Всю вторую половину дня они оставались внутри, но видели репортажи о трагедиях, необъяснимым образом прокатившихся по миру. Телевидение передавало сообщения о все новых смертях. Их сравнивали с эпидемией электрической чумы, вспыхнувшей повсеместно. Час от часа число ее жертв росло. Мужчины, женщины и дети подвергались нападениям на улицах, попадали в электрический кокон на выходе из зданий, сгорали, работая в полях, обращались в пепел на шоссе и бортах кораблей, гибли даже в самолетах. И в море, и на земле, и в небе стало опасно. Повсюду, от Аляски до Антарктики, от Европы до Австралии сообщалось о смертях. Ни один город, как бы он ни был мал, не миновали извилистые щупальцы и раскаленные вспышки молний.
Но апогея панический ужас достиг к наступлению темноты. Невероятная, чудовищная, страшная правда огромными огненными буквами заявила о себе в небе, когда темнота опустилась на побережье Атлантики и продолжила свое шествие на запад.
Телевидение объявило, что комету Норби снова видели над Китаем. Рассказ о новом феномене, в прошлый раз тоже впервые замеченном над Китаем, Норби и Хью выслушали с потрясением и недоверчивостью. Не верилось, не хотелось верить собственным ушам, но когда день сменила ночь, правду пришлось признать.
Они увидели ее сами: небо на востоке прочертила странная голубовато-красная комета с ярким ореолом вокруг головы и широким, веерообразным хвостом.
По всему небу в несметном количестве сверкали молнии, так что даже звезды померкли в страхе перед огненными линиями, что складывались в буквы и слова, пылая в ночной тьме жуткими надписями во весь горизонт.
Норби смотрел на них, потеряв дар речи от благоговейного страха, а лицо Хью приняло напряженный вид. Оба наблюдали, как из букв постепенно складывалось сообщение — сообщение такое простое, и в то же время неимоверно важное для человечества.
«Люди Земли, — начиналось оно, — теперь вы наши по праву завоевания. Отныне и навсегда вы принадлежите нам, Ктингу, известному вам как комета Норби. Вы не можете ни сразиться с нами, ни победить нас, ни ускользнуть от нас. Мы превосходим вас во всех отношениях. Время от времени, мы будем возвращаться и требовать причитающиеся нам жизни двадцати-пятидесяти тысяч обитателей Земли. Больше нам ничего не нужно, но мы настаиваем на дани и ее получим. Если вы начнете сопротивляться, мы возьмем больше. В следующий визит нам будут нужны Джон Ханби, президент Федеративных государств; Аксель Грюно, ваше ведущее научное светило; Цин Ло Хой, главнокомандующий международной армии, и Густав Норби из обсерватории Маунт-Вилсон. Вечером 27 августа 2332 года эти люди должны прибыть на вершину горы Уилсон. Если их там не окажется, мы заберем сто тысяч жизней вместо двадцати.
ФТАГУА, ПРАВИТЕЛЬ КТИНГА».
— Как это понимать? — испуганно выдохнул Хью. — Это безумие! Просто невероятно! И вы? Почему выбрали вас? Все это какая-то мистификация!
— Успокойся, Хью, — оборвал Норби своего возбужденного помощника. — По-видимому, на данный момент опасность миновала… и у нас есть целых пять лет для обсуждений. Это не мистификация.
— А что тогда, черт возьми?
— Произошло то, чего я давно боялся и о чем предупреждал людей, — устало ответил Норби. — Нам угрожают захватчики извне. Возможно, это означает конец человечества.
— Немыслимо! Мы будем бороться!
— Каким образом?
Хью не ответил.
— Мы даже не в состоянии добраться до кометы, — продолжал Норби. — И как бороться с совершенно чуждой формой жизни, о которой до сих пор почти ничего не известно?
— Если это жизнь.
— Это жизнь… и жизнь пугающе злобная.
— Да ну, наверняка мистификация! Откуда бы этим тварям знать английский? И как вы себе их представляете? Да их попросту невозможно объяснить!
