— Да ты, Тони, поэт…
Стив неожиданно смутился, кончики его ушей и щеки покраснели, став свидетелями проявления чувств Старка к другому, даже если тот — его, Стива, близкий друг, почти что брат. Слишком сосредоточенно занявшись изучением царапины на экране комма, наивный, даже несколько глупый в обычной жизни Кэп не услышал легкого вздоха, не заметил еле видимого кивка головы, пропустил мимо ждущий взгляд карих глаз, брошенный в его сторону из-под полуопущенных ресниц. Очнулся он, лишь когда в нос ему ударил будоражащий аромат от протянутой чашки. Как секс… По любви.
Надо было постараться ляпнуть «спасибо» максимально ровно. Стив понимал, что пауза для выражения элементарной воспитанности затягивается. И с облегчением выдохнул, когда из кармана брюк Старка раздался сигнал входящего вызова.
Едва Стив успел сообразить, что Тони вытащил не свой обожаемый Блэкберри, а простенький кнопочный раритет, как тот снова подъехал к нему, одной рукой блокируя двери в мастерскую на случай неожиданных гостей, а другой нажимая зеленую кнопку со словами:
— А вот и мой загулявший племянник!
***
Днем время летело, держа в постоянном тонусе, а по ночам еле текло, словно переваренный кисель, заполняя голову Баки мыслями о Солдате.
С той ночи новых серий реал-ужастика ему не показывали, самого Солдата он видел лишь на заданиях. И то издалека. Не смея подойти ближе. Спиной, нутром чуял, что сам пока на крючке. Все было слишком зыбко, чтобы действовать. По болоту нельзя скакать как оглашенный, двигаться надо осторожно и обдуманно, даже если цель в шаге от тебя. Но этот шаг — через трясину. Засосет — не доберёшься никогда.
На заданиях Солдат всегда был одет в тактический костюм и маску, оставляющую открытыми только его глаза. От пустого, стеклянного взгляда даже повидавшего немало леденящего в своем прошлом Баки пробирало до костей и даже глубже. Он мог поклясться, что для парня регулярные наказания, зачастую не за что-то, а просто так, стали таким же будничным проявлением его адового существования, как для его палачей чашка кофе утром или душ перед сном. Вместо кофе Солдата почти наверняка накачивали наркотиками или психотропами, а в ночное забытье, которое сном язык не поворачивался назвать, тот наверняка проваливался в надежде на временное спасение от похоти своего хозяина.
На следующее после знакомства утро Пирс сообщил Баки, что он понаблюдает за ним какое-то время, чтобы решить вопрос о его пригодности конторе. Оценит способности, так сказать. «И прочешет все явные и тайные источники информации», — додумал Баки. Он понимал, что понадобится не один день и, возможно, не одна неделя, чтобы закрепиться, влиться, стать «одним из…» настолько, чтобы позволить себе сделать к Солдату хотя бы шаг, не вызывая при этом вопросов или подозрений.
Постоянное присутствие в непосредственной близости от Пирса отчасти сковывало Баки, но зато позволяло быть в курсе как планируемых заданий, на которые бросали Солдата, так и угрожавших ему опытов или пыток. Солдат нужен был Баки живым и по возможности целым. Ему было наплевать, что ЩИТ тоже имел на парня виды. И вряд ли догадывался, что засланный агент намеревался спасти Солдата от обеих военных организаний, вытащить его ради самого Солдата, ну и для себя, Баки. Когда они с Солдатом вырвутся отсюда, он его больше никому не отдаст — это Баки знал совершенно точно.
Поэтому он терпеливо выжидал. Не спал ночами, думая о невозможных медово-горчичных глазах, изображал хладнокровную наемничью натуру — и ждал.
Чтобы между очередным обыденно начавшимся душем, чашкой кофе и вызовом к Пирсу понять, что пришло время сделать следующий шаг.
***
— Джеймс, я достаточно изучил Ваши профессиональные качества за это время, чтобы предложить участие в новом проекте, — встретил его рано утром Пирс наедине, а не в окружении прихвостней и другой шушеры Гидры. — Я предлагаю, и более того, уже утвердил Вас в качестве куратора особого направления. Возражения не принимаются.
