– А ведь и вправду не понимаешь. Ты ведь не знаешь, что это такое, когда душа даже не болит потому, что вся изнутри выгорела и уже нечему болеть. Когда не на что надеяться, нечего желать, и всем на это наплевать. Это все равно, что оказаться в арктической пустыне полярной ночью: чернота, холод, льды, метель и пустота, и вокруг только ледяной ветер завывает...
– А я помню, как ушел мой отец, – тихо ответила Нери, и что-то в ее голосе заставило Келлар слегка смешаться и даже шагнуть назад. – И я осталась на Земле одна. И мне тоже было больно и одиноко вначале. Так что я знаю, что это такое.
Несколько секунд девочка и женщина молчали, глядя в глаза друг другу, потом Келлар медленно, словно с трудом переставляя ноги, отошла и села на корягу, выброшенную морем на берег.
– Все-таки ты меня не совсем понимаешь, девочка, – с горечью сказала она, не оборачиваясь. – Если бы ты знала, что это – когда всю жизнь живешь для одного человека, а он постоянно казнит тебя за твою давнюю ошибку. Ты все для него делаешь, а он принимает это как должное. Когда ты готова пойти на все ради него, а он потом втаптывает это в грязь и обмазывает тебя этой грязью. Когда ты ради его интересов переступаешь через всех и через саму себя, а он потом с презрением шарахается. Когда он превращает тебя в чудовище, а потом ему противно рядом с тобой находиться, потому что все видят твои клыки и когти. Я всю жизнь расплачиваюсь за то, что в юности по глупости обидела его, и он мне так и не простил эту обиду. А когда предает тот, кого любишь, когда он начинает тебя презирать, нет сил просто жить дальше... – голос Келлар сорвался, и женщина уронила голову на руки и впервые за последние лет 20 отчаянно разрыдалась. Нери молча подошла, села рядом и обняла её за плечи. Мейра, Кел, Джейсон, Бретт, Бенни, Селианн и Касс ошеломленно смотрели, как Келлар – жестокая Келлар, беспощадная Келлар – рыдает на плече у Нери.
Потом рыдания резко оборвались, как будто кто-то выключил звук у телевизора. Ученая выпрямилась, нашла в кармане своих белых брюк пачку бумажных платочков и вытерла лицо.
– Мне нужно будет вызвать вертолет, чтобы меня забрали отсюда, – сухо сказала она. – Спрячься с сестрой и Келом в лесу.
– А... – начала было Нери. Келлар угадала её молчаливый вопрос:
– Не беспокойся. Второй попытки не будет.
– Правильно, – Нери тоже встала с бревна. – Знаете, что? Пока человек жив, он еще может надеяться, что все будет хорошо. А там, куда уходят, действительно ничего нет и ничего нельзя изменить.
– Возразить пока нечего, – Келлар направилась к катеру. – В конце концов, у меня осталась любимая работа. А остальное... Он ведь не единственный мужчина на Земле. Мир на нем клином не сошелся.
– Вы абсолютно правы, – кивнула Нери.
– И вообще, я живу для себя, а не для кого-то, – Келлар перебралась через борт катера и стала искать передатчик. – Спасибо, что напомнила мне это, девочка.
В ожидании вертолета из УБРИ Келлар нашла на катере оба пустых пузырька из-под таблеток и выбросила их в море.
– А конверт с письмом вы не находили? – спросила она, обшарив свои карманы и осмотрев палубу и подозрительно посмотрела на подростков из ОРКА.
– Н-н-нет, – Джейсон крепче сжал в кармане шортов записку. Ученая испытующе просверлила его взглядом.
– Я молчу о синхрониме и о ваших океанских приятелях до тех пор, пока вы молчите о том, что я... В общем, понятно? Не один Хеллегран занимается сверхъестественными способностями людей и животных и интересуется внеземными технологиями. Если вас будут расспрашивать обо мне, то у меня заглох катер среди океана; его вынесло на этот остров... Все понятно? Надеюсь, ваша версия происшедшего совпадет с моей. Это в ваших интересах.
– Ну и язва, – пробормотала Селианн, а Касс задорно тряхнула рыжеватыми волосами:
– Чуток туговато!
Келлар выгнула брови:
– Что ты сказала?
– Ваш катер ведь не сломался, – бойко ответила Касс.
– Очень кстати ты напомнила мне об этой детали, – Келлар вернулась в катер и открыла приборную доску. – Вывести мотор из строя так, чтобы никто не догадался о причине поломки, я могу лучше, чем некоторые любители затяжных прыжков! – и она стрельнула глазами в сторону Бретта так, что он залился густой краской и отступил за спину Кела. "Мы ей бомбу в джунглях не припоминаем! А она! И почему Нери такая добрая даже с врагами?!"
Келлар выскочила на берег и подняла голову.
– Вертолет, – сообщила она. – Девочка, уведи сестру и приятеля в лес, и уберите синхроним. А вы помните: я молчу, только пока молчите вы.
