Анна закрыла дверь и встала рядом, прислушиваясь к звукам в коридоре.
- Он на самом деле ушел, - удивленно заметила она, будто ожидала от доктора подвоха.
Я подошел к кровати и кивнул Сидорову, который следил за моим приближением из-под полуприкрытых век.
- Здорово, налетчик, - сказал я, пододвинул белый табурет поближе к изголовью и сел. Потом вытащил из-за пояса
пистолет и положил на тумбочку рядом с собой.
- Это... что? - прошептал Сидоров.
- Это мера предосторожности, - пояснил я. - Ты теперь популярный человек. Многие мечтают с тобой познакомиться. Но
не все - с бескорыстными целями. Я собираюсь отпугивать таких гадов выстрелами в воздух.
- Ты уверен, что именно так следует беседовать с тяжело больными? - поинтересовалась Анна. - Ты его насмерть
перепугаешь.
- А что же мне, сказки рассказывать? - возмутился я. - Особенно после всей той каши, которую он заварил! Весь город на
уши поставил!
- Это... все... я? - поднял брови Сидоров.
- Ну не я же. Ладно. - Я знал, что Анна права. - Не переживай. Все в порядке. У тебя теперь есть вооруженная охрана.
Лучшая из всех возможных.
- Ты? - спросил Сидоров.
- Нет, она.
- Шутишь, - криво усмехнулся Сидоров.
- Молодец, - похвалила меня Анна. - Вот ты его и развеселил. Короче, ребята: вы тут наедине лучше договоритесь. А я
осмотрю окрестности... - И она направилась к двери.
- Ты еще не отказалась от мысли, что здесь засада?
- Хм, - сказала Анна. - В тихом омуте СПИД водится.
- Кто... это? - спросил Сидоров, когда дверь мягко захлопнулась за решительно настроенной женщиной в кожаной куртке.
- Моя новая знакомая. Приехала из Москвы. Из-за тебя.
- Из-за меня? - Сидоров не поверил. - Почему?
- А ты помнишь, какую кашу заварил прежде, чем потерять сознание? Или у тебя провалы в памяти?
- Помню. - Сидоров закрыл глаза, и я испугался, что он вновь теряет сознание. Однако минуту спустя два зрачка снова
уставились на меня. Взгляд Сидорова был виноватым, как у ребенка, разбившего любимую мамину вазу. Я получил роль
мамы и должен был наказать негодника. - Я вел себя как болван, - сказал Сидоров.
- Вот теперь я вижу, что ты находишься в трезвом уме, - довольно произнес я.
- Я что, в больнице? - грустно осведомился Сидоров. Он всегда бравировал своим железным здоровьем, и больничная
койка была для него сродни признанию тайного порока. Ему было стыдно, что такой бугай лежит на кровати и не может
пописать без посторонней помощи.
- В больнице, - сказал я. - Только учти: здесь никто не знает твоей настоящей фамилии. Во всех документах написана
какая-то ерунда типа «Иванов И. И.»
- А почему так?
- Потому что тебя ищут, дорогой.
Сидоров непонимающе таращился на меня, и я, вздохнув, принялся объяснять:
- Сидоров, ты помнишь, что ты сделал? Что ты забрался в «Европу-Инвест» с пистолетом в руке?
Сидоров не очень уверенно кивнул.
- Как ты думаешь, тебе за это хотят дать орден?
Или хотят посадить в тюрьму? Одно из двух, первое или второе?
- Второе, - сказал Сидоров, поразмыслив с пару минут.
- Угадал, - саркастически заметил я. - Вот за этим тебя и ищут все кому не лень.
- Это ты меня сюда?..
- А кто же еще? - сказал я, не зная, сожалеть мне о сделанном или гордиться.
- Спасибо, - тихо проговорил Сидоров. - Только что... дальше?
- Дальше? Дальше я хотел бы услышать все, что случилось с тобой после того нашего разговора, когда ты пытался сбить
меня с пути истинного при помощи бутылки коньяка. Все в деталях. А потом посмотрим, можно ли тебя вытащить.
