— На сегодня все. Остальные вопросы нужно с Петко обсудить, — сказал Череп, подымаясь с койки. — Он уже скажет, что у них там есть в наличии и, что можно впихнуть сюда.
— Я уже в нее влюбился, — жеманно потягиваясь вставил Косяк. — Назову ее Милашкой.
— Ну придумал… Мы еще твоими кралями машину будем обзывать, — хмыкнул Дыба, опять уставившись на голограмму.
Мучаясь между желаниями пойти в спортзал и посидеть еще над схемой, Дыба выбрал последний вариант. Попросил Черепа сбросить ему на терминал расчеты, а заодно и показать как копаться в тех материалах, которые они накачали с сервера технической службы.
На следующий день не выспавшаяся троица маялась у лифта в ангар. Скучающие на посту часовые, сверив показания сканера с базой, все равно без техника в ангар не пустили. Косяк начал обрабатывать часовых по привычной схеме. Но на посту были не полицейские. И получив предупреждение в виде моментально напрягшегося пехотинца, он больше не рисковал. Запыхавшийся Петко, с мокрыми пятнами под мышками комбеза мышиного цвета, показался минут через двадцать после запроса посланного раздраженным часовым.
— О, так цэ вы… — заметно расслабился техник.
И уже более спокойно подошел к часовому, закатывая левый рукав. Получив разрешение, они двинулись в ангар за утирающимся от пота техником.
— А я и забыл, что мы так рано с вами договорились встретиться, — по ходу начал оправдываться Петко, — а тут еще старшой затребовал отчеты по растраченным материалам, и я совсем закрутился…
Дыба, догнав Петко, скромно сказал:
— Мыхайло Петрович,… мы тут вчера плотно посидели, и у нас есть пара идей, которые хотели бы воплотить. Не посмотрите?
— Ну ща… дойдем и на месте поглядим.
Добравшись до ремонтного бокса с висящей на подъемниках будущей "Милашкой", Петко уселся на брошенное колесо.
— Ну, что же, давайте показывайте, шо вы там наворотили…
После того как Череп подал свой терминал, на котором высвечивался подробно проработанный плод их бессонницы, Петко умолк минут на двадцать. Вначале скептически глянув на схемы, всматриваясь, начал накручивать себе ус, неопределенно хмыкая. В некоторых местах попросил объяснить, что за бред они "намалевали". После получения объяснений больше хмурился и сильнее накручивал ус. Закончив смотреть последней эскиз, посмотрел на разобранный танк, не глядя на притихших в ожидании приговора курсантов, спросил:
— Вы хоть сами понимаете, что вы здесь насочиняли?
Дыба смущенно потупился:
— Шо… Мыхайло Петровичу, не ужели все впустую?
— Шо… шо… Тута вы предлагаете отказаться вообще от задумки отцов косолапого, — подняв терминал, повернулся к стоящим чуть ли не смирно курсантам, — во первых тута все по-новому, во вторых, парни, конвейер вам не поможет, все нужно будет подгонять вручную. Да и еще проблема с софтом будет огромная, столько функций нагородили… Вы готовы все это решать?… Тут вкалывать надо будет и днем и ночью, а у меня уже возраст не тот…
Печально взглянув на курсантов, Петко невесело улыбаясь, вглядывался в серьезные лица. Да, если то, что они предлагают, воплотить в жизнь, это будет самым настоящим фурором в техническом отделе. Но в начале еще нужно будет пройти все испытания, продраться через кучу геморроя в виде сертификаций, да потом еще с оружейниками цапаться за снаряжение, а как материалы выбивать… уже только от перечисленного у Петко начинало болеть сердце. Но с другой стороны он видел в этих пацанах себя молодого, еще не подрастерявшего упрямства и напора, штурмуя стены равнодушия и скрытой злобы за твою одаренность.
— Ничего страшного, мы уже привыкли, — выдвигаясь вперед, ответил на все немые вопросы Череп.
Усевшись вокруг техника, троица расписывала решения — как воплотить в жизнь тот или иной нестандартный подход. Череп показывал наметки драйверов для бортового "софта". Его перебивал Дыба, рассказывающий и показывающий руками особо интересные моменты технических решений. Косяк поддакивал, иногда вставляя замечания по теме.
