Будучи пропагандистом «всеобщего освобождения» трудящихся, борцом за соблюдение прав человека, Треска с симпатией встретил русскую революцию, а в разных левых газетах и журналах начали появляться его статьи, в которых он с воодушевлением писал о происходящих в СССР колоссальных изменениях. Принимал он участие и в многочисленных кампаниях солидарности со страной Советов. А вот новость об установлении в Италии фашистского режима Треска воспринял болезненно. Из итальянских журналистов, проживавших в 20-е годы в США, он был, пожалуй, одной из наиболее талантливых фигур, вставших на путь идеологической борьбы с режимом Муссолини. В результате при участии агентов итальянских спецслужб и консула Италии в Нью-Йорке в 1923 году против Трески было возбуждено уголовное дело, а суд первой инстанции приговорил анархиста к году и шести месяцам тюремного заключения. Но и после тюрьмы Треска не прекратил участия в антифашистском движении. А в 1923 году произошла первая встреча Трески с молодым итальянским коммунистом Витторио Видали. Несмотря на принадлежность к разным течениям рабочего движения, они вскоре стали друзьями, и Треска не раз помогал Видали ценными советами. Поскольку Видали еще не раз будет упомянут на страницах этой книги, то о нем следует рассказать более подробно.
Витторио Видали, также известный как Энеас Сорменти, Артуро Сорменти, Карлос Хорхе Контрерас, команданте Карлос, родился 17 сентября 1900 года в Муджии, недалеко от Триеста, в семье рабочего-механика. После окончания начальной школы он сначала проучился четыре года в техникуме, а затем в академии коммерции в Триесте, по окончанию которой получил диплом бухгалтера. В ноябре 1916 года Видали вступил в Федерацию молодых социалистов Триеста, а когда Италия аннексировала Триест, целиком посвятил себя политической деятельности. В 1918 году он был избран в ЦК ФСМ, где примкнул к левой фракции во главе с Бордигой, а в 1921 году после конгресса в Ливорно и образования Коммунистической партии Италии, вступил в ее ряды и стал одним из активистов. Вскоре он уже играл руководящую роль в Федерации молодых коммунистов, был членом исполнительного комитета ИКП в Триесте и активным борцом против фашизма.
Следует отметить, что в этот период Видали неоднократно задерживался полицией. Первый арест имел место в 1917 году. Впоследствии его арестовывали каждый год, а в 1921 году — даже дважды: первый раз в феврале, во второй — после 1-го мая. После этого ареста он был приговорен к четырем месяцам заключения и к экспатриации.
Выйдя на свободу, Видали нелегально перебрался в Австрию, затем в Чехословакию и Германию, там был задержан, изгнан из страны, и вновь нелегально вернулся в Италию, где продолжил антифашистскую деятельность и участвовал в столкновениях с фашистами. В частности, 22 июня 1922 года он был ранен во время сквадристского выступления в Алессандрии, куда его направили для организации отпора фашистам. Очередной его арест произошел после марша протеста в Риме. Когда же в феврале 1923 года он вышел из тюрьмы, то под давлением властей был вынужден нелегально эмигрировать в США.
В Америке Видали очень скоро стал секретарем итальянского отделения американской компартии, основателем и директором газеты «Трудящийся», а в 1926 году он избирается секретарем антифашистского альянса Северной Америки под именем Энеаса Сорменти.
Однако уже 17 октября 1926 года Видали был арестован полицией. Будучи временно оставленным на свободе до середины марта 1927 года, он в июле был выслан из США за незаконное проживание на территории страны.
Тогда Видали перебрался в Мексику, где стал работать под псевдонимом Артуро Сорменти, еще питая надежду тайно вернуться США. В Мексике Видали становится представителем Коминтерна и вступает в ряды мексиканской компартии. В это время его основной задачей было руководство Антиимпериалистической Лигой в странах Латинской Америки. В 1928 году он в составе делегации компартии Мексики участвует как Карлос Хорхе Контрерас в VI конгрессе Коминтерна.