- Можно вытащить? - встрепенулся Сидоров. - Но меня же посадят? Я же...
Он попытался приподнять голову, но не удержал ее, и затылок мягко соприкоснулся с подушкой.
- Моя новая знакомая говорит, что все еще можно исправить. - Я старался говорить обнадеживающе. - Главное - найти
того ублюдка, который подбил тебя влезть в это дело. И - найти деньги.
- Да... - прошептал Сидоров. - Деньги. Много там было денег...
- Не начинай сначала, - попросил его я. - Там было много денег, и они едва не стоили тебе жизни. Не начинай сызнова.
- Хорошо. - Сидоров снова закрыл глаза. - Дай мне воды, - попросил он, и я поднес к его бледным губам пластиковый
стакан. - Спасибо... Я словно весь высох внутри... Словно стал плоским как плед. И лежу вот тут пластом.
- Лежи, лежи...
- Совсем не тот, что прежде... Другой я. Не могу поверить, что сделал все это... Неужели это случилось на самом деле?
- Я бы тоже хотел, чтобы все оказалось ночным кошмаром. Но это было. Ты и вправду на себя не похож, Сидоров. Но
когда сбреешь щетину, станешь вновь похож на человека.
- Надеюсь...
- Так что там с тобой случилось? - спросил я, и Сидоров стал рассказывать.
Глава 2
Я не засекал время и поэтому не знаю, сколько продолжалась наша беседа. Я также не знаю, кто из нас двоих произнес
больше слов - я или Сидоров. Мне приходилось конструировать многочисленные наводящие вопросы, помогая Сидорову
разобраться в собственных воспоминаниях. И я думаю, что устали мы от этого разговора одинаково - что больной Сидоров,
что вроде бы здоровый я.
Под конец я заметил выступившие на лбу Сидорова капли пота и решил, что допрос пора заканчивать. Тем более что
основные моменты своих потрясающих похождений Сидоров успел прояснить. Я взял с тумбочки вафельное полотенце и, как
заботливая мать, вытер Сидорову лоб. Тот сморщился, словно от боли. На самом деле - от сознания собственной
беспомощности.
- Забрал бы ты меня отсюда, - пробурчал он. - Как инвалид какой-то здесь валяюсь...
- У меня нет частной клиники, - повторил я слова Матвея Александровича. - Дома я тебя содержать тоже не могу...
Стоило добавить, что я попросту не могу возвращаться домой, возле которого сейчас, наверное, с одной стороны
выставлена милицейская засада, а с другой - бандитская. Сразу представилось, как уставшие от долгого бесплодного
ожидания бандиты начинают трепаться за жизнь с не менее уставшими ментами, угощают их сигаретами... Менты в свою
очередь делятся прихваченными из дома припасами. И все в один голос матерят Константина Сергеевича Шумова, который
никак не хочет возвращаться домой, где его ждет столь теплая компания...
- Хоп, - сказал я и уставился на Сидорова.
- Что? Что-то случилось? - вздрогнул он.
- Нет... Просто одна мысль. Ладно. - Я поправил на Сидорове одеяло и слегка пожал ему руку. - Я сейчас вернусь. Нужно
поболтать с подругой. О жизни и о тебе.
- Ага, - кивнул Сидоров. - Только... пистолет не забудь.
- Само собой. - И я засунул «люгер» в карман плаща. Я уже подошел к двери, когда услышал еле слышно произнесенные
Сидоровым слова:
- Костя... Сделай что-нибудь. Вытащи меня... Сделай что-нибудь...
- Не беспокойся, - твердо сказал я. И в этот миг я и сам поверил, что могу кое-что сделать. «Люгер» бился о ляжку и
придавал уверенности.
Анна резко повернулась на звук открываемой двери.
- Не стреляй, начальник, - попросил я.
- Поговорил? - Ее напряженный взгляд встретился с моим.
- Поговорил.
- Успешно?
- Кое-что узнал. Но тебе это может не понравиться.
- Говори, - приказала Анна. - Все, что тебе рассказал Сидоров. От первого до последнего слова.
