Тьма сковывала волю своими невидимыми, но крепкими путами. Воздух был затхлый и тяжёлый, как это и бывает в подземных туннелях. Свет факела разрезал мглу лишь на несколько шагов вокруг, и этого явно не хватало, чтобы чувствовать себя спокойно. Да и как, можно чувствовать себя спокойно в подобном месте?
Высокий человек в длинном сером плаще, который уже хорошо потрепался и испачкался в этом подземелье, не спеша продвигался под сводами туннеля. Свет падал на его сухое лицо, на котором уже давно появились небольшие морщины. Серые глаза слезились от гари, и небольшие капельки пота скатывались по скулам, останавливаясь на длинном и остром подбородке. В правой руке он держал факел, в левой высокий, под стать своему росту, чёрный посох, украшенный резьбой. На вид мужчине можно было дать приблизительно около сорока лет, может чуть больше, но те, кто его знал достаточно хорошо, прекрасно понимали, что это простой обман любого из магов. А именно таковым он и был. Маг, чародей, колдун, ведьмак, как только его не называли, но все они были правы, он умел колдовать. Однако в этом подземелье пользоваться своими возможностями он не стал, это могло привести к плачевным последствиям. Каким образом, не знал, но проверять не собирался.
— Если и здесь её не будет, я сверну ему шею, — бормотал маг, в очередной раз спотыкаясь о выступающий камень.
Но тут впереди забрезжил голубоватый свет. В колдуне проснулся прежний азарт, с которым он только начинал свои поиски. Он ускорил шаг, хотя это грозило падением. Но из-за своего энтузиазма, он не замечал мелкие препятствия и, казалось, будто они его начали остерегаться, разбежавшись в разные стороны, открывая путь к источнику этого света.
И вот маг вышел в просторную пещеру, центр которой заливало голубоватое свечение. А его источником являлась бедренная кость, которая попросту висела в воздухе над высоким сталагмитом. Она мерно покачивалась вверх-вниз, будто кто-то держал её за невидимые нити, и она поднималась и опускалась в такт его дыханию. Но маг знал, что здесь, кроме него никого нет и быть не может. Об этих подземных катакомбах мало кто знал, а те, кто и знал, предпочитали сюда не забираться, помня о проклятье Кости.
Ходили слухи о том, что, если кто-то осмелится войти сюда, может навечно остаться в этих лабиринтах, не найдя из них выхода. А если кому и удастся добраться до Кости и взять её, то взамен отдаст свою. Это происходит моментально, с дикой и мучительной болью, кость человека начинает крошиться прямо в ноге…
Но маг не верил в подобную чепуху, он уже слишком много повидал, чтобы верить россказням суеверных людишек. Однако стоило перестраховаться, всё же эта Кость — необычный артефакт, а весьма могущественный, хотя бы исходя из того, что считается мифическим. Но она была нужна магу, и он положил все свои силы, чтобы найти её.
И вот она перед ним. Кость — легендарный мифический артефакт, в который верили лишь несколько магов, их можно было пересчитать по пальцам. Кость была основным компонентом для ритуала воскрешения человека. Нет, не обычного воскрешения тела, подобное колдун мог сделать и сам. А настоящего воскрешения, настоящего возвращения в мир живых. Возвращения не только тела, но и самой души, которая покоилась сейчас в ином мире. Совершить подобное значило пойти против замысла самих богов, а значит навлечь на себя их гнев. Но в тоже время это значило, что маг сам мог уподобиться богам, совершив лишь им посильное действие.
Раньше кость принадлежала одному из Князей Тьмы. Он попал в этот мир из Врат, ведущих в иной, ужасающий мир. Но был сражён богом Драконом, хотя жизнь последнего тоже недолго продлилась, но не суть. Имя этого Князя стёрлось из всех летописей и памяти народа, однако колдуну оно было знакомо, но предпочитал не вспоминать, и уж тем более не произносить. Ибо одно его произношение могло дурно закончиться.
— Наконец-то, — прошептал маг, подходя к широкому сталагмиту и взбираясь на него.
