Язык не поворачивался назвать космодромом эту выжженную равнину, с высоты птичьего полёта казавшуюся просто тёмной кляксой, что растеклась возле изломанной линии города мизайцев. Хотя что можно было сделать за три недели, если по земному календарю? Разровняли площадку, установили приёмные мачты с гравиуловителями, склепали несколько хозблоков с башней наведения и диспетчерской, подвели необходимые коммуникации, а для защиты периметра (так, на всякий случай) врыли стационарные двупотоковые электромагнитные излучатели. Вот, собственно, и всё. И новоиспечённый космодром тут же вступил в строй. Без всяких там разрезаний ленточек и хлеба-соли - незачем, да и, по-большому, не для кого. С орбиты, от корабля-матки, тут же начали прибывать грузовые модули и кибер-челноки, под завязку набитые оборудованием для шахт, металлургических домен и посёлка землян, тоже пока временного. И космодром, ставший далеко не последним винтиком в механизме по добыче и отправке тислия на Землю, вернее, её орбитальные комплексы, заработал круглосуточно, для чего, собственно, и предназначался. По ходу дела космодром бы потом, конечно, обустроили как полагается, сделали бы постоянный, приоритетного класса, со всеми причитающимися этому классу прибамбасами, да не успели... Да много чего не успели. Потому что через три недели планета огрызнулась, да так, что мало не показалось - пятьдесят восемь трупов в криогенной камере немые тому свидетели. Неужели мало?
Сейчас тут полным ходом шла эвакуация. Хотя на эвакуацию вся эта неразбериха и суматоха походили мало. "Бегство, вот как это называется, и нечего себя обманывать", - нашёл подходящее словечко Баев. Именно бегство! Просто не по зубам оказался нам Мизай, вот и драпаем, только пятки сверкают. Он хмуро посмотрел на ближайшую приёмную мачту, возле которой матовым конусом застыл посадочный модуль, правнук шаттлов, а потом недобро окинул взглядом угловатые линии на горизонте - город мизайцев. Тот, казалось, застыл в ожидании. То ли торжествуя, то ли затаясь. Или злорадствуя. Поди сейчас разберись. А вот разбираться-то как раз и необходимо.
Что же всё-таки произошло, отчего до этого тихая, спокойная планета вдруг ощерилась, да так, что срочно потребовалось вмешательство Службы Контроля Безопасности Земли? Он, Ким Баев, старший опер-инспектор этой Службы, причин пока что не знал. Более того, у него, опытного и битого волка, даже не было никакой более-менее правдоподобной версии, объясняющей, что здесь могло произойти. Так, одни догадки, проку от которых, как и от любых фантазий, ноль целых, пять десятых. А выяснить причины надо, Земля никогда просто так не сдавалась. Для этого, собственно, он сюда, на Мизай, и прибыл. Выяснить и покарать. Тех же, мать их, мизайцев, если это их рук дело. Хотя как именно он будет их карать, Баев пока что не представлял и даже не думал. Главное - выяснить причины случившегося, а всё остальное потом.
Мимо промелькнула грузовая платформа, доверху гружённая коробками, тюками и разнокалиберными ящиками. На самом верху сидел молоденький вихрастый парнишка из техобслуги, и вид имел обескураженный и бледный, а взгляд какой-то рыскающий. Малый явно был не в своей тарелке.
Будешь тут. Когда и не знаешь даже, с какого боку подступиться.
На Земле решили сначала, что без алгойских технологий тут не обошлось, особенно в свете последних событий у Датая, где сейчас две могущественные галактические расы, а именно земляне и алгойцы, развязали меж собой полномасштабную галактическую войну со всеми отсюда вытекающими, чтобы победитель в конце получил причитающееся ему по праву - этот загадочный датайский артефакт, могущий, по некоторым оценкам, управлять пространством, а в конечном итоге, и временем, и способный перебрасывать любую материю куда угодно. Хоть на другой край света, хоть в другую Вселенную, и при этом не используя и сотой доли энергоресурсов. Даже представить страшно, что будет, если одна из рас сподобится этимвоспользоваться. Поэтому там и воевали, перемалывая друг друга в том, что древние называли доходчиво и просто - мясорубка. Потери и тех, и других ужасали, но что было делать?! Как и чем разрешить конфликт? Вот именно, только ей, родимой, - войной. И сильнейший неизбежно получил бы то, что причитается. Только...
