Суть ельцинской модели – несменяемость власти: каковы бы ни были настроения граждан, у власти должна оставаться правящая группировка.
Та, которая «знает, как надо» и должна иметь возможность действовать, не опасаясь отстранения от власти на выборах.
Идеи, которые в начале 90-х хотела реализовать правящая группировка – «шоковая терапия» и «либерализация цен», фактическая конфискация вкладов, ваучерная приватизация, отказ государства от большинства социальных обязательств, и другие «реформы для меньшинства», – были заведомо неконкурентоспособными.
И потому для сохранения у власти носителей этих идей была построена неконкурентная, авторитарная политическая система.
Система «административного ресурса» и «управляемых выборов». Система, при которой основные телеканалы были поставлены под контроль государства. Система, при которой оппозиция была поставлена в заведомо неравные условия. Система, при которой разделение властей было заменено «президентской вертикалью» (вопреки мифу, это термин не путинской, а ельцинской эпохи, впервые озвученный в 1993-м), парламент был сделан заведомо более слабым, чем президент и правительство, а регионы (несмотря на декларируемый федерализм) поставлены в жесткую политическую и экономическую зависимость от центральной власти.
Система, при которой началась раздача государственных должностей на «кормление» в обмен на личное служение, а патриотические чувства была привязаны к идее служения лично главе государства (старая привычка путать Отечество с Его Превосходительством). При которой был создан совершенно «непрозрачный» режим, позволяющий узкой группе лиц при помощи имеющейся власти распределять собственность, а при помощи обретенной таким путем собственности получать еще большую власть.
Приход Путина – в результате операции «Наследник» – лишь закрепил и усилил эти тенденции. Постепенно добавив к ним воинствующий антилиберализм, прогрессирующее мракобесие и клерикализм, агрессивное антизападничество и отрицание ценностей демократии и прав человека как навязанных «враждебным Западом» и чуждых «национальным традициям».
Образ «непутинской» России, исходя из сказанного, понятен – для его описания ничего принципиально нового не надо изобретать. Тем более что в мире налицо множество примеров успешной реализации именно этой модели.
Ее ключевые элементы очевидны.
Конкурентная, многопартийная политическая система, с максимально простым допуском к выборам всех политических сил и кандидатов и равными возможностями как для участия в выборах, так и для донесения своих идей до граждан.
Реальное разделение властей – с усилением парламента, формированием ответственного перед ним правительства, и лишением президента большей части его гипертрофированных властных полномочий (в идеале – отказ от выбранной четверть века назад «президентской» модели в пользу парламентской, куда менее склонной к «авторитарному дрейфу»).
Система независимых судов, полностью освобожденных от влияния президента и органов исполнительной власти.
Реальный федерализм – с передачей регионам полномочий и финансовых ресурсов, которые они должны сейчас выпрашивать у центра.
Законодательство, нацеленное на обеспечение реализации конституционных прав граждан (вместо создания все новых препятствий на пути реализации этих прав).
Естественно, такая модель предусматривает и отмену политической цензуры на телевидении и радио, и освобождение политзаключенных, и европейский вектор развития страны, и забвение безумных мечтаний о возвращении советской империи, и прекращение военных действий якобы «оборонительного» (по мнению патриарха) характера, и отказ от попыток силового расширения «русского мира».
Четверть века назад задача построения такой модели не была решена.
Потому, что, как сказано в начале статьи, мы не очень хорошо представляли себе, что именно хотим построить.
И потому, что смена власти не сопровождалась (как в странах Восточной Европы) сменой политических элит.
И потому, что организацию власти отстраивали под персону, а не под принципы.
И потому, что для Ельцина и его окружения демократические механизмы были досадной помехой на пути реализации их планов управления страной вопреки мнению «неразумного большинства», упорно не желающего терпеть лишения во имя светлого будущего (сами реформаторы, заметим, процветали вопреки собственным реформам).
Решить эту задачу сейчас – значит, не наступить на прежние грабли.
Решить эту задачу сейчас – значит, сменить систему, а не персоны: иначе обязательно получится Путин 2.0 (с тем же ощущением собственной непогрешимости, принципом «друзьям – всё, врагам – закон» и объявлением критиков врагами и «пятой колонной»).
Один раз на смену дракону уже пришли бургомистры и генрихи, четвертая голова дракона, второй эшелон партийно-чекистской номенклатуры – и то, что раньше нагло забирал дракон, оказалось в руках «лучших людей города».
Решить эту задачу сейчас – значит, провести ревизию законодательства, отменив репрессивные законы последних лет, ограничивающие права граждан.
Нелюбимая рядом оппозиционеров (не смущает ли их нахождение по этому вопросу в одной компании с российскими неонацистами?) статья 282 УК не в счет: разжигание национальной, религиозной, расовой и социальной вражды и ненависти не должно быть безнаказанным.
Решить эту задачу сейчас – значит, провести люстрации (отказ от которых был кардинальной ошибкой осени 1991-го).