Он словно заворожённый смотрел на Кость, не в силах оторваться от этого синеватого свечения, исходившего из неё. Протянул руку, но тут же отдёрнул её обратно, вспоминая о проклятие, и, хотя он в него не верил, рисковать не собирался. Сунул руки в глубокую сумку и вытащил перчатку. Он очень долго работал над тем, чтобы создать её, вложил большое количество сил и магии, настолько много, что создать вторую перчатку не было возможности. Но ему хватит и одной. Стоит только надеть и взять любой проклятый артефакт, как он это сейчас и сделал, то любое заклятье или проклятье тут же теряет свои силы и…
— А-а-а!!!
Крик колдуна разнёсся по всей пещере и, ударяясь о каменные своды, умчался вглубь подземного лабиринта. Маг, со сжатой в руке Костью, рухнул вниз, скатившись со сталагмита, и крутился по каменному полу, крича от невыносимой боли. Держась свободной рукой за правую ногу, увидел, как бедро просто опадает наземь, словно сгусток слизи. В бедре исчезла опора — его собственная кость, причиняя при этом адские страдания, кость будто пилили внутри плоти. Маг видел, как его нога превращается в дряблый кусок мяса. Он кричал и понимал, что проклятье, в которое не верил, оказалось правдивым, и ему не помогла сила перчатки, заклинания с оберегами, ничего не помогло. Против такой силы он был беспомощен…
* * *
— Мне кажется, Амхиваль, что ты напрасно это затеял, — сказал молодой парень, сидя напротив мага.
Они находились в небольшом трактире, недалеко от разрушенных катакомб, где, как думал колдун, и должна быть Кость. Он потратил много времени, прежде чем нашёл это место. Помогли ему в этом старинные документы и пара наводчиков, которые смогли подтвердить догадки. Заброшенная шахта, никто бы и не подумал искать легендарный артефакт здесь.
Но Амхиваль здесь. И было приятной неожиданностью встретить своего старого приятеля — Эбиро, ещё одного колдуна. Только вот этот совсем не походил на обычного чародея. Хоть и было ему за семьдесят, выглядел он лет под тридцать. Для колдуна это несложная проблема. Эбиро был блондином со смазливым личиком и с серьгой в левом ухе. Но помимо лица и блистающих зелёных глаз, он обладал удивительной способностью привлекать женщин одним лишь присутствием. И это была не магия, по крайней мере, он делал это не нарочно, это происходило, само собой.
Вот и сейчас проходящая мимо девушка в сопровождение молодого кавалера в гвардейских доспехах, незаметно для своего ухажёра, провела ладонью по плечам мага и мило улыбнулась, удаляясь от сидящих.
— Я не виноват, — развёл руками парень.
— Плевать, — Амхиваль сделал ещё глоток из кружки и опустил её на стол. — Я должен найти Кость, чтобы вернуть её.
— Её, — хмыкнул Эбиро. — Ей было около двадцати, когда это случилось? Сколько прошло времени?
— Какая разница?
— Большая, друг мой, большая. Ты хочешь воскресить девочку, у которой ветер в голове. Она же была дочкой бургомистра, капризная и эгоистичная маленькая стерва. Ты проделал огромный путь, только ради того, чтобы вернуть её к себе, но я что-то не помню, чтобы она была твоей. Она же всегда была ш…
— Хватит! — резко прервал его колдун. — Не желаю этого слушать! Ты её не знал!
— Ох, конечно. Я не знал, мясник не знал, сын его не знал, парни из конюшни тоже её не знали. Никто не знал, один лишь ты! — собеседник тоже не желал сдаваться, убеждённый в своей правоте. — Прошло столько десятилетий, а ты так и не смог её забыть? Неужели не было девушки, которая не смогла затмить её? Возле тебя кружилось столько девиц, которые часто оказывались в твоей постели, но дальше ничего не было.
— Она одна такая…
— О, боги, — Эбиро закатил глаза. — Да возле тебя такая женщина, о которой можно лишь мечтать, а ты всё…
— Ера мой ученик и не более.
— Не более?
— Ну, — несколько замялся Амхиваль. — Да, мы спали, но я никогда не ставил её выше…
— Да почему, чёрт возьми?!
— Я любил Зару! Мы были счастливы вместе…
— Сколько?
