Пробуждение состоялось тихо и быстро. В основном - потому, что никто не спал, кроме температурившего цесаревича Алексея. Все августейшие персоны размещались в трёх соседних комнатах. Императрица дежурила у постели сына, а княжны якобы почивали у себя. Очень по-царски - одна комната на двоих. Естественно, услышав голос ПапА, выскочили в коридор, но тут же попрятались обратно, увидев нашу "бронекопытную группу огнестрельного сочувствия". Чтобы привести себя в порядок им потребовалось две минуты, в течение которых мы с Вороновым в двух словах объясняли Александре Фёдоровне сложившееся Status Quo. А потом...
- Ваши Императорские Высочества... - Пытаемся шёпотом соблюсти правила этикета. Но Высочайшие особы сами про него забывают. Особенно самая старшая и самая смелая Ольга Николаевна.
- Здравствуйте, Денис Анатольевич... - Время отпущенного на мою персону внимания тут же заканчивается и тон меняется. - Павел Алексеевич?.. Вы?..
М-да, как сказал бы мой телефонист Яша - "Ой, таки я вас умоляю, не надо делать мине больную голову этоим тэятром! Обо что здеся такое покраснение и смущение?"...
- Великодушно прошу простить, Ольга Николаевна. Нам нужно как можно быстрее покинуть дворец. - Надо выручать эту сладкую парочку, пока никто не видит. - Не могли бы Вы помочь сёстрам собраться? Брать с собой нужно самое ценное и немного...
- А?.. Да... Да, конечно... - Княжна приходит в себя и принимается за дело, а я прошу Воронова сообщить Котяре радостную новость о том, что ему опять придётся нести на руках особу императорской крови...
Блин, лучше бы я отправился в одиночку воевать против всей германской армии! Ну как объяснить вежливыми словами и соблюдая правила этикета, что в данный момент нам нужно уносить свои ж...пы подальше от местных приключений и что два запасных платья у одной барышни, фарфоровая кукла у другой и три любимых сборника стихов у третьей не подпадают под определение "самое ценное и немного". И что носильщиками мы будем подрабатывать как-нибудь в другой раз, а сейчас у нас в руках должно быть оружие, а не великокняжеский хабар. Хорошо, ПапА-Император поддержал, а то спорили бы до утра. Или до смены караульщиков...
В кабинете всё осталось без изменений. Включая две тушки в бессознательном состоянии. Пока все спускаются вниз, проверяю связанные лапки полковника и в задумчивости задерживаюсь возле Кирюхи. Надо приводить его в чувство и забирать с собой. Или грохнуть прямо здесь, на руках и так слишком много "пассажиров". Приказ был "В случае невозможности - ликвидировать". Вот и думаю, насколько он важен, стоит напрягаться, или нет?..
- Господин капитан, оставьте его!..
Оборачиваюсь и смотрю на задержавшегося Императора.
- Оставьте его! - Какой-то неуловимой интонацией Николай даёт понять, чтобы я оставил ему жизнь.
- Но, Ваше...
- Господин капитан!.. Господь его рассудит. - Самодержец приводит железобетонный с его точки зрения аргумент. - Сказано... Не мстите за себя... Но дайте место гневу Божию... Ибо написано у апостола Павла... Мне отмщение и аз воздам...
... А...!.. Е...!.. Этот только что обещал убить сына, а он оставляет ему жизнь!.. Кары, блин, Господни!.. Самая Божья кара - правую руку на подбородок, левую - на темя, и резко руки в стороны!.. Но с Самодержцем не поспоришь...
Растереть великокняжеские уши, потом нажать несколько точек на висках и на лице... Вот, очнулся сволочь! И сразу глазки бесстыжие по сторонам забегали. Ну, это ненадолго. Тканевый чехол со стула с успехом заменяет мешок, одеваемый на голову, немного фантазии, и готов импровизированный кляп, и несостоявшийся сюзерен отправляется вниз по лестнице в своё, надеюсь, последнее путешествие, сопровождаемый двумя бойцами...
Идти по тоннелю обратно было веселей потому, что дорога обратно всегда короче и включённые лампы давали больше света, чем карманные фонарики.. Перед началом движения ещё раз проинструктировал единственного и главного носильщика самого ценного:
- Фёдор, несёшь очень аккуратно. Не упасть, не споткнуться, не царапнуть, не ёрзнуть по стене. Ни-че-го! - Киваю на закутанного в пуховое одеяло и испуганно, но с долей любопытства таращившегося по сторонам Алексея.
