Черноволосый мужчина нахмурился.
- Это сложно, Элисон.
- То есть он все ещё жив?
- Да.
Я поджала губы, желая спросить, откуда он вообще мог об этом знать. Когда через несколько секунд он не пояснил, я оставила эту тему.
- Ладно. К этому мы вернёмся, Дего-ииз...
- Ревик, - сказал он, бросив на меня взгляд. - Я только что сказал тебе. Дигойз - моя фамилия.
Уставившись на него, я прикусила губу и стиснула закованные в наручники руки. Я чувствовала, как часть меня хочет сорваться на него. Я хотела наорать на него. По правде говоря, мне хотелось намного большего, но я знала, что это тоже не поможет моей ситуации.
Я заставила себя хранить молчание, но лишь на время.
Как будто почувствовав и это, мужчина выдохнул, откинувшись на спинку сиденья.
- Говорю же, старейшины более компетентны говорить с тобой о духовных аспектах твоей роли, - проведя рукой по своим черным волосам, он бросил на меня косой взгляд и мрачно поджал губы. - Моя цель проще. Я здесь для того, чтобы доставить тебя к ним. Живой. Тебе нужно понять кое-какие вещи, чтобы лучше помочь мне с достижением этой цели. Новостные ленты не... - он склонил голову, делая очередной смутный жест рукой. - ...точны. Особенно в плане изображения отношений между людьми и видящими.
И вновь он говорил скорее как профессор, нежели как преступник.
Противоречие казалось таким странным, что раздражало меня. Я хотела отнести его к одной категории и не могла. Не совсем.
Он продолжал тем же лекторским тоном.
- Более того, - натянуто добавил он. - Видящие - не одна единая общность. Тот видящий в закусочной. Териан. Он представляет фракцию, отличную от моей.
Я невесело фыркнула.
Ощутив на себе его взгляд, я сглотнула, не отворачиваясь от окна.
Он подождал мгновение, затем, кажется, отбросил это.
- В интересах и человеческого правительства, и правительства видящих скрывать эту более сложную реальность от гражданских, - продолжил он. - Между видящими и людьми долгое время происходит своего рода «холодная война» на многих уровнях, - как будто ощутив что-то от меня, он покосился, затем отбросил то, что почувствовал. - Обученный разведчик может убрать свою частоту из обычного спектра восприятия в Барьере, в основном посредством слияния со светом, образующим его окружение...
Вероятно, почувствовав, что я его не понимаю, он покосился в мою сторону.
- ... В любом случае, - продолжил он, отмахнувшись от собственных слов. - Я хочу сказать, что тебе придётся тренироваться. И обучиться этим вещам. Возможно, я сумею помочь на начальном этапе. Это определённо более продуктивное совместное времяпровождение.
Я стиснула зубы, но не ответила.
Он снова взглянул на меня, затем прочистил горло.
- Свободные видящие, в смысле те, кого не продали в рабство при рождении или в детстве, или кого не принудили к этому тем или иным путём... у нас есть только три реальных варианта.
Он снова уставился на дорогу, идеально вписав нас в поворот, который огибал крутой утёс. Пока мы проезжали мимо, я смотрела на потоки воды, лившиеся с краёв темной скалы.
- Наш первый вариант - жить с традиционными религиозными видящими в изоляции, - продолжил он. - Это неплохая жизнь, но не каждому из нас она по душе, точно так же, как это было бы по душе не каждому человеку. Наш второй вариант - это принадлежать по контракту... продать наше экстрасенсорное зрение людям. Этот путь даёт нам некоторую свободу при условии, что видящий достаточно обучен, чтобы вообще изначально получить такой контракт и найти справедливого работодателя. Но это рискованно... своего рода добровольное рабство. И это доступно не всем видящим, это зависит от их ранга.
Он добавил:
- Третий вариант - присоединиться к Шулерам... или к «Организации», как они себя называют. Шулеры - это подпольная сеть видящих с анти-человеческой политикой. Многие из них проникли в человеческие учреждения. Видящий, с которым ты встретилась, Териан, является одним из них.
Я заметила, что он снова использовал настоящее время.