Только здесь, на Мизае, алгойцы как раз и ни причём. Ибо в противном случае сейчас у Мизая творилось бы примерно то же самое, что и у Датая: шли бы схватки в космосе, а на самой планете кровопролитные бои с применением всего смертоносного, что обе расы наплодили за время эволюции, только не из-за артефакта, а из-за тислия, нового металла энергоёмкой группы, без которого подпространственники - как двигатели внутреннего сгорания без бензина в старые добрые времена. Мизай, как кислородная планета, была сказочно богата рудой, содержащей тислий, что само по себе уже было редкостью, поэтому неудивительно, что сразу подумали на алгойцев. Но те, слава Богу, отпадали. И вставал закономерный вопрос: а кто тогда виновен в том, что произошло с землянами? Кто повинен в том, что погибли люди? Кто?.. Или что?..
Баев невесело смотрел на это мельтешение на космодроме. Прямо как муравьи под дождём, когда небеса вдруг разверзлись и хлынуло, с громом да с градом - кругом суета, спешка и, как следствие, ругань, неразбериха и бестолковщина. Отцы-командиры, знамо дело, заняты более важными делами, торчат на орбите, решая, как быть да что делать, а тут, понятно, сразу всё наперекосяк и самотёком, каждая служба сматывается не как надо, а как умеет. Эвакуация, говорите? Да нет, именно бегство, где-то даже с элементами паники.
Ким и сам не знал, на кого он злится, но был твёрдо убеждён в одном: на что-то здесь не обратили внимания, чего-то не учли и в результате оказались по уши в дерьме. Ну никак люди не научатся извлекать уроки из тех ситуаций, в какие вляпываются по собственной же неосмотрительности, неосторожности или, что обидней всего, по собственной глупости! Уж он-то, оперативник со стажем, навидался всякого и давным-давно сделал для себя один неутешительный вывод: из десяти случаев катастроф и авралов наподобие сегодняшнего в семи-восьми виноват, как правило, пресловутый человеческий фактор. И тут наверняка где-то недосмотрели, чего-то не учли или элементарно прошляпили. Что-то такое важное, некий местный определяющий фактор. Вот им-то и займёмся, ибо ловить местное начальство в лице Координаторов служб и подразделений на некомпетентности и указывать им на их ошибки в процессе освоения планеты не хотелось уже изначально, но, видимо, придётся. Такова уж специфика его работы.
Ещё одна платформа скользнула мимо, обдав попутно горячим воздухом, и Ким невольно присмотрелся. На этой лежали длинные шестиугольные в сечении бруски тислия. Очевидно, с последней выплавки. Даже с виду они казались массивными и непреподъёмными и имели гладкую, почти зеркальную поверхность. Вот оно, важнейшее стратегическое сырьё. Без него, этого металла новой энергетической группы, распад которого в пространственных преобразователях и позволял уходить в подпространство, за "барьер", нечего было и думать о покорении космоса. Сейчас эти бруски перекинут на "Ронар", корабль-матку, что кружила над Мизаем, а с неё уже дальше на Землю, её орбитальные комплексы, где тислий доведут технологически для нужд флота. Всё просто. Одно только плохо и жутко неудобно - тислия во вселенной было катастрофически мало, а уж на кислородных планетах он вообще практически не встречался. Тут Мизай становился настоящим Клондайком, эдаким самородком среди тысяч планет-песчинок И вот такое фиаско...
