Чёрная слабость охватила Лэнгли, и боль, казалось, отступила, словно растянутая паутина нервов, несущих её к мозгу, погрузилась в пучину анестезии.
Фарнхэм, на мгновение оцепенев, услышал крик своего спутника и увидел, что Лэнгли упал и почти не сопротивляется. Он лежал безвольный, с закрытыми глазами и побелевшим лицом. Механически, не понимая, что произошло, Фарнхэм отметил, что одежда Лэнгли была странно сплющена и прижата какой-то невидимой массой. Затем он увидел, как из отверстия на шее Лэнгли брызжет вверх тонкий фонтанчик крови, который поднимался на несколько дюймов в воздух и рассеивался в виде какого-то красного тумана.
Причудливые, бессвязные мысли зарождались в голове Фарнхэма. Это было слишком невероятно, слишком нереально. Должно быть, его разум подвергся расстройству, он должен уступить… сдаться… Но ведь что-то напало на Лэнгли - невидимый вампир из этого невидимого города.
По счастью Фарнхэм сохранил свою винтовку. Он шагнул вперёд и встал рядом с упавшим спутником. Его свободная рука, шарящая в воздухе, встретила холодную, липкую поверхность, округлую, как сутулая спина. Кончики его пальцев онемели, едва он прикоснулся к неведомому существу. Затем из невидимого тела вытянулось какая-то конечность и резко отшвырнула Фарнхэма.
Ошеломлённо пошатнувшись, он всё же сумел сохранить равновесие и соблюдая осторожность, вновь приблизился к пострадавшему. Исчезающая в воздухе струйка крови всё ещё поднималась над шеей Лэнгли. Оценивая позицию невидимого вампира, Фарнхэм поднял винтовку и тщательно прицелился, направив дуло в невидимую тварь с расстояния меньше чем в ярд.
Оружие взревело с оглушительным эхом, звук которого угас в тихих отголосках, словно повторяясь в лабиринте невидимых стен. Кровь перестала фонтанировать над шеей Лэнгли, превратившись в обычную, стекающую по коже струйку. Не было слышно ни звука, напавшее на него существо никак себя на проявляло. Фарнхэм стоял в сомнениях, задаваясь вопросом - подействовал ли его выстрел? Возможно, он отпугнул существо, однако нельзя исключать, что оно всё ещё находилось где-то рядом, и в любой момент могло наброситься на него или вернуться к своей добыче.
Он посмотрел на Лэнгли, который лежал бледный и неподвижный. Кровь из крошечного прокола на его шее уже перестала течь. Фарнхэм подошел к приятелю, собираясь привести его в чувство, но его остановило странное обстоятельство. Он увидел, что лицо Лэнгли и верхняя часть его тела затуманила серая мгла, которая, казалось, сгущалась и принимала осязаемые очертания. Она быстро темнела, приобретая плотность и форму. Фарнхэм увидел чудовищную тварь, которая лежала ничком между ним и его спутником, частью своего массивного тела всё ещё навалившись на Лэнгли. Тварь была неподвижна и на её боку зияла дырка от пули, из которой сочилась вязкая фиолетовая жидкость, так что Фарнхэм счёл её мёртвой.
Чудовище выглядело чуждым всей земной биологии - огромное, беспозвоночное тело в форме продолговатой морской звезды, с присосками на концах распухших конечностей-щупалец. У него была круглая, бесформенная голова с изогнутым игольчатым клювом, как у какого-то гигантского насекомого. Должно быть, оно пришло с другой планеты или из какого-то чужого измерения. Оно было совершенно не похоже на мумифицированное существо, которое плавало в яме внизу. Фарнхэм предположил, что оно представляет собой низший животный тип. Очевидно, оно состояло из неизвестной формы органической материи, которая стала видимой для человеческого глаза только после смерти создания.
Голова Фарнхэма кружилась от всех этих безумных загадок. Что это за место, на которое они с Лэнгли наткнулись? Было ли оно форпостом миров, выходящих за пределы человеческого знания или наблюдения? Из какого материала были построены эти здания? Кто их построил? Откуда пришли строители и какова была их цель? Был ли город построен недавно, или это, возможно, некие руины, населённые лишь чудовищными вампирами, один из которых напал на Лэнгли, а сами строители лежат мёртвыми в своих склепах?