- Я тоже тот, кого называют разведчиком, - добавил он после очередной паузы. - Это означает, что я видящий, обученный находить вещи за Барьером. Это профессия. Которой обучают, часто в молодом возрасте. Мы работаем на разных должностях в мирах людей и видящих.
- Шпион? - спросила я, посмотрев на него.
Он нахмурился. У меня определённо сложилось впечатление, что этот термин его раздражал.
- Возможно, что человеческий эквивалент этого понятия – шпионаж, - дипломатично заявил он мгновение спустя. - Мой человеческий работодатель определённо видит ситуацию в таком свете. Для разведчиков Шулеров определение «шпионаж» будет более точным. Они не следуют Кодексу и действуют в рамках полувоенной структуры, отражение которой ты видишь в пространственном воплощении их сети видящих...
Кажется, опять почувствовав моё непонимание, он взглянул в мою сторону.
- Пирамида, Элли. Мы называем их сеть Пирамидой.
Я уставилась на него. Я почувствовала, как кровь отливает от моего лица.
Пожав плечами, он прочистил горло.
- В своих картинах ты рисовала воплощение Пирамиды, не так ли? - он взглянул на меня, его голос все ещё звучал с осторожной вежливостью. - Эти изображения были довольно точными, насколько я припоминаю. Тот факт, что ты видела так много, вызвал любопытство среди старейшин нашего вида... и это также послужило ещё одной причиной, чтобы вывести тебя из укрытия. Встал вопрос о том, обладаешь ли ты способностями провидца. Ты рисовала их все чаще.
Я не ответила.
Вспомнив странное галлюциногенное изображение пирамиды, которое я увидела над головой того видящего, Териана, я почувствовала, как живот совершает очередной кульбит. Я крепче закусила губу, все ещё наблюдая за проносившимся за окном пейзажем.
- То есть у тебя есть работодатель? - произнесла я, не поворачиваясь к нему. - Где они? И как они позволяют тебе расхаживать без ошейника?
Он повернулся, уставившись на меня. После небольшой паузы я тоже повернулась.
В этот раз его бесцветные глаза были холодны как лёд.
Помедлив мгновение, он отвернулся. Я буквально видела, как он старается контролировать свой темперамент. Он нахмурился ещё сильнее, затем продолжил более лекторским тоном.
- У видящих существуют разные уровни допуска и меры безопасности, Элисон, - сказал он заметно более холодным тоном. - Я обладаю более высокой квалификацией по сравнению с видящими, обсуждение которых ты видела в новостных лентах. Из-за специфики выполняемой мной работы и того, для кого я её выполняю, я обладаю практически неограниченными правами в обществе и путешествиях, возможностью свободно передвигаться без ошейника. Я могу носить оружие и...
- Что? - я уставилась на него. - Ты можешь носить оружие?
Он бросил на меня раздражённый взгляд.
- Я застрелил кое-кого, Высокочтимый Мост. Прямо на твоих глазах.
- Не называй меня так, - я поморщилась. - Я имею в виду, легально. Ты можешь легально носить оружие? Как так?
Он наградил меня очередным взглядом с неприкрытым раздражением.
- Ты многое не знаешь об этом мире, Высокочтимый Мост, - произнёс он голосом, который казался вежливым на поверхности, но холодным в глубине. - Именно это я и пытаюсь тебе сказать.
Воцарилось молчание.
В это время он посмотрел обратно на дорогу.
- Помогло бы, - добавил он ещё холоднее, - если бы ты сделала сознательную попытку вспомнить, что говоря о надевании ошейников и порабощении видящих, ты говоришь о собственных братьях и сёстрах, - очередной беглый взгляд. - А ещё ты могла бы помнить, что говоря о таких вещах, ты больше не можешь исключать себя из этой общности.
Эти стекловидные глаза всматривались в мои.
Я нахмурилась, глядя на него в ответ.
- Пока что, - парировала я. - Единственный, кто меня порабощает - это ты.
Пожав плечами, он вновь заговорил более лекторским тоном.
