– По-моему, в программе квеста не было фитнеса, – вяло пошутил я.
– Надо будет поделиться идеей со старым киллером, – буркнула Ольга. – Тропа приключений и программа для похудения одновременно. И диета, и спорт, и стресс – всё для фигуры!
Она тихо выругалась.
Деревьев на пути попадалось всё больше, и я не заметил, как мы оказались в лесу. Ветки и листья высоко над нашими головами, как могли, скрывали свои владения от лунно-звёздного света. Силуэты деревьев почти растворились в темноте. Я по привычке прислушивался, не раздастся ли какой-то подозрительный звук, но казалось, тьма поглотила здесь всё живое, оставив вокруг лишь напряжённую, тревожную тишину. Несколько раз мы с Ольгой натыкались друг на друга. Наверное, со стороны мы были похожи на слепых призрачно-белых привидений.
Предрассветные сумерки я воспринял как избавление. Ольга с явным облегчением выдохнула:
– Пора отдыхать! Где устроимся?
Я с трудом проглотил рвущийся с языка ответ: " Без разницы, падаем прямо здесь".
Нет, сначала нужно как следует осмотреться. Небо розовело, яркие краски появлялись на серых облаках, словно невидимый художник наносил кистью мазок за мазком, добиваясь смешения разных оттенков розового и красного. Слабый отсвет проник сквозь ветки и листья деревьев. Я чертыхнулся.
– Тропа, мы идём по тропе!
– Это хорошо, – заметила Ольга. – Значит, мы на верном пути. К Микенам и должна вести хорошо заметная дорога.
– К Стимфалам, – поправил я.
– Микены будут по пути, – объяснила она. – Надо не потерять тропу.
– Но устроимся мы подальше от неё, – решительно сказал я.
Неподалёку обнаружились заросли какого-то кустарника и небольшой грот в очередном холме. Внутри грот порос мягким мхом и выглядел вполне уютно.
– Ни за что, – отрезала Ольга, когда я предложил провести день в этом убежище. – Залезаем в кусты, и поглубже. Мы не знаем, кто может зайти туда же отдохнуть.
Кустарник оказался колючим, и это обрадовало "великую богиню".
– Меньше шансов, что сюда кто-нибудь полезет. Смотри! И место есть!
Место действительно было – чуть больше полутора метров в длину и чуть меньше метра в ширину. То есть ровно столько, чтобы лечь рядом и скорчиться.
– Романтично, – хмыкнул я.
– Ага, сплошная романтика, – иронически улыбнулась Ольга. – Ну что, кто первый спит?
Разумеется, спать в незнакомом и странном мире надо по очереди. Чёрт его знает, что тут можно встретить помимо Лернейской гидры.
– Могу уступить даме, – галантно ответил я.
– Только разбуди, если кто появится, – девушка сладко зевнула.
Она растянулась на земле, подложив под голову кожаный мешок Копрея и укрывшись извлечённым оттуда пиджаком.
– Настолько доверяешь незнакомому мужику, что не боишься при мне засыпать? – не удержался я.
–А чего бояться? – усмехнулась Ольга. – Я тебе нужна.
– Да уж, – согласился я. – Ни об одной женщине до этого не мог сказать, что она мне так необходима.
Девушка довольно улыбнулась и закрыла глаза. Через каких-то полминуты я услышал сладкое посапывание. Ну, и чем мне заняться в этой засаде, чтобы не заснуть? Больше всего хотелось улечься рядом с "великой богиней" и проспать до темноты. Настолько разбитым я давно себя не чувствовал. Больше суток на ногах, и с такими приключениями! Почти уверен, что нам ничего не грозит. Кого занесёт в сторону от тропы? И, тем более, в центр колючего кустарника.
Я вспоминал таблицу умножения, мысленно читал обрывки стихов, которые ещё в школьные годы врезались в память, но в цифры и стихи вторгались какие-то образы, каких там быть никак не могло. Длинноногая секретарша обиженного денежного мешочка… Рулетка казино… Хитрое лицо старого киллера… Сочный шашлык на шампуре… Нет, спать пока нельзя.
Я попробовал представить, как раздеваю Ольгу. Тело почти не отреагировало на вполне соблазнительные картинки. Я немного помассировал себе уши, чтобы к ним прилила кровь. Это помогло встряхнуться, но ненадолго.