Содрогнувшись от отвращения при взгляде на мёртвого монстра, Фарнхэм принялся вытаскивать всё ещё находящегося без сознания товарища из-под отвратительной массы. Он избегал прикасаться к тёмному полупрозрачному телу, которое сползало с тела Лэнгли, подрагивая как застывшее желе, когда он вытаскивал своего спутника из-под тела чудовища.
Словно что-то очень банальное и далёкое, он вспомнил их абсурдную ссору с Лэнгли, и своё собственное негодование - как эпизод неясного сна, рассеявшегося и исчезнувшего на фоне сверхчеловеческой тайны их нынешнего окружения. Он с тревогой наклонился над своим товарищем и увидел, что его бледное лицо вновь приобретает естественный цвет, а веки начинают трепетать. Кровь успела свернуться на крошечной ранке. Взяв фляжку Лэнгли, он вылил последние капли воды ему в рот сквозь стиснутые зубы.
Немного спустя Лэнгли смог приподняться и сесть. Фарнхэм помог ему встать на ноги, и они начали нащупывать путь из хрустального лабиринта.
Они нашли дверной проём, и Фарнхэм, всё ещё поддерживая товарища, попробовал восстановить свой путь вдоль странной улицы, с которой они начали пересекать бассейн. Они прошли несколько шагов, когда до их слуха донесся слабый, почти неслышный шорох в воздухе перед ними, а вместе с ним послышался таинственный скрежет. Шорох, казалось, распространялся и множился со всех сторон, как будто поблизости собиралась невидимая толпа. а скрежет вскоре прекратился.
Археологи продолжали идти медленно и осторожно, с ощущением близкой сверхъестественной опасности. Лэнгли успел достаточно восстановить силы, чтобы идти без посторонней помощи, а Фарнхэм держал наготове заряженную винтовку. Смутные шелестящие звуки отступили, но окружали их по-прежнему.
На полпути между рядами ям, они двинулись к пустынной пропасти, держась поближе друг к другу. Сделав дюжину шагов по холодному, твёрдому покрытию, ноги их внезапно встретили пустоту и люди с жутким грохотом свалились на несколько футов ниже, на другую такую же твёрдую поверхность.
Должно быть, это была верхняя площадка гигантской лестницы, ибо, потеряв равновесие, Фарнхэм и Лэнгли пошатнулись, упали и покатились вниз вдоль ряда одинаковых поверхностей, пока наконец не оказались на дне, в полном ошеломлении.
Лэнгли от падения вновь потерял сознание, но Фарнхэм с некоторым трудом сумел заметить несколько странных, похожих на сон феноменов. Он услышал слабый, призрачный, свистящий шорох, ощутил лёгкое и липкое прикосновение к своему лицу и почувствовал запах удушающей сладости, в которую он, казалось, погрузился, как в бездонное море. Шорох растаял в тишине бесконечного пространства, забвение погрузило Фарнхэма во тьму, и он быстро соскользнул в небытие.
Фарнхэм очнулся, когда вокруг уже стояла ночь. Первым его впечатлением было белое сияние полной луны, светившей ему в глаза. Затем он осознал, что окружность большой лунной сферы была странно искажена и расколота, словно на картине какого-то кубиста. Вокруг него и над головой находились яркие, кристаллические углы, скрещения и смешения контуров полупрозрачной архитектуры, купола на куполах и стены поверх стен. Когда Фарнхэм двигал головой, ливни призрачных радуг - лунно-жёлтых, зелёных и фиолетовых - водопадами стекали с изломанного круга перед его глазами и исчезали.
Он увидел, что лежит на стекловидном полу, в толще которого мерцали пойманные искорки света. Лэнгли лежал рядом с ним, так и не придя в сознание. Несомненно, они всё ещё находились в таинственной подземной темнице с потайным люком, в который они провалились в падении с невидимой лестницы. Сквозь смешение прозрачных перегородок, он мог различить далёкие расплывчатые скалы в пустыне Гоби, искажённые и преломленные таким же образом, как и луна.
