«Куда, Мурашова? Сядь на место! Немедленно, я сказала!»
И дальше уже следила за Вероникой, не отводя глаз. Даже если бы на тарелке было что-нибудь съедобное, Вероника не смогла бы это проглотить под пристальным взглядом воспитательницы. Каждый раз, когда Вероника делала очередную попытку удрать из-за стола, Ирэна Степановна рявкала:
«Сядь на место, я сказала! И ешь! Никуда не пойдешь, пока все не съешь, поняла?»
Наконец за длинным столом осталась только Вероника. Она даже сделала вид, что ест, – размазала морковь по тарелке, отчего та стала еще противнее, поковыряла котлету. Но котлета, во-первых, была сама по себе невкусной, не то что домашние, а во-вторых, тоже насквозь пропиталась морковью. Ирэну Степановну эти манипуляции не обманули. Сперва она просто ждала, постукивая ногтями по столу, потом подошла к Веронике.
«Капризничаем, Мурашова? – прошипела Ирэна Степановна. – Люди в блокаду клейстер ели и опилки, а ты от нормальной еды нос воротишь! Съела всё, быстро! Сейчас же!»
Вероника хотела сказать, что она не капризничает, а ее просто тошнит от вареной морковки. И лучше она съест опилки, если так уж сильно надо. Хотя сейчас вроде не блокада. Но глаза Ирэны Степановны были белыми от злости, и Вероника просто оцепенела под ее взглядом.
«Съела всё, быстро! Сейчас же!» – повторила воспитательница, нависая над Вероникой.
И та по-настоящему испугалась. Ей показалось, что Ирэна Степановна сейчас оторвет ей голову – в отместку за ту куклу. Или запихнет эту проклятую морковь ей в рот насильно. Или сначала оторвет голову, а потом запихнет в нее морковь. Именно такие желания светились в пылающих гневом глазах воспитательницы. Вероника пискнула от ужаса, как загнанный в угол зверек, и вдруг, неожиданно для самой себя, сбросила тарелку со стола, а сама метнулась в сторону. Воспитательница прыгнула за ней, но поскользнулась на размазавшейся по полу моркови и упала.
Вероника успела выбежать из столовой. Метнулась в раздевалку – одеться и бежать домой, но поняла, что не успеет. Потом к выходу – просто бежать домой, без одежды, в тапочках, все равно, папа поймет и защитит. но на пороге столовой, преграждая коридор, уже появилась разъяренная Ирэна Степановна, живописно украшенная морковкой и кусочками котлеты. Оставались игровая или туалет. Задыхаясь, Вероника влетела в игровую, огляделась – позади уже быстро стучали каблуки Ирэны Степановны – и отчаянно метнулась к Димке Воронову, спряталась за него и зажмурилась от ужаса. Каблуки процокали почти в полной тишине. Выждав целую вечность, Вероника осторожно приоткрыла глаза.
Ирэна Степановна нависала над Вороновым с перекошенным от злости лицом. А Воронов смотрел на Ирэну Степановну.
«Так, – сказала воспитательница. – Так…»
«Да?» – спокойно спросил Воронов и взял Веронику за руку.
Он стоял перед ней, как скала. И кажется, ни капельки не боялся. И Вероника вдруг тоже перестала бояться. В один миг. Поверила, что ничего с ней не будет. Пока Воронов рядом и держит ее за руку. И с отчаянной храбростью посмотрела в глаза Ирэны Степановны.
Ситуацию разрядила нянечка.
«Ой, Ирочка Степанна, а чегой-то у тебя с платьицем? – простодушно спросила она. – Не видишь разве? Ты поди застирай, а мы пока с детками порисуем или в кубики поиграем».
Ирэна Степановна дрогнула и как-то обмякла, будто у нее из деревянно-прямой спины вынули стержень. И, отворачиваясь, сказала уже почти нормальным голосом:
«Я с твоими родителями еще поговорю, Мурашова».
