— Несколько часов назад они пытались меня убить. Ты выяснил что-нибудь?
Даже невозмутимого обычно Эвана удалось выбить из равновесия. Тот нахмуренно и резко повернулся к ней, спросив:
— Убить? Что произошло?
— Тише, мой друг, — незаметно коснулась она его руки и отступила к борту. — Поездка по горной дороге вышла опасней, чем можно было ожидать.
— Талли, — подошёл Эван, не скрывая своего беспокойства. Бросил ненароком взгляд на говорящих рядом советника, адмирала и фельдмаршала, и произнёс, сжав поручни ограждения: — Я как раз собирался сказать. Боюсь, это Нотэри, и он зашёл слишком далеко. Мои люди нашли доказательства. Есть свидетели и обрывки писем в комнатах его людей — этого более чем достаточно...
— Доказательства у тебя на руках? — хоть это и было ожидаемо, а всё-таки больно. Талира никогда не причиняла вреда юному наследнику и когда-то они даже ладили, когда тот был младше лет на пять. А теперь — он пытался её убить.
Эван только кивнул.
— Ты... ты предлагаешь казнить его прилюдно? Заявить об измене?
— А что думаешь ты? — посмотрел ей прямо в глаза Эван.
Талира даже не вздрогнула.
— Пусть это случится без меня, — неожиданно легко и просто сказала она. Никаких сомнений и трепета. Будто не её губы произнесли эти слова. — Я... хочу, чтобы мы отправились на Итен не как планировали через неделю, а послезавтра. Надеюсь, это спутает их планы.
— Послезавтра?!
— Простите, адмирал, я немного замерзла от этого ветра — мы подождём вас в каюте, — громко сказала она адмиралу Альмейре да Коста и спустилась вниз, где действительно было теплее.
В каюте остался только стюард, который по многозначительному взгляду Эвана быстро её покинул.
— Сначала решение отправиться на фронт. Теперь снова резко меняешь планы. Что ты делаешь?
И от его вкрадчивого, но поучающего тона Талира разгневанно тряхнула головой.
— Меня чуть не убили сегодня. По-твоему, это не повод менять планы? Ты должен был отследить это. Ты должен был обезвредить убийц раньше, чем они смогли бы подобраться так близко. Сейчас тот кучер ждёт тебя Вернадари, но что толку в этом, если ты ничего не делаешь?
— Я делаю больше, чем ты видишь, дорогая, — снова взял себя в руки Эван и успокаивающе огладил её плечо. — И поверь, без моего участия всё могло закончится куда как раньше.
Талира знала. Догадывалась. И он действительно был ей нужен не только как близкий, но и как опора власти. Сила Церкви и её сторонников оказывала решающее влияние на многих правителей, и за кем эта сила встанет — тот и в выигрыше.
— Ты прав, не будем доводить до новых ссор. Но моё решение ты слышал, и я не хочу его менять. Надеюсь, ты сможешь устроить это... и без своего присутствия.
Эван задумчиво сжал высокую спинку стула, обитого бархатом. Невесело улыбнулся.
— Что ж. Рано или поздно это должно было случиться.
— Да, — тихо ответила она. — И всё во имя Империи, да простит нас Покровитель.
А этим вечером она бессильно опустилась на кровать в своей комнате, в которую за последние недели привезли много живых цветов из оранжерей. Талира уже и не помнила то празднество по случаю её дня рождения: всё поглотила военная суета. Но каждый посчитал своим долгом одарить её цветами, и она распорядилась оставить их здесь. Теперь просторная гостиная с обтянутыми малиновым шёлком стенами наполнилась запахами жасмина и роз, а зелёные листья на фоне позолоты радовали взор. Они были такие живые, сочные, полные солнца.
Совсем не такой чувствовала себя Талира. Она дала служанкам расплести волосы, приняла согревающую ванну, но всё равно холод не отпускал до конца.
Прошла уже добрая половина ночи. Разметавшись по пустой постели, Талира никак не могла найти удобное положение. Распущенные волосы спутались, ночная рубашка прилипала к телу.
— Анабель, — не выдержала и сипло позвала Талира, вглядываясь в темноту за кроватью. — Ты здесь, Анабель?
Тишина. И спустя долгое время тихое шуршание.
— Да, моя сента.
— Позови… пусть позовут Верховного Служителя Эвана. Разбудите. Скажите, это срочно.
