- Мне нужно каким-то образом обратить эти породы в деньги для фонда. Я обещала внуку использовать средства так, чтобы они защищали народ тумана, как называют невидимых индейцев, и…
- Невидимых?
- В прямом смысле слова не такие уж они и невидимые, хотя таковыми кажутся. Всё это скорее волшебная уловка. Надя Сантос говорит, что…
- Кто такая Надя Сантос?
- Девочка, которая обнаружила бриллианты, я тебе уже об этом говорила. Ты мне поможешь, Исаак?
- Я тебе помогу, лишь бы всё было законно, Кейт.
Вот таким образом честный и порядочный Исаак Розенблат и стал хранителем трёх волшебных камней, а в дальнейшем ещё и взял на себя задачу обратить их в наличные деньги, и разумно вложить образовавшийся капитал, намекнув Кейт Голд создать Алмазный фонд. Он посоветовал обратиться к антропологу Людовику Леблану, однако ж, при этом лично осуществлять контроль над денежными средствами. Вот так и восстановилась между ними дружба, спящая предыдущие сорок лет.
- А ты знаешь, что я тоже вдовец, Кейт? – признался он той же самой ночью, последовавшей после ужина в каком-то заведении.
- Полагаю, тебе не нужно об этом так открыто говорить, Исаак. Уж слишком много времени прошло с тех пор, как я не стираю мужнины носки и тем более не собираюсь заниматься этим теперь, - посмеиваясь, сказала писательница.
Оба выпили за бриллианты.
Несколько месяцев спустя, Кейт сидела за своим компьютером, причём её сухощавое тело покрывала лишь одна рубашка в многочисленных дырах, что доходила до середины бедра, обнажая ниже её жилистые колени, испещрённые венами и шрамами ноги, а также закалённые ступни ходока. Над головой беспрерывно крутились, издавая жужжащий звук, лопасти вентилятора, нисколько не уменьшая удушливую летнюю жару Нью-Йорка. Уже порядочное время назад – лет эдак шестнадцать-семнадцать – писательница рассматривала возможность обзавестись в своей квартире кондиционером, однако ж, до сих пор никак не могла выкроить время, чтобы этим заняться. Пот въелся в волосы и струился по спине, пока пальцы женщины яростно стучали по клавиатуре. Она знала, что было достаточно лёгкого прикосновения к клавишам, и всё же, эта пленница привычек не на шутку их громила, как привыкла то делать, работая на своей допотопной пишущей машинке.
Рядом с компьютером стояла большая кружка холодного чая с водкой, и изобретением этой крайне жгучей смеси женщина очень гордилась. С другой стороны покоилась её потухшая трубка настоящего моряка. Женщина смирилась с необходимостью меньше курить, поскольку кашель так и не оставлял её в покое, и всё же, скорее для видимости, держала трубку заправленной как положено: запах чёрного табака всегда бодрил её душу. «В шестьдесят пять лет уже не так много нехороших вещей, которые такая ведьма, как я, может себе позволить», - рассуждала сама с собой женщина. Она никак не собиралась отказываться ни от одного из своих пороков, однако ж, чётко осознавала, что если не перестанет курить, её лёгкие просто разорвутся.
Полгода Кейт посвятила себя тому, чтобы поставить на ноги Алмазный фонд, созданный знаменитым антропологом Людовиком Лебланом, которого, заметим мимоходом, всегда считала своим врагом. Она ненавидела подобный вид деятельности, однако ж, если этим не заняться вообще, нечего было бы ждать прощения от внука Александра. «Я – человек деятельный, репортёр различных путешествий и приключений и никакой я не чиновник», - вздыхала она между глотками перемешанного с водкой чая. Помимо спорных, связанных с фондом, дел, женщине пришлось дважды слетать в Каракас, чтобы в суде дать показания против Мауро Кариаса и профессора Омары Торрес, на чьей ответственности лежит смерть множества заражённых оспой туземцев. Марио Кариас не присутствовал в суде, став овощем в результате пребывания в частной клинике. И это оказалось лучшим вариантом, нежели бы человек получил от индейцев хорошую взбучку дубинками, которая, несомненно, отправила бы его на тот свет гораздо быстрее.
