- Доброе утро! – весело сказала я Махидевран и посмотрела на детей. – Давно вы так гуляете?
Махидевран недоуменно уставилась на меня, но потом сделала дружелюбное выражение лица, видимо, она благодарна мне за вчерашнее.
- Нет не очень. У вас счастливый вид, что-то хорошее случилось? – спросила Махидевран.
- Просто хорошо выспалась, - соврала я, потому что сон мой, на самом деле, был поистине ужасен.
- Как прошел вечер с Повелителем?
Я посмотрела на Махидевран. При этом вопросе ее буквально перекосило от ревности, поэтому я поспешила ее успокоить:
- Поужинали, поговорили и разошлись.
Махидевран сразу же немного смягчилась в лице и тут же сказала:
- Сегодня просто чудесная погода.
Наступил вечер. Валиде решила устроить праздник и поэтому я уже как несколько часов сидела в окружении наложниц и, поедая сладости, с удовольствием слушала музыку и смотрела на танцующих девушек. Хорошее настроение не пропадало, и на душе было спокойно и хорошо. Но все рано или поздно надоедает. Поэтому сказав Валиде, что у меня немного кружится голова, я решила прогуляться по вечернему саду и подышать свежим воздухом.
Солнце уже село, и Стамбул окутали сумерки. Я ходила по саду и подставляла лицо легким порывам ветра, то и дело восторженно улыбаясь.
- Госпожа, - услышала я тихий голос. Я обернулась и увидела Ибрагима. Улыбка сразу же стала еще шире, и я чуть двинулась к нему.
- Ибрагим, мне сегодня снился ужасный сон, - сказала я.
- Что за сон?
- Это не важно, - я подошла к Паше еще ближе и положила руку ему на грудь, чтобы почувствовать биение его сердца. – Важно то, что я поняла, что ты смысл моей жизни.
Ибрагим нежно погладил меня по щеке и, приподняв лицо за подбородок, поцеловал в губы.
Комментарий к Я поняла, что ты смысл моей жизни. (Часть 2)
Можете меня материть, нет, правда, я не обижусь! Самой стыдно, что потрепала читателям нервы.
========== Я понял, что дико ревную. ==========
Теперь весь мир для меня словно утонул в лучах солнца, все стало необычным, ярким, красочным, неужели вот оно счастье? Мне казалось, что все встало на свои места именно так и должно быть.
Александра – моя женщина, ее душа принадлежит мне, так же как и моя принадлежит ей. Я очень ее люблю, но и вместе с тем чувство ревности полностью овладевает мной, когда я представляю, как Сулейман может вызвать ее в свои покои. Это ужасно мучительно, иногда даже одолевают сомнение, которые тут же рассеиваются, потому что она очень сильно рискует, а разве это уже не признак любви. Никогда не ожидал, что буду делить женщину с Сулейманом, и никогда не думал, что смогу за эту женщину, если понадобится, придушить султана голыми руками!
- Ибрагим, ты какой-то задумчивый, - вывел из раздумий меня голос Повелителя.
Мы сидели на балконе. Сулейман меня позвал просто поговорить, как раньше. Никаких государственных дел, просто разговор по душам. Так мы могли сидеть и разговаривать ночь напролет, когда были совсем юные, но сейчас времена изменились, как изменились и мы сами.
- Не выспался, - проговорил я и посмотрел на султана.
- Да, вид у тебя уставший. Я вот все думаю…
- О чем же?
- Валиде хочет устроить праздник для меня, а я не знаю соглашаться или нет.
Праздник. Если праздник для Повелителя значит, новые наложницы, которые будут танцевать для Сулеймана и скорее всего одну из них он позовет в свои покои, может, попадется какая-нибудь девушка, что султан отвлечется от Александры. Да, это мне точно на руку.
- Хорошая идея, - наконец сказал я.
- Ты думаешь?
- Да, вы в последнее время тоже немного не в себе, может праздник поднимет вам настроение, - предположил я.
- Возможно, ты прав, но я не хочу, чтобы Хюррем узнала, она и так всё еще не простила меня.
- Но это ведь правила гарема, вы можете устраивать себе праздники и звать наложниц, когда захотите.