— Недолго, — печально кивнул Амхиваль. — Но это было лучшее время в моей жизни. А все эти разговоры — всего лишь сплетни. Она была невинна, когда мы познакомились.
— О-о-о, — протянул его друг. — Так ты любитель молоденьких?
— Да какого чёрта я с тобой тут препираюсь?! — обиженно воскликнул тот и встал из-за стола.
— Да стой, стой, — рассмеявшись, Эбиро схватил его за рукав. — Не обижайся. Я же просто хочу, чтобы ты понял, что сам не знаешь, на что идёшь.
— Я знаю…
— Нет, не знаешь. Потому что этого давно никто не делал. Помнишь, как Белог пытался вернуть свою дочь? Что из этого вышло? — пристально посмотрел на друга. — Мы потом ещё несколько месяцев разгребали завалы. Я к тому, что если у тебя и получится, то всё может оказаться не таким, каким бы хотелось.
Колдун печально вздохнул:
— Понимаю, но я люблю её.
— Любовь, любовь, — глаза парня смотрели на друга насмешливо и в то же время сочувствующе. — Чёрт возьми, дружище, ты взрослый чародей, который в щепки распылить такого, как я, а ведёшь себя, как шестнадцатилетний пацан.
— Эх, я-то надеялся, что хоть ты меня поддержишь.
— Именно этим я и занимаюсь.
— М-да, — с этим Амхиваль всё же ушёл.
* * *
Была сильная гроза, когда маг вернулся к себе на маяк. Да, он жил на маяке, а все эти замки, дворцы и башни были для него слишком пафосные. Хотя многие из его знакомых чародеев жили в подобных условиях, создавая себе репутацию либо мага — отшельника, либо злого колдуна. Именно поэтому, Амхиваль и выбрал себе маяк, чтобы не попадать под категорию всех этих сказочных волшебников.
Нога ещё ныла, и он прихрамывал. Всё же восстанавливать кости не так-то просто, но возможно. Как бы скептически маг не относился к проклятью Кости, подготовился и к этому. На ремне был подвешен мешочек с дроблённой человеческой костью. Нет, он никого не убивал, но то, как он это добыл, лучше не знать.
И когда он лишился части своего тела то, пересилив боль, высыпал содержимое мешочка на бедро, приложил руки и зашептал заклинания. Его монотонное бормотание напоминало молитву, а сам он в этой пещере стал похож на аскета. Но вскоре бормотание прекратилось. Амхиваль, с побледневшим лицом, откинулся на спину и облегчённо вздохнул. Он добыл Её.
Дождь лил с невероятной силой, будто боги решили не подпустить мага к своему дому и не дать ему завершить начатое. Но вода не была для него преградой, наоборот, он любил воду, и первой стихией, которая ему подчинилась, была именно она. Поэтому он шёл к маятнику практически сухой, лишь порывы ветра, которые могли сбить любого с ног, иногда сбрызгивали его плащ. Волны ударялись о каменные берега, готовые смыть путника. Море ревело, словно голодный зверь, увидевший свою жертву.
Но всё это не волновало идущего, он был погружён в собственные мысли. Амхиваль никогда не был так близок к своей цели, поэтому, как только вошёл в здание, сразу же ринулся в лабораторию, где всё уже было подготовлено. Он готовил всё заранее каждый раз, когда находил новое предполагаемое место захоронения Кости.
И стоило ему ворваться в лабораторию, как тут же, не снимая плаща, принялся за дело. Ему предстояло вернуть с того света свою любимую, а для этого надо было провернуть множество процедур. Но большая часть работы была уже сделана, на столе лежал труп девушки, который не разлагался под действием чар и всяческих мазей. Конечно же это была не его любимая, а совершенно другая девушка. И снова лучше не знать, как маг смог добыть это тело. Амхиваль был готов практически на всё, лишь бы завершить начатое. Именно в это тело и должна вернуться, душа его любимой, но для этого надо вставить Кость вовнутрь, что он и сделал. Разрезав бедро умерщвлённой, он достал её кость (с этим пришлось повозиться) и вставил артефакт, после чего грубо зашил разрез. Амхиваль знал, что если всё получится, то рана просто-напросто исчезнет, поэтому не стоило возиться с ней. Прах, всё, что осталось от любимой девушки, уже был внутри этой. Оставалось только пролить кровь, и для лучшего эффекта, кровь должна была быть его.
