Озабоченность таким состоянием дел на Северном Кавказе не раз высказывал глава государства (ежегодное Послание Президента РФ Федеральному Собранию РФ в ноябре 2009 г.)37. В результате сегодня предпринимаются определенные меры по стабилизации положения в этом регионе (образование Северо-Кавказского федерального округа, дополнительное финансирования и т.д.). Другой вопрос – насколько эффективны и рациональны предпринимаемые меры со стороны назначенного полномочного представителя Президента Российской Федерации в отношении тех действий и решений руководителей этих регионов и вызовов, которые нам предъявляют сегодня экстремистские силы в СКФО. Однако на настоящий момент вследствие ухудшения социально-экономического положения, безработицы, коррупции и интенсивных миграционных потоков этнополитические конфликты в некоторых субъектах Южного макрорегиона дошли уже до латентных войн (Дагестан, Ингушетия, Кабардино-Балкария). Терроризм, как проявление крайней формы конфликта, который мы уже наблюдаем в этих республиках, стал постепенно перемещаться в центральные регионы России (Пятигорск, Буденновск, Ставрополь, Астрахань, Волгоград, Москва).
В настоящее время исследовательскими центрами, научным сообществом осуществляется анализ и прогнозирование этнополитических процессов, влияющих на положение России, ее геополитику, вырабатывается стратегия и позиция дальнейшего взаимовыгодного сотрудничества с другими государствами на мировой политической арене. Актуальность данной проблемы объясняется обострившимися отношениями как между государствами Каспийского региона, (например, в споре по разделу границ Каспийского моря и ее ресурсов), так и между мировыми державами, которые состязаются за контроль над ситуацией в этом регионе. Особенно большой интерес, как мы отмечаем, проявляется мировыми державами по вопросам разработки углеводородных ресурсов, проведения транспортных коридоров с выходом в Индию, размещения военных баз на территориях Прикаспийского региона38. Все это показывает на усиливающуюся тенденцию внешней угрозы политической стабильности России и необходимости определения способов их предупреждения и парирования с целью недопущения межгосударственных конфликтов.
Следует отметить то, что отечественные и зарубежные ученые и политические конфликтологи при создании своих аналитических моделей в качестве иллюстративного материала чаще всего используют примеры из истории этноконфликтов именно Северного и Южного Кавказа, Средней Азии, Персидского залива. Само по себе это подтверждает актуальность и проблемность данного региона и указывает на то, что он постоянно находится в поле зрения зарубежной и отечественной научной мысли39.
Характеризуя сегодняшнее положение на Юге России с ее прикаспийским вектором направленности и в особенности на Северном Кавказе, отечественные и зарубежные исследователи, политологи и обществоведы, а также авторы доклада «Free Movement of Workers and Labour Market Adjustment» Берлинского центра ОЭСР, сопоставляя аналогичные данные, делают свой прогноз и оценивают ее как длительную по временному характеру, а также крайне сложную, трудноразрешимую ситуацию, которую сразу изменить введением какого-либо решения или введением новой должности или поста невозможно40. Анализируя такие выводы, отмечается, что актуальное значение Каспийского региона, а следовательно, Юга России, лежит не только в энергетической, транспортной и военно-политической плоскости, имеющее, естественно, и экономическое измерение, но оно актуально и в области гуманитарного направления, представляя собой как один из главных акторов в диалоге цивилизаций со своим менталитетом, традициями и толерантностью. Таким образом, прежние подходы, методы и имеющиеся рецепты анализа этнополитической безопасности государств, существующие в мировой практике, не позволяют давать эффективных рекомендаций в нормализации и улучшении ситуации в этих странах. В этом случае меры силового давления на инициаторов и их субъектов, откуда исходят конфликтогенные факторы, вызовы и угрозы этнополитической безопасности, только лишь обостряют создавшееся положение41. В связи с этим одной из основных задач исследований должно быть изучение тех процессов, которые происходят в этом регионе, а именно, как влияет макроэкономика, политические процессы, культура, миграция и этноконфликты на геополитическое положение прикаспийских государств. Необходимо определить те вызовы и угрозы, которые могут повлиять на этнополитическую безопасность Юга России и дестабилизацию социально-политического развития нашего государства.
В одном из последних исследований главного научного сотрудника Института социально-экономических и гуманитарных исследований профессора С.Я. Сущего из Южного научного центра РАН указывается, что в каждом крупном регионе страны такие обозначенные проблемы образуют свою сложную геометрию, и, в частности, едва ли не самый многосоставной проблемный комплекс сложился именно на Северном Кавказе42.
