Через три дня после того, как Сырохватов был направлен на фронт, по наркомату прошла ориентировка – установить местонахождение старшего лейтенанта НКВД Сырохватова и немедленно доставить в Москву. Это было сделано по распоряжению Лаврентия Павловича Берии полковником Красковым. Будь оно выполнено, приговор, наверное, навис бы над многими…
Но судьба распорядилась иначе, в первую очередь для Сырохватова.
Он в это время трясся в кузове санитарной полуторки. Водитель с медсестрой привез в полевой госпиталь раненых с передовой и на обратном пути прихватил попутчика – заместителя командира заградотряда. Попробуй не возьми…
Антарктида, Новая Швабия. Кольша
В комнату старшего воспитателя Кольшу вызвали сразу после обеда. Он вошел и увидел за столом именно ту красивую женщину, которую приметил раньше. Длинные светлые волосы, красивые, выразительные глаза и улыбка. Он уже и не помнил, чтобы кто-нибудь вот так открыто ему улыбнулся.
Ольга заговорила на немецком:
– Проходи, садись.
Кольша прошел и сел на стул напротив.
– Как тебя зовут, мальчик?
– Мой номер восемьсот десять, госпожа…
– Я не госпожа, – на русском языке тихо перебила его Ольга. – Как твое имя?
– Кольша…
– Я тоже русская, и я хочу тебе помочь. Но не знаю как. Тебе, Кольша, угрожает опасность стать… стать…
Ольга не знала, как сказать подростку, почти еще ребенку, о том, что с ним собираются сделать.
– На удобрение меня отправят?
– Нет, Кольша. Бывает и похуже.
– Похуже уж некуда… Раз так, что мне делать?
– Не знаю, есть еще две недели…
Кольша почему-то поверил этой женщине. Наверное, потому, что она не врала. Он научился чувствовать вранье. Она говорила правду, для него это было важно. Кольша решил открыться ей.
Он почти прошептал:
– Я сбежать хочу.
– Куда здесь бежать?..
– В тайгу…
– Здесь нет тайги, Кольша, здесь есть леса, но они не такие, как у тебя дома. Ты не сможешь прожить один в этих лесах. Там полно хищных зверей. До лесов очень далеко. Тебя будут искать и наверняка найдут. То, что ты задумал, – смертельно опасно.
– Не найдут. Если и найдут, все одно хуже не будет, так ведь?
– Так…
– Помогите мне. Извините, как мне вас называть?
– Ольга… то есть при всех – госпожа Штольц. Как тебе помочь?
– Госпожа Штольц, мне нужны нож и крепкая веревка. Еще две или три иголки большие и зажигалка, как у воспитателей я видел. Больше мне ничего не нужно, я уйду от собак и буду жить в лесу, каким бы он ни был. Я всю жизнь свою в тайге жил и здесь буду…
– Хорошо. До завтра я все для тебя приготовлю. Но где это для тебя спрятать?
– Знаете, где картофельные поля у реки? Там на берегу стоит туалет. За туалетом обрыв, а в нем есть норы, положите все туда, в самую верхнюю, я возьму. Только не знаю, когда нас туда повезут.
– Это узнаю я и постараюсь тебе сообщить, хорошо?
– Хорошо. – Кольша помолчал, затем решил уточнить: – Вы правда русская?
– Правда, я из Ленинграда. Слышал про такой город?
– Нет.
– Ты, наверное, забыл. Про этот город все дети Советского Союза знают.
– Значит, забыл, – улыбнулся Кольша.
– Ничего, вот война кончится, и ты обязательно приедешь в этот замечательный город.
– Вы сами-то в это верите? – строго глядя в глаза, спросил Кольша.
– Хочу верить… – честно ответила Ольга.
Через три дня Кольшу вызвал старший воспитатель и отдал ему небольшую книжку:
– Это тебе передала фрау Штольц. Там записка.
Кольша открыл книжку и увидел записку.
«Восемьсот десятый, я свое обещание выполнила, будь примером для всех в учебе, послезавтра проверю личные достижения. Фр. Штольц».
– Благодарю, господин воспитатель, – поклонился Кольша и вышел.
