И нацелил его на Марка. Или на доктора, потому что оба мужчины находились на одной линии.
Анна сделала то же самое. Марк очень удивился, а доктор побледнел.
- Что это вы тут устроили? - строго спросил Марк.
- Нет, это ты что тут устроил? - так же строго спросила Анна. - И почему ты держишь за спиной правую руку?
- Я? - Марк удивился. - В самом деле...
- Вынь ее, пожалуйста, - приказала Анна. - Только без глупостей. Ты меня знаешь, Марк.
- Знаю, - согласился тот. - Ты сначала стреляешь, а потом начинаешь думать.
Он поочередно посмотрел на два ствола, обращенные к нему. А потом вынул из-за спины правую руку. В которой был
зажат восьмизарядный «стар», снаряжаемый девятимиллиметровыми пулями. На конце ствола был накручен глушитель.
Как мне недавно сообщил в телефонной беседе Гарик, пуля, угодившая Сидорову в живот, была выпущена как раз из
такого пистолета.
Глава 5
- Интересно, зачем тебе понадобился пистолет в палате больного? - поинтересовалась Анна. - Хотел постучать по коленке,
проверить рефлексы?
- Хороший ствол, Марк, - оценил я. - Дай посмотреть. Он еще наверняка теплый?
- Что? - вздрогнул Матвей Александрович. - Что вы такое говорите? Что здесь происходит?!
- А что еще может происходить здесь, если заведующий отделением спелся с уголовниками? - сказала Анна, и борода
сконфуженно опустилась. - Ты зашел в палату, застрелил больного и вышел, готовясь убрать меня и Костю. Так?
- Это просто бред, Аня, - рассмеялся Марк. Доктору, стоявшему вплотную перед ним и боявшемуся пошевелиться, было
не до смеха. - Просто бред. Тебя используют. Наверное, вот этот тип? - Он кивнул в мою сторону. - Это он что-то про меня
наплел?
- Держи пистолет дулом вниз, - попросила Анна. - Если дернешься - убью. Ты меня знаешь. Я на работе.
Профессиональный интерес превыше всего.
- Разве профессиональный интерес заключается в том, чтобы пришить меня? - сокрушенно спросил Марк.
- Профессиональный интерес в том, чтобы ликвидировать людей, организовавших налет на контору.
- А я здесь при чем? - Марк печально улыбался, стараясь представить ситуацию досадным недоразумением. Он не
подозревал, насколько далеко все зашло.
- Потому что это ты. Это твоя работа.
- Кто это сказал?
- Сидоров.
- Этого не может быть, - мягко улыбнулся Марк. Моя рука, державшая «люгер», стала уставать. - Этого просто не может
быть.
- Ты улыбаешься потому, что думаешь, что только что застрелил Сидорова? Ты думаешь, что заткнул рот свидетелю? -
теперь усмехнулась Анна. - Не надо было торопиться, Марк. Надо было подойти к тому человеку, что лежал в постели, и
поднять простынку. И посмотреть в лицо.
- Какое лицо? Какое еще лицо?! - выкрикнул Марк.
- Там лежит труп. Который мы с Костиком десять минут назад приволокли из больничного морга.
- Тяжелая работа, - заметил я. - Даже вспотел. Я, а не покойник.
- Ты убил мертвеца, Марк, - сообщила Анна печальную весть. - Ты теряешь квалификацию катастрофическими темпами.
Ты не убил Сидорова в первый раз, когда вы удирали после ограбления. Ты только ранил его в живот. И Сидоров слышал,
как твой напарник назвал тебя по имени. Так-то, Марк.
Это было немного не так. Анна упрощала. Сидоров терял сознание, когда услышал, как водитель «Газели», на которой
они увозили деньги «Европы-Инвест», окликнул человека, только что выбросившего Сидорова из кабины, а потом
всадившего ему пулю в живот. Сидоров лежал на спине, в какой-то грязной луже. Это была дорожная насыпь, и ноги
Сидорова находились теперь выше головы. Его мутило, небо над ним темнело, и слово, послышавшееся ему в этот миг, как
нельзя подходило к его положению.
