Снова свет. Луис пьет, наблюдая за ней. Саран тоже подняла свой бокал, лед еще не растаял до конца, и она прикоснулась холодным стеклом к щеке. Темнота. Бесчисленные тела вокруг. Музыка на грани уплывающего сознания. Слишком громко — невозможно ни о чем думать. Оставалось просто двигаться, дышать жарким воздухом, потом и духами. Свет. Прохладный глоток. Мята и лайм на секунду перебивают все прочие запахи. Комок свежести сползает по горлу. Еще! Саран не могла остановиться, пока не выпила все. На зубах хрустнуло несколько маленьких льдинок. Темнота и свет сменили друг друга еще несколько раз. Теперь Саран соображала чуточку лучше. Следовало увести Каро из самой толпы, уединиться где-нибудь. Не для разговоров — говорить под такой грохот все равно невозможно.
Она оглянулась, заметив справа что-то белое. Незнакомый парень в светлой футболке. Саран сделала полный круг. Луиса нигде не было. Прошла несколько шагов вперед — нет, назад — нет. Как сквозь землю провалился. А скорее — просто сбежал. Кто-то толкнул Саран. Она больше не танцевала, не была частью толпы, не дышала с ними в одном ритме. Эйфория последних часов стремительно отступала, ей на смену приходили злость и страх. Она должна была быть умнее! Поверить, будто Луис действительно откажется от своей миссии, стоит ей лишь попросить, — верх наивности! Магия очарования защищает лису, привязывает к ней человека, но не меняет его личности. Не за один вечер, по крайней мере.
Саран пробилась сквозь нестройные ряды танцующих обратно к бару. Но Каро не было и там. Она оставила стакан на стойке, а сама поднялась на второй этаж. За столиком тоже никого не оказалось, но на стуле по-прежнему висел белый пиджак. Саран ухватилась за него, как за спасательный круг. Может, Луиса просто оттеснили в толпе? Или он отошел, например в туалет, но собирался вернуться? Можно же было предупредить! Саран устало опустилась на стул, на котором до этого сидел Каро, и бросила пиджак поперек колен. Если Луис действительно отошел ненадолго, то непременно заглянет сюда. Надо только подождать. Она поставила локти на стол, положила подбородок на переплетенные пальцы и стала ждать.
Все случилось слишком быстро. Весь день какой-то шебутной… И Нелли… Саран поежилась. На какое-то время ей удалось забыть, но теперь увиденное днем живо всплыло в памяти: тянущиеся через порог мастерской ветви и запах, сладкий запах — сандал, амбра и… ирис. Она вспомнила наконец цветочную составляющую. Белые ирисы, такие росли у нее на родине, и когда-то их аромат казался Саран приятным. Теперь же он вызывал только ужас. Как будто самый воздух был отравлен. Саран давно должна была прийти в себя, но в тот момент она ощутила запах даже сильнее, чем днем. Возможно ли, чтобы воспоминание было настолько ярким? Каждый вдох был новым глотком яда.
Не выдержав, Саран вскочила и, сжав воротник пиджака, бросилась к лестнице. Нет смысла дожидаться Луиса. Он ушел! Вместо того чтобы терять время, ей давно следовало найти Кирилла и рассказать ему про Нелли. Это было куда важнее, чем флирт с агентом демона, которому еще неизвестно, что было нужно! Нет, сегодня Саран явно была не в себе. Как она могла забыть про Нелли? И как позволила Луису Каро обмануть себя? Она должна была заметить, что он слишком легко поддался. Нельзя ожидать, что агент демона предаст хозяина за пару красивых глаз… Глаз… Пари!
— О Луна-Хранительница!
Кажется, Саран произнесла это вслух. И тут же прикусила язык, виновато заозиравшись. Поздно звать Луну. Лучше спрятаться, забраться в самую глубокую нору и не высовывать головы. Потому что лисы могут очаровать любого мужчину, но, если речь не идет о самозащите, они не должны красть чужих возлюбленных или мужей. Или женихов. Можно простить лису, если она ничего не знала о связи мужчины с другой женщиной, но ведь Саран с самого начала все было известно. И тем не менее она… забыла. Саран ухватилась за поручень, чувствуя, как слабеют ноги. Но телу — от затылка вниз — прокатилась холодная волна страха. Как она могла забыть о главном правиле лисьей магии? Это невозможно!