Желудок заныл, требуя завтрака. Перед глазами снова проплыл аппетитный шашлык. На этот раз румяные, блестящие от жирка куски мяса чередовались на шампуре с крупными шампиньонами. Я сглотнул. Во рту почти чувствовался привкус запечённого на углях мяса с грибами.
"Если сейчас поесть – точно вырублюсь", – говорил рассудок, но рука уже сама развязывала мой мешок. Нужен всего кусочек лепёшки, чтобы притупить голод. Почти вегетарианский завтрак – суховатая ячменная лепёшка и кисловато-водянистое яблоко. Надо будет подумать, где разжиться более-менее нормальной едой. Я не хочу становиться на месяц веганом.
Глаза слипались. Я уже подумывал о том, чтобы разбудить Ольгу, когда услышал странный, неуместный здесь звук – по земле стучали копыта. Я распластался на траве и внимательно вгляделся между листьями. Да, по бездорожью довольно бойко передвигались три всадника. Они темпераментно жестикулировали, потрясали копьями и издавали воинственные крики. Странно смотрелись эти люди – бородатые, голые, с длинными спутанными волосами. Да и кони у них какие-то непонятные, чего-то у них не хватает…
И тут я проснулся окончательно. У коней не было голов! Я поморгал. Всадники приблизились настолько, что стало понятно: мускулистые человеческие торсы растут прямо из туловищ породистых лошадей. Кентавры!
Они подскакали к гроту, один – рыжеволосый, коренастый – крикнул:
– Здесь нет! Может, не поздно?
Они пронеслись мимо кустов, буквально в полуметре от нас. Ольга вздрогнула и дернулась спросонья. Я молча прижал её к земле, зажимая рот. Не уверен, что кентавры дружат с людьми, и что они поверят в "великую богиню" Афину-Олю. Девушка замерла, глядя на этих мутантов. Я убрал руку: кричать от неожиданности Ольга явно не собиралась.
– Потрясающе! – возбуждённо прошептала она, когда кентавры скрылись за деревьями. – Значит, они действительно были! Подвиги Геракла, кентавры… И циклопы, – еле слышно, упавшим голосом добавила Ольга.
Я проследил за её взглядом. Из-за деревьев показалось высокое мускулистое существо в набедренной повязке, похожее на человека. Мощный торс, тонкая шея и круглая лысая голова с плотно прижатыми к ней ушами. Там, где у нормальных людей должны быть глаза, не было ничего, кроме морщинистой кожи. Зато на лбу, прямо над приплюснутым носом располагался здоровенный круглый глаз без ресниц. На плечах урод тащил окровавленную тушу, в руке – увесистый топор. Ещё один мутант!
– О, Боже! – выдохнула Ольга.
Я пригляделся и тихо чертыхнулся: циклоп нёс к гроту мёртвого кентавра. Видимо, его-то и искали те трое. Надо же, разминулись всего на минуту-другую.
– Зачем ему кентавр? – прошептал я.
– Видимо, чтобы сожрать, – поморщилась Ольга. – Циклопы были людоедами. Вообще-то в мифах о них говорится, как о великанах, а он просто высокий… – она сглотнула. – Надеюсь, это существо не будет завтракать здесь, а то меня стошнит.
Меня тоже слегка замутило. Смотреть, как один мутант будет разделывать и жрать другого, совсем не хотелось. К нашему облегчению, циклоп утащил добычу в грот. Нам не было его видно, но вскоре донеслись тошнотворные звуки – удары топора, треск костей, чавканье. Запахло сырым мясом. Кажется, теперь я нескоро захочу шашлыка.
– Надо отсюда выбираться, – прошептала Ольга.
– Зачем? – я растянулся на земле рядом с ней. – Место безопасное, нас не видно. Вряд ли тут будет много прохожих, разве что кентавры встретятся с циклопом.
– Я не хочу, чтобы он нас съел, – прошипела девушка.
– Вот и не паникуй, – оборвал я. – Не вылезать же сейчас, когда он рядом. По идее, любому существу требуется время, чтобы переварить пищу. Трапеза у циклопа обильная, голода он какое-то время испытывать не должен. Может, и спать завалится. После сытного обеда.
Бледная Ольга потёрла рукой горло. Её явно мутило.
– Всё, твоя очередь сторожить. Всё равно не уснёшь, – я подложил под голову руку, а другой рукой прижал к себе мешок так, чтобы можно было быстро достать пистолет.
– Ты что, сможешь спать, когда тут такое?.. – даже в шёпоте девушки слышалось изумление.
