Быстрая музыка закончилась, и следующей настал черёд медленной. Не успев отойти от первоначального шока, у Клауса начался следующий, так как она начала танцевать стриптиз. Повернувшись к нему спиной, Кэролайн стала выделывать такие вещи, что Клаус еле сдержал себя, дабы не присоединиться к ней, начиная сгорать от желания, и когда она сняла с себя футболку, оставаясь в соблазнительном белье, нервы его были уже на пределе. Не хватало только для полного счастья шеста посередине кровати. Подумав об этом, он сразу же вспомнил, что Кэролайн пробовала себя в роли стриптизёрши, и то, что она вот так выставляла себя на публику, привело его в чувство. Жгучая ревность накатила до такой степени, что начинало пульсировать в висках.
— Выключи эту чёртову музыку наконец уже, — прокричал в бешенстве ей Клаус, на что она сразу же перестала танцевать и развернулась. Её глаза были полуприкрыты и затуманены от желания, а дыхание неровным, что заставило его нервно сглотнуть. Осознав наконец происходящее, Кэролайн подняла с кровати хенли, кстати, уже другую, как заметил Клаус. Спрыгнув на пол, она медленным шагом, словно грациозная пантера, направлялась к нему, и по мере того, как она подходила, взгляд стремительно менялся с томного, на холодный.
— Зайди и выключи, раз тебе мешает, — сухо произнесла она.
— Она мешает не только мне, но и половине квартала, ты всегда слушаешь музыку так громко, вытворяя чёрт знает что? — раздражённо спросил Клаус.
— Только тогда, когда меня запирают в одиночестве, ожидая, когда я иссохну, — буркнула обиженно Кэролайн, отвернувшись от него, она направилась по прочищенной дорожке в ванную, но всё же по пути выключила звук. Сердце Клауса ёкнуло от неожиданной жалости к ней.
Когда же Кэролайн вышла из душа в одном лишь полотенце с влажными волосами, то была приятно удивлена. Она ожидала, что к моменту, как выйдет, Клауса уже не будет. Плевать, что он видел её такую ранимую, совсем скоро всё это прекратится, и уже она будет наслаждаться его падением. Она подошла поближе к проходу с невозмутимым лицом. Невидимая стена делила ровно пополам столик, на котором стояли зажжённые свечи. Бокал, наполненный доверху кровью, с её стороны, рядом с которым лежал полный пакет с той же кровью. С обеих сторон столика стояли удобные кресла; надо же, какая неожиданная забота. Она бесцеремонно села в предложенное кресло и поджала под себя ноги по-домашнему. Клаус внимательно наблюдал за малейшим её движением, сидя напротив неё, вальяжно развалившись с таким же бокалом с кровью, как и у неё.
— Романтический ужин? Решил начать ухаживать? — скептически спросила Кэролайн.
— Нет, решил побаловать тебя в последний раз, я же не зверь какой, — протянул лениво Клаус.
— Как мило с твоей стороны, — Кэролайн покосилась на свой бокал, ожидая от него подвоха, — если там снотворное или ещё что, то предупреждаю сразу — не подействует.
— Тем более тогда тебе не о чём беспокоиться, дорогуша, — Клаус отсалютовал ей своим бокалом с непринуждённой улыбкой. Она взяла свой бокал и, прикрыв глаза, стала пить мелкими глотками, допив до половины, Кэролайн поставила бокал обратно на столик. Облизнув кончиком язычка губы, отчего Клаус немного поддался вперёд, она в тон ему произнесла:
— Я слышала весь разговор с Марселем, — сообщила она так спокойно, как будто обсуждала с ним погоду, — считаю, что тебе нужно выбрать третий вариант — бежать, тем более тебе не привыкать.
— Я выберу второй, он более приемлемый для меня, — холодно ответил Клаус, на что она безразлично пожала плечами.
— Возможно, ты хотел бы услышать полную версию истории с ковеном? — Кэролайн подняла руки вверх и встряхнула влажные волосы, с которых тут же упали капельки воды на голые плечи, словно маленькие бриллианты при свечах.
— Что же, пролей свет, — тихо ответил Клаус, завороженный каждым её движением. Полотенце чуть опустилось, открывая часть её соблазнительной груди, но она, конечно же, и не подумала поправить его. Кэролайн опять взяла свой бокал и удобнее расположилась в кресле.
