Елена Самоделова: «Крестьяне составляли основу Российского государства до революции, как и основу любого традиционного общества. Но применительно конкретно к семье Есенина – там случались довольно нетипичные вещи, конечно. Например, мать поэта “загуляла” и вынуждена была уйти из семьи, стать прислугой в Рязани, где и появился у неё незаконнорожденный сын. Дело даже дошло до развода! Но отец Есенина не захотел давать развод – и не отдал жене паспорт: тогда ведь выдавались паспорта лишь мужчинам и незамужним девушкам, а жёны – просто вписывались в паспорт мужа. Случился серьёзный семейный конфликт. На поверхность он не выходил, о нём даже никто особо и не знал, кроме ближайших друзей Есенина».
Тем не менее, конфликт стал значимым событием и для самого Есенина, и для исследователей его творчества. Без всестороннего рассмотрения этого факта семейной биографии поэта трудно адекватно исследовать и оценивать стихи Есенина.
Елена Самоделова продолжает мысль о «личном мифотворчестве» поэта: «Думаю, что именно на основе этой истории Сергей Есенин создал другой миф – миф любви к матери: серию писем “от” и “к” матери, знаменитое стихотворение “Ты жива ещё, моя старушка…”. В этих произведениях, посвящённых матери, она всегда выступает в качестве положительного персонажа, уважаемого и почитаемого. В реальности же Есенин находился скорее на стороне отца. Поэтому это трудная ситуация. С одной стороны, он должен уважать мать – та оказывала на него огромное влияние. Есенин пишет, что мать прекрасно пела, учила петь его сестёр. Поэт постоянно посылал деньги, когда мать жила в Константинове: на постройку дома, на образование сестёр. В образ есенинской матери внедрена целая литературная наука. Образ “бабушки-няни” Пушкина перекликается с образом есенинской “матери”, это именно образ “матери-старушки”, хотя на самом деле его мать можно было с полным основанием назвать “молодой женщиной”. С другой стороны, как мужчина Есенин принимал сторону отца, ценя честь прежде всего».
Затронутая тема неслучайно привлекает внимание профессиональных исследователей. Наталья Шубникова-Гусева: «Тот факт, что мать ушла из семьи, всегда болезненно воспринимался Есениным. “Письмо матери” по всем приметам (“в старомодном ветхом шушуне”) – скорее написано о бабушке, которая и воспитывала Сергея. Родные считали, что, несмотря на название, – “Письмо матери” – при его создании Есенин перед собой видел бабушку, Наталью Евтихиевну. Другая бабушка, Аграфена, запечатлена у поэта в стихотворении “Матушка в Купальницу по лесу ходила…” – где Есенин символически связывает своё появление на свет с Аграфеной-купальницей – кануном Ивана Купалы, и тем самым раскрывает живые истоки своего поэтического слова… Простить до конца мать Есенин не смог, это навсегда осталось его больной темой. Может, поэтому идеализации матери у Есенина нет, но есть нежность: “несказанный свет” – так говорит о ней поэт. Это удивительное определение. “Мать” – для Есенина это скорее некое природное начало».
Здесь уместно привести и важное уточнение от литературоведа Александра Руднева: «Стихотворение “Ты жива ещё, моя старушка…” Есенин посвятил своей любимой бабушке, которая его воспитывала. Если “матери” – то только абстрактной: ведь когда это стихотворение написано, мать поэта вовсе не казалась ещё “старушкой” – ей было меньше 50 лет. И, по воспоминаниям, – она в этом возрасте была довольно активной, властной женщиной».
Тема матери у тех же психоаналитиков вообще стоит на приоритетном месте. Считается, что отношения с ней определяют всю дальнейшую жизнь. Особенно у мальчиков: создаётся некий подсознательный «паттерн» отношений с противоположным полом на всю оставшуюся жизнь. Так это или нет – можно полемизировать до изнеможения. Но трудно не признать, что эта тема стабильно «кормит» разного рода «психоконсультантов» вот уже не одно десятилетие.