Так я и сделал. Что самое интересное, на протяжении моего рассказа на лице Анны не отразилось никаких эмоций.
Словно я говорил о вещах, совершенно ее не интересующих. Но это было обманчивое впечатление.
Когда я закончил, она потерла указательным пальцем переносицу и произнесла совсем не то, что я ожидал. Анна не
выругалась и не завопила от ярости (я и вообще не представляю ее вопящей). Она не выхватила пистолет и не состроила
возмущенную физиономию. Она не побледнела и не сказала: «Врешь!» Она не рванулась лично допрашивать Сидорова. Она
осталась весьма и весьма спокойной.
И еще она сказала:
- Забавно.
А немного погодя добавила, прищурившись на какой-то медицинский плакат, что висел напротив:
- Что ж, надо вызвать сюда Марка.
И расстегнула «молнию» на своей кожаной куртке. Пока - до половины.
Глава 3
Достав мобильный телефон и набирая номер, Анна пояснила:
- У нас есть определенная специализация. Боб копает внутри самой компании «Европа-Инвест», я вожусь с тобой, а Марк
работает с правоохранительными органами, чтобы все, выясненное там, сразу становилось известным и нам. Так что сейчас
он либо в прокуратуре, либо в Управлении внутренних дел...
В трубке раздался щелчок.
- А вот и он. - Анна прижала трубку к щеке. - Привет, Марк. Слушай, тебе надо срочно приехать в одно место. Да, есть
проблема. Здесь я и наш знакомый Костик. Да, чем быстрее, тем лучше. Сейчас. - Она протянула трубку мне. - Объясни ему,
как сюда добираться...
Я подробно рассказал Марку о всех возможных маршрутах и отключил телефон. Анна уже успела куда-то исчезнуть. Этой
женщине явно не стоялось на месте. Я подумал и набрал номер служебного телефона Гарика. Мы немного побеседовали. К
счастью, Гарик еще не был осведомлен о происшествии возле моего дома. Иначе он бы не был со мной столь любезен.
- С кем это ты треплешься? - Анна возникла словно из-под земли.
- У меня тоже есть знакомые в правоохранительных органах, - не без гордости заявил я. - И они сообщают мне о том, о
чем твой Марк и понятия не имеет.
- Хвастайся, - усмехнулась Анна.
До приезда Марка оставалось минут пятнадцать, и мы с Анной использовали это время с максимальной выгодой. Я даже
вспотел. Выполнить задуманное оказалось просто, потому что коридор и холл, где я прятался от Гиви, были пусты. Матвей
Александрович доверял нам. Напрасно.
Анна оставила меня сидящим на диванчике - я пытался восстановить нормальный ритм дыхания. То, что мы сделали...
Это было здорово!
- Сиди здесь, - приказала она. - И смотри в оба. Если появится Марк, придержи его до моего прихода.
- А ты-то куда все бегаешь? - поинтересовался я.
- Скажешь Марку, что я пошла в туалет, - бросила она на ходу.
- Это отговорка для него, а на самом деле?
- А ты думаешь, что я не хожу в туалет? - донеслось до меня из дальнего конца коридора.
Черт, об этом я как-то и не подумал.
Глава 4
Салатовое пальто Марка было застегнуто на все пуговицы сверху донизу. Он держал руки в карманах и меланхолично
пожевывал конец своей толстой гаванской сигары. Закурить в медицинском учреждении он не решался.
Марка впустил санитар, я кивнул парню и крикнул: «Это ко мне». Марк криво усмехнулся и прошел к холлу, дверь за ним
закрылась.
- Это что, режимное учреждение? - спросил он, присаживаясь рядом со мной на диван.
- Это учреждение для избранных, - ответил я.
- Каков критерий отбора?
- Способность заплатить.
- Да, - вздохнул Марк. - То же самое у нас в Москве... Везде - деньги, одни только деньги. Больше ничего. Раньше
говорили - без бумажки ты какашка. Теперь надо добавлять - без зеленой бумажки... Такие уж времена настали.
