А теперь пришла пора вернуться к нашему мальчику.
Я стремился сделать ребенка своим отражением, своим вторым я. Ведь у меня не было детей, и быть уже не могло – побочное действие создания крестража из Чаши. Поскольку я не слишком–то рассчитывал, что Василиса обретет свою золотую мечту – отыщет потомков Гретель, которая, по моим подсчетам, вполне могла умереть бездетной, мне нужен был наследник, ибо я тогда верил, что стою у истоков величайшего открытия.
Почему Поттер, спросишь ты? Потому что, в отличие от Лонгботтома, у его была кровная связь с нашим родом. Потому что Поттеры, как клан, изначально симпатичнее Лонгбботомов. Выбирать приходилось из этих двух, потому, что последний крестраж можно было создать лишь из ребенка, рожденного в определённый день и час.
План был прост. Убираю Джеймса Поттера, создаю крестраж, обладающий живой душой, соединяю его с частью моей души, и мальчик становится как бы моим духовным сыном. Потом стираю память Лили, отвожу её к Северусу Снейпу, внушаю женщине, что последний есть отец её ребенка, а потом учавствую в воспитании мальчишки. И все довольны. И дело сделано.
Проблем с Джеймсом не случилось. А вот Лили…
В итоге моей ворожбы я оказался развоплощен. Вот тогда-то и понял, в какую ловушку себя загнал.
Крестражи, – Мерлинова борода! – не дают бессмертия. Душа не нуждается ни в чём подобном, потому что, милостью небес, бессмертна сама по себе. Крестражи привязывают душу к земле, не давая её покинуть. Так же, как определенный ритуал не даёт телу покойника гнить, создавая инферналов.
Чем эта история закончилась, ты в курсе.
Ну, может быть, не знаешь, что Червехвоста ко мне направила наша дорогая Василиса? Как же я люблю её! Я подразумевал именно то, что сказал – люблю. Это такое чудо – любить! Закат или рассвет, улыбку на лице красивой женщины. Хорошую книгу. Вкусное вино…
Лишь позже я узнал от Люциуса, как Поттер успел уничтожить дневник, вернув мне утраченную способность. Так часть моей души после уничтожения крестража вернулась ко мне.
София слабо шевельнулась, закусив губу:
– Два крестража из семи уничтожены. Для того, чтобы мне вновь стать человеком, нужно уничтожить оставшиеся пять. Два из них живые существа. Один – Гарри Поттер, другая – Нагайна.
София не сразу поняла, что слушает дядюшку с открытым ртом.
– Почему? – медленно подбирая слова, сказала она. – Почему вы всё мне это говорите?
– Хочу, чтобы ты поняла: я не желаю гибели Поттеру до тех пор, пока он не уничтожит созданные мной крестражи. Только он, мой светлый двойник, сможет помочь выбраться мне из ловушки. Он и никто другой. Гарри Поттер нужен мне живым.
В конце всей истории Мальчик–Который–Выжил все равно умрет. Я знаю об этом. Знает и Дамблдор. Он растил парня, как свинью, на убой. Заметь он делал это – не я.
Вот такая некрасивая история про Героя и Злодея. Финиш.
А теперь, что касается тебя и Поттера? Я не буду возражать, если ты станешь ему врагом. Я одобрю и вашу дружбу. Если ты примешь решение держаться в стороне от всего этого сыр-бора, по–слизерински беспокоясь лишь о своей драгоценной шелковой шкурке, я все равно останусь тобой доволен.
Крестражи, маглы и Пожиратели – всё это совершенно не твоя забота. Ты должна успеть получить образование, найти подходящего чистокровного волшебника (Годрик с вами, пусть хоть кого–то из Уизли). Даже Лонгботтом сгодится. Должна выйти замуж и родить наследника. Настоящего. Не такого, как самозванец Поттер. Огромное количество чистокровных семей погибли в этих треклятых войнах! Множество старинных могущественных семей потеряны навсегда. Я сыграл свою роль; Дамблдор – свою; Гриндевальд тоже внёс лепту. Война ещё не закончилась, а потому кровь ещё прольётся. Выбирай отца будущему ребёнку тщательно и со всей ответственностью.
– Что скажешь насчет моего племянника Драко?
Хриплый женский голос звучал насмешливо, но за насмешкой притаилось напряжение.
– Белла? Как ты посмела войти?