Я блаженно улыбнулся и закрыл глаза. Если повода будить меня не будет – впереди несколько часов сна.
Вскоре я уже видел, как Лернейская гидра с аппетитом жуёт обманутого мной брата криминального авторитета, приговаривая: "Пищ-ща!" Я стрелял в неё из пистолета, а её головы только смеялись и шипели: "Обедом будеш-ш-шь". Оля скакала куда-то на кентавре, а я бежал за ней, но никак не мог догнать. Зато из-за дерева вышла секретарша денежного мешочка в одной набедренной повязке и интимно промурлыкала:
– Чай, кофе, или десерт?
– Десерт!
Я схватил её, протянул к себе податливое тело, пришёлся руками по высокой груди, по бёдрам… И тут кто-то довольно сильно толкнул меня в плечо и совсем не интимным шёпотом потребовал:
– Просыпайся!
Я с трудом приоткрыл глаз. Ещё светло. Вокруг тихо. Даже одноглазого мутанта не слышно.
– Что тебе надо? – хрипло буркнул я.
– Это тебе что-то надо, – едко ответила Ольга. – Руку убери!
Я с трудом сообразил, что моя рука с мешка перекочевала на бедро девушки. А неплохо было бы сделать сон явью. Вряд ли Оленька рискнёт особо сопротивляться, когда по соседству расположился одноглазый людоед с топором.
– А если не уберу? – шепнул я.
Рука скользнула ниже, к краю уже подпачканной травой и пылью белой хламиды. Я ощутил под пальцами неожиданно нежную кожу. Ольга вздрогнула, в её глазах заплескался страх.
– Мы же договорились, – прошептала девушка.
– Что, совсем не нравлюсь? – хмыкнул я.
Теперь моя рука перемещалась по её бедрам уже под хламидой. Да, фигурка у Оленьки что надо. Второй рукой я притянул её к себе поближе. Жаль, девушка оставила на себе нижнее бельё.
Ольга молчала, не сопротивлялась, только глаза девушки немного сузились.
Я с удовольствием прошёлся пальцами сверху по её груди – одновременно упругой и мягкой, – коснулся губами шеи, снова вернулся к бедрам.
– Так всё-таки нравлюсь? – не удержался, спросил, когда уже собирался сдвинуть в сторону полоску стрингов.
– До этого нравился, – сухо прошептала Ольга.
– А сейчас в чём дело?
– Ни одной нормальной женщине не понравится изнасилование, – ответила она.
Я резко убрал руки. Вот уж насильником меня ещё не называли!
– Оля, ты о чём? – прошипел я. – Ты даже не пыталась сопротивляться.
– А есть смысл? – она прищурилась. – На шум явится циклоп с топором. И потом, мы пропадём здесь друг без друга. Я знаю мифологию, а ты – сильный, уверенный, хладнокровный… В общем, делай, что хочешь, – Ольга отвела взгляд. – Я не буду сопротивляться. Нам ещё месяц быть вместе, лучше, когда рядом сытый хищник, чем голодный и злой.
– Хищник, говоришь? – я отстранился от девушки. – Ладно, нам, и правда, ещё месяц быть вместе. И лучше, если ты не будешь меня бояться или ненавидеть. Трогать тебя не стану, но если сама захочешь – только намекни, – я ободряюще улыбнулся. – Мир?
– Мир.
Она одёрнула хламиду и приподнялась на локте, вглядываясь в сторону грота. Оттуда неслись сопение и похрюкивание.
– Послеобеденный сон, – прокомментировал я. – Слушай, может, ему руку сломать? Или, лучше, ногу?
– Лучше шею, – серьёзно ответила Ольга.
– Оль, я всё-таки мошенник, а не киллер, – напомнил я.
– Гидру же убил.
Вид у девушки до сих пор был надутый. И чего обижаться? Ну, погладил, потрогал, но не завалил же силой.
– Если бы циклоп на нас с топором кидался, убил бы, – мирно объяснил я. – А спящего, уж извини, не могу. Кстати, его могут и кентавры укокошить. Почти уверен, что они вернутся.
– Он очень сильный, – возразила девушка. – Неизвестно, кто победит в бою. Не удивлюсь, если циклоп справится с тремя кентаврами. И с тобой.
Она взяла лебрис и неожиданно поднялась во весь рост.
– Ты куда? С ума сошла? – прошипел я.
– Мне не нужен людоед за спиной, когда мы будем отсюда уходить.