— Верно, но ты кое-что не учитываешь. Сообщение появилось над Испанией на испанском, над Францией на французском, над Россией на русском и так далее. Каждая страна читала его на родном языке. Считаешь, шутка? На удивление умная шутка, если так. Не забывай, комета к нам уже прилетала. Я тогда выдвигал теорию, которую все восприняли в штыки. Короче говоря, Хью, кометой управляет совершенно незнакомая форма жизни, и она обладает куда большими знаниями и силами, чем мы. Это электрические существа, чистая энергия, обладающая разумом. Каким-то образом они питаются человеческими жизнями, человеческой энергией. В свой первый визит они убили тысячи людей. Высосали из них жизнь. Вампиры, огненные вампиры — вот что они такое. А еще они высосали у своих жертв знания, разум, душу и мозг, чтобы изучить и понять Землю, прежде чем прилететь сюда во второй раз. Только не спрашивай, как они это сделали. Я лишь вижу результат и строю догадки. Эти твари каким-то образом подпитываются нашей жизненной силой, духом, энергией, название роли не играет. При этом они также абсорбируют все знания жертвы. Из десятков тысяч убитых они получили новую энергию для себя и громадный срез наших знаний, а то и все. Человек обречен. Земля стала рабыней огненных вампиров. Одному Богу известно, куда сейчас направляется комета. Возможно, к другим порабощенным мирам или на поиски новых, чтобы покорить их обитателей. Легко понять, почему вампиры выбрали Ханби, Грюно и Хоя — на сегодняшний день это три ведущих ума нашей планеты. Информацией об этом обладала любая из жертв. Однако очевидно и следующее: сами вампиры не в состоянии обнаружить конкретного человека, иначе не приказывали бы этим троим собраться в назначенном месте.
— Но почему вас, Норби? Не понимаю!
— Видимо, потому, что они меня боятся. Никто, Хью, не поверил моим теориям и предостережениям, но прочли их многие. Вероятно, огненные вампиры рассудили, что раз уж я оказался настолько прозорливее остальных, то сумею найти способ им помешать. Эти твари могли бы дождаться, чтобы мы, четыре жертвы, сами собрались вместе и уничтожить нас одним махом, но им, похоже, понадобилось срочно улететь — либо же они настолько уверены в своих силах, что потребовали наши жизни просто в назидание остальным и могут себе позволить прождать несколько лет.
— И что нам теперь делать? Что мы вообще можем сделать?
— Не знаю, Хью, но ты мне понадобишься. У нас есть пять лет, и это совсем немного.
* * *
27 августа 2332 года Норби работал в обсерватории. Прошедшие годы были полны трудов, планов и проектов, но все они казались бесплодными. Воспоминания о панике, вызванной кометой, уже поблекли в умах людей. Были выдвинуты мириады гипотез, объясняющих этот феномен. Близился день, когда комета должна была вернуться, и весь мир снова охватило волнение… волнение, неуверенность и страх.
Норби, словно ожидая кого-то, выглядывал из-за тяжелого зеленого занавеса. Ученый выглядел постаревшим лет на десять: на его плечи лег тяжкий груз. Волосы быстро седели, лоб и лицо избороздили морщины.
На мгновение его лицо оживилось. Через несколько минут в дверь заброшенного склада, где прятался Норби, осторожно постучал Хью. Ученый впустил помощника внутрь.
— Все прошло гладко? — встревоженно спросил он.
— Да. Я пустил слух, что вы упали в реку на прогулке со мной и не смогли выбраться. Я не смог вам помочь из-за слишком крутых берегов, и где теперь искать ваше тело, не знаю. Пришлось задержаться: полиция допрашивала меня несколько часов, но в конце концов выпустила под подписку о невыезде.
— Отлично сработано! Ты уверен, что известие о моей смерти дошло до всех?
— Да. Телевидение уже передало эту новость.
— Еще что-нибудь узнал?
— Хэнби, Хой и Грюно уже в пути. К полудню будут в указанном месте. Без вас. Они твердо уверены в вашей смерти.
— Если бы это что-то давало, я был бы сейчас с ними, но, увы… За пять лет мир ни на шаг не приблизился к пониманию того, как дать отпор огненным вампирам. Если смерть этих троих убережет от бессмысленной гибели тысячи людей, их мученичество не будет напрасным. Вся раса под угрозой, Хью, и никто не вправе думать только о себе. Но я питаю надежды. Это рискованный ход, и если я проиграю, мои руки запятнает кровь тысяч людей, зато, если выиграю, этот ад закончится. И без твоей помощи мне никак не обойтись.