– Мой Лорд, – склонила женщина увенчанную буйной копной черных волос голову.
Насмешка в её голосе зазвучала ярче. Беллатрисс словно стейком, нервно постукивала волшебной палочкой по раскрытой ладони.
– Где ты была весь день?
Подхватив длинные развивающиеся юбки, чтобы не путались под ногами, женщина пританцовывающим шагом подошла к свободному креслу. Опустилась в него, дерзко положив ноги на колени величайшему темному магу столетия.
–Ассио, бокал! Ассио бутылка.
Фужер переместился из тонких пальцев Волдеморта в руки черноглазой ведьмы.
– Не возражаешь? – с вызовом откинула она кудрявую голову.
– На здоровье. Так где ты была? Я хотел тебя видеть ещё несколько часов назад, но тебя не нашли.
– Значит, плохо искали, – Беллатрикс отсалютовав обоим потомкам Мраксов, залпом осушила бокал. – Кислое, – капризно скривилась она. – Просто язык обдирает. У Снейпа и то лучше. Спрашиваешь, где была? – женщина гоготнула. – Гуляла с Цисси. Бедняжка! Почти потеряв мужа, теперь отчаянно переживает за сына.
Глаза Беллатрикс сверкнули.
– Она ведь безосновательно переживает, правда, мой лорд?
– Это ты сейчас о чем?
– Ты ведь не хочешь наказать Люцци, лишив жизни его сына?
Волдеморт смерил колдунью леденым взглядом.
Атмосфера накалялась.
– Я не планирую убивать парня. Однако мальчишка слишком долго жил в розовом замке. Пора взрослеть.
Беллатрикс подалась вперёд.
– Мой Лорд…
– Белла! – предостерегающе поднял он руку.
– Если уж вы взялись устраивать браки, то я повторюсь с предложением: что скажешь насчёт Драко?
– Что я скажу на его счёт? – повысил голос ведьмак. – Он заносчивый, самовлюбленный, пустой… чуть не сказал, ублюдок! Прости, это не справедливо по отношению к твоей сестре, которую я искренне уважаю и чья добродетель вне подозрений. Нарцисса – чудо! Но её сын является не только воплощением её девичьей фамилии. Он «тот, которому нельзя доверять». Если папаша-Малфой просто жук навозный, пекущийся лишь о своих интересах, то сынишка – слабак. Нич–то–жес–тво! Я предпочту Уизли!
Грудь Белатриссы судорожно вздымалась, ноздри гневно раздувались, глаза сверкали:
– И это всё, что Блэки и Малфои получат за годы преданной службы?! За кровь, что проливали за тебя? За лишения?! Ты предпочитаешь нам предателей крови?! Твоими стараниями, мой повелитель, – Белла словно плевалась словами, – мой род пришел в полный упадок. Блэков больше нет! Малфои вот-вот потеряют состояние, что наживали веками! И всё равно мы недостаточно хороши для грязнокровки, в которой и четверти крови Мраксов нет?!
– Белла, Драко не просто слабак – он извращенец, гадёныш и недоносок. Ни твои заслуги, ни заслуги Люциуса не могут изменить сего огорчительного факта. Я не желаю, чтобы София была несчастлива всю оставшуюся жизнь – это раз. И ещё больше не хочу, чтобы её дети походили на твоего племянника. Это два. Прости. Больше обсуждать эту тему я не намерен.
Глава 12
Ночь кошмаров
Пасмурный день сменился ненастным вечером. Старый коттедж под порывами ветра ухал, вздыхал и жаловался. София кожей, каждой порой, клеточкой, ощущала тёмные токи, идущие со всех сторон, обтекающие строение, уходящие вглубь мрачного леса.
Не оставляла гнетущая мысль: в доме, кроме неё, никого нет.
Крадучись, она выбралась из своей комнаты. Миновав коридор, спустилась по лестнице, вошла в гостиную.
Впервые, за время её пребывания в резиденции УПСов, в камине главного холла не пылал огонь. Скрипнувшая под ногой половица в вязкой тишине прозвучала оглушительным выстрелом. Стекла дребезжали под ударами ветра, гулявшего за стенами. Нетопленная комната напоминала склеп.
Сколь ни мрачны УПСы, без них стены сделались вдвое холоднее и втрое темнее обычного. Подземелья Василисы по сравнению с коттеджем выглядели уютным гнёздышком.