Ольга через кусты двинулась к гроту. Ступала она быстро и бесшумно. Я вскочил и, прихватив мешок, поспешил за ней. Рука уже нащупывала прохладную сталь пистолета. Когда я подошёл к гроту, послышался звук удара и тошнотворное хлюпанье. Ольга вышла с окровавленным лебрисом, и её тут же стошнило.
Я заглянул в грот. На земле грудой валялись обглоданные добела кости, куски шкуры, лошадиные ноги, измазанные кровью длинные светлые волосы. Я сглотнул и отвернулся. Лучше не приглядываться, что ещё там есть.
Однако с другой стороны зрелище было не лучше: тело циклопа слабо вздрагивало в агонии, полуотрубленная голова была откинута, и из зияющей раны на горле мутанта на землю с хлюпаньем, толчками вытекала алая кровь.
Я торопливо вышел. Оля распрямлялась у каменной стены грота и пыталась отдышаться. Я отобрал у девушки топорик, обнял её и потащил назад, в кусты.
– Давай, девочка, шевелись, – шептал я. – Времени нет, отдышишься там.
Стоило нам присесть в укрытии, как Ольга разрыдалась. Это хорошо, она должна была как-то выплеснуть напряжение прошедших суток. Какая девушка такое выдержит?
Я покрепче прижал её к себе, зашептал что-то успокаивающее. Ольгу трясло крупной дрожью, она судорожно всхлипывала.
– Я не думала, что это так страшно, – проскулила девушка.
– Больше так не будет, – пообещал я. – Сейчас просто не успел. В следующий раз, если будет нужно, пойду я. Постарайся поспать, нам ещё ночь идти.
– Я не смогу…
– Просто закрой глаза.
Она заснула в моих руках почти сразу. Вот и хорошо. Я осторожно опустил Ольгу на траву и прилёг рядом. Необычная девушка – жёсткая, циничная, и вместе с тем – ранимая, неожиданно чувствительная.
Коснуться бы сейчас губами её губ, взять хрупкое, нежное тело, сделать эту девушку своей… Но сейчас нельзя, надо подождать. Пусть немного привыкнет ко мне. Я закрыл глаза и провалился в темноту – глухую, слепую, безмолвную.
– Герман! Гера, просыпайся!
Я мгновенно вынырнул из небытия. Над головой светили звёзды. Рядом сидела Оля и осторожно трясла меня за плечо. Да, нехорошо получилось – отключился, хотя должен был, на всякий случай, сторожить девушку.
– Пойдём? – я встряхнулся и протёр глаза. – Пока кентавры не появились.
– Они тут уже были, – сказала Ольга. – Забрали то, что осталось от собрата. И, кажется, расчленили циклопа.
– Почему не разбудила? – я резко сел на земле.
– Зачем? Они нас не видели.
Мой взгляд упал на чистый лебрис. Рядом валялась окровавленная влажная салфетка. Я поднял топорик.
– Пошли.
По дороге к тропе я срезал две толстые ровные ветки со старого дерева. Лебрис с лёгкостью обтесал их от сучков и листьев. Я протянул одну получившуюся палку Оле.
– Держи. Не зря же в древности ходили с посохами.
Глава 6. Гробница неизвестного скелета
С палками идти по неровной, холмистой дороге стало гораздо легче. Несколько дней пейзаж почти не менялся – звезды, тропа, тёмный лес. Каждое утро мы находили какое-нибудь убежище подальше от тропы и спали там по очереди. Запасы воды пополняли из попадавшихся на пути родников. Одежда стала чудовищно грязной, вино было на исходе, лепёшек осталось всего две. Иногда мы набредали в лесу на какие-то ягоды и на свой страх и риск ели их – жадно, почти не жуя. Пару раз на пути попадались какие-то городки или деревеньки, но Ольга настаивала, чтобы мы обходили их стороной.
Очередной ночью мы издали увидели высоченную стену.
– Крепость? – заинтересовался я, прикидывая, насколько далеко лучше её обойти.
– Нет, Микены, – Оля улыбнулась. – Ты пойдёшь туда. Скажешь, что по заданию царя Эврисфея должен изгнать Стимфалийских птиц.
– Что значит – пойдёшь?! – я резко остановился. – А ты?
– А кем я назовусь? – сказала девушка. – Жены у Геракла нет, рабынь, вроде, тоже. На богиню Афину в таком виде никак не потяну… Нам нужно достать еды, воды, и – желательно – одежду. Скоро мы будем выглядеть как два бомжа.