- Хватит, хватит, - сказали посланники и ушли.
Молитва и искушения
Все, что хорошо делается, заканчивается быстро. Колония строгого режима стала образцовой. Все ходят на работы. Благочестие. Дисциплина. Перевыполнение планов лесозаготовок.
Каждое утро начинается с молитвы. Молитва на русском языке, для всех понятном. Любой человек в России ее поймет. Да и не только в России, во всем мире ее понимать будут. Ее бы гимном государственным сделать, да боятся правители перестройку вести как положено.
Там, где не надо, поломали все, а там, где нужно было поломать все, пыль тряпкой протерли. Слова написал артист и поэт Михаил Ножкин, а музыку композитор Давид Тухманов. Да вы все знаете эту молитву:
Я люблю тебя, Россия,
Дорогая наша Русь,
Нерастраченная сила,
Неразгаданная грусть.
Ты размахом необъятна,
Нет ни в чём тебе конца.
Ты веками непонятна
Чужеземным мудрецам
Много раз тебя пытали -
Быть России иль не быть:
Много раз в тебе пытались
Душу русскую убить.
Но нельзя тебя, я знаю,
Ни сломить, ни запугать,
Ты мне, Родина родная,
Дорогая моя мать.
Вот эта вольная воля и бросала в слезы наших праведников, которые трудом своим и поведением сокращали сроки свои.
Комиссии приезжают, начальников наших хвалят и требуют увеличения лесозаготовок. Вот тут и мы в недоумении. Куда это лес нужен? И так план перевыполняем. Похоже, что перевыполнение-то липовое. Все, что нами добыто, куда-то на сторону уходит. Зеки как питались по своей раскладке, так и питаются, а кое-кто на нас жиреет.
Пришел как-то Русий к начальнику колонии и попросил показать результаты работы нашей и как продукция наша используется на благо России. Вот тут и началось то, что и было запрограммировано свыше.
Сначала Русия отправили в ШИЗО (штрафной изолятор) за злостное нарушение режима колонии. Мы возмутились, а нам прямо сказали, что за наше возмущение к пяти суткам ему добавляются еще пять суток. Мы и затихли, чтобы Русия не подвергать новым лишениям.
Десять дней он сидел в изоляторе, отказываясь от всякой пищи. Потом он мне рассказывал об этом:
- Сижу я и вдруг вижу себя не на нарах, а в горах, на самой высокой горе и все государства в мире видны мне сквозь дымку облаков.
Подходит сзади начальник колонии и говорит:
- Откажись от поддержки зеков, работай на меня, и я тебе пайку положу такую, что все от зависти слюной будут захлебываться. Прямо из ресторана будут приносить. Что там смотрящий зоны, замом моим будешь по идеологической части, будешь работать вместе с замом по воспитанию, спектакли ставить, проповеди им читать будешь. А?
Отказался я и сижу, мир весь обозревая.
Приходит он во второй раз:
- Слушай, давай я тебе баб доставлю для удовольствия. Семь штук, на каждый день по одной. Если хочешь, то будешь зарабатывать на них, смотри, какая орава голодных мужиков на зоне сидит. Мне много от этого дохода не надо. Тридцать пять процентов и достаточно, зато вместе работать будем. А?
И от этого предложения я отказался. Разве за тем я сижу с вами, чтобы в грехе и в блуде погрязнуть? Хотя совокупление с женщиной грехом я не считаю. Господь так сделал, чтобы зачатие было сопряжено с радостью и приятными чувствами, это уж рождение связано с муками, а зачатие оно по вкусу как яблоки в Раю.
И вот приходит он ко мне в третий раз:
- Ладно, будешь работать вместе с нами на торговле лесом, но больше семи процентов я тебе дать не могу, потому что сам получаю не так много. В этой цепочке много людей завязано, не чета нам с тобой. Они, хотя и кичатся своим положением, да только от нас зависят, потому что без нас они никто. Будь все люди честными, им бы тогда вообще никакой жизни не было, поэтому такие же, как и они, которые их на должности назначает, позволяют им свою команду с собой переводить. Так вот шайками и ездят с места на место. И это называют ротацией или кадровым обновлением. Ха-ха, просто рацион им меняют.