София поспешила к выходу. Как ни странно, на улице атмосфера была далеко не такой гнетущей.
– Прогуляться вышла, подруга?
Скабиор, привалившись плечом к стене, с насмешкой рассматривал девушку. Ветер трепал небрежно выбившуюся из хвоста егеря крашенную медную прядь.
– Я тебе не подруга, – ответила София. – Где остальные?
– А кто вам надобен, миледи? – чуть наклонив голову, егерь будто вслушивался в готовый прозвучать ответ. – Отправляясь на ночную прогулку, ты хоть палочку–то взяла? Можешь не отвечать, – вздохнул он, – твой вид говорит сам за себя. Ассио, палочка Астории!
Пролетев со свистом, словно стрела, артефакт лёг в ладонь егеря.
– Лови! – галантно вернул он палочку законной владелице.
София машинально поймала главное магическое орудие колдовства.
– Считаешь меня отбросом, принцесса змей? Не желаешь со мной якшаться? Выходит, я виновней, чем …тс! – насмешливо приложил он палец к губам, – …Тот–Кого–Нельзя–Называть?
Не оборочаваясь, София пошла вперёд. Она не сразу поняла, что рубеж, за которым обычно располагалась невидимая стена, удерживающая не хуже замков, давно остался позади. Вокруг смыкали ряды зловещие сосны. Под щекоткой ветра хвоя таинственно шептала. Небо, там, наверху, ещё не до конца утратило цвет, но здесь, внизу, уже царила темнота.
В уши ударил вой, прозвучавший на самой высокой ноте.
Адские гончие!
На поляну выскочило четыре зверя. Огромные, черные, с ощетиненными загривками, оскаленной пастью и пылающими, жёлтыми глазами. То был жуткий гибрид гиено–пантеры. Демоны внушали ужас. Именно такими некогда девушка представляла себе Собаку Баскервилей.
Припав к земле, скребя лапами, Гончие Ада приближались, по–кошачьему изгибая спину. В нескольких шагах звери застыли, сверкая желтыми фосфоресцирующими глазами.
Псина, что была ближе остальных, опустилась на землю, вытягивая вперёд длинные лапы и по–змеиному прошипела:
– Хозяйка!
София даже дышать старалась как можно реже и незаметней. Вдруг малейшее движение покажет тварям, что никакая она не хозяйка, а самая что ни на есть, перепуганная, заплутавшая в лесу, девчонка.
– Поделись кровью, – обратились к ней демоны. – Дай испить!
– Дай крови, Хозяйка и мы не причиним вреда. Добровольная жертва! Нам нужна добровольная жертва!
Какая–то часть внутри Софии знала древний ритуал, будто она выполняла его тысячи раз. Что ж? Чтобы повелевать, нужно жертвовать.
Подавляя дурноту, она потянулась к палочке. Молясь про себя, что не отрезать кисть и не вскрыть вены, девушка прошептала: «Дифиндо!».
Образовавшийся порез оказался чист и аккуратен, словно выполнен хирургом.
Кровь набухла мягкой теплой каплей.
Глаза ночных тварей полыхнули.
Ещё одно «дифиндо» и на второй руке возник порез – близнец первого.
– Пейте!
Поскуливая, псины подползли и стал слизывать кровь. Сухие ледяные языки наждаком скребли по коже, растравливая раны.
Откровенно говоря, было жутко. Если бы был выбор …но выбора не было.
– Спасибо, – вырвалось из пасти зверя змеиное шипение. – Чем можем служить Госпоже?
– Хочу найти Тёмного Лорда.
– Доставить Хозяйку к Хозяину? – уточнил демон.
– Да, – подтвердила София.
Тварь лязгнула зубами. Перед глазами взвихрилась алая вуаль.
В следующее мгновение они переместились на опушку леса.
Казалось, сам воздух здесь напоён чем–то противоестественным и неправильным. Даже адские гончие не искривляли пространство до такой степени.
В скупом свете костров удалось рассмотреть процессию в длинных, развевающихся на ветру, мантиях. Лица закрывали глухие маски с узкими прорезями для глаз.
Коленопреклоненные УПСы расположились по кругу, оставляя центр свободным, образовав, таким образом, нечто вроде арены. В центре возвышалась, похожая на концентрированный сгусток мрака, фигура.
Видимо шоу началось задолго до прихода Софии – в сторонке аккуратно отдыхало несколько трупов.