Груз сопровождали два бойца из бригады Ивана Злотникова, оба в "хамелеонах", при оружии, с виду весьма решительные молодые люди. Хорошо, хоть кто-то в этом бедламе сохраняет выдержку и спокойствие, не бежит, сломя голову, закидывая в посадочный модуль свои шмотки, а попутно и казённое имущество. Злотников и его люди отвечали здесь за безопасность, и полковник был одним из первых, кого Баев опросил по существу дела, да только ничего путного от того не услышал ("Да чёрт его знает, инспектор, три недели как на отдыхе, и на тебе!"). Злотников рвался в бой, считая себя виновным в сложившейся ситуации. Что ж, понять его было можно. Пусть хоть напоследок попробует исправить то, что проморгал, понадеявшись на врождённую апатичность мизайцев.
Вот они-то и не шли из головы, эти мизайцы. С виду ходячие куклы, равнодушные ко всему, вялые, безжизненные какие-то. Но истинно ли, что им на всё и всех наплевать? А что у них внутри, какая на самом деле начинка? Неужели и правда бежим, вернее, производим "временную передислокацию в связи с обострившейся обстановкой в прилегающих к шахтам районах", как доходчиво обосновал свой приказ Кушевич, командир "Ронара", а сейчас, ввиду сложившихся обстоятельств, ещё и Главный координатор, бежим от каких-то аборигенов, бросив добычу тислия, который ох как сейчас будет необходим во время войны? А кто тогда виноват? Неужели и в самом деле мизайцы? Как-то не верилось. Потому что если в гибели людей повинны мизайцы, то откуда, спрашивается, у местного патриархального общества, намертво закисшего в своём, мизайского разлива средневековье, продвинутые технологии молекулярного биораспада, причём вызываемого не как-то, а дистанционно? Откуда, чёрт бы их побрал?!
Честно стараясь выкинуть тревожные мысли из головы (получилось так себе, в висках рефреном стучало одно и то же: кто? Каким образом?), он легко, с места, запрыгнул в стоящий рядом атомарник с антигравитационной подвеской, которым разжился только что на стоянке у хозблока, задействовал маршрутизатор и направился в сторону видневшегося невдалеке города мизайцев.
Информация, которой он располагал о планете, мало что давала в свете последних событий. В Секторе оперативных разработок и кризисных ситуаций, где Баев работал уже пятнадцатый год, о Мизае имелись лишь сведения общего характера: дата открытия, период обращения, масса, спутники, полезные ископаемые, оценка местной цивилизации по шкале Кунберга (класс 4-С, т.е. средневековье, не стоящее особого внимания), расстояние до Земли (очень далеко, но в сфере земного влияния), индекс полезности (из-за тислия самый высокий) и прочие маловразумительные сведения, никак не отвечающие на вопрос, что тут могло произойти. Но в том-то и дело, что на пустом месте такие вещи не происходят, наверняка что-то проглядели. Как обычно. Раз низшая раса, то и достойна она лишь поверхностного внимания. Потому что некогда с ней возиться, потому что главное - тислий. Вот и вляпались. В связи с этим были у него кое-какие вопросы к отцам-командирам. Но потом, решил Баев, после дела. Сначала разведка "боем", пощупать тут всё собственными руками, оценить проблему и пути её решения на месте, а уж потом задавать вопросы и делать оргвыводы. Если к тому времени вопросы останутся и будет что делать. Баев не был уверенным в своих силах служакой, просто он так работал. Всегда.
Пока атомарник летел к тёмным строениям, вросшим в горизонт, Ким ещё раз проверил свой "Отшельник", многофункциональный комбинезон высшей защиты со встроенным биобикулярным мозгом и двусторонней мыслесвязью, которым его снабдил Бодров, начальник Сектора спецразработок, заметив при этом, что модель новая, вот пусть и пройдёт обкатку. Баеву, однако, было не привыкать. Вообще, дополнительное и вспомогательное оборудование он рассматривал исключительно как надёжных и добросовестных помощников и защитников, и относился соответственно, то есть доверял им всецело.