Фарнхэм был удивлён. Почему город оказался виден теперь? Возможно, он был создан из вещества, которое каким-то образом становилось частично проявленным под воздействием каких-то неизвестных лучей, которые могли присутствовать только в спектре лунного света, но не в прямых лучах солнца? Такое объяснение выглядело совершенно ненаучным, но в данный момент он не мог думать ни о чём другом.
Приподнявшись на локте, Фарнхэм увидел стекловидные очертания гигантских ступенек, с которых они свалились с Лэнгли. Бледная, прозрачная фигура, похожая на призрак мумифицированного существа, которое они видели в яме, спускалась по лестнице. Она двигалась вперёд быстрыми шагами, более длинными чем у человека, и, приблизившись к ним, наклонилась над Фарнхэмом. Фигура с любопытством помахивала своим призрачным хоботом, остановившись в паре дюймов от лица человека. Два круглых, фосфоресцирующих глаза, излучающие довольно-таки ощутимые лучи, подобно фонарям, торжественно сияли в голове, над основанием хобота.
Глаза, казалось, пронизывали Фарнхэма неземным взглядом. Он чувствовал, что свет, который излучают глаза этого существа, льётся непрерывным потоком в его собственные глаза, проникая в самый мозг. Свет, казалось, собирался в образы, поначалу бесформенные и непонятные, но постепенно они становились всё более ясными и последовательными. Затем, каким-то неописуемым образом, изображения связались в голове Фарнхэма с членораздельной речью, как будто существо произносило слова, которые он понимал, как человек понимает язык сновидений.
- Мы не собираемся причинять вам никакого вреда, - произнёс этот голос. - Однако вы наткнулись на наш город; и мы не можем позволить вам уйти. Мы не хотим, чтобы наше существование стало известно людям.
Мы жили здесь много веков. В то время, когда мы только основали наш город, пустыня Лоб-нор представляла собой изобильную, плодородную область. Мы пришли в ваш мир как беглецы с прекрасной планеты, которая когда-то была частью Солнечной системы - планеты, полностью состоящей из ультрафиолетовых субстанций, которая была разрушена в ужасном катаклизме. Зная о неизбежности катастрофы, некоторые из нас смогли построить огромный космический корабль, на котором мы прилетели на Землю. Из частей корабля и других материалов, которые мы привезли с собой, мы создали наш город, название которого, насколько это возможно передать фонетикой человеческого языка, звучит как Циис.
Предметы вашего мира всегда были ясно видны для нас; и, по сути, из-за нашего огромного диапазона восприятия, мы, вероятно, видим многое, из того что вы не в состоянии заметить. Кроме того, мы не нуждаемся в искусственном освещении ни днём, ни ночью. Ещё в давние времена нам стало ясно, что и мы сами и наши постройки невидимы для людей. Как ни странно, после смерти в наших телах происходит разложение субстанции, которая удерживает их в пределах инфрафиолетового диапазона; и, таким образом, они оказываются в области вашего зрительного восприятия.
Голос, казалось, умолк, и Фарнхэм понял, что он был слышен только в его уме, очевидно, представляя собой своеобразную форму телепатии. Он попытался сформулировать мысленный вопрос:
- Что вы собираетесь с нами делать?
И вновь он услышал тихий, беззвучный голос:
- Мы планируем постоянно держать вас при себе. После того, как вы провалились в открытую нами дверь-ловушку, мы оглушили вас при помощи анестетика, и пока вы на протяжении многих часов были без сознания, мы вводили в ваши тела препарат, который уже начал влиять на ваше зрение, в определённой степени визуализируя ультрафиолетовые субстанции, которые вас окружают. Повторные инъекции, которые следует осуществлять без лишней спешки, сделают для вас эти субстанции столь же явными и плотными, как и вещество вашего собственного мира. Кроме того, существуют и другие процедуры, которые мы намерены с вами провести… Эти процедуры необходимы для того, чтобы адаптировать и приспособить вас во всех отношениях к вашему новому окружению.
