Таким образом, существует странное, на первый взгляд, противоречие – в материальной культуре следы скандинавского влияния обнаружены, в духовной культуре – нет. Устраняет эту коллизию утверждение, что варяги – не этнос, а полиэтнос (этническое образование, включающее в себя выходцев из двух и более народов). Он сформировался из славян с южного берега Балтики, скандинавов, кельтов и даже угро-финнов, образовавших военный союз. К середине IX в. варяги приняли славянскую веру и говорили на славянском языке, почему призвание их и не встретило сколько-нибудь значительного сопротивления.
Следует добавить, что позиции антинорманистов существенно усилили результаты генетических исследований, показавшие, что Рюрик – реально живший предок князей Оболенских, Волконских,
Барятинских и др. – был носителем гаплогруппы Rial, встречающейся у русских, украинцев, белорусов, алтайцев, киргизов, хакасов, таджиков и индийцев. У потомков Мономаха отмечена гаплогруппа N1 с 1-L550, характерная для славян, проживавших на южном побережье Балтийского моря. Все это опровергает предположения о шведском либо датском происхождении Рюрика (хромосомная гаплогруппа, типичная для населения Скандинавии и Северо-Западной Европы, – II).
Укрепившись в Новгороде, варяг Рюрик раздал «волости» и «грады» – Полоцк, Ростов, Белоозеро, Муром своим «мужам». Одним из таких княжьих мужей был, очевидно, Аскольд. В 862 г., по версии ПВЛ, он был отпущен Рюриком в Царьград. Аскольд, вместе с другим воеводой – Диром, спустился вниз по Днепру в земли покоренных хазарами полян и отвоевал у них Киев. Совершив затем поход на Византию, воеводы вернулись в Киев и стали в нем княжить. Ими был установлен контроль над торговым путем «из варяг в греки». Следует учитывать, что Новгородская и Никоновская летописи не связывают Аскольда и Дира с Рюриком, а хроника Яна Длугоша и Густынская летопись называют этих князей потомками Кия (Длугош считал Дира братом Аскольда).
В 879 г., когда Рюрик умер, его сын Игорь был еще молод и не мог самостоятельно править Русской землей. Поэтому, по свидетельству ПВЛ, опеку над ним Рюрик поручил родственнику (по одним сведениям – племяннику, по другим, что вероятнее, – шурину Олегу).
В 882 г., по небесспорной хронологии ПВЛ, новый правитель Олег (Вещий Олег) отправился в поход из Новгорода на юг, захватил Киев. Этот город стал новой столицей Руси, получив от Олега ставшее знаменитым название: «Мать городов русских».
Озабоченный безопасностью приднепровских владений, Олег в 883 г. покорил земли постоянных соперников полян – древлян, обложив их тяжелой данью {«по черной кунице с дыма»). Затем отвоевал у хазар земли северян и радимичей. Здесь он проявил себя гибким политиком, обложив новых подданных данью легкой {но щелягу (мелкой монете) с дыма), в сравнении с поборами, взимавшимися с северян и радимичей хазарскими сборщиками даней.
Умер Олег по одним сведениям в 912 г., по другим – в 922 г. После него Русской землей правили:
Игорь Рюрикович (912 (922?) – 945).
Ольга, в крещении Елена (945–964).
Святослав Игоревич (964–972).
Ярополк Святославич (972–978).
Владимир Святославич, в крещении Василий (978-1015).
Святополк, в крещении Петр (1015–1019) – в древнерусской исторической традиции Святополк именовался с прозвищем «Окаянный».
Ярослав Мудрый, в крещении Георгий (1019–1054).
Изяслав Ярославич, в крещении Димитрий (1054–1068, 1069–1073, 1077–1078).
Всеслав Брячиславич (1068–1069) – в древнерусской исторической традиции Всеслав именовался с прозвищем «Чародей». Был выбран на вече вместо бежавшего от восставших киевлян Изяслава.
Святослав Ярославич, в крещении Никола (1073–1076).
Всеволод Ярославич, в крещении Андрей (1076–1077, 1078–1093).
Святополк II Изяславич, в крещении Михаил (1093–1113).
