Ника пожала плечами:
— Говорю же, ты инфантилен. Но не обижайся. Твоя инфантильность очень мила.
— Ты же понимаешь (злой эмодзи), что после ботов техподдержки придут контролёры? А от них нет способа отбиться. Нас просто вышвырнут из Адамки. Штрафов навешают.
— Есть такой риск. Но я надеюсь успеть до прихода контролёров.
Гриша сделал шаг назад:
— Из-за твоей авантюры, я лишусь доступа к Адам Онлайн… Ты понимаешь, что это конец моей жизни?
Ника попыталась изобразить на бестрастном лице андроида участие:
— Если я не проведу эксперимент, то не получу нужных данных для переноса сознания в иное тело. А это значит конец моей жизни. В прямом смысле слова.
— Надоело, что ты меня постоянно используешь, — разозлился Гриша. — Ничего не объясняешь до конца, всё время притворяешься. Да попросту — врёшь. Почему я должен тебе помогать?
— Потому что ты моей единственный друг. Единственный, кому рассказала обо всём.
— Ага, ага, так уж и обо всём. Наверняка, что-то утаила.
— Утаила то, что тебе знать не надо. Ты попросту не поймёшь. Тебя это злит?
— Капец как.
— Тогда меня злит твоя трусость. В Адам Онлайн ты — бесстрашный герой, готовый рисковать всеми своими неограниченными перерождениями. Самый главный нагибатор в рейтинге. Но как дело доходит до реального риска, ты сливаешься.
— Ничего подобного.
— Помнишь детство? Тот раз, когда ты и Фортунадо сбежали и залезли в нелегальную ванну техаррации на подпольном лендинге? Ты ведь тоже боялся. Фортунадо храбрее тебя.
— Я был прав! Если бы мы этого не сделали, не было бы проблем.
— Ты боишься проблем из прошлого, а я решаю проблемы настоящего. Короче, ты свободен, можешь уйти. Но это будет значить, что я ошиблась в тебе, картонный герой.
Эмодзи на экране Гриши быстро сменяли друг друга: гнев, злость, жалость, недоумение, задумчивость.
— Сколько тебе надо времени?
— Понятия не имею.
— Когда появятся боты техподдержки?
— Минут через пять.
— Ого. Почему так много?
— Там сложная процедура анализа читинга. Ведь то, что произойдёт здесь, в ангаре, будет аномалией, которой нет в базе данных. Ка-эскам нужно решить, что это такое вообще, как это устранить, и есть ли у них полномочия устранять. Короче, там куча процедур и протоколов. А самое главное, в этой цепочке будут задействованы люди. На их лень и тупость весь расчёт.
— Люди? Оттуда, из реальности?
— Да. Все подозрительные случаи незадекларированной активности в Адам Онлайн должны быть оценены чиновниками Всекона. Именно они должны решить, происходит ли попытка взлома.
— Ого, я думал, ка-эски и ку-си-пишки действуют автономно.
— Обращение за подтверждением к человеческому администратору — это формальность. Мы, люди, не способны разобраться в данных, которые предоставляют ка-эски. Парадокс в том, что обычно админы передают право решать, чит или не чит, самим ка-эскам. То есть к людям они обращаются только для получения права действовать на своё усмотрение. Типа, ка-эски: «Тут какая-то непонятная фигня в таком-то кластере, такого-то Обвода, можно нам самим разобраться, что это такое и принять соответствующие меры?» Словом, до появления контролёров у нас достаточно времени.
— А с ботами должен разбираться я?
— Угу.
— Я потеряю репутацию.
— За всё надо платить.
На экране Гриши вспыхнул эмодзи радости:
— Ага. Так ты готова платить? Помнишь, ты мне свистела про монетизацию, и как раньше корпорации тянули бабло из геймеров за каждую мелочь?
— Они и сейчас тянут… Но я поняла твой намёк. Дам пятьсот тысяч КН.
— Миллион.
— У меня столько нет.
— Будешь постепенно отдавать.
Ника тут же переслала Грише готовый контракт. Он удивился:
— Ты заранее всё подготовила?
— Гриша, ты не поверишь, насколько предсказуемыми бывают некоторые люди. Хуже неписей.