Котяра в ответ сосредоточенно кивает головой, наверняка уже в курсе особенностей мальчишки...
На выходе нас ждут, причём, именно те, кто должен. Обмениваемся опознавательными чириками и вылезаем на свет Божий, если, конечно, первый час ночи можно таковым назвать. Кегресс моментально находит на всех ВИП-персон тулупы механиков и мы перебираемся в Белый гараж... В котором за время нашего отсутствия произошли кое-какие перемены. Охраняемые "морпехи" сидят уже со своими винтовками и, как ни в чём не бывало, точат лясы с моими головорезами. При появлении Семьи все вскакивают по стойке "смирно", хорошо хоть соображают не исполнять хором "Здравия желаем Ваше Императорское Величество!". Пользуясь всеобщей заминкой ко мне сзади подскакивает Паньшин, остававшийся за старшего и в двух словах объясняет, что на посту возле ворот была пересменка и "плавающий фельдфебель", исполнявший обязанности разводящего, заглянул посмотреть как живётся дежурному подразделению. И что он, Паньшин, в безвыходной ситуации рискнул и отдал стволы, правда, без патронов, матросам, поверив слову Федоркина, что тот разрулит все проблемы. И тот, выйдя на крыльцо не подвёл, спокойно поговорив с "коллегой" и в конце концов послав его... исполнять обязанности согласно табелю постам. Догадываясь, конечно, что через дверь ему в спину целятся три ствола.
Высочайшее семейство расположилось в отдельном помещении, сымпровизированной ещё механиками комнате отдыха, куда я и был вызван "пред светлы очи".
- Господин капитан, что Вы собираетесь делать дальше? - Император пристально смотрит на меня.
- Прапорщик Кегресс готовит автотранспорт для выезда с территории. Как он будет готов, выезжаем. Первым пойдёт переоборудованный им броневик "Остин". Он без пулемётов, но нам нужен таран сбить ворота. Ключи у кого-то из офицеров во дворце. Если посадить в башни двух моих солдат, вооружённых пистолетами-пулемётами, разница в огневой мощи на дистанции в десяток метров будет минимальна. Снимаем часовых, тараним ворота, затем на подготовленном авто выезжаете Вы, Ваше Императорское Величество и Ваша семья. Мы грузимся в третий автомобиль и прикрываем отход...
- Ваше Императорское Величество, прошу разрешения обратиться к капитану Гурову. - Перебивает меня Воронов.
- Прошу без чинов, господа. - Николаю, видно, тоже надоело постоянное величание по поводу и без оного.
- Денис Анатольевич, я разговаривал со своим боцманом. Он сказал, что сейчас на посту трое наших и один ненадёжный. Только он один может поднять шум. Я с Федоркиным и Морозовым могу тихо подойти к посту и обезоружить его. Остальные матросы присоединятся к нам, и мы тоже будем прикрывать отход.
- Прошу прощения, Павел Алексеевич, "мы" - это кто? - Что-то подозрительны мне эти импровизации на ровном месте.
- Мы - это матросы Гвардейского экипажа, отказывающиеся выполнять преступный приказ, и готовые стать на защиту Государя Императора и его семьи.
После секундного размышления решаю поверить лейтенанту и его подчинённым. А если что будет не так, мы всё равно выйдем. Если надо будет - по трупам...
- Хорошо, согласен. Пока машины готовятся, у нас есть время...
Воронов с подчинёнными возвращается минут через двадцать в сопровождении троих "новеньких", волокущих четвёртого. Пока они сажают бедолагу на пол рядом с грузовиком и привязывают к бамперу, лейтенант с боцманом подходят ко мне.
- Денис Анатольевич, тут вот какой вопрос... Федоркин, рассказывай лучше сам.
- Ну дык эта, тута трое наших экипажных числились. Когда мы, значицца, во дворец пришли, их вместе с остатней прислугой и заперли. Дык вот, двое и посейчас там, а кондуктора-то Деревенько, что "дядькой" был Наследнику, выпустили. Гоголем всё ходил, травил, как ему сладко служилось, мол, тыщу целковых в год получал, де ещё на полтыщи стащить можно было, подарки там всякие...
- Боцман, давай по делу!
