Рамси так увлёкся созданием маски, что не заметил даже, как хлопнула входная дверь. Джон появился на кухне, шурша пакетами. — Привет! Я немного задержался — заезжал за продуктами, — пояснил он, поставив пакеты на пол. Брат выглядел весёлым и вдохновлённым, что было удивительно, ведь разговор с отцом вряд ли мог настроить на позитивный лад. Рамси отвернулся от своей поделки и вытер руки полотенцем: на жёлтой ткани остались красные разводы краски. С интересом посмотрел на брата и улыбнулся, теперь он находился в самом, что ни на есть, умиротворённом расположении духа. — Что это у тебя? — Джон подошёл ближе и слегка наклонился, чтобы рассмотреть маску. — О… боже, — кажется, такой «красоты» он не ожидал увидеть. Надо признать, Рамси отлично постарался: руки у него действительно были золотые, да и уроки биологии он не прогуливал. Том-из-Тени выглядел очень реалистично. Отталкивающе и даже немного пугающе. — Круто, да? — восторженно воскликнул Рамси, любуясь своей поделкой. — Это у меня в детстве такой друг был. Его звали Том-из-Тени. Джон почему-то молчал, и Рамси тут же осёкся и вмиг посерьёзнел. — Он был воображаемый, естественно, — добавил на всякий случай, чтобы брат не подумал, что у него не все дома. Люди как-то странно реагировали на такого друга. — Да, интересно, — Джон прекратил строить из себя статую и кивнул, изобразив подобие улыбки. Рамси поднялся со своего места и убрал маску-портрет на подоконник, постоял некоторое время, любуясь скульптурным обликом воображаемого друга. Джон сопроводил его действия задумчивым взглядом.
— Как ты себя чувствуешь? Голова не болит больше? — поинтересовался брат, раскладывая продукты.
— Не. Всё нормально, — помолчал немного, наблюдая за манипуляциями Джона. — И что он тебе сказал? Сразу выставил? Обозвал как-нибудь? — Рамси решил вывалить все накопившиеся вопросы. Просто уже не мог дождаться, когда Джон соизволит рассказать о встрече с отцом. Джон растерянно обернулся и захлопнул дверцу холодильника, так и не поставив мороженое в морозилку. — Нет, что ты. Всё было вовсе не так, отец принял меня довольно тепло, мы поговорили… — как раз на самом интересном моменте у брата зазвонил телефон, и ему пришлось прерваться. Он извинился и вышел в коридор. Рамси нахмурился, ситуация казалась странной и какой-то неправильной. Он не успел над этим поразмыслить, только открыл ведёрко и запустил ложку в мороженое, как Джон вновь возник на кухне. — На работу срочно вызывают, — оповестил он с грустным видом. — Ты бы сначала поужинал, а потом мороженое ел, — не упустил возможности указать старший брат. А после покинул кухню и принялся собираться. Рамси лишь равнодушно кивнул, погружённый в свои мысли. Что-то определённо не складывалось. Выглядело слишком бредово. Отец сроду ни к кому тепло не относился, это слово казалось диким, абсолютно неприменимым в отношении него. Джон вскоре ушёл, не забыв напоследок дать младшему указания, чтобы не гулял допоздна и не торчал всю ночь перед теликом. Рамси, конечно, мило улыбнулся и покивал. Иногда Джон такой наивный! Естественно, как только за братом захлопнулась дверь, он тут же умотал на улицу, чтобы провести время в компании друзей-неформалов. Домой вернулся только под утро и сразу же завалился спать, благо постель разобрал ещё с вечера.
Ворох пожелтевших бумаг на столе, разлинованных мелким убористым почерком, пестрел выцветшими чернилами. Отец стоял у окна прямой и строгий — невозможно было угадать, о чём он думает. — Помню, как мы познакомились с твоей матерью. Столько лет прошло, а кажется, будто вчера, — повернувшись к нему и отпив чая из кружки, поведал Русе. Уголки губ чуть приподнялись в улыбке. — Это было… забавно. Раннее летнее утро, пустой парк и девушка в белом платье. Тащила книги из библиотеки, а у сумки оторвалась ручка. Я ей помог, она пригласила на чай. Да… Кухня оказалась такой маленькой и тесной, что невозможно было шагу ступить, чтобы не столкнуться друг с другом. Она всё время извинялась за что-то и жутко смущалась. Сказала, что поступает в медицинский, готовится к экзаменам, поэтому набрала кучу книг, — поставив кружку на барную стойку, Русе присел напротив сына. Замолчал на какое-то время, должно быть, предаваясь воспоминаниям. Джон украдкой наблюдал за отцом, изучал его манеру речи и движения. Это действительно странно впервые увидеть человека, благодаря которому появился на свет. Русе вновь улыбнулся и посмотрел на Джона. Светлые глаза столкнулись с тёмными. Верно, ему тоже интересно было изучать сына, о котором он раньше не знал. — Ты так похож на Лианну, — чуть помолчал, задержав взгляд на фотографиях, рассыпанных по столу. — Рад познакомиться, сынок, — произнёс отец, положив ему руку на плечо.
