Земеля удивился: ”А чего не поверить? Или прям при ограблениях все и всё по правилам играют или отморозков не попадается на делах? “
--Угу...на “бегомотика” Коллоды-наверное отморозки и навалились...толпой! Иначе-не одолеть! Павбивает на месте!-И снова гогот в зале в ответ.
--Какая Коллода, у нас же в Тавросе вроде кроме...?-и с немым вопросом Земеля уставился на рассказывающего последние новости, посетителя.
--Ага, ага-та самая! Которая даже ”не море, а океан любви!”. А так как океанских мореходов в Тавросе немного-то и обходят её по дальним тропинкам, а тут кто-то сдуру домишко их решил обнести. В любом случае стража городские ворота закроет, а иногородцев этих, а я уверен что они не нашенские-скоро просто вычислят...И со всем скарбом-прямо в воду!”-рассказывающий это передохнул, отпил ещё немного креплёного вина и продолжил,-”В общем дом обнесли видимо мощно, ихний бугай лакей чуть жив ходит, всё говорит ”что его чуток не “привалили”. Страже рассказывал что табуретками и столом со шкафом его порядочно избивали. Одним словом-изверги бизонутые. Коллода старший, тот наоборот-всех стражников поблагодарил и дал по монетке, однако не стал ничего требовать или просить, просто заявив что всё в порядке, хе-хе-хе. Лаэрт, амбал-лакей, чуть живой ...и “все в порядке”? А тут еще Анька евойная как стала вопить: о том что её “попрали”, да так, что видно что не раз!”
--Чего-чего?! -зашумел зал,-А как это?! Подробностей давай!!!
--Ну как-дело как раз ясное: раз честь Анькину попрали, значит усё-уже не девица! Видно ей батюшка оттого рот и старался заткнуть. Да куда ему с такой девахой сладить!-Бегает и вопит по дому и двору: ”Найду-в узел завяжу!” То ли понравилось-то ли что ценное взяли...
Дальше уже пошли шутки с приговорками и Земеля вскоре отошёл от весело гомонящих, обсуждающих новость, людей. Постояв немного возле двери таверны он открыл её и вышел на улицу, после чего быстрым шагом направился в сторону района Садов. Там у него были знакомые и узнать об ограблении известного человека в Тавросе хотелось побольше, да и “чуйка” у Земели была, как это не фантастично звучало: если кто и мог наломать дров в таком деле-то это был именно Румбик...
А несчастный герой размышлений Земели, в это самое время тёр в мeдном тазу свою одёжку: кладовщик предложил ему добавить сажи для очистки, однако Румбик, решив что это очередной подкол что-бы уж окончательно добить его-лишь насупившись хлюпал в углу комнаты своей одеждой, в грязной воде таза.
Утро к юноше подкралось незаметно. Уставший от всех случившихся с ним за прошлые сутки событий, новоявленный “шелест” тихо уснул прямо во время стирки в углу над поставленной на пол посудиной со своей, точнее совсем не своей, грязной одеждой.
В таверну около восьми утра вернулся Земеля и широко ухмыляясь, направился сразу на доклад к Хозяйке: через четверть часа её дочери и пара “толстолобиков” из охраны-стали приглашать некоторых из наиболее известных и авторитетных членов банды на совет, который должен был пройти в пол одиннадцатого, в просторном кабинете, прямо возле покоев начальницы.
Наконец и к Румбику подошел Плётка и толкнув спящего в плечо, сказал: ”Пошли на толковище к Хозяйке! “Негерой и нелюбовник” ...енов!”
Румбик как заяц подпрыгнул на табурете, где прикорнул, однако протерев глаза и поняв куда его зовут, лишь горестно мотнул головой и добавил: ”Семь бед...один клозет”. Новое иноземное слово вертелось на языке и хотя он его толком и не понимал, но ему казалось что оно подходит к общему смыслу поговорки.
Ещё на подходе к помещению для будущего толковища, Плётке с подопечным все подмигивали, а некоторые, даже показывали Румбику большой палец и хмыкали громко и вполне дружелюбно. Для возможного наказания атмосфера была несколько странная.