Петко, в начале иронически поглядывая то на одного, то на другого, сам заражался энтузиазмом, и вникая в предложения уже прикидывал как, что где подправить, бодренько поднялся:
— Так хлопцы… Я сейчас на склад набросаю заявку, вы начинайте тут без меня. Сегодня… Эх, давно я так не веселился. Сделаю… Я вам такую ласточку сделаю…
— Не ласточку, а Милашку, — вставил Косяк.
— Да хоть стадо Венер Милоских. — повеселевший Петко, почти бегом бросился на склад.
Вернулся Петко, управляя тремя загруженными под завязку автокарами, по команде сгрузившими заготовки возле сервис-робота. Затем уже автокары самостоятельно делали многочисленные поставки по проложенному маршруту, привозя все более изощренные заказы от замученных работников склада, которые давно уже не удивлялись "прожорливости" Петко.
Раздавая подзатыльники, Петко обучал курсантов работать с сервисными автоматами. В базе ремонтных роботов не было данных на заказываемые детали и блоки, поэтому все приходилось забивать вручную или "сливать" после расчетов с терминала в память станка.
Зачастую закладывалось одно, а на выходе получалось совсем другое, и тогда приходилось устраивать "догадалки" над деталькой — что же в результате сделал робот?
Больше всех подзатыльников доставалось Косяку. Путаясь в командах, тот давал такие задания, что автомат подвисал или выдавал такой бред, что Петко хватался за голову и с криками гонял Косяка вокруг бокса, пытаясь "оторвать" тому кривые руки.
Воспитанный безотказными стариковскими методами, Косяк уже приловчился и многие вещи делал на глазок… ну потом чуть-чуть шлифовал в ручную, чтобы "дед" Петко не видел. Петко на "деда" не обижался, а даже был доволен, что у него такие толковые "внучата". Но все ухищрения видел, и нет-нет, а все равно давал подзатыльники. Для профилактики.
Череп колдовал над драйверами, что освобождало его от черновой работы по сборке ходовой. Скептическое отношения Деда сменилось после того как Череп с терминала наловчился давать команды напрямую рулевому управлению, и на удивление Петко тяги работали как положено плавно, без обычных чуть заметных рывков.
Создавая программное обеспечение для бортовых систем, Череп зачастую выкидывал целые блоки из аппаратуры, сам заказывал новые схемы подходя к вопросу с принципиально другой точки зрения. Складские инженеры, поставляющая новые схемы, пытались выпытать у Черепа чем он таким занимается, что ему потребовались настолько эксклюзивные и дорогущие комплектующие. На, что Череп отшучивался и на следующий раз заказывал еще, что-нибудь, от чего местные "гуру" в очередной раз чесали затылки и криво пожимали плечами.
Спустя несколько дней пришли люди из службы безопасности заинтересованные фактом возросшего трафика, с сервера технической службы на малоизвестный терминал техника.
Со всеми разбирался Дед, он хотя и слыл местным чудаком, но пользовался определенным уважением и влиянием у командования Батальона. И когда троица забросила все развлечения и отмечалась у дежурного только звонками, Ряхлов попытался прижать экипаж к ногтю, посадив тех на стандартное для всех расписание. На, что Дед устроил настоящую бурю — дойдя до командования Батальона, добился личной аудиенции у Командующего. Жалуясь на "срыв проекта", на "преступный карьеризм", он пригрозил разрывом своего контракта. На, что никогда не видевшие Петко в таком возбуждении ответственные лица надавили на Ряхлова, чтобы тот не препятствовал "чудо-проекту".
Троица уже ночевала прямо в ангаре. Петко, зараженный порывом, часто оставался с курсантами и завтракая, обедая и ужиная сухими пайками, ночевал в военных спальных мешках. Забросив обычные посиделки с техниками, пропадал в ангаре вместе с курсантами днями… да, что днями… неделями.
К пропавшим с уровня курсантам заходили другие экипажи, заинтригованные слухами о "чуде", уважительно поглядывали на начавший обретать плоть танк. Все попытки разговорить осунувшийся от усталости экипаж наталкивались на неопределенные фразы о том, что много работы и сейчас не до разговоров. Пришедший с предложением отдать долг Носорог был удивлен тем, что кто-то не хочет "нажраться пивом и покувыркаться с девками", тем более на халяву.