Для Кейт Койд дело и вовсе осложнилось, потому что журнал «Интернэшнл джиографик» поручил ей написать репортаж о Царстве Золотых Драконов. Ей было никак не на руку откладывать путешествие, потому что задание могли бы запросто передать другому репортёру, но перед тем, как ехать, нужно было окончательно вылечить кашель. Эта небольшая страна была удивительным образом расположена среди острых гималайских вершин, где преобладал крайне нестабильный климат; буквально за считанные часы температура могла измениться градусов на тридцать. Конечно же, мысль проконсультироваться с врачом так и не пришла ей в голову. Женщина не делала подобного никогда в жизни, и начинать сейчас не было никакого повода; будучи наихудшего мнения о профессионалах, та полагала, что последних интересует лишь собственный заработок в час. Сама она зарабатывала делом словесным. Ей казалось очевидным, что ни один врач не станет убеждать пациента в его же здоровье, отчего женщина предпочитала прибегать к домашним средствам. Она твёрдо верила в кору привезённого с реки Амазонка дерева, которая бы привела её лёгкие в полный порядок. Столетний шаман по имени Валимаи заверил её, что кора хороша в лечении болезней носа и полости рта. Кейт измельчила её в блендере, а затем растворила в перемешанном с водкой чае, чтобы притупить горький вкус, и с большой решимостью принимала данное средство в течение дня. Лекарство всё ещё не давало результата, о чём она сообщала в этот же самый момент профессору Людовику Леблану, прибегнув к электронной почте.
Ничто не делала столь счастливыми Койд и Леблана, как их взаимная ненависть, и оба не могли упустить случая продемонстрировать её друг другу. Предлогов к подобному поведению было предостаточно, потому что обоих крепко связывал между собой тот самый Алмазный фонд, президентом которого и был этот человек, тогда как она всего лишь занималась денежными вопросами организации. Общая работа на пользу фонда обязывала обоих общаться между собой практически ежедневно, что они делали, как правило, посредством электронной почты, и таким способом избегали необходимости слушать по телефону голоса друг друга. А уж видеться старались как можно меньше и лишь в исключительных случаях.
Алмазный фонд создавался с целью защитить жившие на берегах реки Амазонка племена в целом и народ тумана в частности, как того ещё ранее требовал Александр. Профессор Людовик Леблан работал над огромным академическим трудом, посвящённом племени, а также его собственной роли во всей этой затее. Хотя, скажем, ничего не тая, что от геноцида индейцы совершенно чудесным образом спаслись лишь благодаря Александру Койд и его бразильской подруге Наде Сантос, а никак не усилиями Леблана. Вспоминая проведённые в сельве недели, Кейт просто не могла не улыбнуться. Когда они только-только отправлялись в путешествие на реку Амазонка, её внук был нежным и избалованным мальчиком, однако ж, по возвращении оттуда спустя некоторое время, тот превратился в настоящего мужчину. Александр – или ягуар, как, это мальчику пришло в голову, отныне его должны были звать, - выказывал себя истинным храбрецом, что не признать было трудно. Теперь она по-настоящему им гордилась. Этот фонд держался на плаву лишь благодаря Алексу и Наде, без которых данный проект существовал только бы на словах: основными спонсорами являлись именно они.
Поначалу профессор стремился к тому, чтобы организация называлась Фонд Людовика Леблана, потому как сам был уверен, что одно его имя уже бы привлекло прессу и возможных благотворителей, но подобную фразу Кейт так и не дала ему закончить.
- Тебе придётся перешагнуть через мой труп, прежде чем ты положишь внесённые моим внуком деньги на своё имя, Леблан, - прервала она мужчину.
Антропологу ничего не оставалось, как только смириться, потому что в её распоряжении находились те три мифологических яйца с реки Амазонка. Как и ювелир Розенблат, Людовик Леблан не поверил ни единому слову в этой истории о каких-то необычайных камнях. Бриллианты да в орлином гнезде? Как бы не так! И подозревал, что у экскурсовода Сесара Сантоса, отца Нади, есть доступ к какой-то, расположенной в самом сердце джунглей, загадочной шахте, и именно оттуда девочка и получила эти камни. Он лелеял чудную фантазию когда-нибудь вернуться на реку Амазонка и убедить гида поделиться найденным богатством и с ним. Эта была поистине несусветная мечта, потому что к нему неумолимо подкрадывалась старость, уже болели суставы, и не было энергии и сил, нужных для путешествий в не располагающие кондиционером места. Да и потом, основное время, конечно же, отнимало написание шедевра.