В 1929 году имя Видали всплыло в связи с гибелью кубинского коммуниста Хулио Антонио Мелья, исключенного из компартии за контакты с левой оппозицией и убитого на улице Мехико женой Видали коммунисткой Тиной Модотти, с которой он познакомился в Мехико, где она работала фотографом. Вечером 10 января 1929 года Мелья видели прогуливающимся под руку с Тиной, а через некоторое время он был найден мертвым. Местная пресса назвала этот случай «чисто коммунистической мероприятием», но Тина написала опровержение, обвинив полицию в махинациях, направленных на то, чтобы скрыть следы террористов — агентов кубинского диктатора Мачадо. В итоге убийство было списано на Мачадо, несмотря на то, что некоторые из коммунистов называли в этой связи имя Карлоса Хорхе Контрераса, который якобы имел с Мелья свои счеты.
В 1930 году Видали вместе с Тиной выехал в Москву, где несколько лет под псевдонимом Карлос Контрерас работал в латиноамериканской секции «Международной красной помощи» вместе с Еленой Стасовой. Из СССР он ненадолго выезжал в Испанию, Германию, Францию, Бельгию, Австрию и в скандинавские страны, пока, наконец, в декабре 1934 года его не направили в Испанию помощником эмиссара Коминтерна Витторио Кодовильи.
Что касается Трески, то его разрыв со сталинистами произошел в середине 30-х годов. В 1934 году он жестко осудил «штрейкбрехерскую» позицию сторонников Москвы, занятую ими во время стачки работников отелей в Нью-Йорке, руководство которой принадлежало троцкистским активистам. Не являясь сторонником Троцкого, Треска твердо выступил против его шельмования сталинистами, порвал связи с американской компартией и в 1936 году вошел в «Комитет защиты Льва Троцкого».
Вот этому человеку Пойнтц и сообщила, что разочаровалась в СССР и решила отойти от шпионской деятельности, а также о том, что напишет мемуары, в которых расскажет все, что знает о неприглядных сторонах международного коммунистического движения. Однако 3 июня 1937 года, вскоре после разговора с Треской, она исчезла из своей нью-йоркской квартиры. Несколько позднее Пойнтц якобы видели возле ее апартаментов на Манхеттене в Американской женской ассоциации, после чего она пропала окончательно. Об исчезновении Пойнтц объявил ее поверенный Элис Либерман, который заявил, что проник в занимаемую ей квартиру, где обнаружил нетронутую одежду и ценные вещи. Нетронутым оставался и банковский счет Пойнтц на 10 тысяч долларов (позднее, в 1944 году, когда она была официально признана умершей, деньги были переданы ее сестре Юлели Пойнтц).
Нью-Йоркская секция службы поиска пропавших людей искала Джульет Пойнтц длительное время, в том числе официально обращаясь в коммунистические ячейки, штаб-квартиру партии и в партийные газеты. Однако никаких следов Пойнтц обнаружено не было. В это время Треска также развернул широкую кампанию поисков Пойнтц. Он обращался в различные американские газеты, но также без всякого успеха. Тогда 7 февраля 1938 года Треска провел первую пресс-конференцию, во время которой познакомил присутствующих с известными ему фактами. Он связал исчезновение Пойнтц с делом супругов Робинсонов-Рубинсов — советских агентов, в 1937 году отозванных из США в СССР и там репрессированных. Треска также отметил, что муж Пойнтц доктор Глезер, умерший в 1933 году, работал в немецком консульстве в Нью-Йорке. Кроме того, Треска обратился в официальные органы и попросил Верховного Федерального судью засвидетельствовать исчезновение Пойнтц. Во время приема он повторил свои обвинения:
«Джульет Стюарт Пойнтц захвачена советскими спецслужбами и вывезена в СССР, так как слишком много знала».
В ответ в декабре 1937 года руководитель пресс-службы КП США Адамсон и член Политбюро Хатавей сделали официальные заявления о том, что в компартии ничего не знают о судьбе Пойнтц, которая покинула ее ряды в 1934 году. А центральный орган партии газета «Дейли Уокер» обвинил Треску в том, что он выдумал историю с исчезнувшей американской гражданкой: Однако Треска продолжал свою кампанию, заявив, что к похищению Пойнтц причастны два советских шпиона — Шахно Эпштейн и уже упоминавшийся в связи с убийством Г. Виссингера Джордж Минк.