Так, значит, она выполнила его просьбу, послезавтра их повезут на поля у реки – понял Кольша. Он был готов к побегу. Он давно решил, что если пытаться бежать, то надо пробовать именно там. Он уже пару раз спускался к реке, вода в ней была чистая и холодная, как в Енисее. Там, вдалеке, виднелись горы, лес, и добраться до них можно было полями. Так и побежал тот мальчишка, которого затравили собаками. Кольша решил уйти рекой. Камыша по берегу реки было много, он уже смастерил себе хорошую трубку, чтобы долго плыть под водой с камнем. Так он делал у себя на речке, когда охотился на налимов с маленькой острогой. Нырял с камнем за пазухой и трубкой в руке и плыл по течению, высматривая на дне пятнистых и усатых рыбин. Заметит в ямке пятнистый зигзаг, налим всегда, как пружина, готовый к броску, на дне лежит, через трубочку камышовую, не всплывая, наберет полные легкие воздуха и осторожно опускается к своей добыче. Короткий удар, и… от его остроги еще ни один не ушел. Жаль, острогу не сделать… и вообще, рыба-то здесь водится?
О том, водится ли в этой реке рыба, Кольша узнал довольно быстро.
Как всегда после прибытия на место, последовала команда:
– Подготовиться к работе.
Это означало, что нужно переобуться, надеть рабочие фартуки и перчатки и, если есть необходимость, сходить в туалет. Народу было много, сразу несколько машин прибыло на поля. Впервые привезли на работы даже девчонок. Кольша в этой сумятице спокойно прошел мимо туалета к берегу и спрыгнул на одну из террас. Берег был достаточно высокий и весь изрезан террасами, по верхнему срезу было много небольших нор. Кольша так и не разобрался, птичьи они или каких-то зверьков.
Он сунул руку в нору и нащупал сверток. Не подвела фрау Ольга…
Схватив сверток и приготовленную им трубку, Кольша стал спускаться к воде. На ходу сунул в большой карман фартука увесистый камень. Он уже был у самого среза воды, как сверху услышал крик воспитателя:
– Стой! Немедленно назад!
Он обернулся и увидел, что несколько воспитателей устремились вниз по террасам за ним.
Кольша что было мочи крикнул:
– Лучше сдохнуть, чем так жить! – и прыгнул в воду.
Сделав несколько сильных гребков, Кольша отплыл и, подхваченный мощным течением, стал быстро удаляться от берега, на котором метались его преследователи. Никто из них в воду не прыгнул. Они бежали по берегу и что-то кричали.
«Ну что ж, пора», – решил Кольша и, вскинув руки, стал беспорядочно бить ими по воде, скрываясь с головой, что-то крича, и наконец ушел под воду.
Для наблюдавших с берега людей все было ясно – мальчишка утонул.
А Кольша долго плыл, задержав дыхание, камень помогал быть под водой, затем подвсплыл и, высунув трубку, выдохнув через нее, набрал полные легкие воздуха. И снова, сколько мог, плыл под водой. Река была глубокая и холодная, прозрачная вода позволяла видеть каменистое дно, усеянное крупными валунами. Кольша не понимал, как далеко его унесло и можно ли всплыть незамеченным. Он собрался было снова подвсплыть, чтобы подышать через трубочку, как заметил что-то большое, метнувшееся к нему из глубины. Резкий рывок – и Кольша почувствовал, как, треснув, порвались завязки фартука с камнем в кармане, и, освобожденный от груза, он буквально вылетел на поверхность. Уже не думая ни о чем, спасаясь, Кольша быстро поплыл к берегу, успел выбраться на отмель и юркнуть в прибрежный кустарник. В этот самый момент на водную гладь из-за поворота реки медленно вырулил патрульный катер. Он шел зигзагами, по бортам стояли матросы, внимательно смотревшие по сторонам на воду.
Акула, атаковавшая мальчишку, выплюнула Кольшин фартук, он всплыл как раз тогда, когда катер проходил мимо. Зацепив тряпку багром и вытащив на палубу, все увидели на ней зияющие дыры от зубов хищницы. Сомнений не было – беглец стал пищей этой свирепой хозяйки реки.
Тем временем Кольша пластом лежал в кустарнике. Он не шевелился и почти не дышал, зарывшись в старые листья и мох. Мимо него в двух-трех метрах прошли люди. Он услышал обрывок разговора:
– Зря время теряем, из этой реки никто еще не выплывал…
«А я выплыл…» – улыбнулся Кольша.