Маг был готов и к этому. Но как только он занёс кинжал над своей рукой (крови надо было много, но не настолько, чтобы лишить себя жизни), то задумался. Правильно ли он делает, играя в бога? И получит ли он то, чего хочет, ведь она могла измениться там? Но Амхиваль зашёл слишком далеко, чтобы отступать.
Лезвие полоснуло запястье, и кровь пролилась на тело мёртвой девушки. И когда алые капли касались её кожи, то начинали излучать голубое свечение. Или ему это только показалось? В глазах начало темнеть, но он не желал сдаваться. Амхиваль чувствовал, как из него уходит жизнь, но он знал, что отдаёт эту жизнь своей любимой, и ничуть не боялся последствий. Его обуревала радость, он был счастлив, что вот-вот вернётся она, та, кого так безумно любил. И это придавало ему силы.
Однако маг хотел увидеть её, обнять и поцеловать. Поэтому всё же перевязал руку, хотя с его-то силами можно было легко излечить этот порез. Но он не стал. Хотел оставить шрам, как напоминание об этом дне.
Амхиваль расположился в кресле, стоявшем здесь же. Теперь оставалось только ждать, только ждать…
* * *
— Ты, что? — глаза Эбиро вылезли из орбит.
— Да, я храню её прах, — Амхиваль убрал урну и закрыл шкафчик.
Они находились в его комнате, он решился показать своему другу самое дорогое, что у него имелось, но этой реакции он не ожидал.
— С ума сошёл, Амхиваль? — удивлённо всплеснул руками тот. — Хранить пепел девки…
— Она тебе не девка, — повысил голос хозяин комнаты. — Не забывайся, пожалуйста.
— Уф, прости, — несколько сконфуженно ответил Эбиро. — Просто для меня это как-то слишком.
— А для меня в самый раз, — сухо отозвался Амхиваль. — Зря я тебе это показал.
— Может быть.
Подобным откровением остались недовольны оба. И надо было именно сейчас так накалиться отношениям, когда после трёхлетней дружбы, Амхиваль уходил от магистра и покидал старых друзей. Хотя он ещё не знал, что в честь этого Эбиро и другие его знакомые решили устроить большое гульбище в соседнем городке, после чего во всей округе вспоминали это ещё несколько лет.
* * *
Лаборатория находилась под самим маяком, в его подземной части. Ещё когда маг впервые пришёл сюда, никаких подземелий не было, и ему пришлось чуть ли не вручную выдалбливать их. Создание лаборатории и других смежных помещений заняло у него больше месяца. Можно было сделать и быстрее, стоило только попросить помощи у местных жителей соседнего городка, но это должно было остаться тайной. Поэтому все входы и выходы были тщательно замаскированы.
На следующий день, когда буря стихла, а солнце осветило спокойную гладь моря, Амхиваль спал на том же самом кресле, окутанный тьмой.
— Мастер? — разрезал тишину мягкий голос.
В лабораторию спустилась миловидная девушка с короткой стрижкой и пепельными волосами. На ней было обычное серое платье, которые носят служанки, однако девушка не являлась таковой. Она зажгла свечи и, увидев мага, подбежала к нему.
— Мастер? — испуганно воскликнула она, приложив ладонь к побледневшему и холодному лицу.
Тот с трудом приоткрыл глаза.
— Ера, — тихо произнёс он. — Мне так нравится, кода ты называешь меня мастером.
Неожиданно для самого себя схватил её за руку и притянул к себе.
— Это так заводит, — продолжал мямлить он, еле шевеля губами.
— Мастер, — девушка делала слабые попытки освободиться. — Вам дурно, и вы слабы. Вам стоило бы отправиться в постель и отдохнуть.
— Точно, в постель! И там я покажу тебе насколько я слаб, — внезапно в его глазах что-то блеснуло. — Ера, — более отчётливо произнёс он, отпуская её и приподнимаясь с кресла, — как всё прошло? Она уже…
— Нет, — покачала головой девушка.
Они оба смотрели на труп, лежащий рядом. В нём ничего не изменилось, та же серость кожи, те же опущенные веки, ни единого признака жизни.