— Повтори, — просит Асари, настороженным взглядом окидывая меня от кончиков звериных ушей до носков погрызенных волчатами сапог. Невинно улыбнувшись, послушно озвучиваю свою просьбу в четвертый раз. — Мне нравится ход твоих мыслей.
— Так что? — нетерпеливо дергаю хвостом и зябко ежусь.
— С чего ты вообще решил, что они у меня есть? — огненный сварог хмурится. Не выдерживаю и закатываю глаза.
— Если нет у тебя, то нет ни у кого.
Асари замолкает, на мгновение задумывается и, видимо, приходит к тому же выводу, что и я сегодня утром.
— Я вот одного не могу понять, ты мне так льстишь или завуалированно хамишь?
— Тебе жалко, что ли? — теряю терпение. Волчица, чувствуя мое недовольство, скалится, демонстрируя весь арсенал клыков.
Асари изображает из себя оскорбленную невинность, но получается у него неубедительно. Понимает он это быстро, поэтому уже через минуту мне отдают массивные браслеты из матово-черного металла, скованные между собой толстой цепью. Взвешиваю конструкцию в руке, прикидывая, что игрушка альфы оказывается достаточно тяжелой.
Звенья цепи выглядят внушительно, и я, сглотнув слюну, бездумно тру горло ладонью, отгоняя мрачные картинки.
— Намордник дать? — не удерживается от шпильки Асари.
— Себе оставь, пригодится, — возвращаю долг я и едва успеваю увернуться от подзатыльника. Дейла предупреждающе тявкает на сварога, но как-то лениво, скорее для профилактики.
— Иди ты… куда шел. Некогда мне с тобой возиться.
— Горшок звенит, что ли? — хорошо, что я успел отойти на достаточное расстояние, поэтому пнуть меня сварогу не удается, а выходить на улицу лень. А если принять во внимание тот факт, что он босой, то и холодно.
— Сам прибежишь.
— Разумеется, — согласно киваю. И добавляю: — За ключами.
Себя я знаю прекрасно, поэтому не сомневаюсь, что потеряю их при первом же удобном случае. Да и у меня Скай их быстро найдет, а так есть шанс, что с самого утра к Асари он не бросится. А если и бросится, то тот его пошлет спросонья.
Довольно улыбаясь, прячу кандалы за пазуху и направляюсь к дому второго снежного сварога.
Реш открывает сразу, стоит лишь поскрестись в дверь. В отблесках заходящего солнца чудится, что его светлые волосы вымазаны в красной густоте, но если моргнуть, наваждение исчезает.
— Впустишь? — спрашиваю одними губами.
Удивленным снежный сварог не выглядит. Понимающе улыбнувшись, он отходит в сторону, гостеприимно пропуская меня внутрь. Темнота крадет цвета и размывает очертания. В первое мгновение у меня складывается ощущение, что я попал в библиотеку — книги везде, на многочисленных полках, на столе и стульях, аккуратные пирамиды стоят даже на полу, создавая причудливый, лишенный логики узор. Пробираюсь к спальне, как по лабиринту, боясь нечаянно задеть что-то.
В плане кровати Реш ничем не отличается от других сварогов — такой же траходром, как и у остальных, заваленный шкурами и одеялами. И среди всего этого великолепия безмятежно спит Скай, уткнувшись носом в подушку. Замираю, любуясь представшей картиной. Если б это ненавязчивое желание на периферии сознания придушить упрямую сволочь!
Реш бесшумно забирается в постель, будто меня и нет в комнате, и отворачивается носом к стенке. Расцениваю это как приглашение.
Разуваюсь, скидываю куртку прямо на пол и аккуратно заползаю с другой стороны от Ская. Спит эта тварь чутко, поэтому пришлось основательно подготовиться, чтобы скрыть свой запах, а еще выклянчить у Далета успокоительные травки — мешочек лежит в кармане. Немного помедитировав над сопящей тушкой сварога и согрев в ладонях холодный металл, цепляю один браслет на его руку, а второй — на свою, искренне надеясь, что Скай меня не придушит этой цепью. Мне везет, сварог выдыхает что-то возмущенно-недовольное, но не просыпается.
Переворачиваюсь на живот, копируя позу Ская, и удовлетворенно улыбаюсь. Напряжение отпускает, я расслабляюсь и незаметно проваливаюсь в сон.
Я почти успеваю вцепиться зубами в розового, с сиреневыми полосами зайца, когда меня нетерпеливо дергают.