Эпштейн Александр (Шахно) Борисович родился в 1883 году в Литве в семье раввина. В 1903 году он вступил в Бунд и участвовал в революционной деятельности, за что был арестован. В 1906 году он бежал из России и поселился сначала в Австрии, а потом в Швейцарии. В 1909-17 годах Эпштейн жил в США и активно печатался в еврейской социалистической печати. В 1917 году после Февральской революции он вернулся в Россию, стал одним из активистов Бунда, а в 1919 году вступил в РКП(б). С 1921 по 1929 год Эпштейн находился в США, где принимал самое деятельное участие в еврейском коммунистическом движении. По возвращении в СССР он работал редактором в различных еврейских и русских изданиях, а в 30-е годы его вновь направили за рубеж, на этот раз с секретными заданиями, в том числе по линии разведки. В дальнейшем он занимал пост ответственного секретаря Еврейского антифашистского комитета и умер 21 июля 1945 года. По версии Трески Шахно работал на ОГПУ с 1930 года, являлся любовником Пойнтц и вовлек ее в шпионскую деятельность. Их видели вместе в Нью-Йорке в конце мая 1937 года, а кроме того, он также якобы сопровождал Джульет во время ее встречи с Треской. 11 августа 1937 года Эпштейн покинул Америку на корабле «Королева Мэри» и вернулся в СССР.
Второго шпиона, Джорджа Минка, Треска считал непосредственным убийцей или, по крайней мере, организатором убийства Пойнтц. Минк (он же Сорменти и Джордж Хирш) родился в России, но потом эмигрировал в США и работал водителем такси в Филадельфии. После 1917 года по рекомендации своего родственника С. Лозовского он, никогда не имевший ничего общего с морским делом, становится председателем американского отделения Союза моряков и транспортных рабочих (прокоммунистический профсоюз, тесно связанный с советской разведкой — авт.). Все, знавшие его в этот период, отзывались о нем как о высокомерном, жестоком и хвастливом человеке. С 1930 года Минк в основном жил в Москве и официально работал в Профинтерне, периодически выезжая за границу, в том числе и в Германию. Но на самом деле он являлся агентом Разведупра РККА.
В 1934 году Минка направили в Копенгаген, где его летом следующего года арестовала полиция за попытку изнасилования горничной в отеле. Во время ареста при нем нашли шифры, адреса конспиративных квартир и фальшивые паспорта. В ходе расследования полиция также арестовала Леона Джозефсона, американского коммуниста и агента Разведупра, и еще несколько человек, связанных с советской разведкой. Всем им было предъявлено обвинение в шпионаже, подготовке покушения на Гитлера и связях с компартией Германии. Минк получил 18 месяцев тюремного заключения, однако уже через год вернулся в СССР. В Москве ему пришлось давать объяснения по поводу этого колоссального провала, но он сумел вывернуться, заявив, что его подставила горничная, агент гестапо, которая и выдала всю агентурную сеть датским и немецким властям.
Объяснения Минка были приняты. А в ноябре 1936 года его якобы видели в Москве в компании Джульет Пойнтц. Позднее он участвовал в гражданской войне в Испании и в 1937 году, возможно, входил в барселонскую оперативную группу НКВД и участвовал в ряде ликвидаций в американской интербригаде им. Линкольна. Вот что говорится по этому поводу у Д. Даллина:
«В 1937 году его послали в Испанию вести наблюдение за бригадой Линкольна. „Я встретил Джорджа Минка, — писал Листон Лук, бывший коммунистический издатель, — он хвастался своим участием в создании испанской разведки и предлагал мне следить за ненадежными добровольцами, например, такими, как члены Британской независимой трудовой партии и Американской социалистической партии“. Вильям Маккуистион, близкий друг Минка до 1936 года, рассказывал после, что присутствовал при том, как два человека из ГБ, Джордж Минк и Тони Дельмайо, убили двух членов бригады, потому что те задумали сбежать из Испании или были замечены в уклонизме — свидетели не могли точно сказать».