— Я тоже очень рад… отец. На самом деле я долго сомневался, стоит ли ехать. Но всё же мы живём в одном городе, и … я просто хотел тебя увидеть, если честно, — признался Джон.
Русе одобрительно кивнул, а Джон решил перейти к тому вопросу, который мучил его последние пару месяцев: — Почему ты не приехал? — вспомнились холодные приютские ночи и бесконечное, как вселенная, чувство одиночества. Он пришёл не затем, чтобы предъявлять претензии, но всё же комом в горле встала обида. Когда он был ребёнком, то мечтал, чтобы кто-то забрал его из приюта: любой самый далёкий родственник или даже чужой человек. А ведь у него всё это время был родной отец, пусть и узнал о нём Джон только недавно. Русе прикрыл глаза и вздохнул. Поморщившись, приложил ладонь ко лбу, словно у него болела голова. — Никогда не думал, что придётся вспоминать об этом, — сделав паузу, бросил беглый взгляд на сына. — Война никого не щадит, сынок. Я был мальчишкой, когда мы познакомились с Лианной. О, у нас были такие планы! Хотели повидать мир, построить собственный дом и не расставаться больше никогда, — устремим взгляд в окно, произнёс отец. Он действительно выглядел вдохновлённым, повествуя о прошлом. Короткая улыбка вновь тронула тонкие губы. — Лианна… Замечательная женщина. Она была так добра и заботлива со всеми, кто её окружал. Как жаль, что её не стало, и ты об этом не узнал. Джон лишь опустил глаза. Порой он думал, что все окружающие знали о его матери куда больше, чем он сам. Он ведь даже её не видел, точнее совсем этого не помнил. Конечно, Джон сожалел о том, что она умерла, но по большей части, мать действительно была для него незнакомкой, о которой было известно лишь с чужих слов, только фотографии сохранили её черты, но воспоминаний о ней не оживляли. Джон любил мать, но любовь эта была своего рода вымышленной, как к сказочному персонажу или киногерою. Он не знал, какой была мать в обыденной жизни. Не слышал её смеха, не знал мягких и ласковых рук, не имел понятия о том, какие забавные интонации приобретал её голос, когда она ругала кого-то в шутку или всерьёз. На кухне воцарилось молчание. Кажется, оба они были погружены в свои мысли. Джон подумал, что отец позабыл о его вопросе, однако Русе встрепенулся, отвлёкшись от воспоминаний. — С войны я пришёл совершенно другим человеком, совсем не тем, кем был, когда мы встречались и строили планы на свадьбу. Я просто не нашёл в себе сил, чтобы вернуться ко всему этому. Казалось, Лианна меня не примет. Не хотел разрушать её жизнь, — признался Русе, в голосе скользнула печальная нота. Он замолчал, поглядев на сына, и Джону стало неловко. — Прости. Я понимаю, что тебе не хочется об этом вспоминать. — Ничего, Джон. Я ведь не знал о тебе. Все эти годы не знал. А иначе поступил бы по-другому.
По дороге на работу Джон перебирал в памяти разговор с отцом. Им обоим пришлось тяжело и трудно, но узнав правду, он испытал небывалое облегчение. Отец оказался простым и приятным человеком, и Джон надеялся, что их отношения сложатся лучшим образом. Русе рассказал ему о младшем сыне, и Джон сообщил, что уже успел познакомиться с Рамси. Посвятил отца в детали истории, рассказал обо всём, что произошло за последний месяц. Русе выглядел взволнованным, сказал, что соскучился по сыну и желает поскорее с ним встретиться. Он попросил не говорить Рамси о том, что приедет. Хотел сделать сюрприз. И Джон послушал отца. Впереди ожидало долгое ночное дежурство. Увлекательная ночь в компаний оперативно-следственной группы, сдобренная юмором, крепким кофе и столь же крепким словцом усталых напарников. Кража со взломом: всего лишь продовольственный ларёк с товаром на пару сотен фунтов. Злоумышленники скрылись, но оставили свои отпечатки на всём, до чего смогли дотянуться. Скорее всего, пара-тройка пьяных маргиналов с рабочих окраин. Раскрыть это дело будет вовсе несложно. Сегодняшнее дежурство не сулило никаких трудностей. Утром усталый и сонный Джон вернулся домой. Брат ещё спал, и Джона порадовало то, что он в принципе находился дома, а не ошивался где-то с сомнительными личностями. Он решил немного отдохнуть после работы, сегодня ведь предстояло ещё подготовиться к приходу отца. Брату не стал ничего не говорить, раз уж пообещал. Джон решил, что ничего страшного не случится. Отец ведь и вправду скучал по Рамси. И пусть младший на него злится, но наверняка будет рад видеть после долгой разлуки. Джон был преисполнен добрых намерений и вовсе не предполагал, как всё обстоит на самом деле. Комментарий к 23. Ободранный человек Иллюстрация главе:
https://vk.com/schneewolf?z=photo418287756_456239426%2Falbum418287756_00%2Frev
====== 24. Принцесса и тролль ======
С самого утра, а точнее с полудня, когда они оба проснулись, Джон постоянно суетился. Прибирался на кухне и в комнате, готовил обед. Брат создавал слишком много шума, а Рамси немного устал и хотел одиночества. Ужасно тяжёло находиться всё время в одном помещении с кем-то. К Джону пока не привык, так же, как к Теону, да и в целом хотелось пространства.