Разговор получился, наверное, не совсем такой, как предполагала Ирэна Степановна. Потому что, продержавшись до дома, Вероника все-таки разрыдалась. Она не хотела ябедничать, но и от папы не привыкла ничего скрывать, поэтому рассказала ему всё. И после этого Ирэну Степановну в садике она больше не видела. До конца недели с их группой была одна нянечка, а с понедельника появилась новая воспитательница, молоденькая, улыбчивая и добрая. Так стало значительно лучше. Но Вероника теперь в любом случае не боялась ходить в садик. Она опять чувствовала себя спокойно и безопасно, как раньше, потому что дома по-прежнему был папа, а в садике – Димка Воронов.
Димка несколько раз приходил к Веронике в гости и, кажется, понравился папе. К слову, он ему заранее понравился – после того, как Вероника рассказала историю с морковкой. А потом Воронов пропал. Кажется, они с семьей куда-то переехали. Но Вероника на него обиделась. Получилось, будто он ее бросил и даже не попрощался. И в садике без него стало как-то неуютно, хотя Веронику никто там больше не трогал.
Скоро началась школа, где все было по-другому, хотя в чем-то и похоже на садик. И Вероника опять скучала по Воронову. С ним тут было бы куда лучше. Вообще, как-то спокойнее и проще жить в незнакомом мире, когда есть кто-то, за чью спину ты можешь спрятаться в любой момент. Например, если за тобой погонится взбешенная воспитательница детсада или горный барс. Необязательно, что это понадобится, но сама по себе возможность очень успокаивает. Конечно, дома по-прежнему оставался папа, но за пределами квартиры приходилось как-то справляться самой.
Со временем Вероника сдружилась с Алиской Дегтярёвой, и вдвоем уже стало полегче. Конечно, в смысле защиты на Алиску полагаться было нельзя: она сама боялась чего угодно, даже лягушек и ящериц, хотя, на взгляд Вероники, трудно найти животных безобиднее.
И вдруг опять в Вероникиной жизни появился Воронов. Как будто никуда и не пропадал. И он сидит сейчас где-то совсем рядом, может быть за стенкой, в соседнем классе. Это было так необычно и чудесно, что Вероника, каждый раз вспоминая об этом, растерянно и недоверчиво улыбалась. В конце концов ее улыбку заметила Алиска. Пихнула подругу локтем в бок и прошептала:
– Ты чего сегодня такая странная, Ничка?
– Какая?
– Зависаешь все время. И пялишься в пустоту. Ты, может, призраков научилась видеть, как эта, ну девчонка из «Таймлесса», как ее?
– Ты чего, совсем?! Какие призраки?! – фыркнула Вероника.
– Или ты влюбилась? – продолжала допытываться настырная Алиска. – В Арагорна? Фу, он же старый! И даже не эльф! Или в этого своего знакомого из столовки? То есть из детсада?
– Еще чего! – возмутилась Вероника и почему-то покраснела.
* * *
Вероника выучила расписание восьмого «Б», в котором учился Воронов. Чтобы случайно, как бы между делом встретить его в коридоре. Ну, она ведь пообещала Алиске познакомить их.
А как это сделать, если его не увидеть самой?
Первый раз она перестаралась с маскировкой, спрятавшись за учебником, и Воронов прошел мимо, наверняка ее не заметив. Во второй раз все почти получилось. Он увидел Веронику, кивнул, сказал: «привет!» – и даже улыбнулся. Но опять прошел мимо. Наверное, спешил на урок, который уже начинался.
Надо было придумывать что-то серьезнее.
Вероника готовилась несколько дней. А потом опять как бы случайно встретила Воронова напротив кабинета физики. И, прежде чем он успел кивнуть и пройти мимо, быстро сказала:
– Привет! А у меня как раз к тебе вопрос. Насчет Перельмана. Ты вроде специалист?
– Какой вопрос? – удивился Воронов.
Вероника показала ему книжку.