— Завещание, видится мне, бессмысленный документ? — усмехнулся Баки, не отводя взгляд, когда Пирс многозначительно посмотрел на него в упор.
— Молодой, но умный. Неплохое сочетание, — кивнул Директор, доставая из ящика стола тонкую папку, при виде которой у Баки екнуло в груди.
— Главное, полезное. Чтобы при этом оставаться еще и живым, — Баки, повинуясь знаку Пирса, больше похожему на приказ, невозмутимо приблизился к столу, сел и, протянув руку к предложенной чашке кофе, услышал:
— И здоровым, если справитесь.
Пирс подтолкнул папку к Баки. Сложив руки домиком, почти что равнодушно смотрел, как тот ее открывает и перелистывает, вчитываясь. Не надо было быть семи пядей во лбу или иметь пресловутый «третий глаз», чтобы понять: Директор могущественной террористической организации (в этих подозрениях ЩИТа Баки успел убедиться чуть ли не на второй день пребывания здесь) в который и явно не в последний раз проверяет наличие и принадлежность вшей на новичке.
— Вы уже знакомы, — заговорил Пирс, едва Баки закрыл папку. — И с этого дня назначаетесь хэндлером Солдата. Вашими функциями отныне будет: следить за его состоянием, поддерживать физическую форму и навыки, совершенствовать их для успешного выполнения боевых задач независимо от любой подготовки возможного противника.
Баки слушал с непроницаемым выражением лица, отметив, однако, что озвученная задача — явно результат вполне конкретной проверки его прошлой деятельности: о том, что в КГБ он занимался натаскиванием бойцов боевых групп на мастерское владение всевозможными видами оружия, а также на умение отразить любое нападение.
Было понятно, что решение Пирса не означает окончательный прием в организацию и не является признаком доверия — тот просто назначил ему очередную проверку. Теперь за ним и Солдатом начнут следить гораздо пристальнее, чем все эти дни.
А значит, пора выходить на связь с Тони. Перед расставанием они уже обсуждали возможности голографической блокировки, Старк обещал поработать над этим. И Баки надеялся, что какие-то наработки уже готовы. Причинять Солдату боль Баки не хотел, он мечтал о прикосновениях, которые дарят близким и дорогим людям только с одной-единственной целью — согреть. Но понимал, что сейчас ему придется совершать гадкие, мерзкие поступки, совсем не те, что хочется, чтобы доказать свою полезность и нужность Пирсу и ГИДРЕ.
— Присмотрись, оцени, — Пирс без предупреждения перешел на «ты», поднялся из-за стола и направился к выходу. Баки пришлось оперативно проглотить кофе, обжигаясь, и следовать за ним. — Вечером хочу услышать твои предложения. Его сбой произошел на твоих глазах. Больше подобного не повторялось, но состояние его после операций остается крайне нестабильным. Твоя задача — привести Солдата в норму. Не справишься за месяц — сам займешь его место.
И Баки настолько ясно представил эту смену ролей, проникаясь до глубины души, насколько Солдат будет счастлив пойти в расход и хоть так обрести покой и свободу, что решил — пора выходить из тени и начинать действовать.
Незаметно со стороны, поправив рукав футболки, Баки нажатием на микроскопическую, вмонтированную Старком в бионическую руку, кнопку позвонил себе на телефон, а заодно и подал сигнал на тот, что предназначался исключительно для их с Тони связи. Для любых, даже самых навороченных систем слежения это выглядело как обычный телефонный звонок извне.
— Слушаю. Дядюшка! Конечно, помню! Простите, но не в этом году, — невозмутимо заговорил он, нисколько не прячась от Пирса. — Я знаю, что никогда не пропускал Ваш день рождения, но в этот раз приехать не смогу: только нашел перспективную работу и в ближайшее время буду занят. Пришлите фотографии торжества. И передавайте кузену Витсу привет!
Сигнал подан. Тони передаст Стиву, что все закрутилось.
Все остальное время, пока Баки шел за Пирсом, сердце его с каждым шагом все громче стучало в груди. Ему казалось — неровное биение эхом отталкивается от каменных стен. Двери послушно разьезжались в стороны перед Директором ГИДРЫ. Баки про себя отмечал все нюансы, чтобы передать потом Тони.