Зайдя наконец в кабинет, Плётка с Румбиком сразу увидели Хозяйку-размещавшуюся сейчас в любимом ею в огромном кресле, с кучей подушечек и накидок. Женщине всегда нравилась подобная, напоминающая аудиенции у благородных, неспешная пышность приёма. Справа от неё стоял что-то рассказывающий с привычной улыбкой Земеля, слева-сидело четверо наиболее известных членов банды. Они также ухмылялись и переговаривались между собой. Справа же, но за отдельным столиком, расположились дочери Хозяйки и три молодых человека-то ли кавалеры, то ли просто знакомые, встреченные после ночных гаданий. Однако учитывая ради чего проводилось данное собрание-скорее всего ”шелесты” из новой поросли. Юноша и сам знал далеко не всех участников их довольно обширной банды, особенно тех, кто занимался провозом контрабанды и морскими делами. В самом кабинете было ещё около пятнадцати человек и явственно пахло вином.
Увидев пришедшего в компании Плётки, Румбика-девицы за столиком дружно прыснули и стали делать ему различные знаки: от шаловливых маханий ручкой-до воздушных поцелуев. Подобная игривость дочерей Хозяйки в очередной раз смутила жертву будущей обструкции: он ожидал громких воплей и требований его наказать нагайкой-как за потерю одежды из запасов девушек, так и за то что засветился при отходе из дома Анны, а также что именно по его вине вызвали "тёмную" стражу и подняли переполох, пускай и не во всём городе, но по крайней мере в одном из его районов.
Однако атмосфера на месте толковища явно была игривой. Все перешёптывались и подмигивали друг другу, постоянно слышались смешки и откровенный хохот. Складывалось ощущение “ожидания “, которое обыкновенно бывает перед задорными плясками-когда кавалеры и их красны девицы уже в нетерпении маятся: ещё чуть-чуть и будут поцелуи и объятия, пару кубков вина и скакание по всему залу! Ещё чуть-чуть...а пока-все в радостном говорливом ожидании и томлении.
Наконец Румбика подвели к Хозяйке, однако они с Плёткой остановились в четырех шагах от неё: женщине всегда казалось что именно настолько не доходят благородные к трону своих сюзеренов и она неоднократно требовала исполнения подобных церемоний и с собой. Правда, в основном по её же желанию в остальное время, когда подобного “мечтания" играть в благородную у женщины не было-можно было обращаться напрямую и вблизи, без каких либо закидонов с её стороны.
Плётка поклонился нарочито театрально и громко, на весь кабинет, отчеканил: ”Привёл, Хозяйка, к вам на толковище, нашего: городского дебошира, развратника и негодяя, а также бандита "универсала”-бьёт громил слуг по чём и чем зря, насильничает, грабит, поджигает...И всё в одиночку и за один заход”.
Зал загудел от громкого и резкого смеха. Люди вокруг откровенно покатывались со смеху, вплоть до визга.
--Ру-у-уу-мбичек, за-айчик мой,-протянула с улыбкой сама Хозяйка,-Как же так?! Мы все думали что ты-приличный, скромный мальчик: в меру воспитанный, по крайней мере не совсем дикий или отмороженный...Можно сказать верили в твою способность не опозорить звание “шелеста”, а тут что вышло? По словам наших осведомителей в районе Садов-ты всю ночь глумился с семейства Коллода: грабил и убивал, насиловал и поджигал, а в конце, видать утомившись от дел греховных-решил немного мебель в доме перевернуть? Или украсть саму мебель хотел, вместо привычных одежд и камушков?
Новый взрыв хохота прервал тираду Хозяйки. Дождавшись его окончания, она продолжала: ”О вкусах, не спорят-все вы мужики с бзиком...”-повернувшись к Плётке, Хозяйка ему подмигнула,-”Но что-бы брать в одиночку штурмом особняк, в районе Садов, да ещё ради Аньки “бегемотика”?! Ты Румбичек, прямо расширил горизонты мужской похоти-до невиданных ранее размеров...или мужского пьянства? Я бы ещё поняла, если-бы она тебя...ну, где-нибудь в углу зажала и “покуражилась” всласть-тут да, никаких вопросов! Может ей припекло что замуж не берут. Но вот как ты смог её “стреножить”...?!-Загадка. Плётка с Земелей, узнав в подробностях о твоих ночных похождениях, уже предложили мне ,для искупления твоих чудачеств-выставлять тебя на бои "витязей на ковре", ибо по их словам: силы в тебе- безграничные...Ты враз всех сдюжаешь!”
