Тем не менее, маловероятно, что в этих условиях уход Путина, на которого замкнуты очень многие рычаги управления, станет катастрофичным – скорее, это укоренившаяся пропагандистская «страшилка», должная обосновать его пожизненное и несменяемое правление.
Однако, вполне вероятно другое: если власть в стране сменится – тот, кто придет вместо Путина, найдет в президентских полномочиях очень много приятного. И не станет их сокращать (или ограничивать), решив, что уж он-то, в отличие от Владимира Владимировича, употребит их исключительно на благое дело.
У него есть право назначать правительство? Ну конечно же, он назначит туда других, куда лучших министров, чем прежние.
У него есть право назначать судей? Ну конечно же, он назначит других судей, которые посадят всех «путинских « коррупционеров.
У него есть право снимать губернаторов? Ну конечно же, он снимет единороссовских губернаторов – жуликов и воров, – и поставит честных.
Правда, потом выяснится, что у назначенных им министров преданность новому президенту оказалась, большей частью, их единственным достоинством.
Что назначенные им судьи, большей частью, принялись сажать не коррупционеров, а противников нового президента.
И что назначенные им губернаторы воруют ничуть не меньше прежних.
А дальше… а дальше начнет выясняться, что то, что раньше нагло забирал дракон, теперь в руках лучших людей города.
Что государственные заказы почему-то оказываются, большей частью, у компаний, которыми владеют или руководят друзья нового президента.
Что у бизнесменов, которые финансируют оппозицию новому президенту, почему-то возникают большие проблемы с правоохранительными органами.
Что критики нового президента – это враги, злопыхатели, экстремисты, «пятая колонна», финансируемая из-за рубежа.
Наконец, выяснится, что новому президенту надо дать время поработать как можно дольше – потому что он должен не только исправить ошибки своего предшественника, но и привести страну к процветанию. А его уход, как будут уверять его горячие сторонники, станет катастрофой для страны, потому что все держится на новом президенте…
И политический круг замкнется.
Можно ли вырваться из этого замкнутого круга?
Да, можно. Единственным путем – принципиальным отказом от самодержавия как политического института.
Принципиальным отказом от существования единоличного руководителя государства, обладающего огромными властными полномочиями.
Переходом к парламентской республике, где президентского поста нет вообще (или президент – формальная фигура, как, скажем, в Германии или Италии), правительство назначается парламентом по итогам выборов, а партии конкурируют между собой на выборах за право формировать правительство.
В такой системе принципиально не возникает ситуации, когда все держится на одном человеке – а без него перестает работать.
В такой системе принципиально не возникают ситуации, когда за все отвечает один человек – а значит, реально не отвечает ни за что, потому что не в силах человеческих решать такое количество проблем огромной страны, а исправлять его ошибки некому.
В такой системе невозможно решением одного человека начать войну или потратить сотни миллиардов рублей налогоплательщиков, наделить «друзей» гигантским имуществом или правом класть в себе в карман прибыль от добычи природных ресурсов.
В такой системе невозможно назначение одной подписью на высокую должность (с правом принимать решения, меняющие жизнь десятков миллионов граждан) заведомого непрофессионала или проходимца, по принципу «умные не надобны – надобны верные».
В такой системе невозможна концентрация вокруг главы государства подхалимов и льстецов, которые будут рассказывать ему, какой он умный, значительный и великий, как он разбирается во всем на свете и какие мерзавцы те, кто в нем сомневается – причем, рано или поздно, он обязательно в это поверит…
Да, этот переход (связанный не только с конституционными изменениями, но и с изменением ментальности, поскольку власть в стране всегда была персонифицирована) очень непрост. Но иного пути нет. Если мы хотим бороться с причинами, порождающими кризис, а не с его неизбежными следствиями.
Необходима не замена «плохого царя» на «хорошего» – необходим отказ от «царизма» как системы.