В обсуждение отношений поэта с матерью вступает Сергей Куняев: «Иногда любят рассуждать об уходе матери Есенина из семьи и влиянии этого поступка на его будущее мироощущение. А ведь это была не одна такая семья! Тогда царило время ломки действительно очень многих общественных устоев, ценностей. И Есенин, будучи классическим образцом русского человека, – Божьей воле, наверное, понадобился как тип человека, который в период такой фундаментальный социальной ломки стал воплощением этой ломки в поэзии. А с другой стороны, для приведения этой обычной, земной жизни и высокой поэзии в состояние относительной гармонии среди общей дисгармоничности самого творческого мира. Неслучайно стихотворение “Ты жива ещё, моя старушка…” написано для бабушки, а не для матери. У Есенина много переплеталось в творческом воображении, и в матери действительно проступали черты его бабушки, которая его воспитывала, которая стала более родной, чем мать. С другой стороны, ещё в более поздних стихах, когда возникает образ матери, всё равно черты бабушки так или иначе просвечивают. То есть для него эти два образа сливались воедино. Сумел ли Есенин до конца простить уход матери? Понимаете, мы в той или иной мере предугадываем самого Есенина. Здесь можно только догадываться: он не оставил никаких прямо выраженных переживаний этого, и никакая догадка не будет точна до конца».
Стоит обратить внимание, что участники нашего издания так настойчиво акцентируют внимание на стихотворении «Письмо матери» («Ты жива ещё, моя старушка…»). В соответствующей главе мы ещё встретимся с утверждениями, что именно этот текст Есенина стал своеобразным предтечей песенного стиля «лагерный шансон», провозгласив устойчивый, несменяемый символ «матери-старушки», которая терпеливо – не ропща! – ожидает беспутного сына, пребывающего где-то вдали от родного дома.
Мать Есенина пытаются с трогательной заботой защищать другие участники открывшейся дискуссии, например Валентин Сорокин: «Важно вспомнить, какое время тогда надвигалось. Народы ссорились друг с другом, делили имущество, огороды, а Есенин брату единоутробному помогал. Это важная деталь: происходило это в то время, когда состоялся развод матери Есенина, она вышла снова замуж, и потом родился брат – по матери – Есенина. Мне сёстры Есенина рассказывали такую вещь, потрясающую. Однажды приехал человек из Константиново – а мать Есенина снимала недалеко жильё от этого места, но уже с новым мужем – и стал уговаривать: мол, пора уже вернуться в прежнюю семью, к детям, помириться с прежним, венчанным мужем. Поговорили об этом, ни к чему не пришли – этот человек распрощался, вышел во двор… ну и тронул свою лошадку потихоньку. Так мать Есенина обогнала лошадь, взяла под уздцы, остановила… и стала плакать. То есть мать Есенина не могла сделать выбор, что делать – уезжать или нет: металась её душа. Но брату своему – единоутробному – Есенин всегда помогал, да и мать его винить тоже, в общем-то, не в чем».
Глава IV. Москва: мясной прилавок, университет. Петроград: литературные салоны, санитарный поезд Императрицы…
Думаю, есть смысл сразу привести общеизвестные факты, никем из исследователей не оспариваемые и не имеющие особых разночтений (из той же сетевой «Википедии», скажем): «По окончании школы, осенью 1912 года Есенин ушёл из дома, после прибыл в Москву, работал в мясной лавке, а потом – в типографии И. Д. Сытина. В 1913 году поступил вольнослушателем на историко-философское отделение в Московский городской народный университет имени А. Л. Шанявского. Работал в типографии, дружил с поэтами Суриковского литературно-музыкального кружка. В 1914 году в детском журнале “Мирок” впервые опубликованы стихотворения Есенина. В 1915 году Есенин переехал из Москвы в Петроград, читал свои стихотворения А. А. Блоку, С. М. Городецкому и другим поэтам».
Дальше кусочек – развёрнутая цитата со страниц сайта «Новая литературная сеть»: «В первой половине 1916 года Есенин призывается в армию, но благодаря хлопотам друзей получает назначение (“с высочайшего соизволения”) санитаром в Царскосельский военно-санитарный поезд № 143 Её Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Фёдоровны, что позволяет ему беспрепятственно посещать литературные салоны, бывать на приёмах у меценатов, выступать на концертах. На одном из концертов в лазарете, к которому он был прикомандирован (здесь же несли службу сестёр милосердия императрица и царевны), происходит его встреча с царской семьей. Тогда же вместе с Николаем Клюевым они выступают, одетые в древнерусские костюмы, сшитые по эскизам Васнецова, на вечерах “Общества возрождения художественной Руси” при Феодоровском городке в Царском Селе, а также приглашаются в Москве к великой княгине Елизавете. Вместе с монаршей четой в мае 1916 года Есенин в качестве санитара поезда посещает Евпаторию».
