Глава 1. «Анна»
В холодный зимний вечер я стояла на остановке, ожидая автобуса, чтобы добраться домой. Электронные часы на здании с другой стороны дороги показывали четверть первого, и я понимала, что, скорее всего, ожидания мои тщетны; пора бы ловить машину. Наверное, все российские захолустные городки в этом плане похожи друг на друга – после одиннадцати вечера дождаться общественного транспорта почти невозможно, а моя одинокая фигура на остановке в минус двадцать три казалась геройской проезжавшим мимо водителям легковушек. Я думала сразу о двух вещах – моё строгое родительское Я кляло за слишком поздний визит давней, но не очень-то близкой, подруге; моё восторженное детское Я замерло в ожидании сердобольного водителя. Размышляя о причинах нашей с подругой встречи, мне пришло на ум, что в этот раз я могла бы остаться дома, а не заявляться в гости с очередным тортом, чтобы расплатиться им за внимание к моим проблемам. Стало немного неловко от того, что дружеские посиделки на самом деле были завуалированным желанием поделиться наболевшим и поискать возможные выходы из того тупика, в который меня загнало, как я теперь уже окончательно убедилась, моё собственное любопытство. Большинству людей советы не нужны – они ищут «жилетку», в которую можно поплакаться, но стоит предложить практическое решение проблемы, как ты становишься их тайным врагом. Мне же в самом деле была необходима помощь, взгляд со стороны, совет умудрённого опытом и познаниями человека. Подруга не обладала ни тем, ни другим. Правда, она умела слушать. Выговорившись ей, я почувствовала облегчение, но решение проблемы так и не пришло. Появилась досада. На себя – чего я хотела от этой встречи? Я же наперёд знала, как всё будет. Мне уже недостаточно просто внимания – я ищу, я жажду решения моей проблемы!
Обычно у человека в моей ситуации вполне естественно может зародиться желание встретиться с профессиональным помогатором – психологом. Но представители этой профессии нынче - дорогое удовольствие. Их аудитория – это люди богатые, обеспеченные, которые могут попасть в замкнутый круг сеансов и ничуть этого не почувствовать. Им нужен слушатель, и я бы с удовольствием обменялась своей подругой на профессиональный коучинг. Ох уж эти иностранные слова! Сначала коучем называли кушетку, потом комфортабельный междугородний автобус, а теперь – личный наставник, ментор, помогающий покорять вершины жизни и наставляющий на правильный путь. Я отвлеклась на этот языковой обзор лишь потому, что ещё с университета преподаю английский и как-то незаметно он стал частью моих мыслительных процессов. Так случилось вследствие, говорит подруга, моего врождённого чувствования языковой ткани. Лингвист от Бога, или, если хотите, филолог, или языковед – будь неладен тот день, когда человечество погналось за витиеватостью в ущерб смыслу!
Моё восторженное детское Я становилось тем дерзновенней, чем ближе подкрадывался мороз. Прошло пятнадцать минут бесплодного ожидания, поток редких автомобилей иссяк; наверное, сердобольный водитель сегодня заболел или не смог завести машину. Я перестала топтаться на месте, погружаясь в какую-то ленивую дрёму, и мороз ещё бойче стал подбираться к костям. Моё сознание медленно погружалось в безразличие.
К следующему утру здесь могла бы появиться ледяная скульптура – немой упрёк городской администрации – если бы ровно через минуту рядом со мной не затормозила бы плавно машина и не распахнулась дверь. Пассажир на заднем сиденье чуть выглянул из салона и приветливо улыбнулся:
- Садитесь, девушка!
Я очнулась и тут же нырнула в автомобиль, замёрзшими губами пробормотав слова благодарности. В машине было тепло, даже жарко, но ещё какое-то время я куталась в свой огромный полусинтетический шарф, служивший одновременно шапкой. Несмотря на великолепное владение английским языком, я не могла похвастаться большой зарплатой – не помогало накопить на хорошую зимнюю одежду ни преподавание в школе, ни подработка репетитором, ни контрольные и переводы, которые время от времени подбрасывали студенты, находящие меня по газетному объявлению.