Владимир Всеволодич Мономах, в крещении Василий (1113–1125).
Мстислав Владимирович, в крещении Феодор, в Европе был известен также как Гаральд, назван так в честь деда, последнего англосаксонского короля (1125–1132) – в древнерусской исторической традиции Мстислав именовался с прозвищем «Великий».
Со смертью Мстислава Великого в 1132 г. начинается период раздробленности на Руси.
В IX–X вв. Русское государство представляло собой еще очень непрочное объединение различных земель-княжеств, собранных силой оружия ради получения защиты от внешних угроз (хазар, венгров, позже печенегов). Правителем был киевский князь, выходец из «рода русского» (варяжского). Позднее он получил титул «великого князя», то есть главного среди других князей.
В советское время считалось, что в новообразованном Русском государстве сложился феодализм классического типа, при котором правитель, в данном случае стольный князь, наделял своих слуг (дружинников) землями. Новоявленные феодалы эксплуатировали живших на этой земле крестьян, заставляя их либо работать на своей запашке (барщина), либо получая от них часть произведенного продукта (оброк).
Однако применительно к Древней Руси эта схема не работает, так как до конца XI в. значительных феодальных владений не обнаружено.
К тому же серьезной проблемой для историков-марксистов стало то обстоятельство, что общественный строй Руси не соответствовал определению государства, данному Ф. Энгельсом, утверждавшему – государство должно отличаться от родоплеменной организации:
1) разделением подданных по «территориальным делениям», а не по родам и племенам;
2) наличием особой публичной власти, «которая уже не совпадает непосредственно с населением, организующим самое себя как вооруженная сила». Этой «особой публичной власти» нужны армия, тюрьмы, налоги, законы.
Анализируя русское общество первых веков его существования на наличие этих условий, отечественные историки пытались объявить (не без основания) восточнославянские «племена», названные автором ПВЛ союзами племен, протогосударствами, но ряд институтов публичной власти они не обнаруживали и в начале XI в., прежде всего законов и налогов.
Тогда-то историки-марксисты обратили внимание на утверждение того же Энгельса (в работе «Анти-Дюринг»), что стихийно сложившиеся группы одноплеменных общин в ходе совместного развития могут все же создать государство «сначала только в целях заботы об их общих интересах (например, на Востоке – для заботы об орошении) и для защиты от внешних врагов…». «И лишь потом, – добавил Энгельс, – с появлением классов это государство становится классовым, эксплуататорским».
Такой подарок от Энгельса устроил многих историков, принявшихся характеризовать Русское государство IX–XI вв. либо как «полугосударство», либо как «дофеодальное варварское государство» (С. В. Бахрушин, С.В. Юшков, В. В. Мавродин), либо как «потестарное» (доклассовое) государство (И. Я. Фроянов), либо как «раннефеодальное государство» или «раннефеодальную монархию» (В.Т. Пашуто, Л. В. Черепнин, Б. А. Рыбаков). А.П. Новосельский считал Древнюю Русь федерацией княжеств. И. О. Князький полагал, что она оставалась конфедерацией племенных княжений до начала правления княгини Ольги. Именно при ней (40-е гг. X в.) и началось преобразование Руси в единый государственный организм. А. С. Королев утверждает, что Русь и в X в. оставалась «союзом союзов племен», так как киевские Рюриковичи якобы не обладали полным суверенитетом, контактируя с племенными князьями.
Таким образом, ключевым является определение государства. Сейчас его трактуют иначе, чем Ф. Энгельс и его последователи. В современном толковании государство – это политическая форма организации жизни общества, которая складывается как результат возникновения и деятельности публичной власти, то есть особой управляющей системы, руководящей основными сферами общественной жизни и опирающейся в случае необходимости на силу принуждения.