Провести их для пропагандистов и дипломатов, создававших информационное пространство лжи и ненависти. Для судей и прокуроров, фабриковавших уголовные дела и выносивших неправосудные приговоры. Для приближенных к трону олигархов (в том числе из госкомпаний) и чекистов (почти неотличимых от олигархов), приватизировавших государство и его доходы.
Все описанное означает решительную «деавторитаризацию» страны, которая не будет и не может быть легкой.
На этом пути неизбежны не только люстрационные ограничения, но и уголовные процессы над теми, кто уличен в преступлениях и беззаконии. И на этом пути неизбежно осознание множеством людей своей ответственности.
Например, за готовность одобрять войну и агрессию, кричать «Крым наш!» и повторять ложь про «киевских фашистов» и «хунту», подделывать результаты выборов в составе участковых избиркомов и клеймить оппозиционеров как «предателей», ненавидеть украинцев и отправляться их убивать в Донбассе и Луганщине.
Работа предстоит мелкая. Хуже вышивания.
Друзьям – все, врагам – закон
9 марта 2016 года
«Новая газета» не раз рассказывала, кто в Европе выступает в качестве «группы поддержки» Кремля. Кто разоблачает «украинский фашизм», выступает против «гегемонии США», восхищается «решительностью Москвы», призывает отменить санкции США и Евросоюза, объявляет «референдум» в Крыму и «выборы» в Донбассе образцом демократии и собирается в Петербурге на «международный консервативный форум» в качестве представителей «национально-ориентированных сил».
Подавляющее большинство этих персонажей – неонацисты, националисты и антисемиты. То, что они делают, точно вписывается в определение экстремистской деятельности, данное российским законодательством. Но в России они не только не запрещены – прокуратура даже не видит оснований ставить этот вопрос в судебном порядке, поскольку «не располагает сведениями» об осуществлении ими экстремистской деятельности.
На мое депутатское обращение к генеральному прокурору в апреле 2015 года (с фактами об участниках прошлогоднего питерского неонацистского сборища и представляемых ими партиях) в июне того же года пришел именно такой ответ. Ранее губернатор Георгий Полтавченко на обращения с призывом не допустить проведения «коричневой» сходки в городе, пережившем фашистскую блокаду, тоже ответил отпиской.
Однако сейчас выяснилось (спасибо за «наводку» депутату ЗакСа Ирине Комоловой), что неонацистами упомянутых персонажей называют не только оппозиционеры, от мнения которых власть привычно отмахивается. Неонацистами их называет российский МИД.
В апреле 2015 года был выпущен доклад МИД РФ «Неонацизм – опасный вызов правам человека, демократии и верховенству права». С совершенно верным выводом о том, что «вакцина от нацистского вируса, выработанная в том числе на Нюрнбергском трибунале, постепенно начинает ослабевать» (правда, о том, что это относится в том числе и к России, авторы деликатно умалчивают). И с подробным описанием неонацистских тенденций и организаций в трех десятках стран мира.
По понятным мотивам больше всего места уделено Украине, но и очень многие участники «группы поддержки Кремля» тоже стали «фигурантами» доклада.
Бельгийская партия «Фламандский интерес» (ее представитель Франк Крейельман был среди «европейских наблюдателей», восхищавшихся «референдумом» в Крыму и «выборами» в Донбассе) названа в докладе одной из «маргинальных организаций неонацистского толка».
Британская национальная партия (ее представитель Ник Гриффин, назвавший Черчилля и Гитлера «сионистами», выступал на питерском форуме) отнесена в докладе к числу «экстремистских организаций и движений, придерживающихся идей неонацизма, расовой и национальной исключительности».
Венгерская партия «Йоббик» (ее представитель Мартон Дьендеши входил в число «евронаблюдателей», а сама партия считается одним из верных союзников Кремля в Европе) названа в докладе «расистской партией». И немудрено: именно Дьендеши призывал правительство Венгрии составить «список евреев во власти, которые представляют угрозу национальной безопасности страны».
О Национал-демократической партии Германии (ее представитель Уго Фойгт выступал на питерском форуме, восхищаясь Путиным и требуя отменить санкции против России) в докладе сказано, что эксперты относят ее «к числу наиболее организованных ультраправых объединений», а «некоторые аналитики считают ее преемницей гитлеровской НСДАП». Что «Федеральное ведомство по защите конституции Германии квалифицирует эту партию как правоэкстремистскую». И что, «делая акцент на «сохранении или восстановлении национальной идентичности», НДПГ подталкивает склонных к насилию правых экстремистов к активным действиям.
Греческая партия «Золотая Заря» («Золотой Рассвет»), чьи представители тоже выступали на питерском форуме, прямо отнесена в докладе к «организациям, исповедующим идеи неонацизма, расовой и национальной исключительности». Сказано, что «Золотой Рассвет» определяется как неонацистская партия комиссаром Совета Европы по правам человека Н. Муйжниексом, который полагает, что Греция на основании Конвенции о защите прав человека и основных свобод и других международно-правовых документов обязана запретить «Золотой Рассвет». Что нынешний премьер-министр Греции А. Ципрас и его предшественник А. Самарас в публичных выступлениях также характеризовали эту партию как неонацистскую. Что партия «функционировала по нацистскому образцу, отличалась слепым повиновением лидеру, строгой иерархией и имела в своем составе штурмовые отряды».