— Вы знаете, что можете на меня рассчитывать.
Хью подошел к одному из окон и, приподняв штору, выглянул наружу. Штора со щелчком свернулась.
— Скорее! — крикнул Норби. — Опустите штору, пока нас никто не увидел!
Однако было слишком поздно. Хью стал дергать непокорную штору. И вдруг на окно поднял глаза работник обсерватории, проходивший мимо. Норби нырнул в темный угол, надеясь остаться незамеченным — но тщетно! Лицо человека снаружи озарила улыбка узнавания, которая превратилась в гримасу агонии, когда вокруг него завертелись зыбкие полосы огненного узора.
— Они вернулись! — воскликнул Хью.
— И соломку подстилать поздно, — вздохнул Норби, и складки у его рта стали жестче. — Не вини себя, — добавил он, заметив понурый взгляд Хью. — Я мог бы и догадаться, что с этими допотопными шторами такое может случиться.
Остаток дня доказал ужасную правоту Норби. Двадцать тысяч жизней, если Норби, Грюно, Хой и Хэнби будут принесены в жертву. Так говорилось в послании. Сто тысяч, в случае неподчинения. К ночи в одной только Америке погибло много больше ста тысяч. Казалось, огненные вампиры обрушили всю свою ярость на страну, где жила одна из выбранных ими жертв. Норби знал: высосав жизнь того сотрудника обсерватории, огненные вампиры также вобрали его последние впечатления — он сам и Хью, спрятавшиеся на складе.
Судьба взяла над Норби верх, но ученый не собирался сдаваться, даже когда с наступлением темноты в небе вспыхнуло еще одно огненное сообщение, в котором захватчики объявляли, что в следующий раз вернутся 17 июля 2339 года и угрожали истребить все население североамериканского континента, если не получат Норби. От ученого потребовали в этот день явиться туда, где встретили смерть Грюно и его спутники.
Норби смотрел на послание холодным, убийственным взглядом. Затем с полнейшим спокойствием позвал Хью, и они сделали кое-какие приготовления. Настроили гигантский зеркальный телескоп, чтобы следить за кометой, которая теперь победоносно пылала в зените, запустили силовую трубу Плецки, создавшую в воздушной прослойке над телескопом вакуумный канал диаметром в восемьсот дюймов.
Взглянув на неимоверно увеличенную комету, намного более близкую, чем Луна, Норби вскрикнул от удивления.
— Хью! Там, на раскаленном добела фоне, темнеет какое-то огромное строение!
Они вместе глянули в окуляр. Сквозь газовую ауру тускло мерцала почти расплавленная поверхность кометы. На ней темнело гигантское пятно — сказочно-нереальное здание фантастической архитектуры, со скругленными углами и мрачно-красивой чуждой геометрией, но других построек не было, как и следов огненных вампиров.
После долгого осмотра и сотен отснятых снимков, Норби озадаченно заключил:
— Что-то здесь кроется, но не могу понять что. Если бы только я мог связать концы с концами!
— В чем дело? — спросил Хью.
— В чем? Да ведь на комете всего одно здание, пусть и громадное, как целый город. Конечно, в нем может поместиться не одна тысяча огненных вампиров, но это выглядит странно. И разве не подозрительно, что они отправляются в набег на Землю и не оставляют никакой охраны, ни единого часового?
— Не так уж и странно. В строении может скрываться много такого, что мы не способны увидеть.
Норби с сомнением покачал головой. Факты наводили на мысль, что у огненных вампиров где-то есть слабина, ахиллесова пята, которую они тщательно скрывают. Но где? По всему миру были сделаны бесчисленные фотографии огненных вампиров. Но как понять, который из них «Фтагуа, правитель Ктинга»?
— Эврика! — внезапно воскликнул Норби. — Нашел!
Хью посмотрел на него, словно на сумасшедшего:
— Нашли что?
— Слабину! Все огненные вампиры красноватые, а тот, которого видели мы, Фтагуа, голубоватый!
— Ну и что?
Дальнейшие объяснения Норби дать не пожелал.