Ника заняла место напротив проект-панно, а Гриша, принял конфигурацию робота-паука, у которого заменил всё ракетницы, пушки и плазмоганы, на обыкновенные пулемёты. А сам занял место у входа в ангар, но Ника поправила:
— Встань рядом со мной.
— Это ошибочное решение, лучше контролировать подступы…
— Нет. Все объекты, боты или эн-пи-си появляются вне поля зрения игрока.
— Почему?
— Чтобы лишний раз не разрушать иллюзию реальности. Из воздуха могут появиться только те предметы, у которых прописано такое свойство, то есть всякая магическая шняга или телепортация.
Гриша оглядел ангар:
— Да уж, тот ещё реализм. Но я понял, если мы будем оба держать окружающее пространство в поле зрения, то боты будут вынуждены появляться только за стенами ангара?
— Именно, — кивнула Ника. — Хотя я не гарантирую, что всё пойдёт так, как планируем.
Гриша махнул лапами-пулемётами:
— Не беспокойся, когда я рядом, всё будет идти так, как надо.
Ника благодарно пожала его лапу:
— Вот за это я тебя и люблю.
Ника отвернулась к проект-панно, а Гриша, лязгая и громыхая, встал на две лапы, а свободные три пары с пулемётами на концах направил на вход в ангар:
— Кстати, а если закрыть дверь? Может, тогда боты не пройдут.
— Нет, нет, ни в коем случае. Нужно оставить им лазейку, иначе будут появляться прямо перед нами, игнорируя условие максимальной реалистичности.
— Тогда — начали.
Ника неуверенно потянула руку к проект-панно:
— Да… начали…
Глава 10. Ни крови, ни тел, ни дырок от пуль
Поверхность панно рассыпалась миллионом иконок. Ника привычно заработала длинными тонкими пальцами: собирала иконки в пучки, связывала нитями, группировала, объединяла.
Если бы у робота было дыхание, то Гриша его затаил бы: настолько интересно происходящее. Одной парой глаз он следил за входом в ангар, второй — за Никой и пустым пространством позади проект-панно. Вот теперь точно должно произойти что-то удивительное.
Минуты три ничего не происходило. Гриша нетерпеливо передвинул механические лапы:
— Началось? Что-то есть?
Ника досадливо отмахнулась:
— Давно уже всё есть.
Гриша даже повернул все пары глаз на пустое пространство ангара, пытаясь разглядеть что-либо. Заметил лишь непонятное мерцание, слегка искажающее пространство позади него. Словно жар поднимался над кипящей кастрюлей.
— Это и есть реальность?
Ника снова отмахнулась:
— Если бы я хотела поболтать, позвала бы Фортунадо. Помолчи, пожалуйста.
— Молчу, молчу, — согласился Гриша, тут же задавая новый вопрос: — Когда появится реальность, перенесёшь туда своё сознание?
— Григорий, твою мать, это только эксперимент, в ходе которого я соберу статистические данные. Я моделирую реальность не для того, чтобы в ней жить, а чтобы проверить процесс перемещения сознания на иной носитель.
— А-а-а-а, вот оно что. Угу, угу.
Гриша мало что понял, и хотел уточнить, но его прервал громкий приветливый голос:
— Доброго времени суток, игроки.
В ангар ввалился стандартный голубоглазый, широкоплечий блондин Арилд:
— В диспетчерскую поступило сообщение о неполадках в данной локации. Вы готовы к тому, чтобы я провёл сканирование? Да-нет?
— Нет, — ответил Гриша, сопровождая слова очередью из пулемёта.
Пули разорвали тело Арилда на две половины. Одна пропала где-то за дверями, вторая осталась лежать, на мёртвом и окровавленном лице бота застыла белозубая улыбка. На его место пришли сразу несколько новых, хором повторяя идиотское приветствие. Их постигла та же участь.
Гриша вывел на нейрофейс показатель своей репутации. Было пятьдесят три, после убийства ботов стало сорок шесть. То есть за каждого минус один? Это огромные репутационные потери… Гриша повернулся к Нике, хотел спросить, как долго ещё продлится эксперимент, но замолчал.