Рамси тосковал по своей комнате, здесь ведь даже не было собственного угла или хотя бы своей постели. Терпеть не мог спать с кем-то рядом. Вот когда станет взрослым, то у него будет целая своя квартира и большая кровать, на которой так здорово спать одному. Хотя, с женой всё-таки придётся её делить. Эта мысль немного сбила с толку. По крайней мере, Рамси решил, что кровать непременно должна быть большой. Чтобы немного отдохнуть от Джона и его приступа бодрости, Рамси взял с собой Призрака и отправился на прогулку в собачий парк. Здесь было забавно и так ярко: зелёная трава, голубое небо и множество разных лесенок, туннелей и лабиринтов. Какой-то высокий мужик в камуфляжной куртке тренировал немецкую овчарку в прыжках через барьер, бабка читала книгу, сидя на лавке, а у её ног крутилась пушистая, как маленькое рыжее облачко, болонка. Девчонки лет десяти-двенадцати перекидывались жёлтой пластиковой тарелкой, а шоколадный карликовый пудель скакал между ними. Пёсик обиженно тявкал, когда не мог достаточно высоко подпрыгнуть, чтобы ухватить фрисби, а девчонки звонко смеялись. В итоге, одна из них наклонилась и погладила собаку, кинула тарелку низко, чтобы пёс без труда поймал. Рамси отстегнул поводок от ошейника Призрака и отпустил его порезвиться с сородичами, сам же сел на свободную скамью и окинул взглядом парк. В наушниках гремел «Pain», и Петер сокрушался, что его жизнь погребена под кучей пустых бутылок. Рамси закурил и, запрокинув голову, поглядел на облака. Такой хороший солнечный день. Принцессы снова томились в высоких башнях, ожидая своих драконов и рыцарей. А одна, быть может, и угрюмого тролля. Под рукой не было ни ручки, ни бумаги, и потому пришлось в телефоне писать стих. Только вот его принцесса, верно, не станет тосковать в башне, уж скорее сама будет совершать подвиги. А в одном из своих странствий обязательно встретит тролля, и потом они вместе отправятся навстречу приключениям. И в самом конце сказки принцесса одарит тролля робким поцелуем в щёку. Она поймёт, что он вовсе и не ужасный, а просто одинокий и несчастный. Погрузившись в свои грёзы, Рамси заулыбался. Это было так тепло и мило — жаль, что всего лишь сказка. Однако принцесса всё равно прочтёт его стихотворение, и мысль об этом грела душу. Должно быть, его маленький курьер уже вернулся из летнего лагеря, надо бы его навестить и передать послание. Рамси отдал бы всю коллекцию своих ножей и сувенирных страшилок только за то, чтобы посмотреть, как Аша читает его письмо. Возьмёт листок в свои нежные руки, заправит за ухо непокорную прядь волос и повернётся к окну. Закатные лучи высветят её силуэт, такой же идеальный, словно скульптура самой прекрасной из богинь, что когда-либо видел мир. Вот только богини все выдуманные, а его принцесса настоящая. И вот, когда Аша прочтёт стихи, то, что же она сделает? Улыбнётся или нахмурится? Рамси хотел поделиться с ней своим солнечным днём, а на сердце становилось тепло при мысли о том, что она коснётся того же листа, который и он держал в руках. Сохранив набросок стихотворения, Рамси убрал телефон в карман и отыскал глазами Призрака. Хаски играл с ротвейлером на газоне. Они катили по траве тугой красный мяч, и, кажется, веселились изрядно. Наверное, у собак тоже есть друзья. Хозяйка ротвейлера — молодая девушка в белой замшевой куртке и бледно-голубых джинсах приблизилась к Рамси и кивнула. Улыбнулась и поздоровалась.
— Можно? — указав на скамью, спросила девушка.
