Дилан - Натали Гарр 2 стр.

Я изначально чувствовала, что он олицетворяет собой сгусток серьёзных неприятностей, и впоследствии оказалась права.

В тот вечер ничто не предвещало беды. В десять мы с Диланом заявились в клуб, без труда отыскав столик, за которым уже вовсю восседала специфичная чета Мерфи.

– Привет, ребята! – поздоровалась с нами Элис, пока Крейг спорил с кем-то по телефону. – Его мамочка, – пояснила она. – Вечно вынюхивает, с кем ошивается её сынок.

Дилан улыбнулся, не забыв при этом поинтересоваться, где Уилл.

Господи, он ни минуты не мог прожить без своего омерзительного дружка, и, что самое смешное, это было взаимно. Сдаётся мне, если бы эти двое были гомосексуалистами, они бы давным-давно поженились.

– Поехал за Мэри. Эта курица постоянно опаздывает, – язвительно выплюнула Элис, вслушиваясь в раздражающее нытьё Крейга.

– Я понял, мам! Хватит, мне некогда! – истерично заорал тот, обратив на себя всеобщее внимание. – Дерьмо, вот достала! – его мобильник с грохотом опустился на стол. – Она сводит меня с ума!

– Ты сказал ей, что мы задержимся? – ласково пропела Элис, и тут до меня дошло, кто здесь командует парадом.

– Конечно сказал! И выслушал длинную поучительную тираду о вождении в нетрезвом виде.

– Не кипятись, малыш. Однажды она перестанет капать нам на мозги.

«Нам»?

Я невольно покосилась на Дилана.

Он рассказывал мне, что Крейг – маменькин сынок и по совместительству подкаблучник. Ему невероятно тяжело противостоять сразу двум женщинам, поэтому он искусно подстраивается под обеих, постепенно уничтожая в себе мужчину.

Через полчаса к нам присоединились Уилл с Мэри. Эти двое просто катастрофически не подходили друг другу внешне: стройный, со вкусом одетый Уилл уверенно вышагивал рядом с пышногрудой вульгарной Мэри. Казалось, её бюст вот-вот выскочит из малюсенькой красной блузки, а чёрная кожаная юбка треснет по швам, поскольку её широким изгибистым бёдрам было в ней тесновато. В моей голове по-прежнему не укладывалось, почему он выбрал её. Ни для кого не секрет, что Уилл беспощадно высмеивал каждую, кому не довелось родиться супермоделью, и вот пожалуйста! Он спит с неидеальной, чуть полноватой девицей с явным отсутствием вкуса, нагло нарушая свои же стереотипы.

Ближе к полуночи за нашим столиком разгорелся балаган. Мэри завела бурную дискуссию о сексе, то и дело вгоняя Уилла в краску.

– Я люблю заниматься этим стоя, а Уилл, жуткий лентяй, частенько укладывается на спину.

– Правильно делает, – вклинился повеселевший Дилан. – Не в обиду, дорогуша, но если ты и дальше будешь запрыгивать на беднягу обезьянкой, он сто процентов надорвёт живот.

Ребята расхохотались.

– Очень смешно, придурок. Как бы тебе ненароком не раздавить Номи, она весит меньше твоей ступни.

Я широко улыбнулась.

Дилан и Мэри частенько прикалывались друг над другом, но, в отличие от Уилла, у них это получалось на удивление беззлобно. Им нравилось обмениваться колкостями, повышая окружающим настроение.

– Эй, отойдём на минуту? Отлить хочу, – якобы невзначай шепнул Дэн, медленно выбираясь из-за стола. Дилан кивнул и, напоследок бросив мне «я сейчас», спешно последовал за товарищем. Мне ничего не оставалось, кроме как проводить его долгим смиренным взглядом и ждать.

– Перестань пялиться на него, дурочка!

– А? – судорожно откликнулась я, выплыв из своего транса, и сконцентрировалась на двух разношёрстных физиономиях, взирающих на меня в упор.

Похоже, Уилл с Крейгом уже успели ускакать к бармену за дополнительной порцией выпивки. Только я не уловила момент когда.

– Ты смотришь на него так, словно он спустившийся с небес Иисус, – продолжила сокрушаться Мэри, отчитывая меня за вполне безобидный жест.

– Ничего подобного, – смущённо буркнула я. – И вообще, что в этом страшного?

Она глянула на меня с таким презрительным сожалением, будто я представляла собой убогое недоразвитое существо.

– Девочка, разве ты не в курсе о золотом правиле РСЖ?

Мы с Элис нахмурились.