Они давно всё знают, что толку скрывать.
Анабель — умница — бесшумно и молча скрылась.
И снова тишина и только ветер за окном. Талира встала и босиком пробежала по мраморному полу дворца. Распахнулась одно из окон, несмотря на строжайшие запреты сквозняков от лекарей и наказы беречь себя от малейшей простуды. Лихорадка в Меригосте едва не стоила ей жизни. Но что до того, если жизнь и без этого в постоянной опасности. Кому верить? Да можно ли кому-то верить?
Холодный ветер скользнул пальцами по телу, пронизывал насквозь, играл длинными прядями. Да только глухое чувство внутри не выдуть сквозняком как душный запах цветов.
И когда Эван пришёл и подошёл к ней, как всегда тихо и молча, Талира не сдержалась, прижалась к нему со всей силы, дрожь охватила все тело. Казалось, её никогда не перестанет трясти, точно внутри сошла лавина и сметает все на своём пути. Лавина из страхов, вины, одиночества, горечи и пустоты, лавина того льда, что выморозила душу.
Эван неуверенно огладил её волосы, словно забыл, как касался раньше — слишком давно они не были близки.
— Талли... — начал он, осторожно убирая её волосы с плеча и наверняка собираясь учить её жизни.
Он не был сонный, но был едва одет — только набрежно накинутая на рубаху Серая накидка. Снова читал полночи свои книги или кого-то допрашивал, а может... ей всё равно!
К Тёмному эту осторожность и напутствующие речи, его голос, привычный к проповедям.
Талира подняла на него глаза, но не искала взгляда. И без того знала, как он может смотреть, изучая, исследуя, бесстрастно. Она смотрела на его губы и ждала, когда он просто поцелует, коснётся, как раньше, вспомнит, как желанна она была год назад, когда встречи были втайне, император был жив, и Алекс...
Эван понял и, склонившись, поцеловал, чуть нерешительно, пока она сама не подалась ему навстречу. Тело ещё помнило его ласки и откликнулось и в этот раз. Серая накидка полетела на пол, туда же соскользнула её шёлковая рубашка, а после жалобно скрипнули деревянные опоры кровати, когда они вдвоём опустились в мягкие перины, и белое облако простыней и подушек окутало их морской пеной.
А после... Талира затихла, отвернувшись и замерев взглядом на листьях, что качались у раскрытого окна. Эван не видел, как в её глазах блестели невыплаканные слёзы, причудливо искажали Малиновую комнату, двоили диваны и крохотный столик у зеркала. Казалось, что они плывут на волнах. Незаметно и молча Талира зажмурилась, позволяя слезам стечь жгучими дорожками по щекам и впитаться в подушку.
Обняв эту подушку руками и прижав к животу, Талира так и не заснула до самого рассвета.
Глава 11. Якорь
Когда они шли с реки в темноте, луна уже скрылась за вершинами гор и звёзды потускнели. Алекс ступал нетвердо, но всё-таки горная река вернула ему силы.
Им с Джейной отдали на время дом Вария. Тот всё равно пустовал, да и хорошо, что стоял на отшибе — меньше вероятность кого-то встретить. Сейчас особенно не хотелось.
В доме было пустынно и тихо.
— Думаю, Варий был бы не против, — пробормотала Джейна, устраиваясь в объятиях Алекса на широкой лавке рядом с печью.
И сил встать и куда-то уходить больше не было. Пусть всё катится в бездну... Поддавшись этой слабости и прижав Джейну к себе за талию, Алекс устало растянутся, вдохнул будоражащий запах влажных волос и заснул вместе с ней так быстро, как давно не случалось.
Но только впервые за долгое время ему снились видения прошлого. Почему-то снова войны с пиратами у берегов Энарии, лихие абордажные бои, звериные крики морских разбойников, кровь, текущая по палубе, вперемешку с грозой, штормовым морем и горизонтом, что плавился от огненных всполохов.
И снова тот Итен…
Алекс стоял на средней палубе у фок-мачты и как околдованный смотрел на ивварский корабль, что шел на них. Море бросало “Ясного” с волны на волну, через пробоину в борту плескались высокие пенные гребни. Перебитая фок-мачта отчаянно скрипела, и паутина теней от спутанных вант скользила по мокрым доскам вперед-назад. Так странно. Враг шел наперерез, и поражение было так близко, а Алекс следил за этими тенями и все не мог оторвать взгляда.