Водитель крикнул стрелявшему (и это прозвучало в ушах Сидорова как интимный шепот): «Мрак...» Потом Сидоров на
некоторое время потерял сознание, то есть мрак действительно окутал его.
Но позже, когда Сидоров пересказывал свою историю мне, а я в свою очередь - Анне, произнесенное слово приобрело
другой смысл.
- Марк? Забавно, - сказала тогда Анна. - То-то я смотрю...
Она не стала распространяться, на что именно она смотрела. Приберегла на потом.
- Такие промахи непростительны, - жестко проговорила Анна. - Ты стал слишком суетлив. - Так случается с каждым, кто
работает на двух хозяев. Может быть, ты и не заметил, но в аэропорту, когда мы прилетели сюда, я и Боб не могли отыскать
место выдачи багажа, а ты сразу сориентировался. «Угадал», - сказал ты. А пару часов спустя так же угадал бар в гостинице.
Хотя мне твердил, что раньше никогда не бывал в этом городе. Я запоминаю такие вещи.
- Ну и зря! - рявкнул Марк. Он все менее походил на джентльмена и все более - на раздосадованного неудачей убийцу.
- Для тебя - точно. Марк, ты можешь исправить ситуацию только одним. - Анна не сводила с него глаз. - Ты должен
сказать, кому ты продался. Скажи, кто стоит за тобой. Кто организовал налет?
- Девочка, - скривился Марк. - Я, может, и не столь крут, как пять лет назад, но я точно помню правило - не сдавать
хозяина.
- Одного хозяина ты уже сдал, когда стал двурушничать, - возразила Анна. - Почему бы не повторить?
- А смысл? Вы все равно меня кончите...
- Товарищи, может, я пойду? - взмолился Матвей Александрович, которого слово «кончите» окончательно лишило
душевного спокойствия. - Зачем я вам тут? Я же врач...
- Стукач ты, а не врач, - пригвоздила его Анна.
Боковым зрением я засек движение справа по коридору, дернул туда стволом «люгера» - в ответ женский визг и
панический топот медсестры в коротком халатике.
- Стой спокойно! - это уже Анна в мой адрес.
Я вернул пистолет в прежнее положение и понял, что ситуация изменилась. «Стар» был нацелен мне в лоб, а под бородой
Матвея Александровича сверкнуло широкое лезвие ножа. Это было покруче, чем пилка для ногтей, что так успешно сегодня
использовалась Анной.
- Я сейчас уйду вместе с Айболитом, - сообщил Марк. - А вы будете стоять и смотреть. Пусть я проиграл, но я уйду
живым.
- Мертвым, - сказала Анна и нажала на курок. «Стар» хлопнул в ответ. Я упал и нажал на спуск «люгера», зная, что
промахнулся.
- Ох, - сказал Матвей Александрович.
Глава 6
Секунду спустя я осторожно приподнялся, все еще держа пистолет в том направлении, где только что находились Марк и
Матвей Александрович. Однако их там уже не было.
Доктор своим массивным телом придавил Марка к полу. Видны были только рукава салатового цвета: из одного торчало
окровавленное лезвие, из другого - пистолет.
- Держи на прицеле, - сказала Анна и осторожно приблизилась к распростертым на полу мужчинам. Она с силой толкнула
тело доктора в сторону и сразу же выстрелила в Марка. Это был уже четвертый ее выстрел, и он доконал Марка. По телу
прошла судорога, и оно замерло без движения. Доктор был еще жив, он хватался растопыренной пятерней за рассеченное
горло, но кровь вытекала не только оттуда: выпуская первые три пули, Анна меньше всего беспокоилась о том, чтобы не
задеть Матвея Александровича.
Я отнял ладонь от головы и увидел красную вязкую жидкость.
- Это несмертельно, - обнадежила Анна, бросив на меня беглый взгляд. - Давай, работай, у нас совсем не осталось
времени! Сейчас сюда нагрянут...
Да уж, со временем действительно оказалось туго. Я швырнул «люгер» в карман плаща и кинулся к сидоровской палате.
Анна перешагнула через Марка и устремилась следом.
