стоило поверить, что она сделала все как надо. И я нажал на газ.
Поначалу ничего не происходило. То есть все было нормально: «Ока» тронулась с места, и в зеркальце заднего вида я
заметил, как начинает движение белый «жигуленок».
- Они едут за нами, - сказал я Анне, пока еще ни в чем ее не обвиняя. Просто констатируя факт.
- Тебе показалось, - так же спокойно прозвучал ответ. - Они никуда не едут.
- Да ну? - скептически спросил я и снова посмотрел назад. «Жигули» как-то неуклюже зависли передними колесами над
канавой. Мотор работал, колеса крутились, было видно, как водитель яростно размахивает руками. Автомобиль и не думал
трогаться с места. - И что это означает? - заинтересовался я.
Анна вытянула левую руку перед собой, разжала кулак, и я увидел на ладони небольшую, сантиметров десяти в длину,
рукоятку. Раздался щелчок, и вылетело лезвие.
- Они так обрадовались твоему появлению, - сказала Анна, - что совсем не замечали того, что творится сзади их машины.
- А сзади была ты.
- Как ты догадался?
- И ты пропорола этой зубочисткой покрышки?
- Долго ли умеючи, - самодовольно заявила она и тут же с силой ударила меня ногой по ступне. По той самой, что
находилась на педали тормоза. Машина остановилась, и вовремя: выезд от дома к дороге был перегорожен черным
«Фордом». Он словно с неба свалился, и Анна заметила его на секунду раньше меня.
- Вот еще, - недовольным тоном сказала Анна и расстегнула замок на куртке. Я не понял, зачем она это делает, пока не
увидел четырех здоровых мужиков, выскочивших из «Форда». Я бы не хотел встретиться с такими типами в темном
переулке. Да им, похоже, было наплевать - день, вечер или ночь. Они окружили машину.
- Быстро вытряхивайся из своего катафалка, сука! - завопил один. Зажатый в его руке пистолет был направлен в мою
сторону, и это придавало произнесенным словам дополнительный вес.
- Может, мне стоит дать задний ход? - подумал я вслух.
- Это надо было делать немного раньше, - сквозь зубы ответила Анна. - А сейчас расслабься...
Не знаю, что она имела в виду, только тип с пистолетом свободной рукой открыл дверцу с моей стороны, ухватил меня за
плечо и рванул наружу.
- Я позову милицию, - сказал я, стараясь, чтобы это прозвучало как угроза.
- Маму свою позови, - был ответ. Пистолет уперся мне в висок, а мои ноги помимо воли едва ли не вприпрыжку понесли
меня к «Форду».
- Мама далеко, - сказал я на ходу. - А милиция близко.
Похоже, мне не поверили. А те два любителя полуночных мордобоев, что с матюгами осматривали проколотые
покрышки, предпочли не привлекать к себе внимание.
- А ты, лахудра, сиди и не вякай, - услышал я со стороны. Эта реплика, очевидно, предназначалась Анне, и я представил
ее возможную реакцию на такие слова. Однако то, что произошло в действительности, далеко вышло за пределы моей
фантазии.
Я чувствовал кожей дуло пистолета, и по этой причине был смирен, головой не вертел, и то, что случилось возле «Оки»,
оказалось вне поля моего зрения. Только вдруг ствол ушел от моего виска в сторону, хватка ослабла. Тип, советовавший мне
позвать маму, дернулся назад, к моей машине, словно я его больше не интересовал. Только вот я, злопамятный сукин сын, не
хотел так легко с ним расставаться.
Поэтому я ударил левым кулаком противнику в челюсть, правой рукой вцепился в сжимавшую оружие кисть, да еще
двинул коленом в основание позвоночника. В результате тип с пистолетом полетел назад, увлекая следом и меня, не
решавшегося выпустить руку с «ТТ». Уже в лежачем положении эта упрямая сволочь пнула меня в бок и обругала пятью
нецензурными словами. Я не стал церемониться и левой рукой четыре раза врезал матерщиннику в лицо. Точнее, в морду. На
большее парень не тянул.