Высокий голос легко наполнял пространство, вкрадчиво вливаясь в душу. Незаметно, как яд, отравляя сознание до той поры, пока не перестанешь понимать, где верх, где низ; пока не перепутаешь правду с ложью.
– Сегодня мы собрались, чтобы провести очередной ритуал. Кто, спрашивается, достоин чести провести его первым? – по–отечески раскинул руки Тот–Кто–Не–Должен–Быть–Помянут. – Кто является одним из самых сильных, самых умных, самых достойных? Кто, в силу возложенных на него обязанностей, в силу выбранного им самим признания, несёт знания и просветления в умы?
Из дальнего сегмента кольца поднялась маска, неторопливо проследовав к Тёмному Лорду, замерла в нескольких шагах от него.
– О, да! Ты безупречен. Ты верен и предан, не так ли? – сочился мёдом голос Волдеморта.
Фигура оставалась неподвижной, словно дуб в безветренную погоду.
– Не один из твоих непосредственных воспитанников не обманул наших чаяний.
Маска продолжала безмолвствовать.
– И, наконец, ты наша самая изысканная игрушка, мой любимый друг, – прошипел Тёмный Лорд, добавляя в мёд яду.
София не понимала подоплеки происходящего, но опыт и интуиция подсказывали – дядюшка «Томми» отнюдь не благоволит к столь расхваливаемому им предмету.
Сердце сжалось от дурных предчувствий. Девушка успела тысячу раз пожалеть, что не осталась в своей неуютной, но безопасной комнате.
– Ты считаешь, жизнь не стоит внимания, Снейп?
Фигура снизошла до неопределённого пожимания плечами.
Держался слизеринский декан (а судя по названному Тёмным Лордом имени, это был именно он) отстранёно, если не сказать – высокомерно.
– В таком случае ты не будешь против, чтобы все мы немножко развлеклись за твой счёт? Кто–то из дорогих гостей поможет мне? – повернул Темный Лорд неприкрытое маской лицо к последователям, его окружившим.
– Мой лорд? – разрезал ночь каркающий, словно вечно простуженный, женский голос.
– Нет. Ты слишком горяча, моя прелесть. После тебя зельевар наврядли сможет продолжать развлекаться дальше. Что сам думаешь?
– Полагаю, Беллатрикс лучше оставить на десерт.
– Полностью разделяю твоё мнение. Эйвери?
– Топорно.
– Нотт?
– Не испытывает ко мне никаких эмоций.
– Гойл?
– Коновал.
– Разве это не то, что нужно?
– То, что нужно? – маска скрывала выражение лица говорившего, но Софии мерещилось, что губы незнакомца кривятся. – Удовольствие должно хоть сколько–нибудь длиться. Этот же дуболом просто вырубит меня – никакой зрелищности.
– Миссис Малфой?
Тонкая, невысокая, хрупкая фигурка, поднялась с колен.
– Хороший выбор, – согласился Снейп.
Волдеморт жестом приказал женщине подойти.
Нарцисса Малфой медленно приблизилась.
– Приятного времяпровождения, дети мои. – царственно кивнул Тёмный Лорд.
София не желала смотреть. Больше всего ей хотелось оказаться далеко–далеко отсюда.
– Поблагодаришь Хозяина, Цисси? – издевательски прозвучало из–под маски Снейпа.
– Не фамильярничайте, господин Зельевар, – дёрнул плечом Тёмный Лорд. – Вы чего–то ждете, миссис Малфой? – бросил он женщине. – Какого–то особого знака?
Женщина вскинула руку.
Снейп скрестил руки на груди.
София опустила голову. Ей хотелось зажмурить глаза и заткнуть руками уши, но такая поза привлекла бы к ней излишнее внимание.
Остро пахло пылью. И полынью.
– Не стесняйтесь, миссис Малфой, – разрешил профессор Снейп.
– Круцио! – воскликнула маска красивым, нежным, как у канарейки; мягким, точно колокольчик, голосом; слишком нежным для посыла проклятия.
София подняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как профессор–зельевар медленно опускается на одно колено.
Женщина–экзекутор отвела палочку в сторону, повернувшись к Волдеморту в ожидании дальнейших распоряжений.
Тёмный Лорд, шагнув вперед, сорвал маску со Снейпа.
– Подними лицо! – прорычал Хозяин.
Зельевар подчинился.