Ему казалось невозможным сосредоточиться на своём важном задании, получая профессорский оклад. Его офис представлял собой вредящее здоровью углубление, расположенное на четвёртом этаже ветхого здания, лишённого лифта, - сущий позор. Если бы только Кейт Койд щедрее относилась к бюджету… «Ну что же за неприятная женщина!», - подумал антрополог. С ней совершенно невозможно иметь дело. В работе президента Алмазного фонда должен чувствоваться стиль. Ему были нужны секретарша и приличный офис; и только жадность Кейт не позволяла ему тратить больше положенного на то, что крайне необходимо племенам. Как раз в этот момент оба по электронной почте обсуждали покупку автомобиля, на необходимости которого настаивал только он. Передвигаться на метро расценивалось как потеря его драгоценного времени, которое было бы куда лучше посвятить индейцам и лесу, - объяснял мужчина. «Я же не прошу чего-то особенного, Койд, и потом, речь идёт даже не о лимузине с шофёром, а всего лишь о компактном кабриолете…»
Зазвонил телефон, но писательница его проигнорировала. Она никак не желала терять нить тех убедительных аргументов, с помощью которых планировала напереть на Леблана, однако ж, кто-то настойчиво продолжал звонить, пока тем самым не расстроил её окончательно. В бешенстве и чуть не расшибив, она сняла трубку, бормоча очередному смельчаку, что, мол, тот отрывает её от серьёзной интеллектуальной работы.
- Привет, бабушка, - весело поприветствовал голос её старшего внука, находившегося в этот момент в Калифорнии.
- Александр! – воскликнула она, услышав мальчика, однако, тут же взяла себя в руки, чтобы у внука не возникло даже малейшего подозрения о том, как на самом-то деле скучала женщина. – А не говорила ли я тебе уже раз сто, чтобы ты не называл меня бабушкой?
- Но мы также вроде и договаривались, что ты будешь звать меня Ягуаром, - невозмутимым тоном возразил мальчик.
- От ягуара у тебя нет ни усика, скорее ты облезлый несчастный кот.
- Ты же, напротив, мать моего отца, поэтому я законно могу называть тебя бабушкой.
- Ты получил мой подарок? – оборвала его женщина.
- Он просто замечательный, Кейт!
Таким он и был на самом деле. Александру только-только исполнилось шестнадцать лет, как он сразу же получил на почте огромную, пришедшую из Нью-Йорка, коробку с подарком от своей бабушки. Кейт Койд практически оторвала от сердца одну из своих личных вещей: кожу питона несколько метров в длину, того самого, кто ещё в Малайзии проглотил её фотоаппарат, что произошло несколько лет назад. Теперь трофей, будучи единственным украшением, висел в комнате Александра. Несколько месяцев назад мальчик, охваченный приступом тоски ввиду болезни матери, поломал практически всю мебель. После чего остался только наполовину распотрошённый матрас, на котором тот спал, да фонарик, помогающий читать по ночам.
- Как поживают твои сёстры?
- Андреа даже не входит в мою комнату, потому что кожа змеи наводит на неё сущий ужас, тогда как Николь старается угодить мне во всём, лишь бы я разрешил прикоснуться к трофею. И в обмен на питона предлагает мне всё, что угодно, однако ж, я никогда и никому его не дам.
- На это я и надеюсь. А как дела у твоей матери?
- Да намного лучше, честно тебе скажу, она снова взялась за свои кисти и краски. Знаешь что? Валимаи, шаман, сказал, что у меня есть необходимая сила, чтобы лечить людей, и вот её я и должен применять как следует. Я подумал, что стану не музыкантом, о чём я, конечно, и размышлял, а врачом. Как тебе мысль? – спросил Алекс.
- Полагаю, ты задумал вылечить свою мать…, - посмеялась бабушка.
- Я её не вылечу, а вот святая вода вместе с лекарственными растениями, что я привёз с реки Амазонка…
- Да, а также химиотерапия вкупе с радиацией, - прервала она внука.
- Мы никогда не узнаем, что именно её вылечило, Кейт. Другие пациенты, получавшие то же лечение в больнице, где лежала и мама, уже мертвы, тогда как у мамы наблюдается полная ремиссия. Данная болезнь очень коварна и может вернуться когда угодно, однако ж, думаю, что растения, которые мне дал шаман Валимаи, вместе с чудесной водой, способны поддерживать её здоровье.