Потом я вскочил, выбил ногой пистолет из ослабевшей руки и приготовился схватиться с остальными незнакомцами из
«Форда».
В следующую секунду выяснилось, что сражаться не с кем.
- Быстро! В машину! - крикнула Анна. Я повиновался. Пробегая те несколько метров, что отделяли меня от «Оки», я
вспотел: мне пришлось перешагивать через неподвижные тела. В то время, пока я возился с одним, Анна уложила троих.
И еще одно: я своего лишь оглушил. Тем, кто имел дело с Анной, пришлось гораздо хуже. У одного посредине лба
темнело аккуратное отверстие - след от пули. У второго было перерезано горло. Наверное, все тем же маленьким ножичком с
выкидным лезвием. Сам нож торчал из правого плеча третьего громилы.
Анна наступила ему на горло тяжелым ботинком, вытащила нож и обтерла лезвие о кожаную куртку поверженного
боевика.
Я торопливо прыгнул в машину и вцепился в руль. Меня колотило. Анна села рядом и застегнула «молнию» на куртке.
- Кого-то ждешь? - спросила она. - Если нет, то поехали.
Я нажал на газ, и «Ока» тут же подпрыгнула, преодолевая возникшие на ее пути неровности рельефа. Мне послышался
стон. И я постарался как можно быстрее уехать отсюда. Не забыв при этом глянуть в зеркальце заднего вида: белый
«жигуленок» стоял на прежнем месте, но милиционеров рядом видно не было.
Анна достала из кармана носовой платок и аккуратно вытерла красные капли со своего лица.
- Ты кончил своего? - поинтересовалась она таким голосом, словно речь шла о том, не забыл ли я полить цветы на окне.
- Нет. - Я смотрел на дорогу и думал о возможных последствиях случившегося. Дело даже не в том, что мы оставили на
дороге несколько трупов. Мы сделали это рядом с моим домом, в сотне метров от двоих сотрудников милиции. Все
желающие могли наблюдать процесс уничтожения четверки из «Форда». Кто-то вполне мог заснять всю сцену на
видеокамеру. Людей хлебом не корми, дай посмотреть, как бьют друг другу морду и режут глотки. Любители острых
ощущений. Будут потом показывать эту видеокассету родным и знакомым, хвастать...
- Ты знаешь, кто это был? - прервала ход моих мыслей Анна.
- Понятия не имею.
- А зря. Я спросила у одного, прежде чем сломать ему горло.
- И что он ответил?
- Они работают на Гиви Хромого. На тебя уже открыли сезон охоты, Костик. И после сегодняшнего количество охотников
увеличится, - сказала она то, о чем я и так догадывался. - И тебе придется некоторое время не возвращаться домой.
- Некоторое время? - переспросил я. В отличие от Анны я не был спокоен. Мягко говоря. - Что ты имеешь в виду? Что мне
до конца жизни придется бегать от милиции? И от Гиви Хромого?
- Не принимай все так близко к сердцу, - посоветовала Анна, и это прозвучало как циничное издевательство. - Подумай
сам, разве лучше было бы, если в эти четверо потащили тебя к Гиви выяснять отношения? К вечеру ты наверняка стал бы
трупом. А сейчас - кто знает, как все сложится... Пока ты жив.
- А менты? Те двое? Они же все видели!
- Ну и что? Они могут предъявить к тебе претензии по поводу спущенных шин, и только. Как только я начала резать этих
сволочей, та парочка куда-то быстро слиняла. Так что за трупы ты будешь отвечать только перед Гиви, а он вряд ли будет
просить милицию найти обидчика.
- Гиви тоже не подарок.
- Я же обещала: пока мы работаем вместе, я прикрываю тебя по всем направлениям. Или тебе кажется, что я обманываю?
Мне вспомнились три тела, через которые я перешагнул.
- Нет, так мне не кажется, - отрезал я.
- Значит, все в порядке, - подытожила Анна. - Эй, ты смотри за дорогой. Не нервничай.