Отказ от президентской модели государственного устройства, введенной в 1991 году исключительно для обеспечения единоличной власти Бориса Ельцина.
Кандидаты в президенты от оппозиции должны ставить задачу принципиально изменить «путинскую» систему – а не задачу стать «путиными».
Иначе и дальше будем ходить с завязанными глазами по одному и тому же замкнутому кругу.
Старые песни о real thing. Если Навальный претендует на власть, он должен привыкать к критике
19 июля 2017 года
За день до судьбоносного согласия Алексея Навального дебатировать с Игорем Гиркиным-Стрелковым, чтобы получить на выборах голоса националистов, Юлия Латынина разразилась в «Новой газете» гневной отповедью его критикам из оппозиционного лагеря.
Андрей Илларионов, Владислав Иноземцев, Илья Пономарев были названы завистниками, трусами и лузерами. Фейками (в отличие от Навального, который весь из себя the real thing). Критикующими его вместо того, чтобы признать его неоспоримое превосходство и заткнуться, единодушно поддержав его, как «выигравшего праймериз на руководство оппозицией».
Параллельно со статьей Латыниной появился целый ряд текстов, где неразумным читателям объяснялось: хорош Навальный или плох – не имеет значения, у оппозиции нет другого лидера, ему нет альтернативы, он единственный таран, которым можно пробить эту стену. Поэтому надо его поддержать, не раздумывая, критиковать его сейчас – предательство интересов борьбы с кровавым режимом, это можно будет себе позволить только после его победы на президентских выборах. А ежели он, придя к власти, начнет делать что-то не то – будем его поправлять, на него влиять, и даже (безумству храбрых поем мы песню) противостоять его наполеоновским замашкам. Но сегодня всякий, кто его не поддерживает – тем самым поддерживает Путина…
Что-то очень знакомое слышится во всех этих выступлениях.
И видятся очень знакомые грабли, на которые не раз уже наступали.
«Кто не за реформы Гайдара – тот за возврат к коммунизму», «кто не за разгон Верховного Совета – тот за красно-коричневых», «кто не за Ельцина в президенты – тот за Зюганова», «кто не за Путина – тот за террористов», «кто не за Навального в мэры – тот за Кремль и Собянина».
В общем, классическое большевистское «кто не с нами – тот против нас!».
И, конечно же, тому кого горячо поддерживаем «мы», всегда «нет альтернативы», и только он всегда занят «реальными делами», в отличие от критиков, которые только и могут в бессильной злобе завидовать его деяниям. А если у него и есть недостатки, то надо закрыть на них глаза и поддержать его, ибо он – безусловно меньшее зло на фоне тех, кому он противостоит…
Правда, ходьба по этим граблям всегда заканчивалась одинаково.
Например, в 1990–1992 годах, когда лидеры «Демократической России», прекрасно понимая, что представляет собой Борис Ельцин, убедили граждан, что именно он и есть самый настоящий демократ. А все, кто с ним не согласен – само собой, не демократы.
Заметим: Ельцина они называли «переходной фигурой», которая будет править временно – до тех пор, пока не укрепятся демократические институты и не пройдут необходимые либеральные реформы, а потом уступит место настоящему демократическому президенту. Правда, затем вся эта стройная конструкция рухнула – потому что Ельцин категорически отказывался считать себя «переходной фигурой», и никому свое место уступать не собирался. Но поскольку образ главного демократа был создан – все, что он делал (включая грубейшие ошибки) автоматически становилось «демократией». Вследствие чего это слово надолго стало ругательным…
Или – в 1996 году, когда «голосовали сердцем» за Ельцина, которому или «не было альтернативы», или он был «меньшим злом», чем коммунисты.
Чем это закончилось? «Залоговыми аукционами», дефолтом, обвалом рубля, второй войной в Чечне, операцией «Наследник» и приходом Путина на 17 лет (а, вполне возможно, и на 24 года).