Перестав кутаться, я украдкой принялась разглядывать своего благодетеля. Им оказался не сердобольный водитель, а пассажирка. Рядом со мной сидела женщина, хорошо и со вкусом одетая; её лицо было спокойно; в свете салонных лампочек блестели подчёркнутые умелым макияжем красивые глаза. Мне стало необычайно уютно и тепло, сознание словно наполнилось умиротворением и хотелось мчаться в этой машине по покрытым льдом дорогам предновогоднего города, разглядывая его через стекло с морозными узорами. Как будто мы бороздили просторы Вселенной в волшебном космическом корабле.
- Вы согрелись? – женщина повернула ко мне своё милое лицо и участливо наклонилась. – Почему в этот лютый мороз Вы одеты так легко? Неразумно, - она покачала головой.
- Пусть и так, - у меня не нашлось другого ответа. Не стала бы я рассказывать ей о своих финансовых проблемах – сытый голодного не разумеет, говаривал мой отец. – В любом случае, спасибо Вам огромное за то, что подвезли. Вас как будто послали некие силы. Видимо, я ещё для чего-то нужна человечеству, раз меня решили сохранить, - юмор всегда помогал повернуть неловкую беседу в другое русло.
Женщина внимательно посмотрела на меня.
- А Вы верите в эти некие силы? – спросила она.
- Какие именно?
- Вы сами назвали их – некие.
Я не думала, что акцент будет сделан на этом. Я просто отшутилась, пытаясь скрыть свою обычную сконфуженность перед человеком из другого социального слоя.
- Ну, это почти как в Гарри Поттере, - начала я, - взмахнул волшебной палочкой и карета подъехала! Только палочки у меня нет, и в такого рода волшебство я не верю.
- А во что верите?
- В случай.
- Или случайность? – подхватила моя попутчица и тут же продолжила. – На свете нет ничего случайного.
Я позволила себе немного сарказма, слишком уверенным показался мне её тон:
- Здорово, конечно, представлять Вас в роли феи, но как-то это не рационально.
- А рационально одеваться по-осеннему в минус двадцать три?
- Мы говорим о разных вещах…
- Мы говорим об одном и том же.
Я замолчала, не зная, куда выруливать в этой непривычной беседе.
В этом время водитель повернулся и спросил непонятно кого из нас:
- Вам куда?
Мы стояли на перекрёстке – цифры над светофором отсчитывали время, оставшееся до зелёного света, и у меня было около двадцати секунд, чтобы ответить. Моя попутчица отвечать не торопилась. Вместо этого она снова обратилась ко мне:
- Мы можем немного продлить эту поездку, если Вы не торопитесь и если не боитесь.
- Вас?
- Последствий.
- Вы не похожи на перекупщицу органов.
- Но и на фею тоже? – она улыбнулась. – В Вас есть что-то дерзкое, отважное и наивное, что-то, оставшееся от ребёнка, хотя по возрасту Вы уже далеко не девочка.
- Мне двадцать восемь. Я работаю в школе и думаю, что именно общение с детьми не позволяет закостенеть и превратиться в солидную мадам.
- Да, вот откуда Вам знаком Гарри Поттер, - задумчиво произнесла она, ещё внимательнее вглядываясь в меня.
- А кому он незнаком?! Иначе Роулинг не стала бы самой богатой женщиной Великобритании!
- Она совершила своё волшебство, надо отдать ей должное. Гарри Поттер – кумир и пример для подражания современных детей. Но его волшебство надуманное и не имеющее ничего общего с реальностью.
- Пожалуй, появление этой машины в не самый радостный момент моей жизни гораздо реальнее, чем взмах волшебной палочки выдуманного мальчика.
- Вы верно размышляете. И если сейчас принимаете решение продолжить путь со мной, я обещаю Вам настоящее волшебство.
- А ля Гарри Поттер?
Она впервые рассмеялась – вероятно, моей наивности, - и в следующее мгновение произнесла загадочным и весёлым голосом:
- Круче, чем Гарри Поттер.