Всё так логичненько, последовательно – совсем в духе расхожего мема из современных социальных сетей: «Пацан к успеху шёл, чо!» С учётом того, что не просматривалось никаких могучих покровителей, – тут не только «талант, помноженный на трудолюбие», но и, если судить объективно, большая жизненная удача. Критерий, который многие, кстати, определяют формулой «находиться в нужное время в нужном месте с нужными людьми».
Максим Скороходов: «Интересны письма Есенина Марии Бальзамовой, с которой у него сложились юношеские романтические отношения, а также письма Анне Сардановской, в которых он говорил, что приехал в Москву, но не стал жить с отцом. Поскольку тот, мол, считал, что Сергей должен идти по его стопам, чтобы в перспективе стать купцом, держать мясную лавку. У отца, в мясной лавке, Есенин работал довольно мало, потому что быстро разругался с родителем – из-за своего интереса к книгам. Впрочем, даже раньше, когда Есенин приезжал в Москву на короткое время, то всегда покупал книги. Я думаю, что когда он приехал к отцу в Москву после окончания школы, то тоже все свои деньги стал тратить на образование и покупку книг. А отец этого не понимал: у него имелось определённое, чётко сложившееся представление о жизни. Он не понимал сына – считая, что в жизни надо устроиться на “серьёзной” работе, а стихами, мол, прокормиться нельзя. Есенина это не устраивало – он интересовался литературой».
Помню, ещё сравнительно недавно по всей Москве были развешаны плакаты с социальной рекламой, призывающей уважать авторские права – точнее, платить их обладателям деньги. На стендах – Сергей Есенин в окровавленном фартуке, с хорошим таким тесаком. И написано: «Одним мясником* больше. Одним великим поэтом меньше. Если бы в начале XX века существовало интернет-пиратство, многим писателям пришлось бы менять профессию». И после «звёздочки» ещё стыдливая приписка внизу плаката: «* Сергей Есенин. По окончании школы работал в мясной лавке».
Увы, к действительности подобный «шедевр» рекламщиков не имеет отношения. Есенин не выбирал между двумя вариантами, дающими гарантированное пропитание. Мясник – это видимая стабильность, доход, к тому же преемственность, продолжение отцовского дела. Как следствие – профессиональная помощь, финансовая поддержка и всё сопутствующее: раскрытие секретов профессии, нюансов торгового дела… блат, связи, поставщики, постоянные покупатели. Вполне реальной могла стать перспектива со временем открыть собственную мясную лавку – во всяком случае, отец Есенина очень на это надеялся. На другом полюсе – мир литературы, где Сергея особо-то никто и не ждал. Полная неизвестность, отсутствие знакомств, связей, навыков, опыта. Подвешенное состояние, полная неопределённость и… мечты, мечты, мечты.
Всеволод Емелин: «Поначалу, когда Есенин только приехал в Москву, он представлял из себя вполне расчётливого крестьянского паренька. Начал деловито выстраивать себе быт, тыл, работу, уют, семью – многое успел выстроить. Но в какой-то момент всё то, что он сконструировал, стало мешать поэтическому творчеству. Есенин чётко обозначил для себя приоритеты – и безоглядно выбрал поэзию».
Хотя нельзя сказать, чтобы мнение о «расчётливости» молодого Есенина однозначно превалировало у исследователей. Некоторые так ровно наоборот – видят его неким не от мира сего «светлым отроком», чуждым любым корыстным помыслам! Сергей Казначеев: «В обеих столицах молодой Есенин, конечно, выглядел чужеродным телом – как нежный причудливый цветок среди городской свалки. Достаточно взглянуть на любую его фотографию – он разительно отличается от своего окружения светлым, неземным обликом. Разве что нимба не хватало!»
Важно, что начинающего поэта не испугала перспектива возможного прозябания в зыбких надеждах и в неустроенности. Видимо, он очень верил уже тогда в свою «тайную планиду». И не так уж важно: учуял ли он её «расчётливым» чутьём или уловил с помощью некоего «неземного» откровения. Маховик судьбы запустился: литературный Рубикон перейдён, жребий брошен… и назад, к мясному прилавку, путь стал заказан.