Сидел человек на рыбных запасах, а его переводят на уголь, с угля на лес, с леса на рыбу. Как ни крути, как ни тасуй, а все остается на своих местах. Все разговоры о борьбе с коррупцией и оборотнями придуманы для народа, как свисток для парового котла. И я тебе предлагаю вечную жизнь и обещаю, что нас никто не тронет и ничего с нами не сделает - все у нас повязано.
И от этого предложения я отказался.
И пришел ко мне Отец мой и сказал:
- Видел я, как искушали тебя и смотрел, что же ты выберешь. Ты сделал правильно, что отказался от всего и выбрал весь мир. Не бойся ничего. Не прибегай к силе, потому что сила в любви ко всему сущему. Не надо плодить врагов себе, лучше, когда будет больше друзей, иди и твори добро.
Вышел Русий из карцера не с ослабленным телом, а с просветленной душой. Пока его не было, снова взяли силу пороки на зоне. Чифир, травка, карты, поножовщина, все стало возвращаться на круги своя. Молитвы петь перестали и народ стал разувериваться.
А тут двое картежников подрались и один другому заточку в бок сунул и убил выигравшего. Что делать? Будут разбираться, нашу благопристойную жизнь прикончат, всем сроков набавят, а как все хорошо начиналось? Бегу я к Русию и говорю:
- Велибог, помогай нам иначе все благочестие прахом пойдет.
- Ты хочешь, чтобы я нашел убийцу? - спросил он.
- Да чего его искать, - сказал я, - мы его и так знаем, через два часа будет проверка, а у нас труп.
- Ну и что, - сказал Русий, - значит, так было угодно Богу, так было записано в книге Жизни.
- Перепиши эту книгу, - прошу я его, - грехи свои замолим, воскреси эту сволочь.
- Хорошо, - сказал я, - если Бог мне позволит, то я сделаю это, но вы должны просить Бога об этом и верить в воскрешение.
Пинками мы собрали всех свободных и заставили молиться о воскрешении. Я еще предупредил всех, что если кто не будет верить, то лично ему руки-ноги переломаю. Молились все усердно. Пришел Русий, помолился вместе с нами, подошел к убитому и наложил на него руки, что-то пришептывая про себя. Через какое-то время убитый пошевелился и встал, изумленно оглядывая всех. Мы осмотрели его. Живой. Рубашка в крови и маленький шрамчик в боку. Дали ему для проверки пару раз по морде, и разошлись по своим местам.
Новая вера
Все сомнения в святости Русия у нас исчезли. Все заключенные выразили желание стать его последователями, прилежно посещали все лекции и относились к нему как к учителю, хотя он был намного моложе всех нас.
Наши умельцы сделали знак на цепочке или веревочке всем посвященным в виде медальона с надписью: "Вера и верность", во внутреннем медальоне был изображен российский герб с крестом Андрея Первозванного, а для наиболее посвященных надпись была "За Веру и Верность" как в награду.
Это потом стали делать знаки с эмалью. А так делали из старых монет, заточенным гвоздем выбивая девиз и Андреевский крест. Такой медальон носили представители всех религий как в знак принадлежности к новой российской религии.
Когда отношения между людьми становятся человеческими, то можно нормально жить даже в условиях несвободы. Люди стали более критично относиться к себе и стало видно, чьи грехи более серьезные.
Рядом жили человек, укравший бутылку водки на опохмел и убийца, загубивший человеческую жизнь за сотню рублей.
Религия уравняла всех, и закон уравнял их всех. Если закон такой, то почему рядом с нами нет тех, кто судит нас, ведь и они не ангелы, и Фемида тоже являлась богиней и судила не с закрытыми глазами. Глаза ей закрыли, чтобы она не видела беззакония.