И снова смех громовой собравшихся людей был ответом. Смеялись все: некоторые даже вытирали слёзы и держались за животы, а невольная жертва обстоятельств лишь рассматривал носки своих потрёпатых коротких сапожек, которые он успел надеть по возвращению в таверну.
--Ру-уу-мбик-отвечай нам, зараза проказливая: решил отметить своё членство в банде невероятным по дерзости налётом или по пьяни-купился на подмигивания Аньки и лишь в доме протрезвев, понял к чему тебя “подманивают?”-Хозяйка явно сама раззадорила собственное женское любопытство и теперь хотела узнать о приключениях подопечного во всех деталях, и со всеми подробностями,-Земеля например утверждает, что Коллода младшая уже с утра просто разгуливает по городу и в “подробностях” рассказывает подругам и знакомым, как именно над ней надругались...Причём с каждым рассказом их становится всё больше, ну, то есть подробностей! Она девица романтичная, на всю голову и к вечеру нагородит такого-что тебя как опасного маниака вся стража бросится ловить! Учти это. И помни Румбик, мы можем, в качестве наказания для тебя-рассказать некоторым барышням Тавроса, годков пятидесяти от роду, где тебя проказника можно найти...И всё: данные поклонницы страстных юношей-тебя затискают до переломов! Они, после Анькиных побасёнок, уверены-если уж на неё кто кидался...То такой голодный до ласк мужик, их то красоту-вмиг накинется “оценивать!” Может прямо на улицах города или в парках.
--Берегись Хозяйка! Румбик уже и на тебя поглядывает!-неожиданно встрял в смешливый монолог женщины Земеля и зал снова взревел от безудержного смеха,-Породили, мы с Плёткой-”демона сладострастия”: ему старые байки портовые травили, скуки ради, а он решил что это и есть правила поведения в повседневной жизни. Всё-боюсь! На меня уже зыркает...
--Слышь-не тупи! Пока все в хорошем настроении-объяснись! Всё будет путем,-шепнул Плётка своему подопечному Румбику и слегка толкнул юношу в бок, что бы тот начинал.
Особо отмалчиваться, действительно, не было никакого смысла и Румбик стал правдываться: ”Ну это...вот...ну-зайти решил, ”позырить” на будущее-может “шелестам” и пригодится...Там много всего, а я бы и разведал...”
--Ага, "разведка боем”? Решил не тратить много времени на “зырканье” по-сторонам, а сразу "всем сестрам-по ушам": девицу-в койку, папашке её-в морду, бугаю на входе-шкап на голову...Ай да незаметный “шелесток”!
--Все чего доброго решат, что мы теперь так усилились, что скоро городскую цитадель штурманём,-раздался голос из толпы, сзади державшего ответ юноши.
--Да нет!-пискнул в ответ Румбик,-Ничего не предполагалось такого! Так: пляски, да ужин...Не более! А тут, как назло, барышню от вина занесло и к тому же папик её, помешанный на свадьбе дочери-вместо того что-бы меня отпустить с миром, чуть не выпорол розгами. Я ничего такого не хотел устраивать...Думал: посидим, покушаем-песенки послушаем...- Заканчивал Румбик уже с глазами полными слез.
Хозяйка, трясясь от душившего её смеха, медленно сползала со своего кресла: ”Плясун-разрушитель...”.
Плётка даже приобнял по отечески рассказчика и сквозь свой хохот постоянно повторял: ”Братуха...братушаня...”
Похождения, описанные в рассказе "героя зыряния", явно пришлись всем по вкусу. Большинство и ранее подозревало что новичек банды вряд-ли бы стал в первую же ночь после посвящения “валить” хату, да ещё столь известного и в меру опасного человека, каким был бывший секретарь прошлого гегемона. Однако выслушав оправдания данные самим виновником толковища и честно говоря насмеявшись от души, все чувствовали себя преотлично и было понятно что провинившемуся светит максимум подзатыльник от Хозяйки, ибо стража Тавроса так и не получила требований о розыске от пострадавшей стороны столь дерзского негодяя-Плётка это выяснил ещё утром, от знакомых писцов в страже, а всё что Анна Коллода рассказывала с упоением на улицах и в салонах, с не меньшим пылом и велеречивостью-тут же опровергалось её батюшкой, предпочитавшем описывать данный “конфуз” в его доме, как некое мелкое хулиганство и девичью фантазию спросонья. Старик говорил о странной подвыпившей кампании друзей его лакея, что и самого слугу избили и дочь напугали.