* * *
Не мне рассказывать о социальном и экономическом коллапсе, из-за которого в 2332–2339 годах пошатнулся привычный порядок вещей. Думаю, я не ошибусь, если скажу, что в целом наша цивилизация почти скатилась в ту трясину, из которой некогда с таким трудом поднялась. Большинство людей расценивали будущее появление кометы как Судный день. К фатализму добавлялось желание урвать за оставшиеся годы все мыслимые и немыслимые удовольствия, что привело к повсеместному хаосу. В мире процветали беззаконие, беспорядки, преступность и пороки всех мастей. Ученые, правда, работали как одержимые, пытаясь придумать новое оружие разрушения, расщепить атом, взять под контроль законы звездной механики, изобрести космические транспорты, чтобы, за неимением лучшего, переправить население Земли на другую планету, но времени было слишком мало. Тот период охарактеризовался повальным исходом из Америки, что привело к серьезному перенаселению соседних стран и вызвало в них нескончаемые бунты и погромы, перемежавшиеся военными конфликтами.
Норби вынашивал планы — тайные планы. Секретность отчасти объяснялась тем, что он вел игру с призрачными шансами на успех, отчасти тем, что залогом последнего была тайна, и отчасти тем, что его жизни постоянно грозила опасность. За отказ пожертвовать собой, подобно Грюно, Хэнби и Хою, ученого заклеймили как труса и предателя, считали напрямую ответственным за сотни тысяч смертей. Он столкнулся с серьезными препонами в работе, но вопреки тому, что сильно сдал физически и совсем поседел, каким-то образом трудился дальше с тем непоколебимым мужеством, которое человек обретает в глубочайшем отчаянии. Поговаривали о взрывных работах вокруг Маунт-Вилсон, но, согласно декрету правительства, вся гора была объявлена запретной зоной. На вершину, где стояла обсерватория, отправлялся один груженый состав за другим. По официальной версии, там велись ремонтные работы, в которых уже давно назрела нужда.
Но пусть те насыщенные событиями годы описывает кто- либо другой, а я сразу перейду к судьбоносному дню 17 июля 2339 года.
* * *
— Уверен, что правильно понял все указания? — озабоченно спросил Норби у Хью, стоявшего с ним на вершине горы Уилсона.
— Да, — и Хью кратко их повторил.
Седоволосый мужчина кивнул, и они заняли позиции.
На месте бывшей вершины теперь зиял глубокий кратер, как будто горе оторвало макушку извержением вулкана. Управляемые взрывы и тщательный камуфляж были делом рук человеческих и успешно справились с задачей — создать иллюзию, будто здесь произошел природный катаклизм. Недалеко от центра ямы лежало нечто вроде большого плоского валуна, на котором стоял Норби.
Стены кратера поднимались почти отвесно на пятьсот футов, до самого верха перемежаясь с ярусами уступов и площадок неправильной формы. Хью направился к самой широкой из них. Случайный зритель поразился бы, увидев, как он исчез, словно пройдя сквозь камень.
Укрывшись в тенях пещеры, Хью смотрел на Норби, невозмутимо стоявшего на валуне. Позади Хью начинался лабиринт механизмов, в том числе огромные генераторы, издававшие монотонный глухой гул. Перед ним было несколько приборов, электро-интерферометр, способный в радиусе десяти миль обнаружить электрический разряд в атмосфере и, самое главное, — трехступенчатый переключатель.
Тянулись часы. Земля в кратере раскалилась под жаром солнца. Молчаливое ожидание нервировало обоих ученых. Их угнетала ответственность за эту последнюю попытку победить огненных вампиров — ответственность еще более тяжелая потому, что опираться приходилось лишь на теорию. Одна оплошность — и человеческая жертва, живая приманка в лице Норби, — встретит огненную смерть. Одна ошибка — и погибнут миллионы людей, опустеет целый континент.
Решающий день подходил к концу, солнце уже закатывалось, и от западных стен по неровному дну кратера ползли все более длинные тени. Приближались сумерки, а огненных вампиров и близко не было видно. В сердце Хью зародилась надежда.
Вдруг они не появятся! Вдруг комета развалилась на части в глубоком космосе… или ее одолела на просторах Вселенной более развитая раса… или огненные вампиры вообще блефовали и не собирались возвращаться.