– Ясно, мы не тупые, – нехотя ответил Джейсон.
– Хммм, – саркастически фыркнула ученая.
Из вертолета выскочили трое здоровенных парней в белых шортах и черных футболках и коротко стриженная девушка в белом костюме, лейтенант Борг. Она сразу неприязненно посмотрела на группку детей в синей форме. Но Келлар сразу сказала ей:
– Они мне очень помогли, Борг. На катере у меня от жары случился тепловой удар... Повезло, что на острове, куда меня вынесло, оказались эти дети. Они привели меня в чувство и помогли наладить передатчик. Честно говоря, я не думала, что после всего кто-то из ОРКА станет помогать сотруднику УБРИ.
– Да, неожиданность, – согласилась Борг, благоговевшая перед Келлар. – Вам нужно показаться врачу, мисс Келлар, нужно убедиться, что с вами все в порядке. Всё же несколько часов в море...
– Ну, только чтобы убедиться, – отмахнулась Келлар. – Я нормально себя чувствую. Пусть кто-нибудь займется моим катером и отгонит его в порт. Я не горю желанием снова на него садиться, так что полечу с вами на вертолете.
– Барри, Йен, – Борг кивнула в сторону катера, и двое парней поспешили выполнять приказ. Келлар, Борг и третий юноша в белой форме улетели на вертолете. Нери, Мейра и Кел вышли из джунглей через несколько минут после того, как Барри и Йен увели катер.
– Интересно, чего она хотела на самом деле – умереть или просто выговориться? – сказала притихшая Селианн.
– Да, она выложила Нери про все свои беды и успокоилась, – согласился Джейсон. – Ей просто не с кем было поговорить, от этого стало совсем паршиво, ну и снесло крышу. Наверное, у неё нет настоящих друзей, с которыми можно поговорить, когда на душе неладно.
– Да кто с такой дружить будет, – скривилась Касс. – Морган просто кошмар, но она просто ангел по сравнению с Келлар!
– А мне её сейчас даже жалко, – заметил Бенни.
Хеллегран рассчитывал провести с Леной весь день. Но когда они приехали домой и сели за стол, позвонила лейтенант Борг и, захлебываясь от волнения, попросила приехать в частную клинику УБРИ.
По словам девушки, сегодня утром мисс Келлар взяла катер и выехала в ОРКА, где будто бы забыла кейс с дисками. Через несколько часов она связалась по рации с какого-то острова невдалеке от станции и попросила прислать за ней вертолет. По словам Келлар, её катер заглох на полпути. Его вынесло на остров. От сильного полуденного солнца женщине стало плохо, и она потеряла сознание. К счастью, на острове оказались дети из ОРКА. Они привели Келлар в чувство и помогли ей наладить передатчик и связаться с офисом. Борг на всякий случай отвезла начальницу в клинику – убедиться, что с ней все в порядке. Там главный врач доктор Мертон подтвердил Борг, что состояние Келлар хорошее, но почему-то оставил женщину в палате. Потом он вызвал к себе ассистента Уоррена и почему-то токсикологов и заперся с ними в кабинете. Остановившись у двери, Борг несколько раз услышала фамилию Келлар.
– Мне они отказываются отвечать, – пояснила девушка. – Может, вам они бы объяснили, что произошло!
– Лена, мне придется уехать по работе, – сказал Хеллегран, закончив разговор.
– Можно мне поехать с тобой?
По дороге Хеллегран кусал губы. Опять Келлар! От нее ни минуты покоя. "И почему она заняла такое место в моей жизни? Лучше бы я вместо встречи с ней сломал себе ноги! Сейчас давно бы выздоровел!".
Доктор Мертон повторил президенту УБРИ то же самое, что уже сообщила Борг: тепловой удар, обморок. На вопрос, почему Келлар задержали в клинике, он объяснил, что учёная при падении могла удариться головой, и ей необходимо сделать рентгенограмму мозга, чтобы проверить, нет ли сотрясения.
– Темните, Мертон, – буркнул Хеллегран себе под нос, а вслух спросил:
– Я могу её увидеть?
– Да, сэр. Палата 207 на втором этаже.
– Хеллеграну не понравится, что вы скрыли от него факты, – опасливо сказал ассистент Уоррен.
– А мисс Келлар не понравится, что мы оспариваем ее версию событий. Да я и сам не могу поверить... Вот будет точное заключение токсикологической экспертизы...
Палата 207 находилась в элитном крыле, где лечились руководящие работники УБРИ. Хеллегран задержался в передней, поправляя галстук и приглаживая короткие редеющие волосы. Сердце зачастило так, что он приостановился, ища в кармане валидол, но тут же выругал себя: "Что я вечно из-за нее волнуюсь? Невозможная женщина! И почему таких как она труднее всего выбросить из головы?"