- Да уж, - глубокомысленно вздохнул я и вставил еще пару фраз насчет меркантильности наших дней. Потом мы
помянули недобрым словом подрастающее поколение. И засилье рекламы на телевидении. Пять минут спустя мы беседовали
как старые добрые друзья, мировоззрения которых если и не идентичны, то, во всяком случае, близки.
- А где Анна? - вспомнил наконец Марк. - Куда она запропастилась?
- Сказала, что пойдет в туалет, - немного смущаясь, сообщил я.
- Понятно, причина уважительная, - кивнул Марк. - А вообще, что у вас в этой богадельне за дела? Анна сказала - есть
проблема, требуется мое присутствие...
- Видите ли, - начал я.
- Давай на «ты», - предложил Марк. - Зачем так официально? Не стесняйся, Костя. Ненамного я тебя старше, в конце
концов...
- Хорошо. - Я попытался обаятельно улыбнуться. - Видишь ли, Марк, Анна просила, чтобы мы дождались ее... Но я скажу
сразу, потому что времени немного. Здесь, в этой богадельне, лежит Сидоров...
- Да ну? - Марк стиснул сигару в кулаке. - Серьезно?
- Я нашел его раненым в ночь после ограбления «Европы-Инвест» и привез сюда.
- Так он жив?
- Жив, но получил три пули, и состояние еще не слишком хорошее...
- Надо увезти его в более надежное место! - решительно заявил Марк и бросил смятую сигару в урну. - Здесь оставлять
нельзя...
- Вот за этим мы тебя и позвали, - сказал я. - Вдвоем мы не справимся, да и место хорошее надо подыскать. За мной то и
дело менты на хвосте повисают...
- Я в курсе, - задумчиво произнес Марк. - Дай сообразить... так-так. Ну хорошо. Я на машине. Сейчас будем перевозить.
Где, черт побери, эта баба?
- С каких это пор ты называешь меня бабой? - вкрадчиво поинтересовалась Анна. Ее шагов я не услышал, зато услышал
шаги Матвея Александровича, который стоял сейчас рядом с Анной и как-то растерянно таращился на Марка и на меня.
Очевидно, доктор не одобрял такого наплыва посетителей, да еще в верхней одежде. Но, в конце концов, ему было заплачено
достаточно, чтобы терпеть такие мелкие неудобства.
- Извини. - Марк галантно прижал руку к груди. - Это все потому, что я нервничаю. Костя объяснил мне суть дела, и я
предлагаю немедленно увезти больного. И времени ждать тебя...
- Не надо меня ждать, я здесь, - сказала Анна и мило улыбнулась Матвею Александровичу. - Можно приступать.
- О чем я и говорю. - Марк резко встал с дивана, одернул пальто и стряхнул с пальцев крошки табака. - Мы забираем
вашего пациента, доктор...
Матвей Александрович раскрыл рот, но ничего не произнес, очевидно, не решившись возражать столь солидному
мужчине, каким выглядел Марк.
- Вот его палата, - показал я. Доктор снова раскрыл рот и снова промолчал. - Посмотрите, как его отключить от этих
приборов, а я открою двери из коридора наружу...
- Я посмотрю, - сказал Марк и быстро вошел в палату. Тщательно прикрыв за собой дверь. Никто из нас троих - меня,
Анны и Матвея Александровича - не сдвинулся с места. Лишь черная, как смоль, борода доктора чуть подрагивала. Я
заметил это только сейчас.
- Ну что ты дрожишь, как будто сейчас сорок градусов мороза, - ласково произнесла Анна. Она отступила на шаг от
доктора, но продолжала держать его на прицеле своего пистолета. - Знаешь, что он сделал? - посмотрела она на меня. - Он
названивал своему дружку Гиви Хромому, извещал о том, что ценный пациент находится в больнице...
- Откуда он узнал? - удивился я.
- В палате был скрытый микрофон, - сказала Анна и сильным толчком отправила доктора вперед, так, что Матвей
Александрович налетел своим многокилограммовым телом на выходившего из палаты Марка.
- Костя! - сказала Анна тоном, не оставлявшим сомнений насчет того, что я должен сделать. И я выхватил свой «люгер».