Она плохо помнила, как добралась до барной стойки. В голове шумело, как с похмелья, и мир казался кучей плохо прилаженных друг к другу кусочков. Лица, тела, запахи и звуки мелькали, словно в калейдоскопе. Саран присела на крайний стул и опустила голову на руки. Вокруг гудел бар: звенела посуда, лился алкоголь, шипели кофемашины. Кажется, Горан рассказывал кому-то из клиентов историю появления стакана для виски. Саран приподняла голову. Все немного плыло, бесконечные огоньки подрагивали, пульсируя и переливаясь. Между огоньками, как темные айсберги, двигались фигуры барменов, но и они выглядели странно диспропорциональными: то вытянется неестественно длинная рука, то голова расплющится или вдруг вырастет вторая, из груди например. Одно из чудовищ приблизилось и произнесло голосом Горана:
— Кофе?
Саран утвердительно застонала. Кофе должен был помочь.
Она хотела уточнить: двойной эспрессо, без сливок и сахара, — но не успела, Горан уже передал заказ баристе и отошел к следующему клиенту. Люди часто удивлялись, как она может пить эту горькую жидкость, от которой сводит скулы, да еще закусывая девяностодевятипроцентным шоколадом. Саран же не понимала другого: как можно добровольно есть сахар? После «Мохито» рот был словно покрыт сплошной карамельной пленкой. На соседний стул плюхнулся Кирилл. Саран посмотрела на него снизу вверх и отвернулась. Сейчас начнется.
— Где агент?
— Ушел.
— Куда?
— Я не знаю.
— Пхатти тебя убьет.
— Угу.
Кто-то поставил перед ней кофе — маленькую чашечку с черным горячим напитком. Рядом на блюдце лежало несколько стиков с сахаром. Саран оставила их лежать и поднесла к губам чашку. От одного только запаха разломанный мир начал потихоньку срастаться воедино. Она сделала глоток и чуть не застонала от удовольствия.
— Он меня обманул, — Саран снова повернулась к Кириллу. — Мы договорились, что проведем вечер вместе, но он сбежал.
— Неудивительно. Ты все время пялилась на типа за соседним столиком. Я бы тоже сбежал.
— Я сделала все, что от меня просили. Или, по-твоему, мне надо было пристегнуть Каро наручниками?
— Не помешало бы. Что теперь?
Саран пожала плечами и сделала еще один осторожный глоток. Все еще горячо, по-прежнему великолепно. Она и сама понимала, что сглупила. Оправдывайся-не оправдывайся, а изменить ничего уже нельзя. Каро улизнул. Кирилл жестом подозвал Горана.
— Ты не видел, куда ушел ее хахаль?
Горан очень правдоподобно нахмурился, словно пытаясь вспомнить, о ком идет речь.
— Мужик в шляпе? Вроде толкался какое-то время у выхода. Я особенно не следил.
Кирилл кивнул, но Саран, прищурившись, продолжила наблюдать за барменом. Точно, не следил он.
— Ты его знаешь? — спросила она.
— Я слышал о нем. Хочет чего-то от Пхатти. Извини.
Горан вернулся к работе. Саран снова подняла глаза на Кирилла.
— Он врет, — сказала она.
— Я знаю. Допивай. Мы еще можем его нагнать.
— Какой в этом смысл? Пока он ничего не нарушил, мы все равно ничего не можем поделать. Пхатти не должен был пускать его в город!
— Ты знаешь, что это так не работает.
Саран вздохнула. «Кормушка» перестанет быть «кормушкой», если закрыть ее для приезжих. Чем больше людей, тем привлекательнее место и тем более важным ощущает себя заправляющий всем демон. Но почему Луису Каро нужно было приехать именно сегодня?
— Кир, я не могу за ним гоняться. Помнишь, я сказала, что Нелли убили? Я была сегодня у нее и видела… — Саран сглотнула, гоня от себя непрошено яркие воспоминания. — Ты должен сообщить Пхатти. На территории чужак.
Она рассказала о случившемся. Кирилл слушал, в кои-то веки не перебивая и не отпуская неуместных шуточек. Лицо его, и без того не шедевр кисти Леонардо да Винчи, к концу рассказала сделалось настолько уродливым, что даже Саран стало неприятно на него смотреть.