- Дык вот я и говорю, спрашивали его, мол, а чтой-то тебя однова выпустили? А он и сказал, что велено ему Великим князем цесаревича везти в секретное место и там держать. И за это ему потом денег много обещались и чин дать офицерский...
- И когда ему ехать он не говорил?
- Сегоднева ночью, в час опосля полуночи...
Так, весело, блин! Примерно сейчас во дворце шухер поднимется. Кондуктор этот офицерам напомнит, те пойдут на левую половину искать Великого князя. Надо уходить отсюда как можно быстрее!.. А если эти козлики в погоню кинутся? Среди них могут быть водятлы!.. Где Кегресс?!..
Главного шофёра Империи нахожу в одном из углов гаража, где он с парой "приватизированных" на время матросов заливает горячую воду в радиатор полугусеничного "Паккарда", на котором поедут наши опекаемые.
- Адольф Адольфович, сколько времени Вам ещё нужно?
- Четверть часа. Минуты три на это авто и нужно подготовить ещё один такой же для вас. "Остин" уже готов. - Кегресс разговаривает со мной, не отрываясь от своего занятия.
- Я хотел спросить... Возможно, нас скоро будут преследовать. Остальные автомобили можно как-то вывести из строя? Хотя бы на время?..
- ... Даже если среди них есть шоффэры, они не смогут подготовить ни одно авто. - Прежде, чем ответить, француз даёт знак помощнику убрать чайник с кипятком и закручивает пробку. - Хотя бы по той простой причине, что воды хватит только нам. Бак почти пуст и перед выездом я открою кран, чтобы слить остатки.
- А из других зданий они не могут принести хотя бы холодную воду? - Что-то мне не нравится такая наивность.
- Господин капитан, все три гаража снабжаются водой из пятисотлитрового бака, установленного на чердаке одного из них. Сейчас я наберу воду для грузовика и солью остатки на землю.
- А наполнить бак они не смогут?
- Для этого нужно время и знать какой из кранов на чердаке нужно крутить... Простите, господин капитан, Вы сами сказали, что времени... как это... в обрез. Я даю Вам слово, что ни одно авто, кроме наших, из гаража не выедет. Ведь помимо воды аппаратам требуется и горючее... Могу я попросить об незначительной услуге?.. Не могли бы Вы отнести Её Императорскому Величеству вот это? - Кегресс показывает на свёрток, лежащий на водительском сидении. - Для Цесаревича.
Мягкий тючок при разворачивании превращается в спальный мешок, сшитый, скорее всего, по индивидуальному заказу. В принципе всё просто - к небольшой подушке пришито одеяло, застёгивающееся с большим запАхом, чтобы не терять тепло. М-да, температурящему мальчишке не помешает...
*
Напряжённое ожидание внезапно заканчивается свистом "Тревога" через приоткрытую дверь. В две секунды выскакиваю наружу, чтобы оглядеться. Дозорный показывает рукой на дворец, теперь уже ярко освещённый огнями. Так, а что это тут у нас за шум, гам и дикие крики? Обнаружили филиал мясобойни и отсутствие главных фигурантов? Пора отсюда сваливать, сейчас они каждый кустик обнюхивать будут!..
- Адольф Адольфович! Во дворце - тревога, нужно уходить! Что с транспортом?
- Всё готово! - Кегресс влезает в броневик, слышен надсадный хрип стартера, затем ещё один, после чего француз вылезает с "кривым ключом" в руках. - Аккумулятор давно не заряжали!
Кивком посылаю на помощь ближайшего бойца и сам бегу к своему Паккарду. Тупая американская техника не хочет работать, и только появление "дрессировщика" всего этого зоопарка заставляет двигатель забурчать. Все три машины заведены, Семья уже устроилась на своих местах, бойцы вкатывают "царя Кирюху" в кузов и сами запрыгивают следом... Блин, Кегресс куда-то пропал!.. Твою ж маман!!!.. Нет, вот он, занимает шофёрское сидение в ВИП-мобиле и делает знак рукой, что можно трогаться.