Я сбросил скорость и перестроился в правый ряд, готовясь к повороту. На лобовое стекло упали капли дождя. Небо
стремительно становилось свинцово-серым. Примерно таким же было мое настроение. Я повернул направо, и «Ока» подняла
фонтан брызг из луж, не высохших со времени прошлого ливня. Дождь, грязь, лужи, холод, тучи. И ощущение пистолетного
дула у виска. Это словно впечаталось мне в кожу. Впечаталось в нервы. Впечаталось в мозг.
- Это дорога к Сидорову? - спросила Анна.
- Разве мы собирались ехать в другое место?
- Мне показалось, что ты слишком разнервничался. Мог перепутать.
- Со мной все в порядке, - заявил я. Это было вранье. Со мной уже давно был полный беспорядок.
- Тогда проясни одну вещь, - сказала Анна. - Четыре вооруженных боевика приезжают от Гиви Хромого к тебе домой. По
какому поводу?
- Я не дал Гиви убить одного человека, помог этому несчастному смыться из Города. - Про историю с «Вольво» я
предпочел не распространяться. - Да еще этот Автандил... Гиви решил, что это моя работа... Достаточно, чтобы пробудить в
Гиви зверя.
Произведя некоторые вычисления в уме, я обнаружил, что если Гиви и я когда-нибудь встретимся (не приведи господь!),
мне будет выставлен счет за четверых его убитых людей. Из которых я ни одного и пальцем не тронул. Но поверит ли мне
Гиви? Вряд ли. Я бы на его месте не поверил. И что делать? Разве что попросить Анну написать объяснительную...
- Может быть и так, - задумчиво произнесла Анна, выслушав мои объяснения. - Но что, если Гиви Хромой уже нашел
Сидорова, а доктор сказал Гиви, кто именно привез этого больного...
- Доктор меня не знает, - поторопился я похоронить эту страшноватую версию. - Он даже не знает номера моего
телефона...
- Тогда откуда люди Гиви узнали твой адрес? Узнали, на какой машине ты ездишь?
- Может, после смерти Автандила они порасспрашивали персонал «Кометы» и выяснили, кто я такой? - предположил я
без особой уверенности. - Я часто там бываю...
- Ну нет, - отрицательно покачала головой Анна. И я знал почему. Все произошло слишком быстро. Прошло чуть больше
двенадцати часов с момента гибели Автандила. Гиви Хромой узнал об этом никак не раньше утра. И чтобы провести
расспросы в «Комете», ему потребовалось бы некоторое время, тем более что ресторан открывался после полудня.
Значит, существовал другой источник информации. Значит, мое положение было еще хуже, чем я предполагал час назад.
А я предполагал, что хуже уже некуда.
Глава 22
- А вот еще вариант, - предложила Анна. - Они как следует надавили на самого Сидорова. Гиви Хромой церемониться не
будет. Сидоров выдал тебя как человека, который слишком много знает. Они решили немедленно с тобой разобраться.
- Я человек, который слишком мало знает, - возразил я. - К тому же Гиви получил указание не разговаривать с
Сидоровым, а кончать его на месте. Это я очень хорошо расслышал.
- Ладно, подумаю еще.
Это была очень деловая женщина. Она одновременно набивала патронами обойму своего пистолета и обдумывала
возможные варианты. Умелые ручки и умная головка. Не дай бог иметь такую женщину среди врагов. Проще сразу
застрелиться.
- На всякий случай позвони своему доктору и скажи, что скоро подъедешь. - Анна вытащила из кармана куртки
мобильный телефон. - Спроси, как состояние больного.
Я набрал номер, и вскоре самоуверенный баритон Матвея Александровича отрапортовал мне, что все в порядке.
- Может быть, сегодня он придет в сознание, - обнадежил доктор.
- Я подъеду через час-другой, навещу...
- Да, конечно, минутку. - В трубке стало тихо.
- Что там такое? - спросила Анна.
- Он отошел.
- Сидоров?
- Нет, доктор. Сказал «минутку» и отошел.
