(Или 40 лет одиночества)
ГЛАВА I. ВОЗМОЖНО, ЭТО ЗНАК...
Поскольку моя особа – упрямый скептик со стажем, каких
поискать и коий сам должен до всего докопаться, – ни за что бы не
поверила, если бы мне о подобном явлении кто-либо рассказал, но…
всё же приходилось верить своим собственным глазам. Хотя никогда
не думала, что мне доведётся подобное увидать: казалось, радуга
начинается у самых ног – почти в центре лишь недавно с любовью
высаженного фруктового сада – и заканчивается уже в районе
Чёрного моря, которого не было видно с террасы второго этажа
нашего дома, где мы с мужем отдыхали, – но я знала, где оно
находится географически, и именно туда "дуга РА" и заворачивала.
Зрелище, честно признаться, было феерическое! Никогда до сего
случая мне не удавалось лицезреть "семицветку" столько близко: я
даже считала, что найти её начало и конец в принципе невозможно и
нереально, – и тут такой подарок! Поначалу захотелось выбежать на
улицу и оказаться среди деревьев, дабы полностью "окунуться" в это
разноцветье, – но моя особа была настолько заворожена красотой и
величием данного природного великолепия, что сидела, скорей всего,
даже открыв рот от восторга и удивления. И видимо: настолько нелепо
выглядела – и по-моему даже хмыкнула, – что супруг настороженно
полюбопытствовал:
- Дорогая, что-то случилось?
После чего я, ни слова не говоря, показала рукой в сторону
участка, только весной облагороженного черешневыми и персиковыми
саженцами, – где временно и обосновалась столь прекрасная и
нежданная гостья. И не без улыбки заметила: у моего благоверного
тоже стало весьма специфическое выражение лица – уж если и не
такое дебильное, как у меня, то и не свойственное ему, – это
однозначно! Газета, кою он изучал, упала на пол и открылась на
середине, но супруг на это даже внимания не обратил. Вот что с
мужиками красота творит!
И когда мне подумалось, что все чудеса уже завершились, так как
радуга стала постепенно меркнуть и исчезать, – мы одновременно
увидали: она сдвигается в нашу сторону, как бы расширяясь.
- Ты это тоже видишь? – спросил он меня.
1
Очевидно, ему хотелось проверить и то, что наблюдаемое им –
не только его галлюцинации… и что к психиатру нам обоим пока ещё
рано. Я в ответ лишь кивнула, ибо в тот момент, когда постепенно
меркнущий радужный свет добрался до места, где мы располагались,
– в моём теле появились какие-то слегка ощутимые покалывания и
лёгкая вибрация… и даже, пожалуй, некая благодать. Всё сие
великолепие, как потом оказалось, длилось лишь минут пять, но нам
обоим почудилось, что время в этом состоянии блаженства, радости и
небытия растянулось минимум на час. Волшебство, да и только,
однако!
Придя в себя, я обратила внимание, что супруг смотрит на газету,
лежащую на полу, – и почти догадалась, о чём он меня спросит. Его
вопрос был мною ожидаем не потому, что я экстрасенс какой-нибудь,
– а по той простой и банальной причине, что моей персоне тоже
удалось узнать женщину, чья фотография была размещена на левой
стороне разворота под огромным чёрным – и весьма дурацким, надо
признать, – заголовком "Смерть от любви". Именно с ней первой я
должна была встретиться в понедельник на работе "в роли" семейного
психолога. Но… она "ушла" в мир иной, так с нами и не пообщавшись,
ибо муж мне при подобных встречах частенько помогает.
- Ты узнаёшь эту девушку? – наконец-то озвучил свой вопрос мой
благоверный.
А надо сказать: для него все женщины моложе 60 лет были
девушками, и меня данное обстоятельство, если честно, весьма
веселило и радовало – ведь, к счастью, мне ещё долго быть молодой
в его понимании и мировосприятии. Правда, искала я «свою
половинку» очень-очень долго, и удалось мне сие только после двух
не очень удачных попыток. Видимо, или туповата, или следую
присказке о том, что "Бог любит троицу"…
- Конечно, дорогой. Эта дама в пятницу вечером встретила нас
на лестнице, когда мы уже уходили домой, и уговорила меня принять
её ещё до приёма посетителей по записи, потому что у неё, мол, был
вопрос "жизни и смерти". Как видишь, "бедняжка" совсем не шутила.
Помнится, она говорила: от неё ушёл супруг из-за её неспособности
испытывать оргазм, причём при расставании не только сильно её
оскорблял, но даже ударил. Жаль, до понедельника психика этой
"горемычной" не выдержала, ибо я очень надеюсь, что мы смогли бы
ей помочь – во всяком случае, очень бы постарались. И возможно: в
дальнейшем она жила бы себе вполне гармонично и счастливо.