- Но Хюррем я люблю, а ей это причинит боль. Эта женщина самое дорогое, что есть у меня, она не такая как все.
Я скривился при этих словах. А ничего что она уже моя? Мне хотелось не просто спросить, а буквально прокричать эти слова на весь дворец. Внутри появилось неприятное ощущение.
- Я вам уже все сказал по этому поводу, делайте так, как считаете нужным.
- Кто зеркало тебе вручил такой пригожей?
Любуешься собой, меня забыв, похоже!
Терзаешь грудь мою сильней любого рока.
Аллах, кто сотворил тебя такой жестокой?!
Поймала всех вокруг походкой плавной в сети,
Пройдешь – не усидят и муфтии в мечети!
И столько жарких стрел метать в меня не надо,
Давно я был сражен одним лишь метким взглядом.
Я сердце растерзал давно своей любовью,
Чтоб руки ты могла омыть моею кровью.
Александра улыбнулась, прочитав эти строки. Сразу видно, что ей безумно понравилось.
- Кто написал эти стихи, Ибрагим? – спросила она.
- Турецкий поэт Ахмед–паша.
- А сам ты стихи, что не пишешь? – с некой усмешкой спросила госпожа.
- Было дело.
Я любовался рыжими кудрями Александры, которые были такие яркие на солнце, что казалось можно ослепнуть. Ее тонкие пальчики листали страницы небольшой книжки со стихотворениями. У нее был очень сосредоточенный вид, глаза быстро пробегались по каждому стиху, и она тут же перелистывала страницу, словно пыталась найти какое-нибудь особенное стихотворение.
Мы находились в лесу на небольшой опушке со всех сторон густо окруженной деревьями. Ярко светило солнце и было очень тепло. Погода была просто под стать нашему настроению.
- О! Слушай, - сказала Александра и прочла, - В груди моей сердце как молот огромный стучит.
То плачет оно, то замрет, как в силках, и молчит.
Беда с ним, любовью горячее сердце больно,
Тебя лишь желает, любимый мой, видеть оно.
Ужели же всем суждены эти муки, Творец?
Не лучше ль тогда обойтись нам совсем без сердец?
Александра захлопнула книжку и посмотрела на меня.
- И вправду не лучше ль? – задумчиво спросила она, а потом растянулась на траве и зажмурилась из-за солнца.
- Что ты сказала, чтобы уехать из дворца? – поинтересовался я.
- Что поехала на коне покататься. А ты?
- Ничего никому не сказал.
- Ох, ты ж! – Александра села и как-то обеспокоенно посмотрела на меня. – Что с тобой ты сам не свой.
Я глубоко вздохнул и, подвинувшись поближе к госпоже, погладил ее по щеке.
- Да все хорошо.
Она не поверила, потому что лицо ее сразу же стало недовольным.
- Сашенька, - я погладил ее по лицу, и она тут же улыбнулась, мгновенно забыв про свое недовольство.
- Почему ты не зовёшь меня Хюррем?
- Это имя тебе дал султан, и Александра мне нравится больше.
Александра немного лукаво улыбнулась и, обняв меня, спросила:
- А какое бы имя ты мне дал?
Я задумался. На свете столько имен, значение которых идеально подходит моей Александре.
- Фериде.
- И что оно значит?
- Редкостная.
Александра улыбнулась, а затем задорно посмотрела на меня.
- Редкостная значит?
Я улыбнулся ей в ответ и поцеловал. Глупые вопросы ты задаешь мне милая. Конечно, редкостная! А еще я бы добавил непредсказуемая, смелая, лучезарная, самая красивая, умная, игривая, но самое главное – моя!
Глядя на Александру сердце замирало, а потом начинало бешено биться. Я был очарован ей, околдован, порабощён. Неужели она не понимает всей своей ценности и силы? Сколько бы женщин я не знал, я ни разу не встречал ту, которая не побоится бросить вызов хоть всему миру, которая, даже падая, будет продолжать подниматься и бороться, будет смотреть вперед и не опускать руки.
- Ты даже не представляешь насколько ты редкостная, - сказал я.
- Вот видишь, как тебе со мной повезло, - воскликнула Александра, а потом, прижавшись ко мне сильнее, наградила своим бесценным поцелуем.