- Пошел по другому телефону вызывать Гиви Хромого, - предположила Анна едва ли не равнодушным голосом. Я
вздрогнул. - Это просто предположение, - добавила она. - Может быть и так. Имей в виду. Кстати. - Она извлекла из
внутреннего кармана куртки «люгер». - Держи. Пригодится.
- Что тебе дарят знакомые мужчины на Восьмое марта? - поинтересовался я. - Ручные пулеметы? Или бронежилеты от
Юдашкина?
- Они дарят мне... - начала Анна, но тут в моем ухе снова ожил голос доброго доктора Матвея Александровича.
- Вы слушаете? - как-то возбужденно спросил он. - Так вот, ваш друг только что пришел в себя.
И он очень интересуется, где он и что с ним случилось...
- Сейчас буду, - сказал я и отключил телефон.
- Лучший способ заставить тебя немедленно приехать - это сказать, что Сидорову стало совсем плохо. Или сказать, что он
пришел в себя. Первое или второе? - Анна даже не повернула голову в мою сторону.
- Второе, - признался я. - Ты думаешь, что это ловушка? Что Сидоров на самом деле уже мертв и нас поджидают люди
Гиви Хромого? Или те, кто организовывал налет?
- Или те и другие вместе.
Я взял «люгер» и заткнул его за пояс.
- Разумный жест, - оценила Анна.
Часть третья
Кто есть кто
Глава 1
Что-то не было во мне душевного спокойствия в те минуты, когда я и Анна шли от больничной ограды к дверям корпуса,
где заправлял делами Матвей Александрович. Что-то меня беспокоило. То ли «люгер» натирал мне живот. То ли я
нервничал по поводу перспективы получить пулю в спину от затаившихся в засаде бандитов.
Я расстегнул плащ и держал ладони у пояса, чтобы успеть выхватить пистолет до того, как это действие окажется
бессмысленным. Анна посмотрела на меня и неодобрительно хмыкнула.
- Со стороны может показаться, что у тебя чешется в одном месте, - заметила она. - Веди себя прилично.
- У меня чешется между лопаток, - сообщил я, озабоченно посматривая по сторонам. - Как бы не шарахнули меня в
спину... Или ты скажешь, чтобы я и это не принимал близко к сердцу?
- Я просто высказала предположение. Нас может ждать засада. А может и не ждать. Всегда лучше настраиваться на
худшее, а потом обмануться в ожиданиях.
Так она рассуждала. Мы шли по асфальтовой дорожке к крыльцу, вокруг располагалось то, что летом могло называться
садом, а сейчас было скопищем жутковатых в своей безжизненности древесных стволов, выраставших из черной влажной
грязи и простиравших корявые ветки, словно пытаясь зацепить и расцарапать что-то живое и потому враждебное. Я
раздраженно отпихнул ветвь липы, брошенную порывом ветра мне в лицо. Анна не обращала на происки измерзшейся и
вынужденной обнажиться природы никакого внимания.
Я вытер о ступеньки грязные подошвы ботинок и сказал не слишком уверенно:
- Ты перестраховалась, дорогая.
- Что мешает им подстерегать тебя внутри? - был ответ.
- Я-то думал, ты меня успокоишь.
- А тебе не стоит успокаиваться. Тебе стоит постоянно быть начеку, - заявила Анна и нажала кнопку звонка. Моя рука
снова оказалась на уровне брючного ремня. Но я сдержался и не стал стрелять в санитара, открывшего нам дверь.
- К Матвею Александровичу, - сказал я, и эти волшебные слова дали нам возможность проникнуть в глубины корпуса.
Матвей Александрович был радушен. Он повел нас по коридору, без конца повторяя: «Как вам повезло!» - и без конца
оглядываясь на Анну, которая кокетливо улыбалась доктору. Не иначе, собиралась подстроить какую-то пакость.
У дверей сидоровской палаты Матвей Александрович остановился, расплылся в широкой улыбке и распахнул перед нами
дверь.
- Прошу! - гордо произнес он, и мы вошли. - Не буду вам мешать, - сказал он, адресуясь к нашим спинам. - Когда
понадоблюсь, вы меня найдете...