- Тебе стоит знать, что в нашей мифологии люди - третья раса, - сказал он, сосредотачиваясь обратно на дороге. - Первая - Элерианцы. Вторая - Sarhacienne или Сарки, то есть мы... слово «Sarhacienne» означает «Второй» на языке видящих. Третьи - люди, - он взглянул на меня. - Считается, что каждая раса разрушает собственную цивилизацию в определённой точке эволюционного цикла, чтобы перейти на следующий уровень. Элерианцы, первая раса, больше не существуют за пределами Барьера. Говоря, что мы, Sarhaciennes, не имели экстрасенсорного зрения до Второго Смещения.
Он снова помедлил, бросив на меня прищуренный взгляд - может, пытаясь увидеть, слушаю ли я.
- Согласно истории видящих, каждая раса растёт в силе, охвате и технологиях, пока в их развитии не наступает критический период, - продолжал он тем низким голосом. - Пока что произошло два Смещения... Одно Элерианцев, и одно Сарков. Мы верим, что грядёт третье Смещение, - он взглянул на меня. - Человеческое.
Вместе с его словами меня атаковали образы - резкие, поразительно ясные.
В них я видела, как падают бомбы. Штормы бушуют на море.
Сине-белое солнце ярко и холодно пылает над Землёй. Сверкающий серебристый меч рассекает его посередине, ослепляя его...
Когда этот свет меркнет, я вижу Сан-Франциско в руинах. Я вижу Белый Дом, лишённый людей, его зияющие окна почернели от огня, части купольного свода обрушились внутрь и отсутствуют, белые стены усеяны дырками от пуль автоматов. Я ахаю, стискивая цепочку, которая удерживает мои запястья воедино. Укол боли пронзает мою грудь. Я пытаюсь заблокировать его, выбросить образы из моей головы.
Красные вспышки звёзд полыхают за моими глазами, взрываясь над пыльным азиатским городом.
Я издаю ещё один резкий хрип...
... когда тёплые пальцы сомкнулись на моем предплечье.
- Эй, - он крепче сжал меня, когда я повернулась.
Я заморгала, глядя на него и поначалу не видя его ясно. Его лицо оказалось странно близко ко мне, стеклянные глаза наблюдали за мной с пронизывающей пристальностью. Я впервые подметила, как он умён. Я вижу это в его ясных глазах. Я чувствую это в нем, словно ощутимое мерцание вокруг его силуэта.
Однако он одинок. Он почти до боли одинок.
Это причиняет мне боль, это одиночество.
- Что такое? - его голос звучал резко. - Ты в порядке?
Я могла лишь покачать головой.
Он сильнее потянул меня пальцами, подталкивая своим сознанием, чтобы выдернуть из этого состояния, вернуть в настоящее. Когда я подчинилась, его лицо вернулось в фокус, угловатые черты стали жёсткими, почти хищными. Эта жёсткость не казалась адресованной мне, но она заставила ещё раз повторно оценить его, и в этот раз увидеть в нем опасность. Я вновь подметила, каким он был высоким.
Его голова почти задевала потолок салона.
И все же я видела там нечто большее, чем злость. Я чувствовала беспокойство, осязаемое за его хмуростью.
- Что, бл*дь, это было? - прорычал он. - Не делай так больше.
Я моргнула. Его образ вновь выправился.
- Делать что? - спросила я. - Что я сделала?
- Твой свет... aleimi... - сказал он, внятно произнося незнакомое слово. - Твой свет видящего. Ты только что что-то сделала с ним. Что бы ты ни сделала, это заставило твой aleimi вспыхнуть. Такая вспышка делает тебя заметной внутри Барьера, даже когда ты за его пределами. Сейчас ты не можешь этого делать. Не можешь.
Его голос звучал сурово, словно он разговаривал с непослушной собачкой.
И вновь я могла лишь уставиться на него. Как он вообще думал, что я могла сделать нечто подобное осознанно, и тем более нарочно - вне моего понимания.
Должно быть, он это тоже услышал.
Отпустив мою руку, он положил ладонь обратно на рулевое колесо, тихо щёлкнув языком. Когда он сосредоточился обратно на вождении, выражение его лица оставалось напряжённым.
После очередной паузы он прочистил горло.