Честно признаюсь: мне кажется, сей ответ не был проявлением
огромной гордыни (хотя, само собой, она присутствует – в той или
иной степени! – в каждом из нас) и самообольщением. Ибо мне и
супругу действительно было что сказать погибшей женщине: и в силу
2
нашего личного (зачастую – довольно "горького") опыта, и на
основании всех тех историй с моими предыдущими клиентками,
судьба коих не закончилась столь трагично и прозаично.
Полагаю, именно собственный жизненный багаж и позволил моей
не столь выдающейся персоне стать успешным психологом, ведь
люди чувствовали: я не лгу, искренне желая им помочь. Особенно
когда рассказываю свою историю, дабы доказать: если я живу и
здравствую после многого пережитого, то и у них всё получится
наилучшим образом. Главное – никогда не сдаваться! И почти всегда
моей особе удавалось убедить их в том, что в нашей жизни нет
ничего, из-за чего стоило бы умирать…
И думаю, ещё долго мне пришлось бы сидеть в гипотетических
раздумьях о том, о чём мы могли побеседовать с этой несчастной,
если бы всё же встретились, – но мой муж вывел меня из мира
иллюзий своим достаточно эмоциональным вопросом:
- И как долго подобное будет продолжаться? Ты и дальше
будешь с этим соглашаться, ничего не предпринимая?! (плюс
непердаваемое идиоматическое выражение добавил)
Не ожидая от своего всегда выдержанного в словах партнёра
такого напора, я, честно говоря, слегка опешила, что мне в общем-то
не свойственно уже давненько, если быть откровенной (правда,
благодаря большим усилиям и работе над своим "грёбаным"
характером), – и стала ждать пояснений.
- Ну… И сколько ещё будет несчастных женщин и даже смертей
из-за такой сущей ерунды? Ведь ты же можешь рассказать правду
всем, а не только своим знакомым и клиенткам, коих так любишь и с
которыми "носишься", пока они снова замуж не выйдут, – наконец
резюмировал супруг.
Повисла долгая пауза. Конечно же, я понимала, о чём
спрашивает мой оппонент, но столь же хорошо представляла: что
значит говорить о женском оргазме не с одной конкретной женщиной,
а с сотнями; может даже – и тысячами тех, кто, прочитав написанное
мной, не сможет задать лично множество вопросов. И что такое –
разрушить почти Всемирный женский заговор и обман, делающий их
же самих всё несчастнее и несчастнее… и даже приводящий, как
можем, увы, констатировать, ко многим несчастным судьбам и даже –
к смерти. Ведь одно дело "кропать опусы" по общей семейной
психологии, как я привыкла, и совсем другое – затрагивать темы,
ТАБУИРОВАННЫЕ в странах постсоветского пространства. Да ещё
и о своём личном рассказывать... А я осознавала: сие придётся
сделать, иначе мне не поверят; ибо так уж устроены все человеческие
существа (особенно славяне): доверяют и открываются лишь тому,
3
кого хорошо знают и понимают. А для этого мне надобно о себе
рассказать: даже самое нелицеприятное.
Видя, что меня "гложут сомнения", супруг не выдержал:
- Да, ты знаешь: эта книга будет и твоей болью, и третьим
ребёнком – поэтому тебе совсем не обязательно издавать её у нас;
даже псевдоним себе возьми. А в перспективе можем отдать будущее
творение в какое-нибудь маленькое российское или белорусское
издательство, а то и вообще – просто в Интернете разместить.
Естественно, что деньги ни тебе, ни мне за такое сложное и
серьёзное, скажем так, произведение не нужны. А вот помощь
подобного рода необходима, по-моему, не только женщинам, но и
почти всем мужчинам. Неужели ты сама не понимаешь, скольких
представительниц прекрасной половины человечества ты сможешь
сделать счастливее? А их жизнь – более гармоничной и прекрасной. И
я скажу сейчас, может, высокопарно: а если всю подноготную о
женском оргазме никто, кроме тебя, столь публично и подробно не
осветит и не расскажет?
- Это будет неправильно, согласна, – вытерев предательскую
слезу, появившуюся, видимо, и от возникшего вдруг страха перед
написанием настолько серьёзного произведения, и от сострадания к
погибшей.