А потом он тонул. Не было сражения, не было треска и дрожи столкнувшихся кораблей, только сразу — вода, идущие на дно черные силуэты друзей. Призрачные бледные лица, десятки, сотни захлебнувшихся мертвецов в непроглядной толще воды, и он сам без дыхания, без движения, только опутанные плетью снастей ноги и тянущая к себе бездна.
И кто-то рядом вдруг ожил, шевельнулся, подплыл ближе. Или спустился из какого другого мира, окутанный светом — разрушил мрак, разбил оковы, вытянул на поверхность.
Не разглядеть лица, свет солнца бьет в глаза, колет тысячей острых бликов, и спаситель тонет и исчезает в этом сиянии. Алекс пытается дышать, пытается плыть, распахнув глаза и чувствует, как воздух врывается в легкие. А в следующее мгновение — уже на берегу. Один...
Алекс вздрогнул и очнулся. Еще глубокая ночь, а кажется, будто прошла вечность. Он сел на кровати, стараясь не будить Джейну, а сам дышал так тяжело и натужно, как будто в самом деле вынырнул со дна пучины.
Эти сны изматывали его в первые месяцы после войны, заставляли подскакивать как ненормальному и хвататься за оружие. Раз за разом, пока наконец не отступили со временем, пока не померкли в памяти яркие сцены битв и плена. И вот отчего-то вернулись снова…
Алекс подошел к окну. Звездное небо таяло, уступая рассвету, который настойчиво вторгался из-за горной гряды и рассеивал облачный сумрак. Надо уходить. Нельзя было даже оставаться здесь на ночь. Слишком сильно сводит с ума...
Служители придут за ним так или иначе. Может, уступили на вечер и ночь ради Джейны, но это хрупкое равновесие вот-вот разлетится вдребезги.
Глава 11-1
Еду Джейна готовила ещё в потёмках, пока Алекс ходил разговаривать с Мейком и командой. Запечённая с мёдом курица, свежая зелень и овощи — всё было просто и вкусно. Так просто, будто нет ничего кроме этой тихой размеренной жизни: ни магии, ни Серых, ни войны, ни безумия.
Джейна ни о чём не спрашивала. Держа в руках голень за кость, она откусывала мясо. Улыбнулась, глядя на то, как Алекс пытается резать курицу ножом.
— Иногда я думаю, что люди те ещё хищники. Наверное, мясо пробуждает в нас что-то древнее, — настоящие инстинкты. И его вкуснее всего есть руками.
— У тебя это прям ловко выходит, — хмыкнул Алекс, но смирился с поражением и отложил ножик.
— Просто не приходилось бывать во дворцах.
Алекс посмотрел ей в глаза. Она ещё помнит про Талиру, про его прошлое и ту связь. Хотя сейчас казалось, всё это было в другом мире. И прекрасная Талира, к которой он шёл на встречу, и её предательство — и его разочарование.
— Может, и хорошо. Что не приходилось.
Какая-то новая шальная мысль бродила по лицу Джейны, будто она и не думала о том, что он скоро уйдёт.
— Мне кажется или ты снова планируешь побег? — Алекс махом допил последний глоток холодного пунша из мёда, лимона и белого рома.
— Определённо, тебе кажется, — Джейна поднялась и добавила из графина ему в кружку ароматный напиток.
— Джейни…
— Знаю. Здесь безопасно. Там война. Ты вернёшься, а мне надо дождаться. Просто... дождаться, — закусила она губу.
И столько в тоне его безнадёжной бунтарки прозвучало скрытого возмущения и несогласия, что Алекс отклонился, поймал её за руку и усадил себе на колени, несмотря на всё сопротивление. Впору было ждать, что она в самом деле взбунтуется или уйдёт за ним обманом.
Но беспомощная злость поднималась от одной мысли, что он приведёт её в самое пекло войны, на архипелаг, охваченный врагами, на маленький скалистый остров, где может и нет никакого Вария и дарханов... приведёт и погубит, а всё из-за демоновой магии, что жжётся огнём и не поддаётся толком контролю. Кто знает, дойдёт ли вообще "Ясный" туда с таким-то капитаном.
Кто знает, есть ли у него вообще что-то впереди кроме той стены мрака.