– РСЖ?

– Ясно, – отмахнулась наша всезнайка, неодобрительно покачав головой. – Золотое правило Разумной Самодостаточной Женщины, – расшифровала для нас она. – Никогда не показывай парню, что ты без ума от него больше, чем он от тебя, иначе конец. Он потеряет к тебе интерес и станет выискивать для себя новую жертву. Проверено!

– Господи, где ты набралась этой феминистской херни? Начиталась цветастого глянца? – скептически фыркнула Элис, высматривая вдалеке затерявшегося в толпе Крейга.

– Херни? Это чистейшая правда! Вот ты, например, не замечала, как быстро эти козлы садятся тебе на шею?

– Нет. Крейг полностью подчиняется мне. Осталось устранить его недоделанную мать, и мы в ажуре.

– Ты уверена?

– Да.

– А вот я нет. Стоит ему пресытиться тобой, милочка, как из-под земли неожиданно вырастит новая недоступная мадам, которую потребуется завоёвывать.

– Кому, Крейгу? Да он в «плейстейшн» играть без меня не может! Кого он будет завоёвывать? К тому же я всегда дозирую наш секс. Три раза в неделю устраиваю ему «голодовку», чтобы не обольщался.

Кошмар. Я сидела и смотрела на этих обезумевших роботов и не верила своим ушам. Мне было двадцать пять, а я совершенно не понимала, на кой чёрт нужны эти заморочки. У меня не было никакой стратегии, никакого плана. Я просто любила Дилана и действовала по зову сердца, не задумываясь ни о каком графике.

Дилан вернулся из уборной один. Выглядел он немного иначе, и я сперва подумала, что виной тому выпитый ранее алкоголь. Но, понаблюдав за ним некоторое время, при близком рассмотрении, сменила это предположение на следующее, более пугающее.

Дилан не был пьян. Он был возбуждён, взбудоражен, его глаза горели огнём, тело жаждало движения… Я никогда не видела его таким. Как будто он в одночасье превратился в натянутый нерв, с которым никто не желал связываться. Порой он нёс такую околесицу, что сидящие рядом друзья теряли дар речи и многозначительно переглядывались. Они явно были осведомлены лучше, чем я. Они знали о его проблеме.

В «Опере» было слишком шумно и душно для выяснения истины, поэтому мне пришлось дождаться, пока ребята разбредутся по домам и мы с Диланом останемся наедине. Не вышло. Я без толку промаялась до трёх ночи, но вместо беседы Дилан привёз меня к себе домой и начал яростно домогаться.

– Дерьмо, я жутко тебя хочу! – он с силой навалился на меня у стены, не желая добираться до комнаты. – Закинь на меня ноги, – скомандовал он, небрежно раскатывая презерватив. Он нервно задрал мою юбку, отодвинул трусики вбок, и вот мы уже неистово трахались, балансируя на грани безумия, и я опять утопала в его сильных руках. Я щипала его за плечи, раскачиваясь вверх-вниз, таяла в его сокрушительном напоре и задыхалась, задыхалась, задыхалась! «Позже, всё позже», – вертелось у меня в голове, пока Дилан пыхтел у меня над ухом, царапая мои бёдра.

Он двигался во мне, точно заряженная до предела батарейка, и поначалу мне даже нравился его сумасшедший пыл, но стоило нашим глазам встретиться, как я ужаснулась. Его зрачки были огромными, ноздри широко раздувались, а на губах появился хищный звериный оскал.

– Давай… кончай… живо! – повелительно прохрипел он, сдавив меня до такой степени, что лопатки захрустели от боли. Животное внутри меня наслаждалось его внезапной испепеляющей дикостью, однако разум мой пребывал в жутком смятении. Мы и прежде экспериментировали в сексе, но Дилан всегда оставался самим собой. А теперь… теперь я словно оказалась в объятиях совершенно другого человека, смутно напоминающего мне того славного парня. Моего парня.

Когда всё закончилось и мы оба измождённо рухнули на пол, я посмела раскрыть рот:

– Ты ведь не пьян, верно?

– М?

– Ты употребляешь наркотики?

– Что за бред ты несёшь? – запаниковал он, нетвёрдо поднимаясь с колен. Дилан быстро натянул на себя джинсы, нащупал в кармане сигареты, только бы не смотреть на меня.

– Поговори со мной.

– Да ты спятила, Номи! – разгневанно прогремел он, уматывая от меня прочь.