- Немалым же трудом ты их добудешь, - заметила Кейт.
- Да я чуть было не лишился там жизни…
- А вот это ерунда, гораздо важнее, что ты оставил там флейту своего деда, - оборвала она внука.
- Твоё мнение о моём благополучии поистине потрясающе, Кейт, - подтрунил Александр.
- Ну, наконец-то! Знаешь, в данной ситуации уже ничем не поможешь. Полагаю, тебе следует спросить совета у семьи…
- Но она также и твоя семья, и мне кажется, другой у тебя нет. Если тебе всё же интересно, мы, хоть и постепенно, возвращаемся к нормальной семейной жизни. У мамы выросли седые курчавые волосы. Без них она выглядела красивее, - сообщил ей внук.
- Меня радует, что Лиза поправляется. Мне это нравится, она - хороший художник, - добавила Кейт Койд. – И хорошая мать…
На телефонной линии возникла, длившаяся несколько секунд, пауза, пока, наконец, Александр не набрался смелости, чтобы изложить истинную причину своего звонка. Он объяснил, что скопил денег, весь семестр преподавая музыку и прислуживая в пиццерии. Целью мальчика было восстановить всё разрушенное в своей комнате, однако ж, со временем планы переменились.
- У меня нет времени выслушивать речи о твоём финансовом положении. Давай к делу, что тебе надо? – пригрозила ему бабушка.
- С завтрашнего дня у меня каникулы…
- И?
- Просто подумал, что если я оплачу билет, возможно, ты согласишься взять меня в своё следующее путешествие. Разве ты мне не говорила, что поедешь в Гималаи?
Вопрос был встречен очередной ледяной паузой. Кейт Койд в этот момент прилагала огромные усилия, чтобы никоим образом не выдать голосом столь внезапно овладевшего ею удовлетворения: ведь всё шло именно так, как она себе и запланировала. Если бы она пригласила бы мальчика первой, тот придумал бы целый ряд всякого рода неудобств, как он уже и делал, когда речь шла о путешествии на реку Амазонка; теперь же инициатива исходила от него самого. У женщины практически не было сомнений в том, что Александр согласится поехать, поэтому та решила изобразить настоящее изумление, пусть только и голосом.
- Ты ещё здесь, Кейт? – робко спросил Александр.
- Ну, разумеется. А где же ты хочешь, чтобы я была?
- Ты можешь об этом, по крайней мере, подумать?
- Да что ты! А я, право, думала, что молодость дана только для того, чтобы курить травку да подыскивать себе пару через Интернет…, - заметила женщина сквозь зубы.
- Всё это будет чуть позже, Кейт, теперь же мне только шестнадцать, и у меня нет своих денег даже на виртуальные свидания, - посмеялся Александр и добавил: - Я всё-таки думаю доказать тебе, что я хороший попутчик. Я ничем тебя не побеспокою, а иногда даже смогу тебе помочь. И потом, ты уже не в том возрасте, чтобы путешествовать в одиночку…
- Но… что же ты такое говоришь, сопляк!
- Я имею в виду… а, допустим, я могу сложить твои вещи, например. Ещё я сумею сделать фотографии.
- И ты, в самом деле, думаешь, что «Интернэшнл джиографик» опубликовал бы твои фотографии? Поедут ещё и Тимоти Брюс с Жоэлем Гонсалесом, всё те же фотографы, кто путешествовал с нами на реку Амазонка.
- Гонсалес уже поправился?
- Его поломанные рёбра срослись, но ходит человек всё ещё с опаской. Тимоти Брюс заботится о нём, точно мать.
- Я тоже позабочусь о тебе, точно мать, Кейт. В Гималаях тебя запросто может затоптать стадо яков. К тому же, недостаток кислорода может спровоцировать очередной сердечный приступ, - умолял внук.
- А я и не думаю предоставить Леблану удовольствие скончаться первой, - пробормотала она сквозь зубы, и добавила: - И я всё же вижу, что в этой области у тебя есть кое-какие знания.
- Да ты и представить себе не можешь, сколько всего я прочёл по этому вопросу. Можно мне с тобой? Ну, пожалуйста!
- Хорошо, но я не буду тебя ждать даже и минуты. Встречаемся в аэропорту Джона Ф. Кеннеди в следующий четверг, чтобы сесть на вечерний, девятичасовой, рейс до Лондона, а уже оттуда в Нью-Дели. Всё понял?