Весь день Кольша где ползком, где пригнувшись как можно ниже, чтобы укрыться за кустарником, пробирался в сторону, в которой вдалеке просматривались заснеженные вершины гор. Он видел – у их подножий начинается тайга или лес, не важно. Он чувствовал, что там его родная стихия. В ней он вырос, там он как дома. Точно не пропадет. Поэтому он шел и шел. Только совсем устав, выбрав в небольшом овражке укромное место, решил немного отдохнуть. Совсем немного…
Не имея часов, определять здесь течение времени было сложно. Не было столь привычного рассвета и заката, не было настоящей ночи. Спустились сумерки, и в этих сумерках Кольша вдруг почувствовал опасность. Она исходила отовсюду, она окружала Кольшу и сжималась кольцом на его груди. Он вскрикнул и проснулся.
Осторожно осмотревшись вокруг, Кольша убедился: ему ничего не угрожает. Только сейчас он вытащил из-за пазухи сверток, который забрал в норе на берегу. Осторожно развязав крепкую бечеву, развернул его. Нож, хороший, очень острый нож сверкнул лезвием. Здесь же были зажигалка и жестяной флакон с бензином, иглы и прочные нитки. Все, что просил Кольша, оказалось на месте, кроме того, в свертке он нашел несколько плиток шоколада, прессованное сухое соленое мясо и теплые шерстяные носки. Все было завернуто в прорезиненную ткань и даже не намокло за время его купания. Он вспомнил фрау Ольгу, ее глаза, волосы, улыбку. Она и вправду наша, русская, спасибо ей…
Побережье Антарктиды. Вангол
Последнее «свидание», как в шутку, которой никто не улыбнулся, назвал встречу подлодок перед побережьем Антарктиды Степан Макушев, состоялось, согласно плану, тридцатого марта. Ночь, штиль, две лодки быстро нашли друг друга и сблизились бортами. Впервые за весь поход время встречи не было ограниченно. Вангол и командиры лодок совещались, экипажи, кто был свободен от вахты, наслаждались прохладным чистым воздухом и, конечно, дымом папирос. Плотный туман накрыл корабли, и, казалось, они парили в каком-то безмерном пространстве.
– Первый этап выполнен, дошли до материка, два часа хода – и мы у берега Королевы Мод, – подытожил доклады командиров лодок Вангол.
– Очень хорошо, что дошли без поломок и потерь. Отлично, что экипажи здоровы, – заметил Лузгин. – Теперь наша задача найти базу противника. Будем ходить и смотреть, лежать и слушать, главное, не обнаружить себя. Думаю, правильно будет разбить акваторию на сектора и составить график дежурств. И график всплытий для обмена информацией. Предлагается раз в три дня при подзарядке аккумуляторов в этом же месте.
– Согласен.
– У меня такое же мнение. Как только нащупаем, нанесем торпедный удар и десантируемся. – Аксенов даже стукнул кулаком по столу.
– Вот когда найдем их, тогда и примем решение, как действовать, хорошо, десантник? – улыбнулся Вангол.
– Хорошо, это я так, очень хочется ступить на неведомую землю. Антарктида!!! Никто мне не поверит!
– Да, Вангол, согласись, это – событие, да не смейся ты, мало кто может похвастать, что побывал здесь, – поддержал друга Лузгин.
– Да я не смеюсь, просто хорошо, что вы думаете о том, что будет возможность похвастать об этом. Значит, и задачу выполним, и вернемся, так?
Лузгин очень серьезно посмотрел на Вангола.
– Приказ надо выполнить, иначе быть не должно. Кто за нас это сделает? Никто. Значит, выполним, и точка.
Все одновременно кивнули.
– Вангол, твои навыки гидроакустика сейчас очень пригодятся.
– Я готов, Сергей, давай я сразу по две вахты нести буду.
– Нет. Зачем нарушать распорядок, просто в бодрствующей смене будь рядом с постом, в случае чего подключайся и слушай, слушай.
– Хорошо. Еще вопрос. Сколько времени у нас есть на обнаружение немцев, если судить по запасам топлива?
– Две, максимум три недели. Потом точка невозврата.