В центре ангара уже не мерцало непонятно марево, а расположилась обычная… комната. Серое мягкое покрытие на полу, пластиковые столы и стулья, старый диван с продавленными сиденьями. На косом пластиковом столе разместился старенький проектор, из которого выходила плоскость голографического экрана. Комната ограничена тремя стенами, в одной из которых окно, закрытое грязными пластиковыми жалюзи.
— Это же… я где-то видел эту комнату.
Ника не ответила, продолжая колдовать над иконками проект-панно. Комната изредка дёргалась, как в судорогах. Предметы искажались: то стул вытягивался в бесконечную перспективу, нарушая все пространственные законы, то мерцал диван, уменьшаясь или увеличиваясь в размерах.
Заявилось сразу несколько Арилдов:
— Доброго времени суток, игроки.
— Доброго времени суток…
— Доброго времени…
Голоса слились в единый хор:
— В диспетчерскую поступило…
— Сообщение о неполадках…
Гриша ответил длинной очередью, скосив толпу ботов. С ними скосил и свою репутацию до двадцати девяти. Но боты повалили в дверь нескончаемой вереницей. Одни успевали поприветствовать игроков, другие доходили до объявления о начале сканирования, но все падали под пулями. Проём ворот ангара, стал красным от крови, а вход завалили трупы или куски трупов. Некоторые из них слабо шевелились.
Твоя репутация с властями всех Обводов понижена: –2.
Что с тобой случилось? Ты в плохом настроении? Проблемы на работе или в личной жизни?
Открыто достижение «Плевать на репутацию».
Просади репутацию с 50 до –50 за 2 минуты.
Осталось угробить ещё 48 очков репутации за 1 минуту 02 секунды.
Гришу не волновали достижения, хотя они обещали повысить уровень. Воспользовавшись тем, что боты Арилды слегка замешкались на входе, пробираясь сквозь трупы себе подобных, спросил:
— Что это за комната? Смутно знакомая.
Ника перестала водить пальцами по проект-панно. Повернувшись спиной к ботам, наблюдала за какими-то строчками, что быстро высвечивались на экране. Изредка поправляла положение иконки или возвращала связывающую нить, которая отсоединялась в ходе каких-то процессов.
— Не узнал? Это общий зал в интернате, где мы жили, когда родители уходили на смену техаррации.
— Точно! Ты её по памяти воссоздала? Круто. Как сейчас помню, мы на этом проекторе смотрели какую-то архивную порнушку из двадцатого века. Доступа к порнушке поновее не было.
— У меня фотографическая память, — отозвалась Ника.
— Поэтому ты так хороша в крафтинге?
— Конечно. Если я могу вспомнить любое помещение в мельчайших деталях, то от моего внимания не укроется ни одна иконка или взаимосвязь процессов.
Гриша вернулся к отстрелу ботов, продолжая предаваться воспоминаниям:
— А вот за той стеной, где закрытая дверь, был коридор, который вёл в комнату с гирошарами. Мы ночью туда пробирались, пока воспитатели спали, и рубились в Доту Файв… А налево вход в наши спальни. Эх, детство…
Твоя репутация с властями всех Обводов понижена: –30, отвращение.
Положительные NPC будут стараться уйти от разговора, игнорировать тебя, а при настойчивости — вызовут полицию. Высокая вероятность в отказе от обслуживания.
— Доброго времени суток, игроки.
— Да замолчите уже, — отвечал Гриша, поливая огнём вход в ангар. Обратился к Нике: — Ладно, создала ты эту комнату, но какая связь с переносом сознания? Ты планируешь вселиться в диван?
Ника не ответила, озабоченно читала логи.
— Добр…
Очередью из всех пулемётов Гриша уничтожил очередную партию ботов. Трупов стало так много, что завалили ворота ангара наполовину. Новым Арилдам приходилось перелазить через гору собратьев. Большая часть погибала на вершине, увеличивая высоту преграды. Из убитых ботов исправно сыпались очки опыта, но цена их жизни была слишком маленькой, чтобы заметно пополнить шкалу прогресса уровня.
Твоя репутация с властями всех Обводов понижена: –40, сильное отвращение.