Палата была большая и напоминала скорее номер в дорогом отеле. Келлар полулежала на широкой кровати с ортопедическим матрацем, почти утонув в подушках. Легкая голубая пижама красиво сочеталась с ее глазами и оттеняла загар. Волосы на фоне белых подушек казались еще чернее. Тяжело больной или умирающей женщина не выглядела. Конечно, немного бледнее, чем обычно, под глазами залегли легкие синие тени, как после трудного рабочего дня – и все. Но все равно что-то в ней изменилось. Хеллегран знал Келлар много лет и заметил в ней эти неуловимые для других людей изменения. Как будто тщательно отлаженный и выверенный механизм вдруг изменил ход работы. Взгляд отчужденный, мысли явно где-то далеко от палаты, на лице раздумье, непривычное для этой жесткой энергичной женщины. Услышав его шаги, Келлар встряхнула головой, возвращаясь к реальности, и вздрогнула, увидев начальника. На миг она слегка смешалась, но быстро справилась с эмоциями, и ее лицо приняло прежнее нейтрально-деловое выражение.
– Добрый вечер, Келлар, – только сейчас Хеллегран понял, что его слова сейчас звучат весьма нелепо.
– Добрый вечер, доктор Хеллегран, – только человеку, плохо знавшему Келлар, показалось бы, что ее голос звучит ровно.
– Как вы себя чувствуете? – каждое слово как будто застревало в горле, привычное красноречие изменило Хеллеграну.
– Буду жить, – теперь Келлар сидела выпрямившись, натянув одеяло почти до плеч и словно отгородилась от начальника. Ее пальцы скручивали тугим жгутом угол пододеяльника.
– Что с вами случилось? – Хеллегран не решался сесть без предложения, а Келлар не спешила предложить ему одно из кресел.
– Вы уже знаете.
– А на самом деле? – он все же сел на край кровати. Келлар отодвинулась. – Борг и все остальные приняли вашу версию о тепловом ударе, а я бы хотел знать правду.
– Это правда, – в голосе женщины прозвучали ледяные нотки, и Келлар отвернулась от Хеллеграна. – И вы ее тоже примете. А сейчас простите, я устала и хочу спать.
– Может, не будете считать меня за идиота? – слегка повысил голос Хеллегран.
– А вы себя таковым не считаете? – по тому, каким безразличным и даже усталым голосом Келлар это спросила, Хеллегран понял, что она говорит это не в пылу гнева, а делает выводы своим аналитическим холодным умом. – Когда вы привели на испытания синхронима свою дочь, вы не думали, к чему это может привести?
– Чтобы понять это, надо иметь детей, а не жить для самой себя, – резко развернулся к ней Хеллегран. И тут же пожалел о своих словах.
– Я жила для работы! – резко ответила Келлар, не оборачиваясь, но ее голос напрягся, в нем послышался металл. – Для вас и УБРИ я была готова обе руки в огонь сунуть, все делала ради вашего одобрения, потому что чувствовала себя виноватой перед вами. А вы так и не простили мне того, что в юности я отвергла ваши ухаживания, и мстили мне больше двадцати лет. Как вы смеете попрекать меня детьми? Моим ребенком стало УБРИ, оно же стало моим мужем, возлюбленным, подругой, братом, сестрой, я вложила в него всю себя без остатка! В том, что престиж УБРИ на порядок выше, чем других научных корпораций, моей заслуги больше, чем вашей. А вы... Вы ничего не поняли. Оставьте меня в покое, я же сказала, что мне хочется спать!
– Вас смаривает сон потому, что я впервые решил поговорить без недомолвок и экивоков? – Хеллегран поднялся. – Вы боитесь откровенности? Это не столько я вас, сколько вы меня мучили все эти годы тем, что я оказался недостаточно хорош для вас, "золотой" девушки, дочери сенатора. Вы боитесь узнать, как я целовал Марси и закрывал глаза, представляя вас? Вам не интересно, как я опасался назвать жену вашим именем? Вам безразлично, как я разрывался между вами и Леной? И вас не волнует, что иногда я жалел, что Лена – моя дочь не от вас? Боитесь правды, Келлар? Тогда не буду больше вас занимать. Спокойной ночи.
– Ей плохо? – спросила в коридоре Лена. – Что-то серьезное?
– Да, плохо... Нам обоим плохо. Мы так заврались, что увязли как в болоте. Знаешь, дочка, мой тебе совет: ни в кого не влюбляйся до потери рассудка. Иначе рискуешь встретить человека, для которого ты будешь недостаточно хороша, и только оба мучиться будете. Живи рассудком, Лена, и тогда будешь счастлива, не повторяй ошибок своего отца... Подожди меня в кафетерии. Мне нужно еще ненадолго задержаться, – проводив дочь в кафе, Хеллегран нашел в кармане пиджака сигареты и зажигалку и поднялся на второй этаж в комнату для курения. Там он отошел в нишу у окна, где его не было видно от входа. Хотелось побыть одному, чтобы никто не мешал собраться с мыслями, если это возможно. И чтобы не лезли с разговорами...