Алекс взлохматил её волосы на затылке, а Джейна склонилась к его лбу. Коснулась ласково шеи, огладила его наверняка шершавую щеку. Чувствовать её тепло и нежность было так приятно, что Алекс и сам позабыл на время про всё остальное. Поцеловал сладкие ромовые губы, сорвал хрипловатый вдох, прижал к себе плотнее.
— Куда я там собирался… — протянул он, покусывая Джейну за шею и спускаясь к плечу, с которого сползла слабо зашнурованная рубашка. Джейна вздрогнула и чуть отстранилась, но потом перекинула ногу и повернулась к нему лицом. Изучать её, так остро реагирующую на его ласки, было слишком волнующе. Даже не подумать раньше, что в ней, такой юной, когда-то похожей на мальчишку, скрыто столько женственности и сводящего с ума притяжения. Желание туманило голову несмотря ни на что.
— На какой-то там остров, — чуть вывернулась Джейна. Обдало жаром её щёки, порывисто вздымалась грудь. И невыносимо, дико хотелось снова услышать протяжный стон и тихим полушёпотом — своё имя.
— Вот дурак, — Алекс стиснул её бёдра, подтянул за ягодицы и снова поцеловал, не давая вырваться и заставляя забыть и себя, и её о том, что будет днём, завтра, потом…
Но начало светать, как бы этого не хотелось.
Мейкдон уже должен быть готов и собрать ту часть команды, что отправится с ними на Итен.
Алекс очень надеялся, что справится и дойдёт до архипелага с командой в тридцать пять человек. Четырнадцать он оставлял здесь, в деревне: Эрик с Сагишем и еще дюжину надежных парней. Выйдя во двор, плотно укутанный облачностью, Алекс спустился к команде и обговорил последние приготовления.
Надо уходить, но если совсем без предупреждения — Джейну изведут вопросами. Надо успеть навестить старосту. Однако Алекс всей кожей чувствовал, словно иголками кололо, как возвращается то самое предчувствие грозы. Даже оглянулся в поисках Ариана или Серого, которые идут по его душу, но никого из Служителей не видеть. Только Эрик как раз подошёл ближе, прихрамывая и тихо насвистывая, будто ничего не происходило.
— Снова оставишь меня за старшего, как на том острове? — с ухмылкой уточнил он.
— Ты же тогда справился, — пожал плечами Алекс, не глядя на Эрика и не поддаваясь на его провокации.
— Тогда я был в лучшей форме.
— В таком случае, Сагиш будет за главного. Ну и... ты дорог Джейне, — вдруг потянуло на откровенность.
Алекс остановился у дома старосты и глянул на Эрика, который заметно поправися и окреп, хотя на борту всё равно ещё не годился. За месяц с лишним их скитаний по Иввару его смуглая физиономия с вечной усмешкой и нахальными чёрными глазами уже стала даже родной, пусть теперь красоту немного портили шрамы.
— А тебе, значит, не дорог? — прочитал его мысли Эрик. Но за сарказмом скользнуло что-то настоящее. — Вот как! После всего того, что между нами было...
— Дурень, — Алекс со смешком опустил голову, потёр пальцами виски.
Всё-таки этому жизнелюбию и лёгкости к жизни стоило поучиться у марсового, который готов был смеяться даже перед встречей с собственной смертью. Лучше бы судьба отобрала демонову способность к магии не у него, а у Алекса... Но у высших сил, видимо, свои взгляды на этот счёт.
— Уж какой есть. Ладно, капитан, удачи там. Ты уж не подведи. Я, конечно, Джейну как смогу утешу, но всё-таки...
Алекс несильно пихнул его в плечо.
Он застал старосту в доме, ещё украшенном цветами после праздника. Имейр уже не спал и деловито чинил мотыгу и поднял голову, завидев гостя. Хмурая тревога проступила в чертах лица и вскинутых бровях. Наверняка держит в голове обряд в храме и то, что Алекс обладает магией, от которой чуть не потерял сознание. Интересно, сожалеет ли староста теперь, что отдал за него племянницу?
— Капитан? — взгляд Имейра ненароком скользнул по цепи Покровителя на шее Алекса, которую он и не собирался снимать.
— Я ненадолго. — Алекс замер. — Как говорил, что возможно, мне придётся вас покинуть. Я уйду сегодня с частью команды, у вас останется четырнадцать человек.
Имейр хмыкнул и дёрнул уголком рта.
— Получили приказ от командования?