— Мой любовник был из их ковена. Целых два месяца он дарил мне невообразимые ласки, свою страсть, можно сказать, Луи был моим рекордом во всех отношениях, я даже к нему привыкла…
— Избавь от подробностей, — резко пресёк её Клаус, не в силах это слушать.
— О-о-о, прошу прощения, — как ни в чём не бывало ответила Кэролайн, — думала, тебе интересны мельчайшие подробности…
— Вкратце, — перебил опять её он.
— Ну, если коротко, то его ковен узнал о нашей связи и посчитал, что он опозорил и очернил их род, связавшись с такой, как я. Они принесли Луи в жертву, обратившись к предкам, и создали это заклинание для меня. Когда я пришла на очередную встречу к нему — у нас был уютный домик на окраине, чтоб ты понимал, — не дождавшись его, уже было хотела уходить, но, конечно, не смогла этого сделать. Мне пришлось целых две недели там торчать, пока папочка не пришёл за мной. Должны были все подохнуть, прежде чем заклинание спало, поэтому ему пришлось уничтожить весь ковен, но подозреваю, отец и без этого нюанса так поступил бы, а если нет, то я сама бы завершила за него с превеликим удовольствием. Далее я уничтожила всё, что было связано с этим ковеном, и мне очень интересно, откуда у твоего дружка оказалось это заклинание, а впрочем, уже не важно, потому как скоро я исправлю свою оплошность. Видишь ли, я так же, как и ты, не могу подвергать свою семью опасности, и получается, моя давняя ошибка могла стоить моей семье больших проблем, если бы не запасной план. Поэтому, Клаус, забирай Ребекку и беги, пока не поздно. Быть может, если ты больше никогда не появишься на моих глазах, то я со временем забуду обиду и подавлю в себе желание мстить.
— Я буду посерьёзней ничтожных ведьм, дорогуша, и не собираюсь больше бежать, — взорвался Клаус, вставая, — это мой город!
Он в бешенстве перевернул стол, чего Кэролайн и добивалась. Она молниеносно оторвала ножку стола, которые, как заметила изначально, были с заостренными концами, и воткнула ему в живот, стоило совсем немного притянуть к себе, чтобы схватить его, дабы он оказался в комнате. В его глазах промелькнуло удивление, смешанное с болью; она выдернула ножку и отбросила её, схватив за горло, Кэролайн прижала его к стене.
— Привет, поближе, милый, пожалуй, я немного задержусь, назревает веселье, — прошипела она ему в лицо, — теперь настала моя очередь, как и обещала, тебе будет не особо приятно.
— Хватит болтать, приступай уже, — прохрипел Клаус. Она заметила, что он даже не предпринял попыток вырваться из её хватки, хотя при её силе это было бесполезно, но всё же на секунду озадачило.
— Вскоре ты будешь молить свою суку снять заклинание, но она не сможет этого сделать. Знаешь почему? — Клаус прикрыл глаза, так как не мог даже малость качнуть головой и произнести хоть полслова, так как от ярости Кэролайн всё сильнее сжимала горло. — Снять заклинание можно только смертью. Как думаешь, Женевьев пойдёт ради тебя на смерть? Ты хотел меня иссушить, но я не стану дожидаться естественным путём, как ты, наверное, понял. Я буду делать это медленно, болезненно и с удовольствием. Пожалуй, сделаю из тебя свою зверушку, когда отец освободит меня, как унизительно для такого, как ты, не правда ли?
Её глаза по мере брошенных угроз наливались кроваво-алым, а клыки стремительно обнажались, и Клаусу в данный момент, как ни странно, она казалась особенно прекрасной. Кэролайн наконец отпустила его горло и, пригвоздив рукой его к стене за грудь, с жадностью впилась в плоть, причиняя жгучую боль. В его голове промелькнула идиотская мысль, что точно так же его жертвы чувствовали себя, когда он раздирал им глотки. Она наконец оторвалась от него, делая передышку, и посмотрела на него затуманенным взглядом, точно таким же, когда обернулась к нему после танца. Затем он почувствовал, как она лизнула разорванную рану, давая время ей зажить, потом уже бережно и аккуратно вогнала клыки в зажившую плоть, начиная медленно сосать из него кровь, и, святые небеса, как же этот процесс начал его возбуждать. Делая передышки, не убирая клыков, она ласкала язычком то место, и от этого Клаус находился уже на пределе. Кэролайн уже давно ослабила хватку, и он мог бы вырваться в любую секунду, но не хотел.