– Что это значит?
– Топлива на обратный путь даже одной лодке не хватит. Если, конечно, не прихватить его у противника.
– Будем надеяться на лучшее.
Через несколько часов лодки разошлись по своим секторам. Осмотрев через перископ береговую линию, они отошли и в режиме тишины легли на грунт. Несколько часов поиска и перемещение, затем еще один такой же цикл – так, согласно задуманному плану, за трое суток они должны были обследовать линию берега в двести километров. Важной точкой были координаты, полученные от Ольги, именно с этого места начинался поиск. Но берега в этом месте просто не было, стояла сплошная ледяная стена, громоздились огромные торосы, местами до двадцати метров в высоту. Никакого намека на бухту или шхеру, никаких признаков присутствия людей. Ни дымов, ни огней, ни шумов. Тихо, только иногда гул падающих кусков льда и дыхание океана.
Первые трое суток прошли, и лодки всплыли для встречи, чтобы обменяться информацией. Результата не было. Так прошли первая и вторая неделя. Вангол понимал, время работает против них, нужно было что-то предпринимать. Если вражеская база замаскирована на берегу, а это, естественно, так, то обнаружить ее с подводной лодки визуально практически невозможно. Если они не засекут субмарину или корабль противника на подходе, то операция будет провалена. Оставалось упорно ждать и слушать, слушать, слушать…
На вахте стоял гидроакустик Семенов, когда в его наушниках раздались шумы немецкого корабля. Он сразу доложил в центральный. В рубку пришел командир лодки, следом появился Вангол.
– Что слышишь?
– Шум винтов, пока неясный, очень слабый, далеко…
– Хорошо, Семенов, хорошо, слушай…
– Кажется, шум винтов подводной лодки… Точно, лодка. Приближается… Товарищ командир, она идет прямо на нас, скорость примерно двенадцать узлов.
– Глубина?
– Пятьдесят – шестьдесят метров.
– Центральный?
– Есть центральный.
– Наша глубина?
– Семьдесят четыре метра.
– Срочное погружение на сорок метров!
– Есть погружение сорок метров.
– Ныряй, старпом, быстрей, но тихо…
– Есть…
Вангол надел наушники. Он услышал шум винтов немецкой подводной лодки, затем внутренним взором увидел ее длинный корпус, пронзающий водную толщу уже в нескольких кабельтовых от них. Она шла выше, значительно выше, и угрозы столкновения не было.
– Командир, отмени погружение…
– Центральный, отставить погружение…
– Есть отставить погружение, но мы уже…
– Отставить.
– Есть…
– Мы сможем идти за ней?
– Они нас могут услышать и запеленговать.
– Думаете, они сейчас настороже? Будем рисковать, это единственный шанс засечь их базу. Будем идти на максимальном расстоянии, да вот только бы не упустить ее.
– Командир, отпустите лодку как можно дальше, я буду ее вести. – Вангол улыбнулся. – От меня не уйдет.
– Хорошо, я в центральный, действуем, веди, Вангол.
– Хорошо, командир.
– Семенов, работаем параллельно, как только ты перестаешь ее слышать, показываешь мне большой палец – да-да, вот так. Как только слышишь ее, просто держи сжатый кулак. Понял?
Семенов молча кивнул. Он был максимально сосредоточен на деле, казалось, он ничего не видит, все его естество воспринимало только то, что приходило извне, через эти черные резиновые наушники. Он сжал кулак и смотрел в никуда…
– Командир, я не знаю, какая скорость у немцев, но, случись отстать от лодки, мы ее будем хорошо слышать.
Лузгин дал команду уменьшить ход, немцы постепенно уходили дальше и дальше.
Семенов занервничал, шумы были уже еле слышны, и он, выполняя указание командира, поднял большой палец.
– Хорошо, Семенов, молодец. Ты их не слышишь, значит, и они нас перестали слышать. Я их пока слышу хорошо. Отпустим еще немного и двинемся за ними.
Через несколько минут Вангол сообщил в центральный:
– Товарищ командир, можно идти за ними, они нас не слышат, точно.
Преследование длилось около двух часов. Лодка немцев, не меняя курса, шла прямо к берегу материка. Именно в ту точку, координаты которой передала в шифровке Ольга.