Позади странного собеседника Фарнхэма по едва различимым ступеням спустились ещё несколько призрачных фигур. Одна из них склонилась над Лэнгли, который начал шевелиться и через несколько мгновений пришёл в себя. Фарнхэм попытался сформулировать новые вопросы и практически тут же получил ответ:
- Существо, которое напало на вашего товарища, было домашним животным. В тот момент мы были заняты в своих лабораториях и не знали о вашем присутствии, пока не услышали выстрелы из винтовки. Вспышки света, которые вы видели среди наших невидимых стен, когда вошли в город, были вызваны каким-то странным феноменом преломления. Под определёнными углами солнечный свет искажается или усиливается молекулярной структурой невидимого вещества.
В этот момент Лэнгли приподнялся и сел, с недоумением оглядываясь вокруг.
- Что это такое, чёрт побери? И где, чёрт побери, мы находимся? - поинтересовался он, уставившись на жителей города.
Фарнхэм постарался объяснить ему ситуацию, повторяя только что полученную им телепатическую информацию. К тому времени, когда он прекратил говорить, сам Лэнгли, похоже, получил какое-то мысленное подтверждения от призрачного существа, которое было собеседником Фарнхэма, потому что Лэнгли уставился на это создание со смесью просветления и удивления на лице.
И снова появился тихий, над-звуковой голос, в котором теперь явственно чувствовался повелительный командный тон.
- Пойдёмте с нами. Ваше посвящение в нашу жизнь должно начаться немедленно. Меня зовут Айсфа, если вы хотите как-то называть меня в своих мыслях. Мы сами общаемся друг с другом без использования привычной для вас речи и почти не нуждаемся в именах, так что их использование является для нас всего лишь нечастой формальностью. Наше общее имя звучит для вас так же, как имя всего нашего народа - Тиисин.
Фарнхэм и Лэнгли поднялись с беспрекословной готовностью, которую позднее едва ли могли объяснить, и последовали за Айсфой. На них словно оказалось наложено гипнотическое принуждение. Каким-то образом Фарнхэм автоматически сумел для себя отметить, что они вышли из склепа и что его винтовка исчезла. Несомненно, её предусмотрительно унесли, пока он был без сознания.
Они с Лэнгли с трудом поднимались по высоким ступеням. Люди не ощущали никакой скованности в движениях и не обнаружили на своих телах даже синяков, что было довольно странно, с учётом их недавнего падения. И в то же время они не чувствовали удивления - лишь заторможенное согласие со всеми чудесами и затруднениями их нынешнего положения.
Они оказались снаружи, на мостовой, среди изумительных очертаний возвышавшихся над ними светящихся зданий, состоявших из бесчисленных пересечений кристаллических кривых и углов. Айсфа продолжал идти без остановок, направляя их к фантастической змеевидной арке открытого дверного проёма в одном из самых высоких зданий, чьи бледные купола и шпили громоздились в нематериальном великолепии, словно причудливый забор на пути приближающейся к зениту Луны.
Четверо ультрафиолетовых существ, спутников Айсфы, замыкали процессию. Айсфа, по-видимому, был безоружен; но другие несли оружие - массивные клинки и прямые остроконечные косы из стекла или хрусталя. Множество других представителей этой невероятной расы, поглощённые своими загадочными делами, двигались туда-сюда по открытым улицам, проходя через порталы неземных зданий. Город представлял собой удивительно безмолвное место с фантастической активностью.
В конце улицы, по которой они шли, прежде чем войти в арочный вход, Фарнхэм и Лэнгли увидели скалистый склон Лоб-нор, который, казалось, приобрёл странную слюдянистость и невещественность под светом луны. С каким-то странным потрясением Фарнхэм понял, что инъекции, о которых сказал ему Айсфа уже начали оказывать воздействие на его визуальное восприятие земных объектов, а вместе с тем - и ультрафиолетового города.
Здание, в которое они вошли, было заполнено аппаратами, имевшими вид искажённых сфер, асимметричных дисков и кубов. Некоторые из них, казалось, ежесекундно меняли свои очертания совершенно немыслимым образом. Другие, похоже, функционировали в качестве сверхмощных линз, концентрировавших лунный свет, превращая его в ослепительное огненное сияние. Фарнхэм и Лэнгли не могли даже представить себе назначение этих устройств. Ни Айсфа, ни его спутники не дали людям ни одного телепатического ответа на все их мысленные предположения о сути этих предметов.