Глава 2. «Обещание»
Некоторое время мы ехали молча, потом моя собеседница мягко попросила водителя остановить машину у ресторана. Я знала этот ресторан – снаружи. Конечно, никто не запрещал входить в это заведение, но как-то не было в моей жизни такой нужды. Максимум, что я могла себе позволить – итальянскую пиццерию недалеко от дома. Вообще я рестораны не люблю – мне кажется, люди становятся чопорными и перестают гнуться, когда садятся за сверкающий от хрусталя и мельхиора стол. Какое удовольствие можно получить от еды, когда только и думаешь о том, как бы не пронести вилку мимо рта?! Нет, конечно, себя я считала культурной и ела на людях вполне прилично, но места, не соответствующие моему карману и статусу, всегда давили своей роскошью, из-за чего кусок застревал в горле и всё предвкушение куда-то улетучивалось.
Собеседница глянула на меня:
- Зайдём? Думаю, Вы не откажетесь от чего-нибудь горяченького? Я угощаю.
Как потом оказалось, под этим словом она подразумевала действительно горячее блюдо, а никак не крепкие напитки, мысль о которых посетила мою голову. Если незнакомая женщина предлагает вместе выпить, подумала я, уж не хочет ли она сделать меня адептом какого-нибудь новомодного гуру? На ум пока приходили только сайентологи, так как секта эта прочно пустила корни в сознание жителей нашего городка. Они тоже, кстати, обещают волшебство – богатство, исцеление, успех. Впрочем, на людях быть куда безопаснее, чем оставаться в машине, и я подчинилась ласковому взгляду новой знакомой.
Мы зашли в вестибюль, где нас охотно встретили, помогли раздеться и тут же провели к столику. Спокойный полумрак и тихая музыка создавали особое настроение, я понемногу начала расслабляться. Когда официант принёс меню, Анна, как представилась женщина, предложила выбрать что-нибудь на мой вкус.
- Только не заказывайте у них стейк, - предупредила она, - это бесчеловечно.
«Всё ясно, она вегетарианка», - подумала я и снова напряглась – мне не хотелось стать слушателем лекции о пользе растительной пищи. Я слишком хорошо помнила, как одна подруга, теперь уже бывшая, с удовольствием называла меня трупоедом.
- Они готовят его просто отвратительно. Настоящий стейк должен быть нежным и сочным. Никто из моих друзей никогда не заказывает здесь стейк. А вот котлетки на пару восхитительны!
Я последовала её совету и заказала пюре с паровыми котлетами, овощной салат и мороженое с шоколадной крошкой. Анна тоже не отказывала себе ни в чём. Мяса она съела больше, чем я, развеяв мои подозрения в приверженности к вегетарианству. Кто же она такая?
- Перестаньте ломать голову, - вдруг сказала Анна и озорно улыбнулась, - я не вхожу ни в одну секту и не пропагандирую ни одной идеи, даже самой полезной.
- Откуда тогда такое человеколюбие? – натянуто улыбнулась я в ответ. – Я для Вас никто.
И тут меня осенило – эта женщина ищет себе подругу, чтобы предаваться телесным утехам. Как всё просто, я могла бы и сразу догадаться! От этой мысли стало не по себе. Лучше бы она оказалась вегетарианкой!
- Я отвечу на твой вопрос, - она без спроса перешла на ты, - чуть позже. Скажи, какую цену ты готова заплатить за тот путь подлинного волшебства, который я могу тебе открыть?
- Цену?
- Скажем, готова ли ты пожертвовать жизнью своего кота?
И хотя кота у меня не было, этот вопрос повёрг меня в ступор. Неужели Анне нужны жертвы? Она является последователем культа Сатаны? Вот это экзотика для нашего города!
- По-моему, все твои соображения по меньшей мере нелепы, - в её голосе зазвучала обида, - разве я похожа на фанатика?
Прежде чем ответить, я внимательно посмотрела на неё. Я уже забыла, когда встречала такие красивые и добрые глаза. Взгляд их был открыт и дружелюбен, что озадачивало ещё больше. В последние годы со мной никто так не общался. Со всеми своими новыми знакомыми я каждый раз пробивалась сквозь невидимую броню, пытаясь быть как на ладони. Но в ответ получала колючки. Мать как-то сказала мне, что нельзя распахивать душу перед всеми, нельзя доверять окружающим, нужно сторониться тесных контактов и оберегать свой внутренний мир от вероломного вторжения.