Предчувствие не обмануло: оружие охранялось, чтобы исключить любую возможность его использования без ведома хозяина. Но целью Баки было не только использовать, он собирался в конечном итоге присвоить оружие себе.
В одном из коридоров к ним присоединилось двое охранников. Баки не мог не подумать с гордостью, что парня боятся, несмотря на ежедневные попытки все эти годы согнуть и сломать физически и морально.
Уже на месте, пока сдвигалась последняя преграда к цели — толстая бронированная дверь — Баки думал, сможет ли модифицированная Старком рука при необходимости пробить ее. Тони в последний момент значительно улучшил бронебойные характеристики протеза, и Баки, несмотря на то, что испытания провести не успели, очень рассчитывал на свое единственное оружие, что всегда было при нем.
И с трудом удержался от немедленного применения, когда дверь наконец открылась.
— Освободить его, — глухо, но решительно произнес он, не обращаясь ни к кому конкретно и не отрываясь от главной точки перед собой.
Баки не видел, как охранники недоуменно посмотрели на Пирса, но тот лишь невозмутимо кивнул головой. Заполняющий клетку тусклый сиреневый свет погас, оставив освещать темницу лишь одинокому факелу позади подвешенного на цепях человека.
Действуя исключительно интуитивно, исходя из многолетнего опыта, Баки уверенно направился к пленнику. Магнитный, непрерывно давящий на мозг капкан вокруг него был отключен, и только мощные наручники, цепью закреплённые к крюку на потолке, не давали ему рухнуть на голый бетонный пол. Парень безусловно слышал приближающиеся к нему шаги, но, очевидно, уже давно перестал реагировать: то ли привык, то ли смирился, но, скорее всего, просто экономил подорванные силовой блокировкой силы.
Уверенно протянув руку, Баки взял пленника за подбородок и сразу ощутил, как тот вздрогнул. Но не от прикосновения, а от того, как оно отличалось от обычного. Баки постарался этот внешне привычный жест все равно сделать помягче и ласковей.
Когда Баки поднял голову Солдата, тот уже открыл глаза. Если бы чувства звучали, Пирс тут же пристрелил бы их обоих. Два взгляда молча столкнулись во времени и слились в одну нить, связавшую мгновенно две души.
Не отводя глаз, Баки протянул назад руку, требуя, пока в ладонь не лег холодный металл.
— Знакомьтесь, — бросил Пирс под звон отстегиваемых наручников и вышел, четко чеканя шаг.
Но Баки прекрасно знал — отказав себе в непосредственном участии, тот останется ревнивым, пристрастным зрителем.
Еще при входе оценив расположение камер, Баки намеренно поймал рухнувшего без сил ему на руки Солдата так, чтобы его, Баки, лицо не попало в поле обзора. Рукой за волосы привычно для камер и для пленника резко отдёрнул голову назад. Но лишь для того, чтобы тот увидел беззвучно произнесенное одними губами:
— Поверь мне. Помощь рядом.
========== Часть 7 ==========
«Какого черта?» — явственно читалось на лице Кэпа, но в силу известных особенностей его воспитания словесную форму не приобретало.
Роджерс сидел в удобном кресле напротив огромного во всю стену зеркала. Рядом в таком же кресле почти что дремал Тони. Сразу после звонка «племянника» Старк бросил короткое: «понеслась» и стал один за другим набирать кого-то, отдавая короткие распоряжения.
— Ирвин, в аппаратную, готовность полчаса.
— Передайте Ласа, будем у нее через пять минут. Белоснежка и гном.
— Джарвис, меня ни для кого нет и перебрось спутники по плану «гамма».
От волнения и понимания, что так долго ожидаемое наконец закрутилось, Стив не мог связно произнести ни слова, лишь послушно шел за спиной Старка как за маячком. Который привел их туда, где как раз сейчас Кэп и пытался изъясниться по-человечески.
— У богатых свои причуды, — вдруг хмыкнул, казалось, спящий Тони, на самом деле просто прикрывший глаза, чтобы вьющемуся вокруг него парнишке было удобнее работать. — Эксцентричный дядюшка решил на пятидесятилетний юбилей впасть в детство. И потребовал от гостей своей вечеринки одеться каждому в костюм сказочного персонажа. Свой образ выбрал с далеко идущими намерениями.