Рамси кивнул без радости и снял наушники. Он уж точно не хотел с кем-то трепаться о какой-нибудь ерунде. А тем более, с незнакомыми людьми.
— Ральф и Призрак так подружились. Мы уже несколько месяцев гуляем в этом парке, и мне кажется, они действительно скучают друг по другу, когда долго не видятся, — девушка улыбнулась и перекинула толстую платиновую косу через плечо. — А где Джон? Он обычно гуляет с Призраком.
— Дома. Он занят, — сообщил Рамси, не вдаваясь в подробности. Задумался, о том, почему брат с утра носится по дому как ужаленный. Должно быть, гостей ждёт. Может, какую-то бабу к себе позвал? Он, конечно, не спрашивал, но наверняка у Джона кто-то есть.
— О, ясно, — девушка окинула его внимательным взглядом серо-голубых глаз и вопросительно приподняла брови. Наверное, хотела узнать кто он такой.
Рамси уткнулся в телефон, намекая, что не настроен на продолжение беседы. Хозяйка Ральфа, однако, оказалась не из понятливых.
— Я думала, он один живёт.
— Ага, — пробормотал Рамси. — Значит, вы ошиблись, — дополнил, прожигаемый любопытным взглядом «дамы с собачкой». Не понимал, какого чёрта она к нему привязалась. Никакого воспитания — пристаёт на улице к незнакомым людям! Поскорее нацепил наушники, чтобы избежать дальнейших расспросов.
Девушка придвинулась чуть ближе, и Рамси слегка офигел, когда она сняла с него наушники.
— Полегче, дамочка.
— Извини, просто я не договорила, — видимо, таким образом она попыталась сгладить своё вмешательство в его личное пространство. — Ты его родственник?
— Да. Брат. Чего надо? — довольно грубо ответил Рамси. «Какая-то неадекватная девица» — подумал, отодвинувшись к краю лавки.
— Прекрасно. Ты-то мне и нужен, — как-то маниакально улыбнулась девушка и схватила его под руку.
Рамси поперхнулся и вырвался, вскочил на ноги.
— Какого хрена?!
Девица лишь развела руками.
— Я всего лишь хотела расспросить немного о Джоне. Понимаешь, мы знакомы уже несколько месяцев, но я ничего толком о нём не знаю. Он очень скромный, и мало рассказывает о себе.
Рамси замер, держась от неё на расстоянии пары шагов. Мало ли, что опять взбредёт в голову этой бесцеремонной девице.
— Садись, — улыбнулась девушка и немного подвинулась к центру скамьи. — Меня зовут Дейнерис. Я живу здесь неподалёку, как раз через дорогу, — указала подбородком направление она. — Работаю в банке. У меня очень ответственная должность и на личную жизнь просто не остаётся времени. Не так-то легко найти человека, который бы был тебе близок. Вот, например… — девушка похлопала по месту рядом с собой. — Да ты садись, я никуда не тороплюсь.
Рамси открыл было рот, чтобы сказать, что торопиться он, однако девушка слушала только себя.
— Примерно пять лет назад у меня расстроилась свадьба. Представляешь, этот мерзавец меня бросил, а буквально через полгода женился на другой! — Дейнерис раздражённо качнула головой, и коса вновь упала ей на грудь.
— Ага, — сказал Рамси и развернулся. Решил, что девица точно не в своём уме. Свистнул Призрака и пристегнул поводок к собачьему ошейнику. — Мне домой надо. Уроки делать, — ляпнул, недолго думая.
— Постой. Какие уроки? Каникулы на дворе. В общем, мне нужна твоя помощь. Немного информации о твоём брате. Конечно, не бесплатно. Что там любят дети вроде тебя? — девушка чуть подалась вперёд и схватила его за руку.
Рамси подавился возмущением. Вырвался и хотел послать эту наглую девицу, но чуть подумав, решил посмотреть насколько далеко она готова зайти.
— Дети вроде меня, — сделал акцент на первом слове. — Предпочитают новый икс-бокс.
Дейнерис закинула ногу на ногу и чуть качнула головой.
— Что ж, а ты не так прост. Посмотрим, насколько полезной окажется информация. Завтра встретимся здесь же в семь часов вечера, — она встала со скамейки и подозвала собаку. Затем достала из небольшой кожаной сумочки кошелёк, сияющий стразами, и отсчитала пару банкнот. — Вот, в качестве аванса. Купи себе мороженое, — лучезарно улыбнулась девушка. А после развернулась и удалилась, стуча каблуками-шпильками по асфальтовой дорожке. Её короткие изумрудные сапоги (в тон сумки и кошелька) бликовали на солнце, а крупный ротвейлер, поводок которого она сжимала в руке, бежал рядом. Дейнерис умела производить впечатление и всегда добивалась поставленных целей.