– Я вот тут кое-что не понимаю…
– О, «живая математика»! – восхитился Воронов. – классная книга! Не знал, что ты такое читаешь. – он с интересом посмотрел на Веронику. – Я думал, девчонки любят романы про любовь или там журналы с модами… А если маленькие – то сказки.
– Много ты знаешь про девчонок! – обиделась Вероника и покраснела.
На самом деле ей нравились сказки и романы про любовь. Но это не значит, что она была такая ограниченная. Фантастику она тоже любила. И приключения. Но вот про «живую математику» узнала несколько дней назад, когда прочитала про Перельмана. Хотя неожиданно книжка ей понравилась, и Вероника уже почти всю ее проглотила. Вот бы такие учебники были в школе, как интересно было бы учиться!
– У меня вообще-то сестра, – заметил Воронов.
– Э… да? – Вероника смутилась. И подумала, что ничего про него не знает. Они ведь почти восемь лет не виделись. – Большая?
– Относительно. Шесть лет. – Воронов улыбнулся. Наверное, ему было приятно вспоминать о сестре.
– О, здо́рово! – Вероника подумала, что и правда здорово, когда есть такой старший брат, как Воронов. Никакая Ирэна Степановна не страшна. – Так что, поможешь мне с Перельманом?
– Только эту книжку не тот Перельман написал, ты знаешь?
– Знаю. Его отец? Он же Яковлевич?
– Нет. – Воронов опять улыбнулся. У него была просто потрясающая улыбка. – У нашего Перельмана, который доказал теорему Пуанкаре, отец был электриком. Звали его Яков, да. А тот, который написал книжку, математик – тоже Перельман и тоже Яков. Это просто совпадение. Бывают в жизни такие невероятные совпадения.
– Например, как то, что ты перевелся в ту же школу, где я учусь? – спросила Вероника.
– Например, – тут же согласился Воронов.
* * *
Димка очень здорово все объяснял насчет математики. Вероника вообще бы его не переспрашивала, но она иногда отвлекалась на разные далекие от математики мысли. Например, думала, похож все-таки Воронов на Арагорна или нет. По характеру – точно похож. Если он еще в детсаду маленьких защищал. Хоббитов он бы, наверное, тоже не бросил. Предположим, если бы Вероника была хоббитом, а Ирэна Степановна – орком (кстати, замечательный из нее получился бы орк). Нет, конечно, лучше быть прекрасной эльфийской принцессой Арвен в платье лунного цвета, но, увы, приходилось признать, что на нее Вероника не похожа ни капельки.
Вероника некоторое время придирчиво изучала свое отражение в разных зеркалах, домашних и школьных, и даже косилась украдкой в стеклянные уличные витрины, но результат почему-то всегда оставался удручающе одинаковым. Из-за этих зеркал стало только хуже. Если раньше Вероника завидовала этой Арвен, в основном из-за волшебного белого коня, то теперь еще добавилась отчаянная и безнадежная зависть из-за эльфийской утонченной красоты, которая наверняка бы не оставила Воронова равнодушным.
А еще интересно, встречается ли Воронов с кем-нибудь? Может, осталась какая-нибудь девочка в старой школе? Или уже здесь? А если нет – почему бы ему не пригласить Веронику, например, в кино? Или Вероника ему не нравится? Она раньше с мальчиками в кино не ходила, да и вообще ни на какие свидания. И как-то даже не думала о таких глупостях. И только посмеивалась над переживаниями Алиски, которая постоянно в кого-то влюблялась: то в нового химика, то в Леголаса, то в одноклассника Володьку. Но вот стоило появиться Воронову – и Вероника вдруг стала обо всем этом думать и тоже волноваться, еще хуже Алиски. Думать, как Воронов на нее посмотрел, что сказал. Ждать каждой встречи. Может, она и правда влюбилась в него, как предположила опытная Алиска? Или, что еще хуже, любила его всегда, с первой встречи в детском саду? Поэтому ее больше никто и не интересовал: ни симпатичный остроумный химик, ни Леголас, ни одноклассники. И даже, на самом деле, Арагорн.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.