— Ты подозревала, что в квартире кто-то есть, и все равно полезла туда?
— Я думала, что Нелли нужна моя помощь.
— Перебилась бы! Да и какую помощь ты могла оказать?
Саран не ответила. Ею двигало естественное желание помочь подруге, но она и без Кирилла понимала, что повела себя неразумно. Более того, из-за ее глупости умер другой человек. А третьему она, возможно, навсегда испортила жизнь. Из-за самоуверенности, из-за глупого пари… Горечь, не имевшая никакого отношения к кофе, поднялась вверх по пищеводу.
— Я сейчас.
Саран соскочила со стула и, не оборачиваясь, почти бегом направилась в сторону уборных. Прямо за дверью в женский туалет начиналась очередь. Саран прислонилась к стене, запрокинула голову и стала ждать. Если задуматься, то очередь — это даже хорошо. Больше времени, чтобы успокоиться. Хотя, с другой стороны, если много думать, то увеличивается шанс прийти к неутешительным выводам. А других выводов после всего, что произошло, и быть не могло.
Саран усмехнулась: какая нелепость! Ей казалось, Луна наблюдает за ней и направляет. Глупый самообман! Если Луна и наблюдала за ней, то лишь затем, чтобы проверить, как ведет себя наивная лисица, научилась ли сдержанности, исполняет ли заповеди? Стоило лишь остановиться на минутку и подумать — и все стало бы ясно. Но нет, Саран была слишком занята, флиртуя с Луисом и строя глазки чужому мужчине. Чертов Пхатти, все из-за него!
Очередь продвинулась вперед, теперь Саран оказалась перед рядом раковин и сушилок. Она взглянула на свое отражение. Даже на расстоянии она видела, что глаза ее горят каким-то шальным огнем и даже кажутся более темными, чем обычно. А эта улыбочка? Как Саран ни старалась кривить губы, улыбка все равно выходила откровенно призывной. Лисья сущность, и никуда от нее не спрятаться. Дав волю магии, нельзя тут же усмирить ее. Нет, она еще несколько часов, а то и целые сутки, будет вспыхивать румянцем на щеках, звенеть в голосе, вылезать в каждом жесте.
Интересно, как Кирилл это терпит? Не может быть, чтобы лисья сила на него не действовала. Несмотря на свою отталкивающую внешность, он все-таки оставался мужчиной. Тем не менее с его стороны Саран видела лишь спокойное дружеское расположение. Да регулярные колкости и подшучивания. Ему нравилось наблюдать за ней, когда она переодевалась, но не более того. Понимал ли Кирилл, что ему никогда не добиться взаимности, или знал что-то о противостоянии лисам, чего не знала даже Саран?
Очередь снова продвинулась, и Саран наконец смогла укрыться за дверью кабинки. Она сплюнула горькую слюну в унитаз, потом задрала платье и чуть приспустила трусики. В следующее мгновение из тени показались пять хвостов. Сначала они были едва заметны, но вскоре обрели свои обычные объем и тяжесть. Темно-рыжий мех защекотал кожу. Саран извернулась и стала внимательно рассматривать богатство. Все пять хвостов были одной длины и практически не отличались друг от друга. Саран провела рукой по каждому, потом слегка потянула. Убрала руку, попробовала шевельнуть первым хвостом, затем вторым, третьим… Ощущения были непривычными и почти забытыми, но хвосты слушались беспрекословно.
Саран всхлипнула и тут же зажала рот рукой. Не сейчас, не здесь! Нельзя, чтобы потекла тушь, нельзя, чтобы Кирилл заметил, он ведь обязательно скажет какую-нибудь гадость. Она позволила себе быть слабой еще три вдоха, потом заставила хвосты исчезнуть — еще одно доказательство, что Луна не лишила ее своей благосклонности — и поправила одежду. Вернувшись к раковинам, Саран опустила руки в холодную воду, затем прижала их к щекам, провела по шее, стирая пот. И тут же поймала на себе заинтересованный взгляд одной из девушек в очереди. Проклятое лисье очарование! Ему не было дела до пола и ориентации.
Не желая искушать лишний раз судьбу, Саран торопливо покинула туалет и вернулась к Кириллу.
— Мне нужно домой, — выпалила она.
— Нет.