Первым из гаража выруливает Остин, за ним - полугусеничный легковой Паккард с императорской семьёй. Последним уже на грузовике-полугусе выезжаю я. Паньшин, неплохо освоивший в батальоне вождение, медленно ведёт броневик, мы стараемся особо не шуметь. Помимо оцепления Экипажа, в парке достаточное количество постов Сводного полка и не хочется, чтобы кто-нибудь заинтересовался, куда это ночью народ намылился. За двадцать метров до ворот броневик взрыкивает мотором и набирает скорость... Удар, скрежет, ажурный металл не выдерживает подобного издевательства, створки слетают с петель и повисают на "рогах" передних колёс. Несколько диверсов выпрыгивают из кузова, не дожидаясь, пока я остановлюсь, и бегут вперёд освободить "таран" от лишнего груза. Пользуясь паузой, оборачиваюсь назад. Отсюда видно, что у гаражей уже нарисовалась куча любопытных с винтовками, в густом полумраке мелькают карманные фонарики... Опаньки, и к нам повернули. Всё бегом и бегом. Это вы хотите автомобили догнать? Ню-ню... Но на всякий случай командую сидящим сзади:
- К бою! Пока по нам не открыли огонь - молчим. Будут стрелять - отвечаем по ногам.
Проезд уже свободен, бойцы решают не возвращаться и залезают внутрь броневика. Вот теперь можно и по газам!..
Через пару минут выезжаем на Бульварную и поворачиваем направо. Маршрут заранее согласован, и плутать никто не собирается. На перекрёстке с Оранжерейной притормаживаю и Андрюшка Сиваков убегает к Водкину, чтобы тот выдал в эфир несколько букв, смысл которых понятен только паре-тройке человек. Даже я не знаю всех комбинаций. Зато знаю, что мы уже повернули на Широкую и сейчас будет вокзал и привокзальная площадь. Часть пути благополучно проскочили, но ведь там, откуда сбежали, тоже ведь не дураки сидят. Догадаются перекрыть "железку". Весь вопрос в том, кто раньше успеет, мы, или они...
Подъезжаем к главному входу, "призраки" выпрыгивают из кузова и организовывают оцепление, ожидая, пока Император с семьёй не окажется внутри. Двое следом заводят согнутого буквой "зю" князиньку Кирилла. Воевать, коль придётся, будем изнутри, поэтому распределяю бойцов по окнам, занимая круговую оборону. Привокзальная площадь небольшая и даже Остин не кажется надёжной защитой. Не факт, что броня выдержит винтовочную пулю с полусотни метров. А пуль этих, если что, может оказаться слишком много. Расчёт мадсена упархивает на чердак, есть там удобное оконце. На шум прибегает дежурный по вокзалу, резвый дяденька в путейском мундире. Начинает возмущаться, типа, по какому такому праву... Но потом имеет счастье лицезреть Императора с близкими и роняет челюсть на пол, замирая, аки соляной столб, но, тем не менее, рефлекторно задрав руку к фуражке.
- Сударь! - Пытаюсь спасти беднягу от верноподданнического паралича. - Вы здесь за начальника?
- ... Д-да... Да... Разрешите представиться, дежурный по станции Дмитрий Алексеевич Потапенко...
- Любезнейший Дмитрий Алексеевич, подскажите, где Их Императорские Величества и Их Императорские Высочества могут расположиться? Ненадолго.
- ... П-простите, но... У нас здесь только зал ожидания первого класса имеется... И кабинет начальника станции... Может быть... Их Императорские Величества соизволят перейти в великокняжеский павильон?.. Там обстановка более соответствующая...
- Нет, думаю, что этот вариант не подходит... Литерный на Вырицу был?
- Да, часа с два назад... Но что же делать?..
- Найдите, всё же подходящее место для... компренэ ву? И побыстрей... Вот здесь что находится?
- Э-э-э... Дежурное помещение полицейского участка. Но там...
- Нет достаточно комфортных условий? Не беда, сейчас мы это поправим. Петро, бери своих, нужно открыть это помещение и принести сюда самые лучшие кресла и диваны во-он оттуда. - Ставлю задачу командиру резервной "пятёрки".
- Подождите! У меня же есть ключ! - Начинает волноваться эмпеэсник, видя, как один из бойцов собирается отпереть дверь экспресс-способом. - Сейчас! Сейчас открою!..
Оставив Воронова присматривать за "подопечными", иду проверить посты вокруг вокзала. Вокруг пока тихо. Это только пока... Скоро, подозреваю, здесь будет толпа решительно настроенных придурков, жаждущих освободить Царя и иже с ним из грязных лап мерзких похитителей. И не факт, что нам сначала дадут что-то сказать, а потом расстреляют, скорее - наоборот... Так, а вот и "фигура в белом". Завидев меня, Боец, бегавший связным к Водкину, высвистывает "Свои" и подбегает ближе.