Ничего вкуснее она не пробовала за вечность. Вкус его крови было не передать словами, но она запомнит его навечно. Это пьянило её даже больше, чем его запах, а эта близость сводила с ума. Кэролайн почувствовала наконец, как он обхватил ладонями её ягодицы и, приподняв, сильнее прижал к себе, давая ощутить своё возбуждение. Все угрозы и обиды вмиг померкли. Она обхватила его торс ногами, не прекращая своё занятие, не в силах насытиться им.
— Если сейчас ты не прекратишь, то буду не в силах совершить то, что желаю с тобой сейчас сделать. — Кэролайн протяжно простонала, но послушно оторвалась. К разочарованию Клауса, она соскочила с него и сделала шаг назад.
— Даю тебе несколько секунд, чтобы уйти, Клаус, — хриплым от страсти голосом произнесла она.
— Пожалуй, я задержусь, если не возражаешь? — чувственно улыбнулся ей он.
— Означает ли это, что ты всё же выбрал первый вариант? — недоверчиво спросила Кэролайн, не веря своим ушам.
— Будет зависеть от твоего поведения. — Его улыбка вмиг стала хищной, и подскочив к ней, он сорвал с её тела полотенце, которое и так уже большую часть открывало. — Как тебе такое веселье?
— Звучит многообещающе, посмотрим, на что ты способен. Предупреждаю, тебе придётся долго зализывать мою обиду. — Она вмиг оказалась лежащей под ним на кровати.
— Я совсем не против, дорогуша…
Далее им было не до слов. Кэролайн буквально разорвала на нём одежду. Их тела сплетались, словно в танце, а губы сливались в бесконечном поцелуе, который никто из них не желал прекращать, забывая временами дышать. Их страсть, казалось, не знала границ, и они не могли насытиться, по очереди лаская друг друга. Сидя на нём, Кэролайн нехотя оторвалась от его тела, прерывая свои поцелуи, и с придыханием произнесла:
— Подари мне ребёнка, милый.
На мгновение он замер от её слов, но затем перевернул её на спину. Нависая над ней и смотря в её глаза со всей страстью, которую сейчас испытывал к ней, тихо пообещал:
— Как буду к этому готов, хорошо, любовь моя? — Кэролайн согласно кивнула, прикрыв глаза. Возможно, она и правда спешит, и ему нужно свыкнуться с этой мыслью?
Её тревожные мысли отступили далеко в сознание, как только он полностью заполнил её собой. Как же она жаждала ощутить его в себе, поэтому ничто не могло испортить её удовольствие, и она с радостью погружалась в наслаждение. Клаус опалял её своим жаром, и она желала полностью раствориться в нём. Она отдавалась на волю слепому желанию, погружаясь в неистовый и бесстыдный восторг, завладевший всем существом. Осознавать свою беззащитность перед ним было так необычно для Кэролайн, так ново.
Она извивалась под ним, страстная и требовательная, и Клаус ничего не видел более прекрасного и щедро дарил ей желаемое. Он хотел запомнить каждое мгновение этого прекрасного момента, сохранить в памяти, но он и не сможет никогда забыть. Всё это, вне сомнения, отпечатается у него в сердце навечно. Он ещё не раз овладеет ею сегодня ночью, но этот первый раз останется в памяти особенным для них обоих.
========== Глава 6 ==========
Проснулась Кэролайн только к вечеру следующего дня. И хоть она сразу почувствовала, что Клауса нет рядом, на её лице образовалась довольная улыбка, и она сладко потянулась, чувствуя каждой своей клеточкой полную удовлетворённость. Она не спешила вставать, вспоминая, что произошло накануне перед тем, как они, полностью истомленные, уснули в объятиях друг друга. Они предавались любви, казалось, бесчисленное количество раз за почти сутки, не в силах насладиться, щедро одаривая ласками, и это было настолько прекрасно, что не верилось и думалось, что это был сон, но это было наяву и реально, сравнимо небесам, такого во снах не увидишь и не почувствуешь, какими бы яркими они не были. Кэролайн повернула голову на цветочный аромат и увидела на его подушке алую розу.
Почему-то она ей сразу показалась такой одинокой. Может, от того, что Клаус сейчас не с ней? Но Кэролайн отмела от себя мрачные мысли и, встав с постели, переместилась к двери.