- Что там? - всполошился Сидоров, когда мы влетели в палату. - Костя, у тебя крови!
- Ладно... - буркнул я, отрывая провода от аппаратуры. Анна сняла бутылочки с лекарствами со стойки капельницы и
сунула их Сидорову. Потом мы уперлись руками в кровать и покатили ее в коридор. Это оказалось еще более хлопотным
делом, чем перетаскивать покойников.
- Этот паразит в белом халате мне сразу не понравился, - проговорила на ходу Анна. - Я проследила за ним. Слышу: в его
кабинете твой голос... А это он микрофоны наставил везде... Головастый, сволочь! Потом торговал информацией... Или
шантажировал. Ну да с нами такой номер не прошел... Только вот успел он с Гиви связаться... Я телефон об стенку
расколотила, да поздно... Сейчас нагрянут.
- И медсестры наверняка милицию вызвали, - добавил я.
- Совсем весело...
Двери из коридора в вестибюль корпуса были закрыты, и Анна недолго думая с разгону пустила сидоровскую кровать в
качестве тарана. Со второго раза двери распахнулись. В сопровождении возмущенных воплей персонала мы выкатили
кровать в вестибюль, а потом двинулись к выходу на улицу. Какой-то парень в белом халате попытался остановить нас, но
Анна походя врезала ему в солнечное сплетение, и тот повалился на пол, сразу же став предметом заботы сбежавшихся
медсестер.
А мы уже были на крыльце.
- Холодно, - недовольно пробурчал Сидоров.
- Переживешь, - ответила Анна и огляделась. - Так, в твою машину он не полезет. Где «Ягуар» Марка? Ага!
- А ключи от него? - спохватился я. Анна нахмурилась:
- Вот еще проблема... Костя, тащи своего друга к «Ягуару», а я сбегаю за ключами!
И прежде чем я успел возразить, она развернулась и метнулась обратно, в глубины больничного корпуса.
Что мне оставалось делать? Я взвалил Сидорова на себя и поволок сначала по ступеням вниз, а потом - к «Ягуару». В этот
раз мне было немного легче, потому что Сидоров был в сознании и помогал мне по мере возможностей. Другое дело, что
возможности его оказались невелики. И я сквозь плащ и свитер ощущал дрожь Сидорова - из одежды на нем были только
трусы и майка, плюс волочившаяся по земле простыня.
- Сейчас, - прохрипел я. - Уже немного осталось...
Я прислонил Сидорова к «ягуаровскому» заду, снял плащ и накинул на дрожащего от холода друга. Он благодарно
кивнул, но стук его зубов по-прежнему был хорошо слышен.
А потом стали хорошо слышны другие звуки: шум моторов. И две машины вылетели из-за поворота, Я даже не видел
сидящих там людей, но сразу решил: это по наши души. И полез в карман плаща.
Машины остановились у больничных ворот. С полминуты ушло на то, чтобы двое парней выскочили из первой машины и
раскрыли створки ворот. Теперь ничто не отделяло меня и Сидорова от восьми посланцев Гиви Хромого. Можно было
надеяться, что эта компания сначала пробежит мимо нас в поисках Матвея Александровича, но лучше было таких надежд не
питать - если они искали Сидорова, то наверняка знали, как он выглядит. И этот объект их вожделений сидел на багажнике
«Ягуара», закутанный в простыню и светло-зеленый плащ. Не заметить его было невозможно.
- Черт, - сказал я, в сотый раз посмотрев на двери больничного корпуса. Анны не было. - Надо было садиться в «Оку», и
все дела, - прошептал я, но до «Оки» было метров тридцать, и я не успел бы дотащить туда Сидорова. Я вообще ничего не
успевал сделать.
Я только смог разбить стекло рукоятью «люгера», засунуть руку внутрь машины и открыть заднюю дверцу. И запихнуть
Сидорова в «Ягуар». Потом я выпрямился и тяжело вздохнул: бандитские машины остановились в десятке метров, отделив
меня от «Оки». Я посчитал это нехорошим предзнаменованием.