Ландшафт тут не отличался особым разнообразием, обычная полустепь с впадинами овражков, чахлыми кустиками, худосочной травой и искривлёнными деревцами с жалостливо растопыренными ветками. Дороги, конечно, никакой, да она землянам и без надобности; автопилот гнал над землёй, высчитывая оптимальную траекторию. Навстречу попадались в основном всё те же грузовые платформы-антигравы, люди на них выглядели озабоченными и подавленными, у Баева даже кольнуло в области сердца - ни одного улыбающегося лица, этого верного признака того, что всё в порядке, что всё идёт, как надо, он так и не увидел. А чему радоваться-то? Дали коленом под зад, предварительно огрев по башке, - и привет! Осознание этого факта накладывало на всех свой неизгладимый отпечаток. Даже на Баева, у которого эмоциональный контроль был, что называется, в крови.
Ким оглянулся, мимолётно отметил очередной модуль, уходящий на орбиту к "Ронару", а потом повернулся и стал пристально вглядываться в надвигающийся и расползающийся в стороны город мизайцев. Шахты и поселение землян остались справа, космодром, соответственно, позади. Но сейчас Баева интересовал именно мизайский город, ибо кое-какие ответы, если не все ответы, тут должны быть, а иначе всё напрасно: и потерянное время, и столько усилий, а главное, столько жертв.
С первого поверхностного взгляда город ничем особенным не запоминался. Да и со второго, более пристального и внимательного, тоже. Общее впечатление, что он оставлял после себя, - это серое уныние и полная никчёмность. Те, кто его населял, влачили здесь жалкое существование, жили одним днём - прошёл, и ладно. Угловатые, обшарпанные домишки не вызывали ничего, кроме ассоциации с грязными трущобами, заваленными отбросами и горами мусора, где деваться некуда от въедливых запахов и туч насекомых. Это был город без будущего, живший исключительно одним мрачным своим настоящим, без ясно-светлого неба над головой и любвеобильного солнца, без веры и надежды в то, что это светлое и радостное хоть когда-нибудь наступит. Существа, живущие в таком месте, не могли вызывать ничего, кроме жалости и желания хоть чем-то им помочь. Но с желанием этим, благодаря самим же мизайцам, уже распрощались. Потому что где-то в этом городе находился молот, незримо вдаривший по землянам всей мощью тупорыло-плоской хари, поднялся в чьих-то невидимых руках и со всей дури вмазал, оставив после себя пятьдесят восемь изуродованных трупов, а остальных заставив убраться куда подальше из-под безжалостно-плющащего незримого удара. Это было необъяснимо и страшно, и именно необъяснимость всего происходящего и ставила в тупик. И потом, не может же установка, вызывающая у человека внутренний молекулярный биораспад, потом бесследно исчезнуть, раствориться в воздухе! Нет, что-то непременно должно остаться, по-другому просто не бывает - какие-нибудь следы, остаточное излучение, возможно, некий демаскирующий фон, да мало ли! Вот это-то и будем искать. Если только...
Если только не вмешались третьи силы, в данном случае чужие, они же инопланетяне. Но алгойцы, как выяснилось, тут ни причём, джаоды с суганцами заняты своими непонятными делами, а кто ещё может вставлять землянам палки в колёса? По-большому счёту больше и некому, остальная мелочь не в счёт. Так что во вмешательство инопланетного разума Баев не верил - у него просто не было таких данных, а, следовательно, и оснований. Но и в способности аборигенов сотворить с людьми такое верилось тоже с трудом. Прямо замкнутый круг какой-то! Получалось, что земляне, недавно открывшие эту планету, вдруг неожиданно застряли, забуксовали, влипнув чёрт её знает во что! Ну не мистика, не колдовство? Да ещё с привлечением современных технологий и последних достижений в области биоэнергетики!