Попробовав рукой, она обнаружила всё ту же ненавистную ей преграду, но, может, Клаус ушёл, дабы решить эту проблему? Помимо всего на неё начало накатывать нехорошее предчувствие. Опустив взгляд, Кэролайн увидела несколько пакетов с логотипами элитных марок одежды. Зачем? У неё в особняке ломились три гардеробных от чрезмерного количества вещей. Она пнула пакеты из комнаты и прошлёпала босиком обратно в кровать. Укутавшись в простынь и откинувшись на подушки, Кэролайн стала ожидать Клауса, прокручивая про себя все варианты, рассматривая внимательно при этом розу, как будто она могла ответить на все вопросы. Может, Клаус купил ей одежду для того, чтобы она пошла в свой особняк, как только решится вопрос со стеной? Но для чего тогда так много вещей? На выбор, чтобы угодить ей? Навряд ли, в это с трудом верилось.
Кэролайн снова соскочила с кровати и подбежала к двери, проверяя, спала ли стена. Всё оставалось как прежде. Так она проделала раз десять в течение трёх часов, пока терпение её не лопнуло окончательно и она не закричала в пустоту, надеясь, что Клаус дома, хотя она не чувствовала его присутствия всё это время:
— Серьёзно? В чём возникла у тебя проблема убить Женевьев? Или ты её совсем не собираешься убивать, чтобы освободить меня?
Ответ последовал через пять минут:
— Убить Женевьев для меня как щёлкнуть пальцами, — тихо произнёс Клаус, не заходя в комнату.
Кэролайн перевела взгляд с розы на Клауса, и ему не нужно было далее что-то говорить и объяснять, она и так всё поняла по его печальному взгляду. Всё плохое, что она перебирала в уме за эти несколько часов, сбывалось, и это был самый худший из всех представленных ею вариантов.
— Понятно, уходи, — тихо ответила Кэролайн и снова стала рассматривать розу, но уже отщипывая по лепестку, смотря, как они падают на смятую постель, где они совсем недавно так страстно предавались любви вместе и были счастливы.
На каждый падающий лепесток она по очереди вспоминала свои рухнувшие мечты, оборвавшиеся так же беспощадно, как и она сейчас обрывала с розы.
— Вот наша свадьба, — горячо зашептала она, наблюдая, как падает лепесток, — знаю, банально, но я хотела…
Кэролайн снова оборвала лепесток, но уже произнесла чуть громче срывающимся шёпотом:
— Вот я беременна… — она сорвала другой и встала на кровати, но уже не стала смотреть, как он падает, — а вот наш ребёнок — девочка, а вот ещё две, — она сорвала сразу два и отшвырнула пальцами от себя, — а это наш сын, — но в этот раз Кэролайн проследила, как одинокий лепесток упал рядышком с другими. Затем она перевела пустой взгляд на Клауса. — А вот это наша с тобой жизнь, будущее и счастье, — она швырнула ощипанную розу и попала прямо в лицо ему, но Клаус даже и не старался увернуться, — и этого не будет у тебя, потому что ты сам всё это растоптал ногами и уничтожил своими руками.
— Кэролайн, пойми меня, — сдавленно произнёс Клаус, — я не имею права рисковать своей семьёй. Ты, как никто другой, должна понимать это. Я не могу «в омут с головой» и ответственен за всех них. Я не имею права быть слабым. И если бы только знал наверняка, что твои мечты реальны, то никогда так не поступил бы с тобой. Что будет, когда твой отец и родня проснутся? Уверена ли ты, что все они не воспримут наш с тобой союз в штыки?
— Убирайся! — закричала со всей силы Кэролайн. — Это всего лишь твои отговорки! — Кэролайн переместилась к нему и заглянула в глаза с такой болью, что Клаус отшатнулся. — Я ненавижу тебя и более не желаю тебя видеть, — уже тише произнесла она, — в будущем тешь себя этими отговорками. Твоей семье ничего не будет угрожать и не угрожало бы от моей семьи, а если и будет, то я позабочусь лично, когда выйду отсюда. Я не стану тебе мстить, Клаус. Я и так уже тебе отомстила, считай, и скоро ты поймёшь это. — Кэролайн развернулась и с горделивым видом босиком, обёрнутая в простынь, подошла к кровати, но, немного подумав, с видом королевы обернулась. — И кстати, это была самая ничтожно короткая связь, которая у меня была за тысячелетия, после которой у меня… даже не знаю… к себе или к тебе больше презрения.