Сдавленно мычу и стараюсь зарыться глубже под одеяло, спрятаться от неожиданного раздражителя.
Скай рассерженно сопит и, судя по скрипу, пытается либо разжать звенья цепи, либо перегрызть их. С интересом прислушиваюсь. Ругается Скай витиевато, от души, но приглушенно.
— Тео! — в голосе Ская проскальзывают рычащие нотки. Ой, я вас умоляю! — Где ключ!
— Поищи, — невнятно бормочу я в подушку, так и не открыв глаза и упрямо изображая труп. Спать хочется до одури.
Мое предложение Скай воспринимает как руководство к действию. Горячие руки настырно пробираются под живот и приподнимают, проходятся по бокам, вскользь по бедрам, а потом пропадают.
Над головой приглушенно чертыхаются.
— Там нет!
— Плохо ищешь, — мстительно фыркаю я.
Второй осмотр Скай проводит куда тщательнее, подойдя к делу со всей ответственностью. Тяжелое, горячее тело наваливается сверху, придавливая к кровати. Скай забирается под одежду, легко щекочет заострившимися ногтями по ребрам, оставляя на коже тонкие царапины, не пропускает ни миллиметра. Послушно выгибаюсь, приникая теснее к нему. Пальцы прикасаются к нервно поджимающемуся животу, очерчивают впадину пупка и ныряют за пояс штанов. Хрипло выдыхаю и приподнимаю бедра, позволяя стянуть с себя мешающую тряпку.
Металл браслета кажется обжигающим, и я испуганно дергаюсь. Скай успокаивающе целует меня в плечо и затихает, прижавшись к боку и накрыв рукой. Прикрываю глаза и наслаждаюсь близостью, впитываю чужое тепло как губка.
— Любишь меня?
— Ненавижу куда чаще, — усмехается Скай и проводит нескованной рукой по моим волосам, гладит кончики звериных ушей. Довольно урчу. — Люблю.
— Но? — проницательно уточняю.
— Мне понадобится время, — Скай задумчиво трется носом о мою щеку и договаривает: — Много времени.
— Я подожду.
— Ты забыл добавить «столько, сколько потребуется». — Улыбку Ская чувствую кожей.
— Хрен тебе, — возмущенно дергаюсь. — Месяц — это максимум!
— А потом? — заинтересованно тянет Скай.
— А потом Реш отвезет меня к твоему отцу и думаю, что мы найдем с ним общий язык, — поворачиваю голову ко второму сварогу. — Правда, Реш?
Снежный альфа отрывается от книги и окидывает нас долгим взглядом. На дне льдисто-синих глаз появляются искорки веселья.
— Вижу, вы наконец-то помирились.
***
Сидеть на полу жестко, лоскутное одеяло не помогает, руки затекают ко второму часу, но я стоически молчу, так как Далет честно предупредил: один звук из моего угла — и кляп мне обеспечен. В том, что альфа с радостью выполнит свою угрозу, я не сомневаюсь. У него ж на лбу большими буквами написано: «Садист!»
От скуки дергаю на пробу цепь, металлические звенья насмешливо скрипят, но не поддаются, а вот запястья отзываются тянущей болью. Поерзав немного, меняю позу, садясь на колени. На шум оборачивается Далет, отрываясь от методичного помешивания очередной грязно-зеленой жижи в котелке. Меня окидывают подозрительным взглядом, на что приходится невинно улыбнуться. Судя по скептическому фырканью, мой оскал вряд ли можно отнести к разряду дружелюбных.
— Тео, что ты знаешь о сварогах? – когда молчать уже нет сил, невзначай интересуется Далет таким тоном, словно делает одолжение.
— Ничего, — пожимаю плечами. — Вы очень противоречивые.
— Забавно, — хмыкает альфа. — Ты не считаешь себя сварогом?
— Нет.
Странно, что в глубине души, на самом дне, я все еще верю в фальшивость декораций. Воспоминания о «жизни до» стерлись, размылись под волнами времени, оставив неясные очертания да спутанный клубок эмоций, но так и не отпустили, прочно слившись со звериной частью.
— Зверем? — заинтересованно спрашивает Далет, но услышав мое скептическое фырканье, коварно предполагает:
— Омегой?
Опускаю голову ниже, пряча полубезумную улыбку за волосами. Какая ирония.
Прислушиваюсь к себе, цепко выискивая отголоски протеста, но нет, впервые оба моих Я — звериное и человеческое — пришли к сомнительному согласию.