Я упрямо увязалась за ним, морщась от сизого шлейфа «Мальборо», и мы оказались на кухне. Дилан отыскал в холодильнике минералку и жадно присосался к горлышку бутылки, обиженно демонстрируя мне свою спину. Обиженно или испуганно?

– Что это было? Экстази? – продолжила допытываться я. – Я же вижу, что ты накачался. Не отрицай!

– А ты, мать твою, грёбаный нарколог? Какого хрена допрашиваешь?! – рявкнул на меня он и обернулся. Дилан смерил меня таким ненавидящим взглядом, будто его насильно заперли в клетке с врагом. Злой, раздражённый, агрессивно настроенный, он жаждал, чтобы я ушла, убралась восвояси и не ломала ему кайф.

Я не хотела скандала, я лишь пыталась понять, насколько глубоко он увяз.

– Дилан, послушай…

– Нет, это ты послушай! – швырнув минералку в раковину, он подошёл ко мне вплотную и вытянул указательный палец вперёд, зажав тлеющую сигарету между средним и безымянным. – Я уже не маленький и отдаю себе отчёт в содеянном. Я не наркоман, ясно? У нас это не принято.

Под «нами» он, очевидно, подразумевал их компанию.

– Тем не менее, – прошептала я, глядя в его потемневшие от «дури» зрачки, – Уилл не пошёл за Дэном…

– Ой, откуда тебе знать насчёт Уилла?! – грубо осадил меня Дилан, разъярённо сотрясая воздух. – Видела бы ты его на прошлогодней вечеринке! Еле откачали!

Я разочарованно моргнула и отвела от него взгляд. Дерьмо, он даже не отрицал, что употребляет… он даже не отрицал!

– Дилан, прошу тебя…

– Хватит, Номи! Прекрати! И позволь мне самостоятельно выбирать для себя развлечения. Я не пропаду!

«Я не пропаду».

Эту фразу я услышу ещё бесчисленное количество раз на протяжении семи лет. И не только эту. Я услышу море вранья, увижу гадкие, отвратительные сцены, узнаю о нём много нового, разлюблю и полюблю его снова, чтобы потом вновь разлюбить.

Дилан, любовь моя, почему ты не предупредил меня заранее? Почему ты не предупредил?..

2

Февраль 2010 г.

Новый год мы с Диланом встретили порознь.

Я понятия не имела, где он и с кем, он практически не заглядывал на «Фейсбук», оставив меня томиться в тягостной неизвестности.

Мои родители по-прежнему не догадывались о его существовании, впрочем, как и мои друзья, поскольку я дала себе зарок не болтать о нём направо и налево, пока наши отношения не станут серьёзными. Что ж, в итоге мы вообще рассорились и перестали общаться…

Каждый день я скучала по нему безумно! Я хотела позвонить ему, но не решалась. Хотела навестить, но боялась. Я порывалась расспросить о нём Крейга, Мэри, даже ненавистного мне Уилла, но гордость и глупые девичьи предрассудки загоняли меня в тупик. Дни тянулись нестерпимо медленно, так скучно и бесполезно, что я перестала ощущать себя живой. Я никогда не была весельчаком, поэтому дома никто не замечал во мне разительных перемен, что, в принципе, облегчало моё положение, избавив от необходимости изливать кому-либо свою грешную душу.

Я часами лежала в тёмной комнате, уставившись в потолок, размышляла о своей бездарной судьбе и своём поражении. В карьере, в любви… везде.

Ни разу за неделю не притронувшись к тексту, я в отчаянии спустилась вниз и впервые за четверо суток вышла прогуляться.

Ненавижу январь! Хотя в Эл-Эй не бывает настоящей зимы, это не мешает городу пребывать в постновогоднем унынии, будто весь мир просто взяли и поставили на паузу.

Я удручённо свернула за угол, направляясь в ближайшую кофейню за бодрящей порцией ледяного «Макиато», и вздрогнула от громкого гудка клаксона.

– Эй, незнакомка! – о нет… Звук его голоса пулей пронёсся по моим венам, упав в самое сердце. – Я хотел заглянуть к тебе, но вспомнил, что это неудачная затея. Ты ведь скрываешь меня от всех, – с упрёком произнёс Дилан, вызывающе облизав свою вкусную нижнюю губу.

Тварь!

– Незачем строить из себя обиженного, когда ты сам во всём виноват, – сквозь зубы процедила я, состроив характерную гримасу.

– Согласен, признаю, – послушно подытожил Дилан, грациозно выбравшись из машины, чтобы приблизиться ко мне.