--В общем-постановляю: Румбик, вместе с Земелей и Плёткой-идут послезавтра на массовое дело на главном рынке Тавроса. Там начинается большая месячная ярмарка и стоит немного денежек нам “набить”. Да и нашему “громиле-любовнику”, неплохо бы посмотреть как зарабатывают нормальные “шелесты”-без мордобоя и криков, с призывами жертвами стражи. Всё ясно?-обратилась Хозяйка ко всем присутствующим,-Ладно, надеюсь что под присмотром старшаков ты будешь не столь буен...-И продолжая хихикать она поднялась что бы уйти.
Когда все стали расходится, Румбик, что-бы не объяснять дочерям Хозяйки где данные ими ему вчера вещи, предпочел выскочить из помещения одним из первых. Его правда довольно скоро догнал Плётка и дав несколько советов по поводу будущей ярмарочной работы, посоветовал как следует за эти дни выспаться, потому что зачастую ярмарочные “шарманки”, развод глупцов, бывает продолжаются вплоть до следующего утра и выходить утром на новое дело следовало на свежую голову.
Радостный что всё обошлось, новоявленный “шелест” на всё услышанное кивал головой и периодически поддакивал, а в конце-даже пообещал немедленно как следует выспаться и завтра по барышням не ходить, имено на последнем особо настаивал ехидный Плётка.
Дальше были лишь бытовые хлопоты: в таверне Румбик попросил кладовщика показать дочерям Хозяйки выданные ему, выстиранные и сушившиеся возле печей, вещи. Если заберут-ура! Если нет...он пока ещё не придумал что, но что-нибудь им пообещает взамен, с “первой доли” в настоящем деле.
Разобравшись с мозолившими глаза ”вещественными доказательствами” его вчерашнего позора, радостный воришка буквально помчался в свою ночлежку на старые склады: в любое другое время ему там было противно находится, но сейчас, именно в этом помещении был для него рай-место для глубокого спокойного сна и безмятежного отдыха. Все мысли у него были о предстоящем мероприятии на ближайшей месячной ярмарке...Всё с Анной закончилось ведь хорошо?
Юноша конечно же ошибался: Анна Коллода бегала весь день по-знакомым и в который раз рассказывала одну и ту же историю с новыми подробностями- “о любострастном маниаке"-давно за ней следящем и приплывшим специально ради неё из дальних стран, о его домогательствах иноземных, бесстыжих и яростных-сперва в лавке книгаря, и о том, как он обманом проник в её с батюшкой дом, потом связал огроменного лакея, победил в схватке на палашах её отца и заперев старика в подсобном помещении-стал страстно, в “кастильском стиле”, добиваться взаимности и хоть минутки любви донны Анны...И Как после нескольких часов безумной страсти он клялся ей в “любви до гроба”, однако она была непреклонна и ему пришлось бежать от сотен стражников... в ночь...По пути, он кажется десяток из них приколол или проколол-Анна точно не помнила: ”Но он мне поклялся умереть под копытами разъяренного быка, если Я не буду его!“
И теперь, рассказывающая всё это опешившим подругам Коллода младшая, искренне боялась что в одном из районов Тавроса вскоре найдут её загорелого, огромного красавца, с мускулатурой матёрого циркового гимнаста и гривой иссиня-чёрных волос. По известной, лишь девушкам недавно вышедшим из отрочества и не успевшим ещё полностью войти в спелую женственность, причинам, Анна запомнила своего несостоявшегося кавалера именно таким...
Подруги Анны однако больше хихикали и крутили пальчиками у виска, а некоторые, наиболее острые на язык, даже стали утверждать что чуть-ли не сами слышали от экономки семейства Коллод, которой в тот вечер не было в доме, но которая дружила с "тёщей младшего брата кузена сводной сестры отчима" лакея, пострадавшего в том бою, что всё было совсем не так: Анька просто “сняла” за деньги какого-то залётного безденежного кавалерчика и думая что папик ейный уехал по делам-привела его к себе в дом. Однако тут неожиданно её батюшка возвернулся и она, одним ударом-отправила лакея в “отруб”, а отца, в темноте-закидала одеялами и перинами, после чего бросила опешившего старика в сарай...Сама же, с полюбовником энтим, до утра “плясала”...хи-хи-хи!”