Что касается того, что, мол, ежели что – будем поправлять и влиять, то хочется спросить: ну и сильно удалось «повлиять» на того же Ельцина? Многие из тех, кто его яростно поддерживал, потом сокрушенно разводили руками: мол, кто же мог подумать, что так будет? Но ведь их предупреждали – правда, они ничего не хотели слушать…
Отметим важное обстоятельство: агитация за Навального обращена, в основном, к тем, кто по возрасту не помнит, как наступали на эти грабли, не имеет политического иммунитета к демагогии «кто не с нами – тот против нас», и готов вливаться в ряды фанатов, объединенных не идеей, а верностью вождю, который всегда прав. Уверенных, что ему нет и не может быть альтернативы. Готовых травить, как врага, любого, кто его критикует, или хотя в нем сомневается. Считать, что несогласные с вождем выступают против него или за деньги, или по чьим-то указаниям.
Это стремление обязательно получить вождя (третье десятилетие культивируемое некоторыми властителями либеральных дум) и есть самое опасное в нынешней ситуации. Потому что фанаты Путина действуют ровно по таким же лекалам, что и фанаты Навального.
В их сознании Путину «нет альтернативы», и он единственный, кто занят реальным делом – в отличие от его оппонентов. В их сознании все, что говорит и делает Путин, верно по определению – даже если сегодня он говорит прямо противоположное вчерашнему. В их сознании все, выступающие против Путина – неудачники, маргиналы, враги, предатели,
«пятая колонна», оплаченная Госдепом.
Если Навальный сейчас с удовольствием опирается на персонажей, считающих его непогрешимым вождем и извергающими потоки брани в адрес его оппонентов в ответ на любую критику – очевидно, что на таких же людей он будет опираться и придя к власти. А поскольку он планирует менять не систему, а людей – то очень быстро мы получим на федеральных каналах, условно говоря, Латынину вместо Соловьева и Альбац вместо Киселева. Которые точно так же, как сегодня, будут восхвалять его и клеймить его оппонентов.
Между прочим, тот факт, что Навального окружают не последователи, а фанаты, все чаще отмечают даже те, кто ему симпатизирует. И хотя среди его сторонников есть и те, кто фанатизму не подвержен – не они задают тон. И не они, а фан-клуб Навального имеет карт-бланш на «Эхе» и «Дожде» – где без устали рассказывает, какой он замечательный, а его критики – земляные червячки, завидующие его эффективности.
По этой логике, ни на что не способными завистниками, трусами и лузерами должны быть объявлены не только такие критики, как Андрей Илларионов (опубликовавший, например, чрезвычайно подробное расследование позорной агрессии России против Грузии в 2008 году – которую Навальный горячо приветствовал), но и Лев Шлосберг, критикующий Навального за отсутствие ясной программы действий в случае победы на выборах. В 2015 году именно он предал огласке участие псковских десантников в агрессии на востоке Украины, и поплатился за это бандитским нападением. Готова ли Латынина назвать его «трусом»?
Что касается the real thing, то, помнится, Юлия Леонидовна многократно восхищалась младшим Кадыровым, называя «эффективным лекарством от боевиков». Вполне себе the real thing – как и Сергей Собянин (чью «ночь длинных ковшей» Латынина приветствовала). Ну чем не лидеры оппозиции?..
Тот, кто претендует на власть в стране, должен привыкнуть к тому что его будут критиковать – и начнут делать это еще до выборов. В том числе – и критиковать за такие решения, как согласие дискутировать с Гиркиным-Стрелковым. Одной только его злобной радости от сбитого «Боинга» (помните «птичкопад» и «предупреждали же не летать в нашем небе»?) уже было бы достаточно, чтобы не вступать с ним ни в какие дискуссии по чисто гигиеническим соображениям. А есть еще его прямое участие в развязывании конфликта на востоке Украины – вследствие чего дискутировать с ним должен исключительно государственный обвинитель.