Но у меня не получалось. Я с детства была открытым и жизнерадостным ребёнком, и вот эти свои качества изжить никак не удавалось. Сейчас передо мной сидел человек, точно такой же, как я, и, видимо, нисколько не смущался своей открытости и доступности. Она общалась со мной, как будто знала с пелёнок, как будто у нас было общее прошлое и общие планы. Женщина, о которой я не знаю ничего, кроме имени.
- Я понимаю, что ничего в этой жизни не бывает бесплатного, - наконец, сказала я, - но если бы у меня был кот, я бы не согласилась на Ваше предложение. Хорошо, что у меня нет кота.
- Зато у тебя есть кое-что другое.
- Что?
- Время. Про кота я пошутила. Я обожаю кошек. Но время – оно не менее ценно, чем жизнь живого существа, - готова ли ты обменять его на то, что я могу предложить тебе?
- По-моему, я уже это делаю. Сейчас половина второго, а мне завтра вставать в семь.
- Чтобы пойти на работу?
- Именно!
- Позволь уточнить – на любимую работу?
- Отчасти да.
- Что же мешает наслаждаться ею полноценно?
- Оплата. Все говорят об уважении к труду учителя, а сами не желают высоко его ценить.
- Да, – согласилась Анна, - существует мифическое уважение, а есть суровая реальность. В твои годы пора это понять и перестать ждать у моря погоды. Что за предмет ты преподаёшь?
- Английский язык.
- Как?! – она была чрезвычайно удивлена. – И ты ходишь в школу с такими знаниями, чтобы даже не заработать себе на приличную зимнюю шапку?
При упоминании о шапке мне стало немного стыдно.
- Мне известно, что такое - изучать иностранный язык, - Анна на минуту погрузилась в воспоминания. – Я ведь говорю на пяти языках, в том числе на английском.
Теперь мне стало любопытно. Меня всегда восхищали полиглоты и втайне я сама мечтала говорить на нескольких языках. Я даже начинала их изучать, но потом бросала, не находя достаточно времени и мотивации.
- На твоём месте я бы оставила работу, - вдруг сказала она. – Представь, что завтра не нужно вставать в такую рань, не нужно идти в шумную школу, не нужно втискивать язык в детей – ведь ты сама знаешь, что большинству из них он не нужен. Ну, признайся себе в этом – современные дети учатся из-под палки.
- Я стараюсь делать уроки интересными, - пришлось возразить, - мне кажется, им нравится.
- Вспомни, как тебе приходилось учить язык – ты сидела часами за книгами, ты разговаривала сама с собой, ты слушала бесконечные треки и исписывала сотни тетрадок. С тобой кто-то играл, пел песенки или устраивал представления? Милая моя, все знания в этом мире приобретаются через пятую точку. Усидчивость чужда современным детям. Они привыкли получать всё сразу и немедленно. В этом не их вина, просто время такое. Но скажи, хочешь ли ты положить свою жизнь на алтарь такому времени, или стремишься к чему-то большему?
И тут я поняла, что именно с этим вопросом приехала сегодня вечером к подруге.
- Вы как будто читаете мои мысли! – невольно вырвалось у меня восклицание. – Как Вам это удаётся? Как Вы научились так хорошо понимать людей? Вы психолог? Коуч?
- Мы же договорились, что я фея, - с едва скрываемым озорством произнесла она, - мне так нравится больше.
- Да, и всем своим знакомым Вы представляетесь именно так! - с сарказмом ответила я.
- Нет, это зависит от настроения. Иногда я режиссёр, иногда пианистка, иногда переводчик, танцовщица, поэтесса, байкер, бизнеследи, меценат, доктор. Я ничего не забыла?
Я с завистью смотрела на неё. Верилось каждому слову и хотелось быть такой же. Я вспомнила обо всех своих неосуществлённых мечтах, почувствовала грусть, а затем разочарование.