В том, как закончилась жизнь Минка, существовало несколько версий. По одной Минк был отозван из Испании и расстрелян в СССР. А по другой, высказанной главой ФБР Эдгаром Гувером в октябре 1940 года, еще до покушения на Троцкого в мае 1940 года Минк был убит группой троцкистом во главе с секретарем Троцкого Джозефом Хансеном, а его труп был сброшен в кратер вулкана. Утверждают также, что фотография Минка была направлена Троцкому в Койокан, где в апреле 1938 года его опознал на улице один мексиканский троцкист.
Однако на самом деле Минк погиб в 1938 году во время войны в Испании. В списке погибших советских добровольцев по этому поводу говорится:
«МИНК Джордис Самойлович, чл. ВКП(б), 1899 г. р., г. Житомир. Дата, место и обстоятельства его гибели в Испании неизвестны».
Что же касается обвинений Трески по поводу похищения Пойнтц, то никаких конкретных доказательств в пользу своей версии он не привел, и об истории с исчезновением американки вскоре наверняка забыли, если бы не ее неожиданное продолжение. 11 января 1943 года двое неизвестных застрелили самого Треску в тот момент, когда он выходил из редакции своей газеты «Иль Мартелло», а затем скрылись на автомобиле с места преступления. Это убийство так и осталось нераскрытым, и существуют по крайней мере три версии случившегося.
По первой из них убийство было делом рук мафии. Считалось, что в нем замешан местный криминальный «авторитет» Кармине Галанте, а известный гангстер «Лакки» Лучано даже заявил, что может опознать убийц. Вторая версия приписывает убийство Трески итальянским фашистам, которым он чрезвычайно досаждал своей неуемной активностью. По третьей версии убийство Трески — дело рук НКВД. Ему, якобы, не могли простить участия в «Комитете в защиту Льва Троцкого» и членства в комиссии Дьюи, разоблачений Шахно Эпштейна и Джорджа Минка, а также многолетней кампании по поводу пропавших супругов Робинсонов-Рубинсов и Джульет Стюарт Пойнтц.
Последняя версия кажется наиболее вероятной, поскольку в конце 1930-х — начале 1940-х годов наиболее резко Треска критиковал именно Коминтерн и советские спецслужбы. С началом Второй мировой войны, не переставая осуждать сталинизм, Треска в то же время заявил, что сейчас главным противником для всех прогрессивных сил является именно фашизм. Он основал так называемое «общество Мадзини», членами которого стали сотни проживающих в Соединенных Штатах итальянских рабочих и демократических активистов, как правило, беспартийных противников фашизма и монархии. Деятельность «общества Мадзини» во многом противоречила интересам компартии Италии, лидеры которой, таким образом, тоже имели заинтересованность в устранении непокладистого Трески. Недаром в 1938 году Пьетро Аллегро, член итальянской национальной комиссии американской коммунистической партии, написал работу «Моральное самоубийство Карло Трески», в которой утверждал, что долг последнего — положить конец своей гнусной деятельности как подлинного врага антифашистов. А та же итальянская национальная комиссия в свою очередь в газете «Рабочее единство» от 28 февраля 1938 года писала, что нужно дать понять Треске, что полицейские доносчики отныне будут преследоваться политическим рабочим движением.
В материалах следствия часто встречается имя человека, который обвинялся в убийстве Трески — его бывший друг Витторио Видали. К моменту своей гибели Треска уже давно порвал с ним всякие отношения. А правоверный сталинист не мог поддерживать добрые связи с анархистом, гневно осуждавшим политику Коминтерна. Более того, в номере «Иль Мартелло» от 15 мая 1942 года Треска посвятил целую страницу разоблачению Видали как «главаря шпионов, похитителей и убийц» и высказал предположение, что тот имеет отношение к гибели Троцкого. А за несколько недель до смерти Треска, узнав, что Видали находится в Нью-Йорке, сообщил своим друзьям: «В его присутствии я чувствую запах смерти. Я спрашиваю себя, кто будет следующей жертвой».