Несомненно, с конца IX в., применительно к существовавшей в Древней Руси общественной организации, мы имеем дело с государством. Остается вопрос о его укладе. Здесь, по сути, а не по форме, ближе всех к истине приблизился И. О. Князький, выдвинувший теорию «государственного феодализма» в Древней Руси. Наличие огромных пространств, на которых население могло укрыться от преследования со стороны власти, негарантированность стабильности урожаев (большая часть русских земель находится в зоне рискованного земледелия) делали невозможным или малоэффективным прямую эксплуатацию конкретного земледельца. По этой причине власть пошла по пути обложения «данями» всего «племени». Эта форма эксплуатации просуществовала до 945 г. и известна как «полюдье». Собиралась оно во время ежегодного объезда князя со своей дружиной подвластных земель, с ноября по апрель каждого года.
Подробное описание полюдья было сделано византийским императором Константином Багрянородным в трактате «Об управлении империей» (написан между 948–952 гг.). Он следующими словами описал порядок сбора дани:
«Когда наступит ноябрь, их князья выходят со всеми росами из Киева и отправляются в полюдье, то есть круговой обход, а именно – в славянские земли древлян, дреговичей, кривичей, северян и остальных славян, платящих дань росам. Кормясь там в течение зимы, они в апреле, когда растает лед на Днепре, возвращаются в Киев, собирают и оснащают свои корабли и отправляются в Византию».
Существенное изменение способа сбора дани произошло после восстания древлян в 945 г., когда погиб князь Игорь, сознательно нарушивший правила сбора полюдья (потребовавший, после получения обычной, новой дани). Летописец отметил: «древляне же, услышав, что идет снова, держали совет с князем своим Малом: "Если повадится волк к овцам, то вынесет все стадо, пока не убьют его; так и этот: если не убьем его, то всех нас погубит"».
Противостоять древлянскому войску дружина Игоря не смогла и полегла у стен Искоростеня. Погиб и сам князь. По сообщению византийского историка Льва Дьякона, Игорь был пленен и предан казни – разорван на части двумя согнутыми, а затем распрямившимися деревьями, к которым его привязали.
Вдова Игоря Ольга, отомстив древлянам за смерть мужа, тем не менее изменила порядок взимания дани, введя так называемый повоз (946 или 947 г.). Ею были установлены «уроки» (фиксированные размеры дани), определены «погосты» – укрепленные центры торговли и обмена, где осуществлялся сбор даней.
В то время в управлении государством уже участвовал особый совет – Боярская дума. Она тогда еще не имела постоянного состава, созывалась в случае необходимости и представляла собой совещание князя с его старшими дружинниками (боярами) и старцами градскими, представлявшими старую племенную аристократию. Бояре – главные советники и военные соратники князя со временем обретают значительную хозяйственную и политическую самостоятельность. Сначала они получали право на дань с определенных территорий, а затем становятся собственниками земли, владельцами вотчин. Они имели свои дружины и думы. Младшая дружина в мирное время исполняла обязанности слуг и управителей в хозяйстве князя.
Управление на местах осуществляли княжеские слуги: наместники, тиуны (сборщики дани) и посадники. Крупнейшие посты в княжеской администрации занимали обычно дети самого князя, становившиеся наместниками. Остальные должности распределялись между выходцами из княжеской дружины.
Помимо Древлянского восстания 945 г., приведшего к гибели князя Игоря и изменению способа сбора дани в Древней Руси, в X–XI вв. случилось еще несколько политических и социальных кризисов. Следствием одного из них стало изменение права наследования княжеских «отчин», утвержденное на Любечском съезде 1097 г.
Однако заметнее других проявился религиозный кризис, повлекший за собой принятие новой христианской веры.