Максим Скороходов: «После ухода из мясной лавки, где работал его отец, Есенин начал пытаться устраиваться на работу в различные издательства, в конце концов устроился младшим корректором в типографию Сытина, где и познакомился со своей первой гражданской женой Анной Изрядновой. В типографии Есенин занимался корректурой набора собраний сочинений, при этом посещал Суриковский литературно-музыкальный кружок, общался с литераторами Москвы».
Чтобы стать если не «своим» среди московских литераторов, то хотя бы чуть к ним ближе, Есенин решает получить высшее образование. Серьёзная такая заявка, дающая многие видимые привилегии в царской империи. Университет в те времена давал много дополнительных жизненных возможностей. К примеру, при получении высшего образования можно было иметь все основания надеяться на успешное устройство в систему «государевой службы». И уж потом, верно и беззаветно служа государю долгие годы, – можно лелеять надежды дослужиться и до личного (а то и потомственного!) дворянства.
Максим Скороходов: «Когда Есенин стал жить в Москве, то поступил вольным слушателем в Московский городской народный университет имени Шанявского. Очень интересное учебное заведение – это был частный университет. Чтобы поступить туда, не надо приносить диплом об окончании гимназии. Достаточно прийти, заплатить сумму за определённый курс и затем его прослушать. Там учились совершенно разные люди, а преподавали многие известные профессора, в том числе профессор Сакулин, который одним из первых написал объёмную статью, посвящённую творчеству Есенина и Клюева, рассматривая их в русле одной поэтической традиции. Неизвестно, все ли лекции прослушал Есенин в выбранном им цикле историко-философского отделения. Он поступил в университет в 1913-м году 23 сентября, а 8 марта 1915-го года – уехал в Петроград, не став продолжать учёбу. Важно, что деньги Есенин получал не от родных, а зарабатывал сам. При этом значительную часть своих денег тратил не на развлечения, а на оплату университетской учёбы. А ведь ему было тогда всего лишь 18 лет!»
Ну и, конечно, начинающий поэт Есенин всячески старался «продвинуть» собственное творчество. Читал свои стихи в московских салонах, методично разносил рукописи по издательствам. Произведения, что он пытался донести до читателей, тогда ещё мало походили на есенинские, какими мы их знаем.
Елена Самоделова: «В Полном собрании сочинений опубликованы воспоминания современников, из которых взяты цитаты ранних стихов Есенина, действительно похожих на частушки. Там упоминаются произведения и других жанров, например поверье, что после Ильина дня нельзя купаться в реке. И описывалось такое соревнование трёх мальчишек, как они переплывут Оку после Ильина дня. А когда они переплыли, то Есенин сочинил стихотворение про этот спор. То есть в раннем творчестве у Сергея Есенина часто встречались такие “фольклорно-частушечные” произведения. Но до литературных критиков, да и до широкого читателя эти произведения не доходили. Своим учителям в школе в Спас-Клепиках Есенин показывал другие произведения: Есенин тогда считал, что частушкой, мол, почти любой крестьянин может что-то такое высказать, что это, мол, ещё не литературное творчество».
Но набирался опыт, приходило понимание, что читатель хочет увидеть, как добиться ясности изложения и оригинальности стиля.
Максим Скороходов: «Московский период стал для Есенина действительно переломным – он наконец-то стал ощущать себя поэтом: гордиться, что пишет стихи, пытаться их куда-то пристроить, опубликовать. Ещё когда он учился в Спас-Клепиках, то увидел, что современные писатели печатаются в литературных журналах и издают авторские сборники. Поэтому в Москве он сначала также пытался устроить свои стихи в журналы. Однако не получалось. К тому же у Есенина тогда ещё не имелось никаких знакомых в литературных кругах. Следует отметить, что, когда Есенин ещё учился в Спас-Клепиках, зная, что писатели издают обычно свои сборники-книги, он собрал сборник своих стихов “Больные думы” и хотел его опубликовать в рязанском издательстве. К счастью, этот сборник дошёл до нас – сохранился в рукописном виде – хотя так и не был тогда издан. Стихи там – довольно слабые, ученические, но стремление к творчеству проявилось уже тогда. Он уже ощущал, что у него рождаются стихи и с этим надо что-то делать. Поэтому и стал создавать сборники».