Таким образом, в результате такого подхода, взаимодействия и понимания важности данной проблемы основной задачей таких исследований должен являться анализ, систематизация и классификация угроз и вызовов, влияющих на систему этнополитической безопасности Юга России, стабилизацию ее политической системы.
Такие проекты должны ориентироваться, прежде всего, на конфликтологическую экспертизу социально-политических проблем, угроз и рисков региональной безопасности, что предполагает сосредоточение исследовательских усилий на следующих направлениях:
– диагностика затяжных региональных конфликтов, уточнение их динамики и фазы развития, эффективности принимаемых мер по их деэскалации;
– выявление основных линий социального напряжения и очагов потенциальных системных конфликтов на макрорегиональном уровне и уточнение конфликтологического облика региона;
– выявление и мониторинг региональных проблем и региональных ситуаций, повышающих вероятность социального и политического дисбаланса в функционировании регионального социума;
– факторный анализ социальной дезорганизации на макро- и субрегиональном уровнях, уточнение иерархии конфликтогенных факторов в Южном макрорегионе;
– уточнение конфликтологических сценариев развития Южного макрорегиона до конца первого десятилетия XXI в. и перспективой на второе десятилетие;
– выявление и анализ эффективных действий органов государственной власти и местного самоуправления по предупреждению, конструктивной деэскалации и разрешению региональных, локальных и блоковых конфликтов;
– разработка предложений по организации регионального конфликт-менеджмента.
Прикаспийский вектор социально-политической стабильности Российского государства, как нам представляется, вызывает наибольший интерес в исследовании таких проектов для формирования адекватной модели, учитывающей угрозы и вызовы в период глобализации, мирового экономического кризиса. При этом особое место, как правило, в этих исследованиях занимают южные и пограничные регионы с высоким уровнем этнополитических конфликтов, связанные с различными социально-экономическими факторами и их дифференциацией с целью упреждения и предотвращения конфликтогенных факторов. На основе изучения общетеоретической и научной базы теории и имеющейся практики аспектов этнополитической безопасности регионов, вызовов и угроз стабильности политической системы можно провести фундаментальный категориальный анализ проблемного поля исследования. В результате определяется тенденция того, что развитие современных политических процессов в государствах сегодня обусловлено рядом факторов, которые связаны, прежде всего, с их закономерностями и общими глобализационными изменениями в мире.
Место и роль ислама в регионах Российской Федерации, Закавказья и Центральной Азии
Мотивы поступления мусульман в религиозные образовательные учреждения
(На примере медресе «Хусаиния» в г. Оренбурге)
Структура современного общества сложна и многообразна. В различных условиях человеку приходится менять социальные роли, при этом приобретая различные коммуникативные навыки. Процесс включения индивида в социальную среду начинается с самого рождения и длится всю жизнь. Это процесс формирования личности, индивида, имеющего определенные качества, приобретенные в результате его включения в общественные отношения43. Таким образом, личность формируется, сочетая в себе индивидуальный полюс и социальный полюс, являющийся следствием социализации44. Развитие личности и формирование социальных структур происходят параллельно и взаимообусловлено, пересекаясь в различных общественных институтах, выступающих агентами социализации, в числе которых, кроме прочего, можно назвать образовательную и религиозную сферы45.
Образование и просвещение в целом являются своего рода мастерскими, где человек приобретает инструменты социальной, трудовой, культурной адаптации. На разных образовательных уровнях все участники учебного процесса получают опыт, который позволяет им идентифицировать себя с определенной группой людей, при этом самоидентификация может происходить параллельно с разными общностями, в том числе и с религиозными группами. Например, человек может быть студентом, являясь одновременно членом либеральной партии, исповедующим учение школы тибетского буддизма «Карма кагью». Или школьник, который является членом волонтерского движения и воцерковленным католиком, а также любящим сыном и наследником своего рода, фамилии. Коммуникация внутри каждой из групп дает человеку определенные навыки, также он учится межгрупповой коммуникации, где работают свои особенные законы взаимодействия. Весь этот калейдоскоп формирует современного человека, для которого получение знаний стало обязательной частью существования. И в этом смысле социализация может происходить постоянно46.