Через два месяца установили собранные по спецзаказу мощные генераторы. Вчетвером, почти на руках, втягивали "сердца" танка в корпус; установив последние крепления, затаив дыхание, запитали бортовой компьютер от автономного источника. И когда ожившие индикаторы панелей управления, нарастающий и установившийся на ровной ноте свист вкупе с индикаторами тестирующей стойки запищали положительными результатами, ни у кого не было сил даже радоваться.
Только у Петко немного заблестели глаза, когда вместе с Черепом они выползали из двигательного отсека. В тот вечер Петко принес "чекушку" лично выгнанного самогона, и они все вместе, не забыв смочить пока "необутые" дуги машины, выпили за рождение долгожданного детища.
С каждым днем заприметить Милашку на просторах ангара становилось все легче. Выступающая из общего ряда на пять метров дальше, она выпирала из бокса обросшими стальной плотью дугами, поблескивая свежими швами на стыках бронепластин. Окутанная технологическими лесами, подсвеченная сполохами сварочных аппаратов чудо-машина всем своим видом внушала уважение. Над ее корпусом без устали сновали манипуляторы, обшивая корпус различными по форме и составу деталями, угрожающе шипел под лазерными лучами металл, по ангару уворачиваясь друг от друга сновали грузовые кары, подвозя к боксу все новые комплектующие.
Рядом с машиной, на полу, покоился оружейный блок, разбитый на две многосекционные башни, он зиял пустыми слотами орудийных ячеек, словно хищная, но беззубая челюсть в ожидании вставных клыков. Работа кипела.
Как-то к ним заглянула делегация. Петко с Дыбой тогда как раз проверяли распределение энергии на силовые установки. Дед, выбравшись на окрик Косяка, удивленно присвистнул:
— Ба… какие люди?!
Спускаясь по трапу, Петко тщательно вытер руки о пропитавшийся смазкой комбез. И, подходя к суховатому старичку, вокруг которого суетливо толпились помощники, уважительно склонившись и поздоровавшись ухватив его руку двумя своими, проговорил:
— Здравствуйте, здравствуйте Иван Сергеевич! Рад видеть, честно рад… какими ветрами вас занесло в нашу берлогу?
— Мыхайло, ты все такой же. — Довольный старичок похлопал наклонившегося техника по плечу. — Зашел бы в гости, пропустили бы по чарке.
— Да вы теперь всегда заняты, а общаться с вашими оболтусами уже надоело.
Насмеявшись, давние знакомые довольно обнялись. Затем старичок, окинув Милашку взглядом, сказал:
— Дошли до меня слухи, что ты разоряешь мои склады. Кладовщики уже трепещут перед твоими приходами!
— Да вас разве разоришь? — шутливым тоном ответил Петко и, хитро улыбаясь, продолжил: — раньше вы так не боялись за свои склады, а теперь-то шо так взволновались, Иван Сергеевич? У вас шось е, и вы это ховаете от бедного Петко?
— Ну ты плут! — отсмеявшись старичок вопросительно глянул на не ожившую еще Милашку. — Тебе палец в рот не клади… Есть, есть, только вот не развяжется ли пупок — унести?
— Обижаете, — ехидно улыбаясь, Петко обижено развел руками, — шо не унесу, то перепрячу!
Раздавшийся дружный смех, эхом пролетел по пустому ангару. Старичок подошел поближе к оружейным башням, и принялся с интересом ощупывать пустые слоты и разглядывать энерговоды, контакты которых Косяк любовно натирал тряпочкой смоченной, в применяющейся для этих целей испокон века, жидкости, после чего с мягким щелчком вгонял их в начищенные до блеска платиновые разъемы.
— Ну, а если серьезно? — спросил старичок, пронзительно вглядываясь в покатые обводы хищно наклоненного вперед корпуса. — Сколько у твоей ласточки уходит энергии на стандартное разветвление?