Повелитель вновь вызвал меня к себе. Учитывая то, что дело было вечером, он не согласился на праздник. Что немало разочаровало меня.
- Заходи, Ибрагим, - сказал Сулейман, когда я зашел к нему в покои. - Скажи мне, ради любви ты мог бы нарушить закон?
При этом вопросе внутри все похолодело. Неужели он как-то узнал про меня и Александру.
- Да, - честно ответил я, учитывая то, что моя любовь именно такая.
- Не сомневаюсь, - султан криво улыбнулся и, встав из-за стола, подошел ко мне. – Мне сегодня в голову пришла одна мысль, и я прекрасно знаю, что все будут против этого.
Я выдохнул и посмотрел на султана. Ничего не узнал.
- И что же вы хотите сделать?
- Сегодня утром мы разговаривали о Хюррем. Эта мысль давно уже вертелась у меня в голове…
Нет, опять все сводится к Александре! Что он решил с ней сделать, сослать в старый дворец, выгнать, оторвать от детей?
Я стоял в напряжении, следя за падишахом, который прошелся по покоям, чтобы еще раз обдумать свою не озвученную мысль.
- Я решил, что мы с Хюррем заключим никях! – наконец сказал Сулейман.
У меня даже ноги подкосились, я резко вдохнул побольше воздуха и сразу же возразил:
- Это будет только во вред, особенно госпоже. Против вас никто и слова сказать не посмеет, а вот Хюррем-султан все будут в открытую ненавидеть. Вы не хуже меня знаете, какие интриги могут плести в гареме. Лучше забыть про это.
В данный момент, самое главное, это не потерять самообладание. Надо спокойно ему все объяснить и тогда я смогу переубедить его. Только бы не вспылить.
- Ибрагим, я понимаю, что это против правил, но…
Да ни черта ты не понимаешь! Гнев с каждой секундой все сильнее заполнял душу и вот-вот вырвется наружу.
- Это не самая хорошая идея, - четко сказал я.
- Но я хочу, чтобы Хюррем стала моей женой.
Я тоже хочу, но я ведь ничего не говорю! Я провел руками по лицу, словно это могло снять с меня напряжение и стереть усталость.
- Как знаете, - смиренно произнес я и пожал плечами, - но это не очень хорошая идея. Валиде и вовсе разозлиться.
- У них с Хюррем наладились отношения.
- Да и потом тут же испортятся.
Сулейман нахмурился, ему не нравилось, что я возражаю ему.
- Одного не понимаю, почему ты настолько против? Мне кажется, была бы это другая женщина, а не Хюррем, ты бы не стал так возражать.
Я не знал что сказать, точнее, что такого соврать. Неужели у Сулеймана есть какие-то подозрения. Хотя нет, он ведь ничего такого мне не говорил…
Внезапно в голове всплыло воспоминание. Когда Александра рыдала в беседке в саду, и я дал ей свой кафтан. Придя тогда к Сулейману, он признался мне, что очень обидел ее и приревновал. Приревновал. Неужели ко мне? Тогда мы были с ней еще врагами.
- А вы из-за сильной любви к Хюррем решили заключить никях?
- Почему ты спрашиваешь? – гневно спросил Сулейман, его терпение уже было на исходе.
- Если верить вашим словам ваши отношения не такие замечательные как раньше.
Султан гневно посмотрел на меня и отошел подальше, как будто боясь, что сможет в любую секунду накинуться на меня. Мне в эту минуту стало все ясно. Он решился на никях потому что этим хочет показать, что Александра только его женщина. Не из-за сильной любви, которой он так старательно прикрывается.
- Иди, Ибрагим, - падишах махнул рукой и вышел на балкон.
Я вышел их покоев, в полном расстройстве, что делать дальше я просто не мог понять.
========== Я поняла, что это конец. ==========
Дневной свет постепенно покидал мои покои. После встречи с Ибрагимом, я до ночи пролежала на кровати, глядя на окно, через которое проникали солнечные лучи и постепенно угасали с наступлением вечера.