— Скорее «Да», чем «Нет», — выдыхаю едва слышно и до боли в вывернутых под неудобным углом запястьях натягиваю цепь. Металлические браслеты врезаются в плоть, обжигая. Теплые капли расчерчивают кожу алыми линиями. Запах крови щекочет ноздри, и Далет, неодобрительно цокает языком.
Жмурюсь и выгибаюсь дугой, вновь сажусь на задницу, со стоном вытягивая ноги. Звонко чихаю, унюхав очередную пахучую дрянь. Далет нервно дергается и роняет на пол ложку. Альфа не ругается, а совсем по-змеиному шипит. Мне достается полный укоризны взгляд.
Мы замолкаем. Далет поглощен своей вязкой бурдой, уже начинающей пованивать горечью трав, а я помню о кляпе. Вопрос звучит неожиданно, отвлекая меня от очередной попытки выкрутить чертов крюк, с которым соединена цепь.
— Каково это — любить Ская?
Растерянно моргаю и задумываюсь.
— Эгоистично, — наконец отвечаю, найдя самый цензурный вариант. — Всегда мечтал о домашнем животном.
— Вот как?! — от вкрадчивого голоса Ская внутренности скручиваются в тугой узел. Черт возьми, за всей этой вонью я не почувствовал его запах.
Снежный сварог стоит в проеме двери, облокотившись о косяк, и насмешливо скалится. И от этой ехидной улыбки у меня холодеют руки. Ко мне подлетают Чип и Дейла и начинают крутиться рядом, тычась влажными носами в шею и лицо. Волчата топчутся по ногам, счастливо скулят и активно машут хвостами, посылая по натянутому канату шквал эмоций, среди которых преобладает радость от встречи. Они все грязные, мокрые, и мне страшно представить, по каким оврагам и канавам таскал их Скай.
— Скай! — растягиваю губы в подобие улыбки и пытаюсь отползти назад, в надежде резко научиться проходить сквозь стены. — Я так соскучился! Вот не поверишь, весь день тут страдаю, тоскую!.. Не ем, не пью, всё о тебе и думаю! Скай, ты согласись — живой я куда полезнее! Труп закапывать надо, а земля еще твердая, устанешь долбить!
— Тео, помолчи. Потерпи с извинениями до дома.
Скай присаживается передо мной на корточки, и как только с меня снимают наручники, падаю к нему на колени.
— Как все прошло? — Далет приближается и протягивает вымоченную в очередном отваре тряпку. Благодарно кивнув, сварог обматывает ей мои пострадавшие запястья. Блаженно урчу, не поднимая головы. Жжение проходит, оставляя после себя прохладу.
— Мы их выследили, — отзывается Скай и за шкирку поднимает меня на ноги.
— Что ж… Удачной охоты.
— Не хочешь присоединиться? — Меня безжалостно выталкивают на улицу.
— Я для этого слишком стар, — усмехается Далет.
— Действительно, Скай, из него же песок сыпется! — мстительно вклиниваюсь я в разговор. О чем идет речь — не имею ни малейшего представления, но гадость сказать просто необходимо.
— Тео, брысь домой! — вид у Ская строгий, но я успеваю заметить смешливые искорки в ярко-синих глазах.
Догоняет меня сварог у самой двери, которую захлопывает перед носом волчат. В ответ раздается обиженный скулеж. Я торопливо разуваюсь, но сбежать в комнату не успеваю, меня настигает ласковый голос Ская.
— Куда собрался?
Замираю на месте и тяжко вздыхаю.
— В угол? — предполагаю, без особого энтузиазма косясь на Ская.
— Именно. — Для наглядности мне даже тыкают, в какой конкретно.
Плетусь в указанном направлении, громко шаркая и бубня себе под нос о том, с каким тираном мне приходится жить. Тиран, понятное дело, все слышит, но отменять наказание не собирается. Вот же злопамятная сволочь.
Ссылка в углу длится до глубокой ночи. Когда стоять в одной позе, уткнувшись носом в стену, становится совсем невмоготу, я на цыпочках прокрадываюсь в спальню и забираюсь к Скаю под одеяло. И едва не ору, когда меня цепко обхватывают чужие руки, притягивая почти вплотную к горячему телу. Дергаюсь, но держит Скай крепко. Он успокаивающе целует меня в макушку и наваливается сверху, словно я большая подушка.
— Не думал, что тебя так надолго хватит, — издевательски хмыкают мне на ухо. Чувствую, как щеки окрашивает румянец — то ли от стыда, то ли от злости. — Обиделся?