— Иван, ты это лучше спроси у энергетика… начинка вся его! — подзывая Черепа, Петко гордо надулся. — Если я ничего не путаю, то соотношение тридцать на ходовую, сорок на оружейный, а в боевом сорок на сорок, а вот куда двадцать деть — еще не придумали…
Услышав данные, старичок удивленно вскинулся на зардевшегося Черепа. Выслушав особенности нового принципа построения энергетического контура, старичок нахмурился, собрав седые брови в бурелом. Ухмыльнувшись, недоверчиво покосился на Черепа. Взяв у помощника терминал, подключался к тестовым консолям и в течение получаса снял все показания с контрольных точек энергетического контура машины.
Одобрительно похмыкав еще раз, обошел вокруг Милашки, а затем в сопровождении свиты и Петко, ушел к лифту.
Вернувшийся, Петко, довольно потирая руки, весело сказал:
— Ну хлопцы… заживем, Сергеич пообещался "эксперементалки" надавать!
— А, что это было за явление? — спросил Косяк, не разделяя оптимизма Деда.
— Эх ты, темнота! Это же Главный конструктор оружейников! Вот такой мужик! — Петко стиснув кулак, потряс им в воздухе. — Мы с ним, как-то посидели над "Рысью". Он ушел к оружейникам — и вона каких высот добился! Было время… сколько горилки было выпито… ух!
— А чего он так вдруг расщедрился то? — Косяк ревниво обслуживал башенные приводы недовольно дулся.
— Так у него проблемы были. Как это… о… с "мобыльностью", а тут мы ему подвернулись с таким избытком лишней мощности…
На следующий день начали поступать обещанные "гостинцы". Косяк уже тоже считал "Сергеича" — "вот таким мужиком", любовно распаковывая длинные ящики с экспериментальными орудиями, влюблено ворковал над ними, ежечасно натирая пустынной смазкой. Закончив монтаж, часами пропадал в оружейном блоке.
Распугивая друзей криками "поберегись" и резкими поворотами башен, добивался идеальной ровности хода и синхронности поворота башен.
После установки главного орудия у Косяка начала пропадать осмысленная речь. А когда еще поставили две бобины ракетных установок, Косяк вообще перестал нормально разговаривать, только пищал от восторга и восхищенно хлопая глазами, носился вокруг Милашки.
Ползая следом за сварочными автоматом, Дыба постепенно покрывался специфичным "загаром". Доводя Петко до белого каления, постоянно спорил, тыкая пальцами в мерцающий терминал. Петко громко вскрикивал, хватался за сердце, но, тем не менее, продолжал до хрипоты убеждать "дубок" в своей правоте. Уже порядком измотанный спорами, Дед в итоге садился рядом, и яростно размахивая руками и световым пером, все таки искал компромисс и к взаимному удовлетворению находил с "внучком" общий знаменатель.
Постоянно дергая Черепа, "земляки" возились с гидравликой, попутно добиваясь от замотанного "программера", чтобы автоматика откликалась на малейшее движение рук водителя. Череп решал вопрос, и мучители довольно улыбаясь, тут же требовали такого же результата, но уже по другой проблеме.
Осунувшийся энергетик только глубоко вздыхал и устало массировал глаза, но брался за персональное поручение — ловить очередные баги в свеже-написанном "софте". Создаваемая оболочка упорно не хотела радовать "папу" безупречной работой; зачастую психуя, тот выдирал целые блоки и начинал делать все с нуля.
И вдруг, однажды настал торжественный миг. "Милашка" воплотилась из красивой картинки в подпирающую потолок стальную красавицу. Покрывавшие всю машину, переплетения ремонтных манипуляторов с тихим шелестом убрались в боковые колонны бокса. Трое курсантов, с пятнами от сварочных ожогов на комбезах, перепачканные разводами серой смазки, напряженно застыли рядом с замершим Дедом. На чумазых лицах выделялись блестящие глаза, беспокойно следящие за легкими движениями отсоединяющихся креплений. Одновременно с чавкающим стуком последнего отсоединившегося разъема, в боксе раздался дружный выдох.
От своих предтеч Милашка отличалась как бабочка от гусениц, упрекая "предков" изящной обтекаемостью форм сегментированного бронекорпуса, и внушительной мощью экспериментального вооружения.
Головная часть, угрожающе наклоненная вперед, выделялась изогнутым разрезом ячеек фронтальных видеодатчиков, походивших на глаза хищного зверя.