Что я еще могу сказать, кроме того, что мне было очень хорошо на душе. Я расцвела словно цветок, который долгое время мучился от холода под проливным дождем, но вдруг выглянуло солнце. Я была, наконец, счастлива, чувствовала себя любимой, и главное, мне не надо было терпеть эту дикую ревность и бояться, что в любой момент может прийти какая-нибудь наложница, что нарушит мое счастье.
Хатидже я в счет не брала, потому что это попросту Хатидже. Да, в какой-то степени я ее уважала и даже ценила ее доброту ко мне. Но почему-то как соперницу я просто не могла ее воспринимать. Хотя чувство ревности появлялось, когда я представляла как она и Ибрагим, спят в одной постели.
Но сон, который приснился мне тогда, все так же не давал покоя. В голове постоянно вертелись мысли, а вдруг он был вещий и место того, чтобы поцеловать Ибрагима в саду, мне надо было прогнать его и сказать, что все кончено, чтобы он про все забыл.
Именно забыть, прекратить эти отношения и наконец, отпустить – требовал разум. Зато сердце ныло и стонало, когда его не было рядом и сердце требовало не отпускать и идти на любые жертвы ради этой любви, так как именно эта любовь и является настоящей, и именно эта любовь способна исцелить меня и сделать по-настоящему счастливой.
Мои размышления прервал стук в дверь. Я немало удивилась, потому что уже была поздняя ночь, и я не предполагала, кто это может быть. В душе возник страх, а вдруг это Сулейман?
Чуть приподнявшись на локтях, я сказала, чтобы входили. Но слава Аллаху это был Сюмбюль!
- Что-то случилось? – спросила я и села.
- Хюррем-султан, Ибрагим-паша просил передать вам это, - Сюмбюль подошел к кровати и протянул мне маленький свиток. Послание было немногословным и почему-то немало встревожило меня:
«Мне надо встретиться с тобой. Жду в своем кабинете»
- Сюмбюль, - я посмотрела на евнуха, а затем поднялась с кровати, - скажи мне сразу и при этом честно, я могу тебе доверять или нет?
- Конечно, можете, госпожа! К тому же после всего, что случилось… Ибрагим-паша, сказал, что я за вас головой отвечаю. Я не посмею вас ослушаться.
Сомнений в том, что Сюмбюль говорит правду, у меня не было. К тому же судя по всему, Ибрагим хорошенько его припугнул, уж что-что в этом он мастер. Проблема заключалась только в том, что больше всех Сюмбюль, к сожалению, боится не Ибрагима, а Сулеймана.
- Это письмо точно от Ибрагима? – спросила я.
- Аллахом клянусь!
Я чуть помедлила и хорошенько подумав, сказала:
- Мне надо отойти ненадолго, возникла проблема, которую я должна решить. Всем служанкам скажешь, что я иду в хамам, чтобы не сплетничали и слухи не распускали, если кто вдруг заявится, - я запнулась, а что еще можно сказать, кроме того, что я направляюсь в хамам? Правильно, ничего.
- Короче, всем так говорить будешь, - отмахнулась я.
- Хюррем-султан, а если падишах придет? – спросил Сюмбюль.
Да уж, падишаха в хамам не отправишь…
- У него сейчас в покоях нет наложницы? – решила уточнить я.
- Честно, я не знаю.
- А следовало, - пробормотала я, говорить евнуху, куда я направляюсь, не хотелось. Конечно на дворе уже поздняя ночь, но ведь что-нибудь обязательно как специально случится! Рисковать нельзя.
- Сюмбюль, я тебе кое-что скажу, но если после этого я услышу хоть один слушок, ты будешь с высокой скалы лететь в Босфор! И я не шучу, так что хочешь жить – молчи, ну еще вот, - я дала евнуху мешочек золота, - за верную службу в золоте ходить будешь! И не забывай про нашего грозного Пашу, он мстить умеет.
Сюмбюль немного побледнел, но после этого кивнул.
- Мне надо встретиться с Ибрагимом-пашой, поэтому если вдруг придет падишах, ты должен бежать в кабинет Ибрагима и звать меня. Думаю, угрозы повторять не стоит, ты ведь у нас сообразительный? Ну чего ты так побледнел? Помни, уверенность в завтрашнем дне, тебе обеспечит молчание.