Как-то после отбоя Велибог попросил меня собрать всех бригадиров и самых приближенных к нам людей на "вечерний чай". Собрались мы, расселись, попивая горячий чаек иркутской чаеразвесочной фабрики с индийским слоником на пачке. Мы пили его, и нам казалось, что это хороший "Портвейн N 13". Только подогретый, отчего мы быстро захмелели
- Собрал я вас братья для того, чтобы попрощаться с вами..., - начал Русий.
- Условно-досрочное освобождение? - обрадовались мы за него.
- Нет, братья мои, - сказал он, - просто я скоро уйду от вас насовсем. Один из вас предаст меня, а вы все отречетесь от меня по три раза. Но я к вам еще вернусь.
Тут встал вор Серый и сказал:
- Мне не нравится, что ты сказал, что между нами предатель. Здесь все твои верные ученики и любой, кто попробует предать тебя, узнает наш гнев.
Мы все сидели и слушали его и недоумевали, что же все-таки произойдет. Во время одной из отсидок мне попалась в руки истрепанная Библия, и я там читал что-то похожее. Но там речь шла о Сыне Божьем, а здесь сидел наш брат, заключенный, умеющий производить разные чудеса и убеждать людей в своей истине. Неужели и он тоже такой?
Русий встал, подошел к Серому, поцеловал его в щеку и посадил рядом с собой.
- Время мое подошло, друзья мои, - сказал он. - Вы ученики мои и скоро разойдетесь по всем колониям и зонам, понесете слово моё другим страждущим.
Совершившие небольшие прегрешения, понесут слово мое, а большие грешники отшельнической жизнью искупят вину свою и за благочестие и мудрость почитаемы будут или вступят на путь войны с дьяволом, толкающим людей на преступления против человека.
Выбирайте сами. Я буду появляться перед вами, если во мне будет такая потребность, но вы достаточно умны и наслышаны от меня, чтобы имя России славить.
Ищите помощников себе из нормальных людей и ставьте храмы по имени Россия в каждом городе и в каждом месте, где живет не менее ста человек. Над каждым храмом вывешивайте российский флаг и каждый верующий у себя дома должен иметь флаг, почитаемый наряду с иконами и священными книгами.
Каждый с утра проснувшийся должен читать молитву нашу - "Я люблю тебя Россия, дорогая моя Русь" - и делами своими следовать завету молитвы. И тогда жизнь людей улучшится, не сразу, потому что препятствовать будут те, кого поставили блюсти интересы России, но они блюдут только свои корыстные интересы или интересы тех, кто дал деньги на их избрание. Для них слава России как нож острый у горла, потому что не даст уводить на сторону деньги народные, добытые из земли нашей и трудом соотечественников своих. Допивайте и давайте тихонько споем нашу молитву:
Я люблю тебя Россия,
Дорогая моя Русь...
Русия взяли под утро до общей побудки. Подошел надзиратель, поманил пальцем и в приоткрытую дверь мелькнули мужики в темных костюмах и в рубашках с галстуком. А минут через двадцать в утренней тишине был слышен гул мотора "автозака", выезжающего за ворота.
После обеда нас всех стали вызывать на допросы по участию в антиправительственной организации, подрывающей экономическую и политическую мощь Российской Федерации.
Вопрос (В) - Вы являетесь активным соратником Русия Велибога?
Ответ (О) - Никакой я не соратник, просто в одной камере находимся. У нас каждый по себе.
В - Но вы же поддерживаете те идеи, которые пропагандировал Велибог?
О - Какие идеи у малахольного зека? У меня своя голова на месте.
В - Значит, вы не хотите защитить своего сокамерника?
О - А с чего бы это я стал защищать всех? Мне самому бы защититься.
В - Значит, вы не общались с ним, и не являетесь его другом?
О - Конечно, я не его друг.
В - А кто его друг?
О - Я не стукач и ничего не знаю.
И все получилось так, как предсказывал Русий. Мы по нескольку раз отреклись от него. Мы оправдывали себя тем, что не стали стучать на него, но мы так же отреклись от дела, которое являлось основой жизни его. Простит ли он нас?