§ 2. Введение христианства на Руси
Христианские общины существовали в Киевском государстве и до крещения Руси. Адепты новой веры встречались и в верхах общества – христианкой была княгиня Ольга (в крещении Елена). Тем не менее религией всего народа православие стало только при ее внуке Владимире Святославиче. В 988 г., (по ПВЛ) он крестил свою страну. Впрочем, рассказ летописца об этом эпохальном событии не вызывал и не вызывает особого доверия у ученых. Даже известный церковный авторитет, профессор МДА Е. Е. Голубинский (Песков) признавал, что подробности, приведенные в ПВЛ «есть позднейший вымысл и при том даже вымысл, по всей вероятности, не русский, а греческий». По этой причине огромное значение приобретает свидетельство жившего в XI в. инока Киево-Печерской обители Иакова Мниха (Черноризца), автора сочинения «Память и похвала русскому князю Владимиру, како крестися Владимер и дети своя крести и всю землю Русскую от конца и до конца, и како крестися бабка Владимера Ольга, преже Владимера». Это сочинение, более древнее, чем ПВЛ. К тому же, летописец опустил, пожалуй, самый важный факт, приведенных Паковым – на г. Корсунь (крымский Херсонес) русский князь совершил поход лишь «на третье лето после крещения». Процитируем это свидетельство: «…на другой год после крещения (Владимир) к порогам ходил, на третий год Корсунь город взял, на четвертый год церковь каменную святой Богородицы заложил, а на пятый год Переяславль заложил, в девятый год десятину блаженный христолюбивый князь Владимир дал церкви святой Богородицы (Десятинная церковь. – В.В.) из достояния своего…»). Но состоявшееся тогда крещение князя, принявшего новое греческое имя Василий («царственный), свидетельствует лишь о его личном обращении к христовой вере. Значимым событием это стало, когда Владимир «всю землю Русскую крестил из конца в конец». Именно для этого ему и понадобилось овладеть Корсуньем – из него князь вывел епископов и священников, вывез «сосуды церковные, и иконы, и мощи священномученика Климента и других святых» (Иаков Мних).
По подсчетам первого биографа Владимира князь крестился в 987 г. Тогда, поход на Корсунь состоялся в 989 г., что соответствует и данным византийских хроник . Впрочем, подготовка к крешению Руси могла начаться и раньше начала похода. И уж точно к этому времени крещены были сам Владимир, его семья и дружина.
В исторической науке существует несколько точек зрения на обстоятельства крещения – объяснение откуда началось проникновение христианства в Киевскую Русь. Все они убедительно аргументированы, что вынуждает анализировать довод авторов, выдвинувших их.
1. Большинство исследователей полагают, что христианство пришло на Русь из Византии («Греческой земли»). В качестве доказательств приводятся упоминание об этом в Церковном уставе, приписываемом князю Владимиру Святославичу, и его женитьба на Анне Руфе (Рыжей) – византийской принцессе из Македонской династии. Однако еще Н. М. Карамзин, обратив внимание на фразу из Устава Владимира: «Се аз, князь Василий, нарицаемый Володимир, сын Святославь… восприял есмь святое крещение от Грецьского царя и от Фотия патриарха царегородского, взяв первого митрополита Леона Киеву», отметил, что патриарх Фотий, умерший за сто лет до этого (в 896 г.), не мог благословить это богоугодное дело. Названный в тексте первым митрополитом Леон (Леонтий) получил киевскую кафедру только в 992 г. До него русскую церковь, согласно древнему церковному преданию, возглавлял митрополит Михаил.
2. Историк М. Д. Приселков в начале XX в. высказал предположение, что христианство было заимствовано из Болгарии. Он обратил внимание на совпадение обрядов ранней русской церкви с обрядами, распространенными в Западной Болгарии, где существовало не зависимое от Константинополя Охридское патриаршество (позже архиепископство). Отчасти с Приселковым согласились А. А. Шахматов, А. В. Карташев, позже – В. П. Оргиш.
3. Н. К. Никольский, а позже Г. М. Филист искали истоки русского христианства в Великой Моравии, славянском государстве на Среднем Дунае. В этой стране проповедовали основы христианской веры Кирилл и Мефодий, создатели славянской письменности, получившей достаточно быстрое распространение и на Руси.
4. А. Г. Кузьмин, М.Ф. Мурьянов, в настоящее время А. А. Симонова писали об ирландских корнях русского христианства, указывая на использование на Севере Руси каменных крестов ирландского типа, выборность епископов, отсутствие церковной иерархии, распространение колоколов, характерных для этой вероучительной традиции.
Таким образом, в источниках отразились факты миссионерского соперничества на Руси различных христианских традиций. Это и отметили ученые, исследовавшие проблему крещения Руси. Тем не менее со временем преобладающим стало влияние Константинопольского патриархата, так как именно в Константинополе рукополагали киевских митрополитов.