— Допустим, — просипел Стив охрипшим от волнения и абсолютного пока что непонимания голосом. — Но это? Что, персонажи закончились? — только и развел руками, поворачиваясь к зеркалу. Его гример — юркая, похожая на колибри, девушка в многоцветном комбинезоне — старательно поправляла лохматый парик.
Бросив на Стива взгляд, Старк не сдержался и хрюкнул. Тони сказки любил, братьев Гримм в детстве зачитывал до дыр. Но двухметровый гном… Все было так гротескно, что должно сыграть, как надо.
— За милой домашней съемкой впавшего в маразм юбиляра никто не должен заподозрить зашифрованную активацию волнового блока. Не волнуйся, — Тони заметил встревоженный взгляд Стива, — Ласа и Рик — глухонемые с рождения, да и преданы моей семье. Если бы не отец, они бы умерли, не прожив и суток, в трущобах Калькутты. Так вот, — вернулся к сути Старк. — Ищейки Пирса пусть хоть по кадрам разберут съемку — ничего не заподозрят. А вот при активации Джеймсом определенной кнопки на бионической руке видео будет преобразовываться в защитный экран, вместо реально происходящего за ним транслируя то, что Барнс передаст мысленно, прежде чем отпустит ее.
Стив даже забыл, в кого продолжают превращать его, настолько фантастично и сюрреалистично звучало то, что говорил Старк.
— Уникальная технология, совершенно новый уровень искусственного интеллекта, — улыбался, явно гордясь собой, Тони. — Управление силой мысли, фокусировка сознания, переплетение человека и голографии, словно двух проводков в одной оболочке. Слаженная, параллельная работа.
— Но для чего весь этот маскарад? — понимая задумку, Стив все еще не понимал выбранное исполнение.
— Чем глупее и гротескнее, тем больше отвлекает, рассеивает внимание. Яркие краски, нарочито аляповатые образы расфокусируют сознание, на уровне нейронов мозга не дают сосредоточиться на том, что за всем этим скрыто. И да, прости, Кэп, но всегда мечтал…
Тони не закончил, лежащий на столике комм завибрировал входящим. Через несколько минут под светом софитов девяностокилограммовая Белоснежка конкретно зажимала гнома — косая сажень в плечах — у бутафорского камина, накручивая на облаченные в белые кружевные перчатки пальчики его черные локоны. Карлик-переросток ошалело дышал между накладными грудями, в момент финального поцелуя подумав, что Тони — такой же гениальный актер, как и изобретатель.
Только Старк в тот момент не играл.
***
Если бы не крайняя напряженность ситуации, Баки бы оценил качество съемки более эмоционально. В момент же ее получения он лишь порадовался оперативности Тони и помолился, чтобы экран сработал как надо.
В первое близкое общение с Солдатом Баки больше не позволил себе ничего выходящего за рамки поведения хэндлера. Понимая, что без волнового блока Тони он перед камерами как на ладони, Джеймс оставшееся время посвятил оценке состояния Солдата, отмечая у того при всей его эмоциональной подавленности недюжинную силу. Оставив полноценный спарринг для более подходящего места, в подземелье Баки лишь провел несколько элементарных захватов для понимания общего уровня.
Тем же днем, не дожидаясь вечернего отчета, он аргументированно добился у Пирса возможности проводить с подопечным больше времени за пределами клетки. Чтобы не думать, с какой целью после обеда Пирс приказал привести Солдата в его апартаменты, Баки отправился оснащать ринг всем необходимым для тренировок, расставляя снаряды так, чтобы те давали возможность отдавать Солдату короткие команды и без применения защитного экрана.
Он едва закончил, как на служебный телефон пришло сообщение от Пирса. Не дурак, Баки сразу понял, что ведущая в спальню дверь была намеренно не закрыта до конца, чтобы он, войдя в апартаменты, заметил неподвижно лежащего на кровати лицом вниз обнаженного Солдата с видимыми даже с такого расстояния кровоподтеками и синяками на ягодицах и спине.