— Нет, — мое положение не позволяет гордо отвернуться, поэтому лишь громко фыркаю и случайно заезжаю пяткой по колену Скаю. За спиной раздается греющее душу шипение.
— Тео, — с укоризной выдыхает Скай. — Ты ничего не хочешь спросить?
— Я последую за тобой, что бы ты ни решил, — твердо произношу, ни капли не сомневаясь в своих словах. Помолчав немного, все-таки добавляю некоторые важные факты: — К тому же я видел письмо от твоего отца.
Для полноценного замаха у Ская мало места, да и поза не слишком удобная, поэтому удар по заднице не столько болезненный, сколько обидный. Громко ойкаю и, просунув руку между нашими телами, потираю пострадавшую пятую точку.
— Есть еще что-то, о чем я должен знать? — мягко произносит Скай, предупреждающе впиваясь ногтями в мое бедро.
— Ты — скотина, которая бросила меня одного?! — навскидку предполагаю я, морально готовясь к следующему удару. Но Скай только вздыхает мне в макушку.
— Допустим.
— Тогда мы квиты, — сажусь на кровати и нависаю над сварогом. — Хотя нет, мне нужна компенсация! А лучше…
Он за шею притягивает меня к себе и целует. Довольно мычу Скаю в рот, забираясь на него сверху, выгибаюсь под его ладонями и трусь пахом о его живот. Скай облизывает мои губы и понятливо хмыкает:
— Кажется, я заплатил слишком много.
— Сдачу верну натурой.
***
Душно и шумно. Тесное помещение наполнено запахами, от которых вдоль позвоночника прокатывается волна дрожи. Неосознанно жмусь ближе к Скаю, и тот, понимающе улыбнувшись, ободряюще ерошит мои волосы.
Довольно вздыхаю и, случайно столкнувшись взглядом с ехидно скалящимся Асари, показываю огненному сварогу язык. Весь вид альфы говорит о том, что убивать меня будут долго и мучительно. А для того, чтобы у меня не осталось сомнений, эту же мысль доносят еще и жестами. Самодовольно задираю нос повыше и цепко обхватываю обеими руками Ская. Сбоку раздается приглушенное фырканье – Майн, сидящий с другого бока от меня, стал свидетелем произошедшей сценки.
— Как дети малые, — не удерживается от комментария Далет. В него тут же летит гневное шипение со всех сторон, словно он внезапно попал в логово змей.
Разгорающуюся потасовку прекращает появление Агнер. Юная ведьма окидывает собравшуюся компанию веселым взором и торжествующе улыбается.
— Охотники пересекли границу, завтра можно начинать.
Свароги одобрительно загудели.
— О чем она? – дергаю за рукав Майна.
— К нам иногда забредают гости, — снисходительно поясняют мне. – Мы просто обязаны показать им наше «гостеприимство».
— То есть?.. – непонимающе хмурюсь.
— Пока они будут охотиться на нас, мы будем охотиться на них.
— Иногда надо размяться да и напомнить, кто в этих лесах главный, — добавляет Скай. – К тому же в этот раз к нам пожаловали твои старые знакомые.
Не сразу осмысливаю, что имеет в виду снежный сварог, пока память не подкидывает картинки нашей поездки в город, и еще чуть раньше – заброшенный город и бег по лесу. Со злостью сжимаю пальцы в кулак, чувствуя, как острые когти впиваются в ладонь. Клыки царапают губы, и я бездумно облизываюсь, судя по удивленному взгляду Ская – чересчур кровожадно.
Пока мы разговаривали, Агнер достала длинную шапку, больше похожую на вязаную кишку, как по форме, так и по цвету, и кинула туда ворох скрученных бумажек.
— А это что?
— Распределение ролей, — не совсем понятно отвечает сварог и, пока я пытаюсь сообразить, что это значит, меня выталкивают вперед.
Агнер счастливо улыбается и протягивает в мою сторону шапку. Пожимаю плечами и запускаю руку. Порывшись немного, вытаскиваю бумажку и аккуратно разворачиваю, чтобы не порвать. Кривовато выведенные буквы запоздало складываются в слово.
Да они издеваются!
***
— За что! Я тебе верил, сволочь! Там темно! И холодно! – ору я громко и чересчур эмоционально, безбожно переигрывая, упираюсь руками и ногами, но Скай все равно сильнее, поэтому после непродолжительной борьбы меня, как нашкодившего котенка, за шкирку вышвыривают на улицу.