В тот день он до смерти походил на Джо Вагнера, персонажа из моего неопубликованного романа, воплощающего в себе лучшие и одновременно самые худшие мужские качества: самовлюблённый, красивый, эгоистичный мудак.

– Брось! Давай мириться? Я был неправ, накричав на тебя, но позволь мне объяснить причины.

– Валяй, – равнодушно бросила я, избегая с ним зрительного контакта. От Дилана пахло чистотой и свежестью, за исключением пропитанного табаком дыхания. Я ненавидела этот запах и частенько отчитывала его за дурную привычку, однако сейчас мы были настолько далеки друг от друга, что я попусту не имела права на претензии. Мы не виделись целую вечность, если не дольше.

– Прокатишься со мной? – спросил он, по-джентльменски открыв для меня дверцу своего «Мустанга».

Я согласилась.

Затем, не сговариваясь заранее, мы отправились к нему домой и переспали. Бесхарактерно, скажете вы? Отнюдь. Мне было двадцать пять, на горизонте никаких ухажёров, я всего-навсего утоляла свой аппетит.

Разумеется, как и любой другой женщине, мне хотелось разложить всё по полочкам, заставить его жениться на мне, стать матерью его детей, построить дом, посадить дерево и бла-бла-бла, но эти смелые бурные фантазии были настолько призрачны, что я старалась не зацикливаться на них понапрасну.

Дилан вынырнул из-под одеяла, чтобы прикрыть распахнутое настежь окно, и я невольно залюбовалась его прекрасной фигурой. Нагой, высокий, великолепно сложённый, он выглядел, точно модель, сошедшая с билборда «Calvin Klein»: широкая спина с играющими от напряжения мышцами, на левом плече вытатуированный чёрно-белый восточный узор, узкая талия, крепкие упругие ягодицы, длинные мускулистые ноги, размеренные шаги… я лежала и откровенно наслаждалась зрелищем, не заметив, как он улёгся обратно.

– В чём дело? – спросил он, подкладывая под затылок подушку. – Я кажусь тебе смешным?

– Нет, – застенчиво буркнула я, обнимая его за шею, – ты кажешься мне непростительно сексуальным.

Его лицо озарила лучезарная улыбка.

– Видела бы ты меня в семнадцать. Тощий долговязый урод.

Я фыркнула.

– Не верю, ты врёшь.

– О’кей, немножко, – без боя сдался он, чмокнув меня в макушку – Твои волосы божественно пахнут…

– Спасибо. Я специально приняла душ, предвидев твоё неожиданное вторжение, хотя до этого ходила грязной замарашкой, – отшутилась я, погладив его по животу.

Дилан резко нахмурился, скосил на меня тревожный взгляд и вздохнул.

– Прости меня, Номи, – с сожалением произнёс он, собирая слова воедино. – За то, что пропал и не поздравил тебя с Новым годом… Я вёл себя отвратительно. Но ты зря волновалась. Со мной всё в порядке, клянусь.

Перекатившись на бок, я скрестила руки у него на груди и поставила на них подбородок. Дилан не лгал. В тот вечер он отлично выглядел, пребывая в бодром расположении духа, говорил складно, вполне искренне. Внутри меня проблеснула надежда. «А что, если я слегка преувеличила и действительно навоображала себе лишнего, сделав из мухи слона? Что, если он прав?» – мысленно предположила я.

– А твои родители в курсе, что тебя иногда заносит?

– Да, – кивнул он. – Поэтому они и выперли меня вон несколько лет назад.

– Что значит «выперли»?

– Культурненько отселили, – язвительно пояснил Дилан, и я поняла, что эта тема ему неприятна. – Я был прилежным мальчиком, никого не обижал, хорошо учился, а потом… закрутилось.

– Закрутилось?

Он моргнул.

– Мне было шестнадцать. Полагаю, нормальная жизнь быстро наскучила мне, и подростковое любопытство взяло верх над разумом. Частые вечеринки у друзей, классные доступные девчонки, бушующие гормоны, растущая борода… – он тяжело вздохнул, как бы браня себя за ошибки юности, и потёр лоб. – Я переменился. Ввязывался в какие-то драки, пил, курил. Однажды я набрался до такой степени, что ребята выгрузили меня из машины и уложили прямо на крыльце. Не помню как, но мне удалось подняться по ступенькам и позвонить в дверь. Отец жутко рассвирепел, обнаружив меня в таком виде, а я, идиот, свалился перед ним на пол и вырубился. Немудрено, что наутро меня ждал тяжёлый разговор с родителями, в котором мне велели немедленно переезжать. Мать очень переживала, что я подаю сестрёнке дурной пример…