- Шулеры, несомненно, ищут нас, - произнёс он смирившимся тоном. - Они пошлют за нами много видящих, Элисон. Их будет больше, чем я могу справиться. Когда я только что попросил тебя держать свой свет приглушенным... меня беспокоило это. А не то, что именно ты сделала, - он взглянул на меня. В этот раз его голос звучал почти извиняющимся. - При обычных условиях такие вспышки совершенно нормальны. Я не имел в виду, что ты намеренно сделала что-то нехорошее. Я просто прошу тебя постараться контролировать такие вещи, если можно, пока мы не окажемся в безопасном месте.
Прислонившись к дверце машины, я нахмурилась.
Обдумывая его слова, я решила, что бессмысленно пытаться спорить, особенно когда он явно старался идти мне навстречу. Вместо этого я подавила очередную волну измождения. Я закрыла глаза, слушая гудение двигателя машины.
- То есть они действительно хотят моей смерти? - спросила я. - Эти Шулеры?
Когда я открыла глаза и посмотрела на него, он нахмурился.
- Да, - помедлив и все ещё всматриваясь в моё лицо, он сделал очередной жест рукой, который напоминал склонённое крыло. - Ну. Или мёртвая... или на их стороне.
Вспомнив слова Шулера в той закусочной, я кивнула. Я снова подумала о том, как, казалось, хорошо эти два мужчины знали друг друга. Дело не только в словах или уменьшительно-ласкательных именах, которыми они называли друг друга. Я буквально чувствовала связь между ними.
- Ты работал на них, не так ли? - выпалила я. - На Шулеров. Ты был одним из них.
Очередная пауза.
Он выдохнул, щёлкнув языком.
- Да.
- И ты все равно думаешь, что это было бы так ужасно? - настороженно произнесла я. - Пойти с ними? Ты же очевидно ушёл. Ты не мёртв.
В этот раз я буквально осязала его раздражение.
Больше, чем раздражение. Там жили и другие эмоции. Смущение. Смятение. Своеобразное противоречивое раздражение, которое говорило мне, что дела обстоят сложно, и он не хотел объяснять. Я даже ощущала что-то вроде стыда. Конечно, я не могла знать наверняка.
Я не могла знать наверняка, что мои ощущения реальны.
- Нам стоит поговорить об этом позже, Элисон, - сказал он наконец. - Когда мы будем в безопасном месте.
Взглянув на грубую повязку на его руке, я нахмурилась и кивнула.
- Так что такое Шулер? - спросила я. - Хотя бы это ты можешь мне сказать? Они просто видящие-мятежники? Одна из террористических группировок, о которых вечно говорят в новостях?
Он посмотрел на меня, и в его бледных глазах отразился косой луч солнечного света.
- Они - враги, - просто ответил он.
Глава 6
Териан
Труп мужчины, умершего в двадцать с небольшим, с художественной точностью был разложен на столе из нержавеющей стали.
Прозрачные трубки торчали из его горла, из вен на руках, ногах, животе. К нему дополнительно приспособили несколько комплектов электродов, помеченных разными цветами и отмечавших участки его обнажённой кожи, а также надели на голову компьютеризированный обруч, плюс поставили более обыденную капельницу с солевым раствором. Органический обруч на голове с его мягкой, похожей на кожу текстурой ритмично мигал; это был единственный свет, который исходил не от одного из четырёх мониторов, которые полностью занимали стены костяно-белой комнаты.
Техник корректировал настройки на передвижной консоли рядом со стальным столом, используя стандартный интерфейс и клавиатуру, которая проецировала информацию и результаты на стены с органическим покрытием. Жидкость, курсировавшая по прозрачным трубкам, исчезала в той же стене, слегка изменяя цвет после каждой поправки, которую вносил техник. Как только жидкость стабилизировалась, электроды на голове трупа мигнули темно-синим, сигнализируя, что завершился ещё один этап органического окончания передачи.
Подёрнутые дымкой зрачки слепо уставились в потолок, радужки и белки были одинакового молочно-серого цвета. Пока трубки несли генетический вирус к их носителю, радужки сменили цвет на прозрачно-жёлтый, цвет нарциссов. Или крепкой мочи, подумал техник.