Проблема, впрочем, не только в том, что нельзя дискутировать с преступником.
Проблема в том, что Навальный открыто заявляет, что хочет в результате этой дискуссии получить голоса националистов.
Сколько лет его фанаты доказывали нам, что он никакой не националист, что это грехи молодости? Правда, теперь его фанаты с нерассуждающей страстью кидаются доказывать, что и в этом решении он прав, что Гиркин «представляет значительную часть электората», и что дискуссию с ним надо «превратить в допрос». Вот только после допроса обычно следует суд – а вовсе не выборы.
Последнее. Якобы «праймериз на руководство оппозицией», которые «выиграл Навальный», существуют только в воображении Латыниной. Да, 26 марта и 12 июня на улицы вышли многие. Но они вышли не для поддержки Навального как кандидата в президенты – а потому, что их возмущает ситуация в стране.
На «болотные» митинги выходило куда больше людей – но никто по их результатам не объявлял никого «руководителем оппозиции».
И правильно делал: у оппозиции вообще не должно быть «руководителя», а тем более, назначенного мнением обожающих его журналистов.
У оппозиции должны быть идеи, которые поддерживаются гражданами, и лидеры – не один, и не два, а гораздо больше, – которые эти идеи артикулируют и за которыми граждане готовы идти.
И у оппозиции должны быть сторонники, верные идеям и принципам, а не фанаты, верные только вождю.
«Муниципальный фильтр»: крупные частицы не проходят, а мелкие просачиваются
26 июля 2017 года
Неудавшееся выдвижение в губернаторы Свердловской области Евгения Ройзмана – пожалуй, последнее доказательство абсурдности предложенного пять лет назад Дмитрием Медведевым (тогда еще президентом) так называемого «муниципального фильтра».
Если пройти этот «фильтр», получив право на участие в выборах губернатора, не может мэр региональной столицы и один из самых популярных политиков в области – о чем еще говорить?
Впрочем, непохоже, чтобы в Кремле собирались отказываться от этого «фильтра», который позволяет на словах говорить о выборности губернаторов, а на деле отсекает от этих выборов оппозицию.
Напомним, что когда Медведев (заканчивавший свой президентский срок) предлагал вернуть выборность губернаторов, он говорил о необходимости для кандидатов заручиться поддержкой со стороны муниципальных депутатов, поскольку это мол, покажет уровень их реальной поддержки в регионах, и поможет людям определиться – за кого из кандидатов голосовать.
Лукавство этих заявлений было очевидно еще тогда. Как известно, подавляющее большинство муниципальных депутатов в стране либо избрано от «Единой России», либо так или иначе зависит от властей. И предложение «заручиться поддержкой части муниципальных депутатов» на самом деле означает предложение оппозиционным кандидатам пойти к единороссам и договориться о допуске на выборы. В противном случае, скорее всего, их к выборам не допустят, поскольку «муниципальный фильтр» они не пройдут. А поскольку единороссы не так глупы, чтобы помогать зарегистрироваться сильным оппонентам – выборы, большей частью, становятся игрой с заранее известным результатом.
К тому же, – о чем нечасто вспоминают, – для того, чтобы пройти «муниципальный фильтр», надо не только собрать от 5% до 10% (в зависимости от того, что установлено соответствующим региональным законом) подписей муниципальных депутатов. Надо еще, чтобы эти подписи были собраны не менее чем в трех четвертях общего числа муниципалитетов.
Второе условие очень часто оказывается еще труднее, чем первое. В том числе, потому, что если единороссы, контролируя подавляющее большинство муниципальных депутатов, обяжут ВСЕХ депутатов от чуть больше четверти муниципалитетов поставить подписи за своего кандидата и заранее выбранных ему спарринг-партнеров – и получится «блокирующий пакет», который даже теоретически не позволит оппозиции выдвинуть своего кандидата…