— Я не могу здесь оставаться, — она перешла на громкий шепот. — На меня смотрят. Кир, ты должен понимать!
— Я понимаю, но ты должна остаться.
— Зачем?
— Я позвонил Олегу. Он скоро приедет. Хочет с тобой поговорить.
— Олег в Москве?
В беспросветно тоскливых глубинах лисьей души шевельнулась надежда.
— Приехал сегодня утром.
Саран закрыла лицо ладонями и несколько раз глубоко вздохнула. Олег вернулся домой. Значит, не все еще потеряно!
5
Олег был правой рукой Пхатти, его старейшим сподвижником, а для духов, охотящихся в Москве, — живой легендой. Каких только небылиц о нем не рассказывали! Все его достижения представлялись в виде подвигов, и даже самые обыденные ритуалы, обрастая сотнями мистических подробностей, превращались в невероятное волшебство. Причем с каждым таким пересказом Олег выходил еще сильнее, еще хитрее и изворотливее. То он сражался с демонами и духами, без спросу сунувшимися на территорию Пхатти, то противостоял самому Даатону, а в свободное время спасал сирот, лечил стариков и защищал женщин.
Саран и сама любила приукрасить, рассказывая новичкам, какая знаменитость живет у них на территории. Правда никого не интересовала. Народу нужен был кумир, и Олег прекрасно подходил на роль. Он многое знал, много где побывал и немало пережил. Никто точно не знал, сколько ему лет, но по подсчетам Саран выходило, что не меньше пятидесяти. Впрочем, выглядел Олег моложе. Он часто бывал в разъездах, выполняя поручения Пхатти или путешествуя в поисках новых знаний, но всегда оказывался на месте, когда что-то случалось. Вот и теперь, стоило одному из врагов Пхатти послать в Москву своего агента, как Олег появился следом за ним.
Первая хорошая новость за весь день!
— Настя тоже приедет? — запоздало спросила Саран.
Кирилл пожал плечами:
— Откуда мне знать?
Настя, ученица Олега, когда-то была лучшей подругой Саран. Самая нормальная и самая полноценная дружба за все пятьсот с лишнем лет. Саран не приходилось скрывать, кто она такая, врать и недоговаривать. Она могла обсуждать все, что хотела, даже охоту. Насте не нужно было объяснять важность и неприкосновенность некоторых вещей и амулетов, более того, она даже сделала для Саран несколько новых и обучила некоторым шаманским хитростям. Все было прекрасно, пока однажды, примерно год назад, Настя не вспомнила, что не за горами тот день, когда она станет великой шаманкой, и что настоящей великой шаманке не к лицу подобные знакомства.
Несмотря на то что это был «Перпетуум Мобиле», клуб Пхатти, разговаривать о шаманах и убийствах лучше было в более уединенном месте. Кирилл отвел Саран с свой кабинет. Они прошли через дверь с табличкой «Только для персонала», мимо запасного выхода и поднялись на второй этаж — на этот раз по самой обычной, а не винтовой лестнице. Помещения для сотрудников клуба разительно отличались от его основного зала. Например, тут было намного тише и прохладнее. На светло-бежевых стенах висело несколько репродукций, вкусно пахло кофе и озоном от копировальных машин. Если бы не басы, которые чувствовались, если приложить руку к стене, можно подумать, что это просто очередной бизнес-центр. Длинный коридор: двери по обеим сторонам, посредине небольшой аппендикс, где менеджеры клуба обычно курили, несмотря на законодательство и жалобы ответственного за пожарную безопасность.
Кирилл повернул ключ, открыл дверь и пригласил Саран войти. Снаружи его кабинет ничем не отличался от остальных, но зато интерьером мог бы заинтересовать психотерапевтов. Небольшая комнатка была лишена каких бы то ни было украшений, и, когда бы Саран ни заглядывала сюда, каждая вещь — от большого шкафа с документами до ластика на столе — всегда находилась на своем месте и именно там, где до нее было проще всего дотянуться. Саран иногда представляла, как Кирилл в свободное время ползает по кабинету с миллиметровой линейкой и транспортиром, вычисляя углы и пропорции и пытаясь найти оптимальное расположение пылинок на подоконнике.
Саран бросила пиджак Луиса на стол, а сама забралась с ногами в удобное офисное кресло.