А потом нас всех собрали в клубе зоны. Приехали представитель министерства юстиции и начальник из федеральной службы исполнения наказаний, оба с погонами маршала или генерала армии.
- Наша служба безопасности раскрыла в одном из отрядов зоны опасную секту, - стал говорить представитель министерства, - которая ставила перед собой не только религиозные, но и антиправительственные цели. Организатора секты мы передали в соответствующие органы и отмыли этим свои руки. Вот, смотрите, чистенькие руки, без единого пятнышка. Кроме этого у нас еще чистая совесть, поэтому мы находимся на свободе, а вы здесь - на зоне. Вот как только у вас очистится совесть, так и вы будете отпущены на свободу, - и министерский работник засмеялся.
Начальник из службы исполнения наказаний зачитал приказ о расформировании отряда и рассылке нас всех по другим зонам. И мне от братков пришла малява, что я буду смотрителем в той зоне, куда меня переведут.
Голгофа и Воскресение
Все произошло так, как говорил Русий. Нас всех разослали по лагерям и зонам. И мы там создали свои группы верующих в Россию. День начинали с молитвы, добросовестно работали, учились в местной школе, поступали в институты и колледжи, получали образование, чтобы доходчивее доносить слова Русия до всех, кто любит нашу Россию. Наиболее достойных из числа освобождающихся я производил в сан священника храма России.
Вдруг как гром среди ясного неба пришла весть о смерти Русия. Как нам стало это известно из той организации, которая считается самой неподкупной? Да очень просто. Все как в старой книге "Месс-Мэнд", когда "работники великой всемирной армии труда" стали делать двойные стены во всех зданиях и бороться за то, чтобы они жили хорошо, а "паразиты" никогда. Так и у нас все общество делится на сидевших и не сидевших. Как бы на светлую часть и на темную. Так, по линии темной части и пришел рассказ о последних днях нашего проповедника.
Когда начали следствие об антиправительственной деятельности Велибога, то стало ясно, что дело его высосано из пальца, его бы в правительство нужно вводить, как человека, ратующего за государственные интересы, а сверху приходят указания досконально разобраться с ним.
Снова доложили, что состава преступления нет. Получили директиву: "Казнить нельзя помиловать". Выполняйте! А как выполнить? Иезуитский ход в директиве.
Тогда решили сделать профилактику Русию Велибогу. Посадить его в камеру смертников, то есть тех, кого по-новому на пожизненное осуждают. Пусть посидит там, а потом выпустят. Пусть сам решает, что с ним будет, если продолжит свою деятельность по прославлению России. И директиву выполнят как бы дословно. Руки умоют.
Одели Русия в полосатые одежды и привели в камеру. А там пять человек ожидают отправки в тюрьмы. Стали знакомиться, кто и за что. И вдруг встает верзила и говорит:
- Братцы, да это же к нам от органов засланный. Он говорит, что он Русий Велибог, а Русий Велибог это я. Это мне, подкидышу, такое имя в детдоме дали. Таких имен больше нигде нет. Да и не нравилось оно мне, поэтому я и сбежал по малолетству из приюта. Прибился к добрым людям, которые и обучили меня нашему нелегкому ремеслу. Ну-ка, расскажи, стукачок, зачем тебя в наш теплый коллектив заслали?
И начал Русий им о России и Руси рассказывать. Долго рассказывал, пока не остановили его:
- Гладко, парень, говоришь, да только Русь твоя нас к пожизненному наказанию приговорила. Уж лучше бы шлепнула, чем вся оставшуюся жизнь сидеть в четырех стенах без общения с кем-либо.
- Это Бог, а не Россия, дал вам такое наказание за грехи ваши, предоставил вам возможность хоть в тюрьме стать людьми, созданными по образу и подобию Божьему, - сказал Русий. - Кто его знает, возможно, что и вы найдете способ трудами своими как-то оплатить причиненное вами зло. Как получится.