Но… в то же время я была вынуждена согласиться со всеми его
доводами и неожиданно поняла, что уже готова писать правду не
только об отношениях между полами и о женском оргазме, но и о
своей "двойной" жизни и обо всех, с кем "сводила меня судьба" (тем
более – давно была "в курсе", что когда-нибудь мне всё равно
придётся сие сделать, а радуга была лишь знаком и "подсказала", что
час настал), не желая за собственный труд никаких благодарностей и
материальных благ, а даже наоборот – зная: многие станут не
понимать, осуждать и ругать (а сильные и умные мужчины, безмерно
мной уважаемые, но обманутые другими дамами… вообще могут
"тупой овцой и дурой" обозвать). Но также чётко осознавая: нет и не
будет на Земле ничего гармоничнее и прекраснее, чем
счастливые семьи, в которых растут здоровые, любимые и
радостные дети. А потому: я должна хотя бы попытаться приблизить
то время, когда процент подобных людей и семей достигнет хотя бы
пятидесяти. И не будут умирать красивые женщины "ради любви".
РАДИ ЛЮБВИ ВСЕГДА НАДО ЖИТЬ!
И если моя исповедь, а вернее – Крик Души, спасёт хотя бы одну
особу прекрасного пола (хотя в данном произведении именно
представительниц сего рода мне и придётся немножко ругать,
рассказывая мужчинам правду обо всех наших хитростях, уловках,
манипуляциях и страхах) и сделает её более уверенной и счастливой
4
– значит, я не зря тратила своё время, "украденное" – в том числе! – и
у моих близких, ведь они полностью меня поддерживали и
предоставляли мне возможность делиться с вами своим опытом,
впечатлениями и полученными знаниями, кои, разумеется, не мне
одно принадлежат.
ГЛАВА II. УРОКИ ДЕТСТВА.
Итак... Когда я поняла, что быть женщиной в нашем мире гораздо
сложнее, чем мужчиной?
Ну, если верить врачам и учёным, утверждающим, что ребёнок
всё слышит в утробе матери, – полагаю, я "въехала" в то, что меня
ожидает в жизни… как "существо слабого пола", будучи ещё
нерождённой. Ибо, во-первых, мой папочка, узнав об "интересном
положении" супруги, выпивал за наследника почти ежедневно – и,
разумеется, не чай с печеньками. Во-вторых, каково было
психологически моей матушке переживать столь частое лицезрение
пьяного мужа, являясь беременной, а значит – априори нервной? А в-
третьих, отец – умный и образованный человек, хороший специалист –
становился абсолютно неуправляемым и агрессивным зверем после
того, как употреблял спиртное... И не только орал на мать, но и бил её.
Соответственно, скандалы у моих "предков" стали нормой жизни.
И даже на последних месяцах беременности моя родительница
получила парочку ударов ногой в живот, то есть – по мне. Поэтому: не
думаю, что я так уж рвалась в этот мир – скорее всего, именно по этой
причине моя матушка переходила лишние две недели "на сносях".
Полагаю, таким образом уже в животе я проявляла свой упрямый и
независимый характер, догадываясь: хозяева в нашем мире – в
общем-то, мужчины, – и не стремилась на этом свете "появляться".
И было бы здорово, если бы на моём нежелании рождаться всё и
закончилось. И потом все бы умилились появлению девочки, радостно
приветствуя мою крикливую персону. Но, похоже, сей мир не так
устроен… и не мне его тогда было менять. А потому первое, что я,
видимо, услыхала, когда родилась:
- Мамаша, у вас девочка! Вот отец-то расстроится, ведь все хотят
сына-первенца. А тут...
Конечно же, данная тирада была сказана моей матери, о чём она
мне потом зачем-то неоднократно упоминала; но и я-то ведь, думаю,
тоже не глухая была – и вот так сразу осознала: меня ТУТ не ждали, и
мне, как особе "слабого пола", долго и упорно придётся бороться "за
своё место под солнцем".
Это сейчас, когда мне уже 48 лет, я (наконец-то!) поняла: как же
здорово и замечательно быть женщиной! И могу легко и запросто,
хотя вру… не легко и далеко не просто, рассказывать вам о событиях
5
и перипетиях жизни одной из миллиардов обычных " баб", каковой я и
являюсь. Но как же долго и мучительно пришлось мне идти к
осознанию столь, казалось бы, простой – и одновременно такой
сложной! – ИСТИНЫ.
Но обо всём по порядку. Правда, о самом главном, иначе не
хватит ни моих, ни ваших сил писать-читать; да и может получиться
нечто гораздо более грустное и страшное, чем в драме "Похороните
меня за плинтусом" Павла Санаева. А мне бы, поверьте, подобного не
хотелось – цель у нас с вами всё же другая.
И если коротко упомянуть о ранних годах моей жизни, то это