И оно тут же оправдалось. Из второй машины вылез тот самый тип в кожаной куртке, которому я четырежды врезал по
роже у своего дома. Это было больше часа назад, и с тех пор бандит успел оклематься. В расстегнутом вороте шелковой
рубахи блеснул золотой крестик, но, судя по выражению лица и по движению руки в направлении внутреннего кармана
куртки, этот молодой человек не был склонен к христианскому всепрощению.
Впрочем, я тоже. Поэтому мой палец как-то сам собой оказался на спусковом крючке «люгера». Хотя я прекрасно
понимал отсутствие смысла во всем этом: их было восемь. А у меня - неполная обойма. Да и уехать на «Ягуаре» я не смогу,
даже если вся восьмерка вдруг страшно испугается пистолета в моей руке.
Да они и не стали пугаться. Испугался больничный механик, до этого момента возившийся с двигателем «уазика»-
"санитарки". Он бросил свое занятие и поспешно удалился, нервно оглядываясь.
Старший из восьми - стриженный бобриком крепыш лет тридцати пяти - выступил вперед и негромким спокойным
голосом предложил:
- Ты, парень, не дергайся. Ты нам не нужен. Отдай этого обормота, и все дела. Ну и пушку положи. От греха подальше...
Под обормотом подразумевался Сидоров. А уж если положить пушку, можно вообще не дергаться. Я тоскливо посмотрел
на крыльцо, на Сидорова, замершего на заднем сиденье «Ягуара». И решил потянуть время.
Если я все правильно понял, то санитарки вызвали милицию, и та подъедет с минуту на минуту. Уж лучше сдаться
ментам, чем...
И тут это случилось. Потянуть время не удалось. Хотя в каком-то смысле следующие несколько секунд показались мне
долгими и тягучими, словно ирис. Да вот только не сладко это было, совсем не сладко.
Анна выбежала на крыльцо, замерла, оценивая ситуацию. Приезжие скользнули по ней равнодушными взглядами и снова
уставились на меня, не обращая на Анну ровно никакого внимания - ну что смотреть на бабу с перепуганным лицом...
Это была роковая ошибка. Потому что в каждом кулаке у Анны возникло по пистолетному стволу.
И она прыгнула с крыльца, начав стрелять еще в полете. Раньше я видел такое только в гонконгских боевиках. Восемь
лбов, окружавших мою машину, видимо, тоже сталкивались с таким впервые. Анна приземлилась у задних колес «Ягуара»,
перекатилась по земле, выщелкнула пустые обоймы, вставила новые, и скорострельный фейерверк продолжился.
Я не заметил, насколько эффективен оказался этот ее трюк. Слышен был звон разлетающихся стекол в автомобилях,
раздалось два-три вскрика боли, но чаще всего слышались испуганные крики разбегающихся по больничному саду бандитов.
Не прошло и десяти секунд, а перед «Ягуаром» уже никого не осталось. Раненые отползали под защиту машин.
- Ключи! - крикнул я. Анна швырнула наземь пистолет, выдернула из кармана связку ключей с переливающимся
рубиновым брелоком, кинула мне, не переставая палить со второй руки.
Я обежал «Ягуар», отпер дверцу, рухнул на водительское место и включил зажигание. Анна юркнула в открытую заднюю
дверцу, упала на сиденье рядом с Сидоровым и проорала мне то, что я и так знал, без всяких подсказок.
- Пора убираться!
Я вдавил до упора педаль газа, «Ягуар» двинул на прощание бандитскую «Тойоту» и рванул к воротам. Только теперь по
нам стали постреливать, и я стал медленно сползать вниз по сиденью.
- Не переживай, - сказала сзади Анна. - Переднее и заднее стекла - пуленепробиваемые.
- Ну да, - не поверил я. - Посмотри-ка направо от себя...
- Дует, - признала Анна, покосившись на разбитое стекло. - Но я ничего не сказала про боковые...
Машина вылетела с территории больницы, и я заложил крутой вираж направо. А потом еще раз направо. Потом под
красный свет через перекресток, и налево. Водитель «ЗИЛ-130», с которым я едва не столкнулся, громко меня обматерил и