Сфера религии, в частности религиозного образования, являя собой и институт просвещения (пусть и ограниченный узко тематическими рамками), и одновременно институт духовного развития47, становится определенным этапом в жизни студентов, который в большинстве случаев определяет новый статус человека – профессиональный и религиозный48. В учебных заведениях Русской православной церкви, а именно в семинариях, человек во время обучения получает профессиональные навыки священнослужителя для дальнейшей работы в церквях. Однако не все выпускники по окончании остаются работать в религиозной сфере49, т.е. образование не всегда является гарантом профессионального самоопределения, но утверждает человека как православного христианина, воцерковленного и с высоким уровнем индивидуальной веры в догматы христианского вероучения50. Реже выпускники, начиная свою трудовую деятельность и социальную жизнь «в миру», разочаровываются в прежних идеалах, становятся агностиками или атеистами. «Во мне всегда был дух противления, так что ничего путного не вышло. Одни сомнения остались», – отметил интервьюер, некогда получивший образование в семинарии51. Схожие процессы могут происходить, если говорить о буддийских университетах или иудейских ешивах, но с рядом своих особенностей.
По окончании мусульманских образовательных учреждений – в данном случае речь пойдет о медресе, религиозном образовательном учреждении среднего звена, – выпускники также либо идут по пути профессиональной реализации и работают имамами, преподавателями, либо выбирают работу иного толка, в нерелигиозной среде, оставаясь исполняющими религиозные предписания мусульманами. Бывают и случаи ухода от религии. То, каким образом и на каком уровне происходит изменение жизненных установок у студентов мусульманских религиозных образовательных учреждений, отчасти определяет положение мусульманского сообщества в общей социальной среде. Сегодня нет региона в нашей стране, где не было бы представителей исламского вероисповедания. И здесь можно назвать не только республики, где ислам является многовековой традицией и часто ассоциируется с национальной принадлежностью: Чечня, Ингушетия, Дагестан, Башкортостан, Татарстан. Ныне в г. Салехарде можно купить халяльную оленину местного производства52, в г. Хабаровске в примечетской лавке найти учебное пособие по рецитации Корана, а в г. Биробиджане послушать лекцию о ведении бизнеса в рамках шариата. Безусловно, вышесказанное не утверждает равное развитие ислама в Республике Башкортостан и в Еврейской автономной области. Мусульманская инфраструктура в них различна. Если в г. Уфе представлены все уровни религиозного образования: исламский университет, медресе, школы при мечетях, то в г. Биробиджане нельзя в этот ряд поставить даже мечеть.
При этом знания, даваемые в мусульманских религиозных учебных заведениях на разных уровнях, призваны не только воспитать людей, способных совершать особые религиозные обряды и давать разъяснения по тем или иным религиозным вопросам. В мусульманской школе человек учится совершать обязательные ежедневные ритуалы, совмещать свою религиозную практику с повседневной жизнью, успешно адаптироваться в окружающей его социальной действительности в статусе практикующего мусульманина и т.п. «Воспитание личности, воспитание души. Основная цель заключается в том, чтобы из медресе выпускались религиозные, образованные люди, которые хоть и не будут работать по специальности, но сами будут жить по нормам Ислама, подавая пример другим, тем самым внесут лепту для процветания нашего общества», – так определяет цель религиозного образования один из руководителей медресе53. Эти обстоятельства во многом определяют уровень религиозности мусульманских общин в России, а также приверженность верующих к определенным толкам в рамках данного вероучения, поскольку «тело» общины складывается не только из имамов и религиозных деятелей, но и из рядовых верующих, среди которых есть люди с религиозным образованием. Также в понимании процесса социализации мусульман важно учитывать мотивацию людей, поступающих обучаться в мусульманские религиозные учебные заведения, в частности в медресе. Ведь в период обучения их сложившиеся к моменту поступления индивидуальный и социальный полюсы интегрируются в новую среду с получением соответствующих навыков и мировоззренческих установок, которые важны при вторичной социализации личности, т.е. вхождении в общую социальную среду с обновленными духовными, культурными, нравственными позициями. В связи с указанными выше обстоятельствами автором было проведено исследование с целью определить причины поступления в мусульманские религиозные учебные заведения, в частности в медресе – образовательное учреждение среднего звена, а также рассмотреть процесс вторичной социализации учащихся и выпускников медресе. В качестве объекта исследования было изучено медресе «Хусаиния» в г. Оренбурге, где исторически проживают татары, традиционно причисляющие себя к мусульманскому вероисповеданию.