«Партия датчан» (ее представитель Даниэль Карлсен участвовал в питерском форуме) отнесена в докладе к неонацистским, «исторически связанным с действовавшими в 1930–1940-е годы национал-социалистическими объединениями, созданными под влиянием и по образцу партий нацистов Германии и фашистов в Италии», и названа «одной из ультраправых экстремистских организаций».
О представителе итальянской партии «Новая сила» Роберто Фиоре, который выступал на питерском форуме, в докладе прямо говорится как о неофашисте (впрочем, он и сам себя называет фашистом). Его партия в докладе названа «главной силой, находящейся в правовом поле Италии и разделяющей ультраправые взгляды итальянских неофашистов». Отмечается, что сам Фиоре «ранее проходил одним из обвиняемых в организации террористических актов на ж/д вокзале в г. Болонье в 1980 г. и был вынужден на протяжении более чем 20 лет находиться в эмиграции в Великобритании».
«Партия шведов» (ее лидер Стефан Якобссон был среди участников питерского форума) в докладе определена как «неонацистская», выступающая за «этническую чистоту шведского населения, против «мультикультурализма» и иммиграции представителей «негерманских национальностей»…
Резюмируем: Генеральная прокуратура РФ не видит оснований запрещать в судебном порядке те партии, которые МИД РФ считает неонацистскими.
Нестыковка у товарищей получается: то ли эти партии – наши союзники в борьбе против Запада, противники санкций, наблюдатели на выборах в Крыму и Донбассе и респектабельные «консерваторы» на петербургском форуме, то ли это – неонацисты, расисты и ультраправые экстремисты, безусловно, подлежащие запрету по российским же законам. Как-то надо определиться, чтобы не попадать в смешное положение. А то вдруг где-нибудь в Европе на представительном собрании встретятся докладчики от Генпрокуратуры и МИДа?
Впрочем, украинские организации, тоже отнесенные в докладе МИДа к неонацистским – УНА-УНСО, «Тризуб имени Степана Бандеры» и «Правый сектор», – запрещены в России решением Верховного суда по представлению именно Генпрокуратуры.
Это и называется: «Друзьям – всё, врагам – закон».
P. S. Ирина Комолова направила в Генпрокуратуру обращение с требованием признать перечисленных «евронацистов» организациями, «нежелательными в РФ». Причем опирается Комолова на так называемый «закон Димы Яковлева», где, в частности, сказано: «Деятельность иностранной или международной неправительственной организации, представляющая угрозу основам конституционного строя РФ или безопасности государства, может быть признана нежелательной на территории РФ».
«Посмотрим, – говорит Комолова, – как уж будет изворачиваться, чтобы не укусить собственный хвост».
В свою очередь, мы с коллегой по фракции «Яблоко» в питерском ЗакСе Александром Кобринским направили новое обращение к Георгию Полтавченко – приложив доклад МИДа. И призывая губернатора принять меры для того, чтобы планируемый в этом году второй «консервативный форум» не позорил наш город.
Заметим: по «техническим причинам» этот форум срочно перенесен с апреля 2016 года на октябрь. По всей видимости, для того, чтобы не было скандала в преддверии выборов Госдумы и ЗакСа, которые пройдут в сентябре.
Участвовать в выборах
Ответ «новым отзовистам», призывающим к отказу оппозиции от электоральной борьбы
16 марта 2016 года
Накануне каждых выборов последних лет обязательно появляется группа уважаемых людей, страстно призывающая в них не участвовать.
Сперва они твердили о «недопустимости играть по правилам власти» (как будто есть другие правила).
Потом – о «соглашательстве» и «сотрудничестве с режимом» (видимо, чтобы не быть заподозренными в «сотрудничестве», надо, по формуле Иосифа Бродского, перестать ходить в булочную).
Потом – о «направлении граждан по пути ложных ориентиров» и о том, что «власть не сменится на выборах» (прилетит ли десант с Марса, чтобы сменить власть без выборов, не уточнялось).
Теперь выбрана новая линия убеждения: мол, «участие в выборах означает, что участники признают аннексию Крыма».
Характерно, что большей частью подобные призывы исходят от той части уважаемых граждан, чья самореализация давно уже проходит за пределами России. При этом суровость их упреков в адрес российской оппозиции в недостаточной непримиримости по отношению к режиму, кажется, пропорциональна квадрату расстояния от Москвы…
Призывы «новых отзовистов» (появившихся через столетие после «старых», требовавших отзыва депутатов-эсдеков из Думы и прекращения легальных форм партийной работы) основаны на норме российского закона о выборах Госдумы, обязывающего партии-участники так формировать партийные списки, чтобы региональные группы охватывали всю территорию России, включая Крым.
Из этого делается вывод, что, участвуя в выборах, партии признают законной присоединение Крыма. В качестве альтернативы предлагается или уехать, или создавать подпольные организации, или работать на русском радио в Праге, или участвовать в заговорах против режима, или просто молиться за спасение России.