С тобой будут разговаривать только бандитские NPC или полицейские во время ареста. Отказ в обслуживании у большинства легальных торговцев. Лишение доступа к услугам станций «Проектория» и Respec-T. Ты автоматически заносишься в «Чёрный список».
Гриша распереживался:
— Эй, с такой репутацией мне тяжело придётся. Долго ещё экспериментировать?
— Пару минут… Не бойся, управимся до прихода контролёров.
Лицо андроида плохо выражало эмоции, но Гриша прочитал озабоченность и расстройство. Что-то у Ники шло явно не так. Она лихорадочно передвигала иконки, отчего комната искажалась в сюрреалистических пропорциях. Предметы интерьера причудливо переплетались между собой, стол перетекал в диван, а диван вдруг начинал напоминать журнальный столик, одновременно оставаясь диваном, из которого вырастало окно и жалюзи, перекрученные, как моток проводов.
— Блин, даже под самой странной наркотой так не бывает, — сказал Гриша. — Что-то твоя реальность не очень-то похожа на себя.
Ника взлохматила свои волосы:
— Странно… не может быть… это же значит…
Продолжения Гриша не расслышал, так как был вынужден скосить отряд улыбающихся Арилдов.
— Что-что?
Ника снова проигнорировала вопрос, занявшись иконками и связями. Нейроинтерфейс Гриши тем временем оповестил:
Твоя репутация с властями всех Обводов понижена: –50, злость.
Полный отказ в общении и обслуживании от положительных NPC. Копы начинают преследование. Цена за голову в Чёрном списке повышается. За твою голову назначается награда в 500 000 zł или выше.
«Плевать на репутацию» выполнено: +100 ХР.
Открыто достижение «Ещё больше плевать на репутацию».
Просади репутацию с –50 до –100 за 2 минуты.
— Твою мать, я на это не подписывался — закричал Гриша.
Хотя Ника и занята, всё же не упустила шанса кольнуть:
— Подписывался, перечитай контракт.
— Хитрая гадина.
Тут повалила новая волна ботов. Им требовалось всё больше времени, чтобы перелезть через гору трупов. Кроме того, выяснилось, что один из ботов выжил, просто оказался завален трупами. Оттарабанив вступительную фразу, он приступил к сканированию локации на предмет ошибок.
В этот момент Гриша почувствовал, что земля под ногами затряслась, но как-то странно. Скорее изображение всего мира сместилось, размазалось, как видеосигнал из-за помех. Такого Гриша ещё не видел:
— Что это?
— Я… я не знаю. Вообще всё странно…
— Мне продолжать мочить ботов?
Так как Ника не ответила, Гриша выкосил очередную партию.
Твоя репутация %Username% с властями всех Обводов понижена: –60 {show log}, ненависть.
Тебя без предупреждения будут атаковать те NPC кто выше уровнем. Остальные вызовут полицию и техподдержку. Слабые убегут или могут ударить в спину, если ?????. {Range_unit_class} ??? сделают предупредительный выстрел, чтоб не приближался. Все представители правоохранительных органов начинают преследование и огонь на поражение. Кроме тттттттттт%%%% {CS%system%message#00000001??}
— Что за фигня с моим нейрофейсом? А? Ника?
Мир ещё сильнее размазался, а пулемёты Гриши перестали стрелять. Он ощутил, как ослабел контроль над телом робота-паука. Возможность принять базовую конфигурацию — недоступна. Нейрофейс вообще не реагировал на команды. Чтобы развернуться к Нике, пришлось приложить неимоверные усилия, будто базовые характеристики вдруг понизились и надстройка ЛеКуб стала ему неподвластной.
Ника стояла напротив проект-панно и заворожено смотрела на одну единственную иконку, мигающую в центре. По привычке дёргала себя за острые пряди чёрных волос, повторяя:
— Вот это да, кто бы мог подумать…
— Ника… что происходит?
Андроид повернула к нему своё размазанное лицо. Мир уже не двоился, а троился, даже превращался во множество наложенных друг на друга прозрачных дубликатов, которые повторяли друг друга до бесконечности. Голос Ники донёсся до него с искажениями, будто на испорченной записи: