- Это волшебные места, - поведала мне Анна, - здесь практически нет цивилизации, а природа ещё не загажена туристами. Ты привыкла жить в небольшом индустриальном городе, где, куда ни кинь взор, утыкаешься в стену и окна соседнего дома. Это плохо для человека. Из-за такой неумной архитектуры глаз теряет способность всматриваться вдаль, видеть перспективу и объём. Когда человек всё время живёт с ощущением пространства клетки, его восприятие мира нарушается, становясь дробным и мелким. Целостность обретается только тогда, когда у взора есть простор.
- Так просто!..
Анна улыбнулась и отошла, оставив меня наедине со своими мыслями. Я ещё долго стояла на палубе, погружённая в мимолётные видения. Внутренний диалог умолк, наступила тишина: и в этот момент я ощутила себя сопричастной ко всему окружающему – к этим суровым скалам, к чуть шумящей на лёгком летнем ветру тайге, к гулу теплоходного двигателя – всё, что окружало, вдруг распахнулось и впустило меня в своё личное пространство. Сердце билось ровно, дыхание замедлилось; казалось, я дышала не своими лёгкими, а дыханием Енисея, его ритмом и энергией. Никогда прежде не доводилось мне испытывать таких чувств, такой полноты жизни моего Я. Это открытие, наряду с физическим ощущением чуда, наполняло силой и желанием молчать. Когда я вернулась к нашему столику под навесом на палубе, мои новые подруги смотрели на меня с уважением, которое я прежде не замечала. Нанятый фотограф ненавязчиво делал снимки, потом я имела возможность взглянуть на себя со стороны, выйдя из того чудесного состояния. Даже не верилось, что это была я. Поселившись в гостинице в день нашего приезда, мы отправились по магазинам, где мои спутницы помогли подобрать мне одежду, обувь и аксессуары. И сейчас на снимке я была в лёгком светлом сарафане, с перевязанными белой лентой волосами; глаза глядели широко и осмысленно – весь облик мой напоминал наяду, вышедшую из глубин полноводной реки.
Именно с этого момента я перешла со своими спутницами на «ты». Получилось естественно и легко, ведь я чувствовала теперь себя почти на равных. Почти – потому что одна вещь не давала мне покоя. Я ждала настоящей инициации. А она, как мне представлялось, должна была проходить в некой торжественной обстановке, с соответствующими ритуалами, с вручением даров и нареканием нового имени. Эти знания были почерпнуты мною из книг по эзотерике и мистике.
Дары последовать не замедлили. Ближе к вечеру для нас на теплоходе накрыли стол: блюда из морепродуктов, фрукты, лёгкие закуски – в обрамлении свечей и мягко подкрадывающихся сумерек было приятно вкушать эту пищу, казавшуюся невероятно нежной и изысканной. Мы неторопливо ели и разговаривали, делясь впечатлениями об увиденном.
- Я приготовила подарок для Тани, - сказала Анна, - и хочу вручить его сейчас.
Она протянула мне большую тёмно-синюю папку для рисунков. Вот она – мечта художника! Я с удовольствием приняла из её рук солидный кожаный конверт, погладила пальцами выбитую женскую фигуру золотистого цвета, и с трудом подыскивала слова, чтобы выразить свою благодарность за такой чудесный подарок.
- Папка сделана по заказу, - сказала Анна, - фигура женщины на ней не случайна. Это отважная, сильная и мудрая советчица в греческой мифологии - богиня Афина. Она - целомудренная богиня, покровительствует искусствам, ценит свободу, поэтому к ней часто обращаются, когда необходимо защитить свои права. Она также благоволит женщинам-учёным, ремесленницам, спортсменкам, сильным и уверенным творческим личностям. Ты талантлива, Таня, и твой талант нуждается в поддержке. Я научу тебя позже, когда мы вернёмся домой, мистическому призыву Афины.
Следующей вручала свой подарок Жанна. Голос её звучал так же взволнованно и торжественно.
- Мой дар – цепочка с Зеркалом Венеры, - сказала она. - Первоначально оно изображалось без перекладины, которую добавили позже, чтобы не придавать символу языческий вид. Лучше, если мы будем придерживаться истока. Есть ещё версия того, что Зеркало Венеры — это трансформированный древнеегипетский символ жизни и бессмертия, Анх. Алхимики обозначали этим знаком медь, из которого когда-то делали зеркала. Выбирай любую интерпретацию, которая по душе. Пусть этот знак хранит тебя и твой путь!
С этими словами Жанна надела на меня цепочку. По правде сказать, я всегда была равнодушна к украшениям, но как только Зеркало Венеры коснулось моей кожи, я почувствовала тепло, разлившееся в моей душе. Символизм всюду в нашей жизни, но в тот момент я поняла, что он нуждается в осмыслении и только тогда позволяет прикоснуться к тайне бытия и извлечь из неё пользу.
- Символы выбираются с учётом воздействия на психику, - продолжила мою высказанную вслух мыль Инжу, - духовное наследие давно минувших эпох, мудрость веков и тысячелетий зашифрованы в условных знаках, основанных на различных ассоциациях. Многие интерпретации утеряны, но большинство современных людей пользуются личной системой символов – что-то они получили в наследство от родителей в виде набора суеверий, что-то от сверстников, что-то – из личного опыта. Мы делимся с тобой символами, идущими из глубины тысячелетий. Мой дар – эта пара серёжек с аметистом, - она протянула мне две крупные красивые серьги. - По моим данным, им более двухсот лет. Философ Кузанский называл фиолетовый цвет «гармонией противоречий». Этот цвет, наряду с синим, считается мистическим, трансцендентным. Не надевай эти серьги на публике – только в общении с мужчинами.
- Почему?
- Смотри, они сделаны в виде шестиугольников…
- Это же звезда Давида! Насколько я помню, официальный символ евреев.
- Не торопись, - мягко остановила меня Инжу. - Один из еврейских мыслителей современности, исследователь Каббалы и еврейского мистицизма профессор Гершом Шолем, занимался изучением этого вопроса более 50 лет. В 1949 году, когда звезда Давида была помещена на флаг еврейского государства, он решил опубликовать краткое изложение своего труда, в котором учёный высказал предположение, что «звезда Давида никогда не была еврейским символом и тем более символом иудаизма». Но нам и без него было известно, что шестиконечная звезда, гексаграмма, на самом деле есть наложение двух треугольников ─ союз двух начал. Символ гораздо более древний, чем народы Египта и Израиля. Равносторонний треугольник, направленный вверх, символизирует мужское начало, также огонь. Треугольник, направленный вниз ─ символ женского начала, она же вода. Соединение двух фигур образует шестиконечную звезду и означает устойчивое равновесие, баланс между двумя проявлениями одной силы. Не стоит демонстрировать символы тем, кто не посвящён в них, иначе баланс этой силы нарушается. Носи серьги тогда, когда планируешь общение с мужчиной, и особенно – сексуальное общение.
- Боюсь, я скоро забуду, что это такое, - пошутила я от смущения. Мои подруги лишь улыбнулись – загадочно и иронично.
- Пришла моя очередь, - Полина передала мне увесистый мешочек размером с ладонь. Он него шёл приятный древесный аромат. – Приходилось ли в своей жизни сталкиваться с рунами?
- Вроде как письменность древних германцев? – я напрягла память, вспоминая курс языкознания в университете. - После принятия христианства в североевропейских странах руны были вытеснены латиницей. Сам термин «руны» имеет связь с древнегерманским корнем «тайна», или «таинственно шептать», точно не помню.
- Скандинавская мифология рассказывает, что руны открылись богу Одину, когда он, пронзив себя копьём, девять дней и ночей провисел на Мировом древе без еды и питья. После этого, утолив жажду священным мёдом, он услышал руны и начертал первые из них копьём на Древе собственной кровью, - произнесла Полина, - может быть, поэтому руны изготавливаются из дерева. Мой дар тебе, Таня, сделан из ольхи. Это дерево является сильным защитным оберегом от энергетических воздействий и болезней, и, кроме того, покровительствует дому и семейному очагу. Тебе нравится запах?
- Очень! – я погрузила руку в мешочек и извлекла несколько изящных плоских дощечек, источающих слабый аромат. На них были вырезаны разные знаки, смысл которых был мне неизвестен. Перебирая в руках тёплые гладкие дощечки, я внимательно слушала Полину, соотнося её слова с внутренними ощущениями.
- За всю историю существования рун для них находили множество применений. Их использовали для гаданий и предсказаний, для защиты и нападения, для лечения и уничтожения, для получения знаний и увеличения магических сил. Теперь мы знаем, что руны - это не просто древний алфавит. Это эффективная гадательная система и врата к пониманию подсознательных сил, влияющих на нашу жизнь. По возвращении я научу тебя пользоваться ими, и ты сама увидишь результаты.
- Я уже сейчас чувствую умиротворение, - призналась я. – Не знаю, с чем оно связано, слишком много нужно обдумать и понять.
- У тебя будет время, - пообещала Анна, - не бойся обращаться к нам за разъяснениями. В одиночку сложно овладевать магической стороной жизни. Твоё настоящее обучение начнётся, когда мы вернёмся домой. Тебе придётся пересмотреть своё расписание. Ты готова?
Я нерешительно кивнула. В моём расписании почти не было свободного времени, в частности, из-за того, что постоянно увеличивалась нагрузка на курсах. Моей руководительнице на понравился этот отъезд; она дала три дня выходных после прочтения лекции о том, сколько денег потеряет на вынужденном «простое». Я молча выслушала её, не желая портить отношения. При новом раскладе мне придётся сообщить ей, что отказываюсь от двух-трёх групп. Конечно, это скажется и на моём заработке, но я готова была пожертвовать деньгами, только бы научиться тому, что умеют мои новые подруги.
Анна испытующе смотрела на меня, ожидая более подробного ответа, чем просто кивок. Вздохнув, я изложила свои мысли.
- Думаю, будет лучше, если ты совсем оставишь курсы. Ты ведь всегда знала, что они – временное явление, - сказала она и посмотрела на своих подруг. Инжу, Полина и Жанна поддержали её. – Вместо этого мы предлагаем тебе поселиться в нашем доме и разделить с нами часть повседневных забот. У тебя будет гораздо больше времени на всё остальное, чем сейчас.
- Я готова учиться и буду делать это с радостью, - ответила я, приходя в себя от такого предложения. Ведь оно значило, что мне не придётся жить треклятый месяц с девушкой Славы! – Но я хотела бы знать больше о заботах, которые меня ждут.
- Во-первых, мне нужна помощница по хозяйству, - ответила Полина, - тебя ведь не смущает физический труд? Поездка за продуктами, участие в генеральной уборке каждый месяц, уход за цветами и садом, присмотр за домашним персоналом?
- Я не боюсь труда, и домашние хлопоты приносят мне удовольствие, если только не являются основной частью моей жизни!
- Да, это верно! – улыбнулась Жанна. – У средней замужней женщины дела, к сожалению, обстоят именно так. Невежество мешает достичь равновесия.
- Во-вторых, - продолжила Полина, - нам нужен учитель для наших детей, моего Алёши и дочерей Жанны – Наташи и Надежды. Мы хотим, чтобы ребята знали английский больше, чем даёт школьная программа, а заодно – начали изучать немецкий и итальянский.
- Но я не знаю этих языков…
- Значит, будет возможность изучить их, - Анна вопросительно посмотрела на меня. – Разве не ты хотела знать несколько иностранных языков?
- Я готова, но как обучать детей тому, чего сама не знаю?
- Просто. Ты будешь изучать тему и затем преподавать её. Дети - не завучи, они не станут критиковать тебя и искать возможные ошибки. В любом случае, они будут знать меньше твоего.
- Золотое правило обучения: если хочешь чему-нибудь научиться, научи этому другого, - произнесла Жанна. – На своих тренингах я показываю другим женщинам, как можно применять это правило на практике. Оно работает великолепно!
У меня дух захватило. Ответственность представлялась огромной, но и приятной. В самом деле, почему бы не попробовать?
- Сколько лет Алёше и девочкам? – поинтересовалась я.
- Наташе пятнадцать, Наде и Алексею четырнадцать. Как видишь, разницы в возрасте почти нет, да и ребята смышлёные. Они тебе понравятся, - заверила Жанна.
К нам приблизился капитан – высокий спокойный мужчина в белом кителе. Прижимая фуражку к груди, он чуть поклонился и сказал, немного с почтением:
- Дамы, через полчаса спустят трап. Мы почти вернулись.
«Авантюристки» поблагодарили его улыбками, а Анна произнесла слова благодарности. Капитан задержал на ней взгляд дольше обычного, и я заметила, что щёки его порозовели. Почувствовав неловкость, словно стала свидетелем интимной сцены, я поспешила вернуться к разговору.
- Когда я должна переехать в наш дом?
Слово «наш», возможно, было преждевременным, но я уже ощущала себя частью этой семьи.
- Я думаю, у тебя есть месяц, чтобы завершить свои дела. Мы подготовим для тебя комнату и программу занятий. Не будем торопиться, - ответила Анна.
Месяц. Слава приедет, я сдам ему квартиру и мы расстанемся. За это время он сделал успехи в своём английском и дальше, думаю, может продолжать без меня.
- Но твоё обучение начнётся с того дня, как мы прилетим домой. Потихоньку, чтобы ты привыкала к новому ритму жизни, - добавила Инжу, - друзья, давайте простимся с Енисеем – я уже вижу огни города.
Мы все поднялись из-за стола и подошли к перилам. Глядя на одухотворённые лица подруг, смотрящих в речную даль и обменивающихся лишь взглядами, я испытывала трепет, порождённый пониманием близости к этим женщинам. С родными сёстрами всегда было тяжело найти общий язык; мы росли, постоянно споря и ссорясь. Эти четыре женщины стали для меня сейчас настоящей роднёй. Я чувствовала их живое участие в своей судьбе, их искренний интерес и любовь. Инициация моя, как мне казалось, уже прошла – тому свидетельствовали подарки. Всё бы ничего, но мне не давали покоя несколько мыслей. Я решила прийти сегодня вечером к Анне и высказать свои сомнения. А пока мы стояли на палубе, наблюдая, как теплоход пришвартовывается. Капитан отдавал необходимые распоряжения; мы спокойно и лениво наблюдали за действиями матросов – день, проведённый на свежем воздухе, придал сил сознанию, но расслабил физическое тело.
Когда настала наша очередь покинуть корабль, капитан вдруг придержал Анну за локоть.
- Простите, - смущённо сказал он, - я хотел бы выразить Вам своё почтение и восхищение. На моём судне никогда не было таких пассажирок. Вы и Ваши подруги – целое явление в моей жизни. Мне будет горестно, если мы расстанемся, а я ничего о вас не узнаю.
Анна с улыбкой окинула его лицо.
- Что Вы предлагаете? – без тени растерянности или недоумения спросила она.
- Я приглашаю вас в свою каюту, хочу угостить вином домашнего изготовления, - капитан оживился, не встретив отказа, - я делаю изумительные вина из ягод, которые собираю в нашей сибирской тайге, далеко от туристических троп.
Анна кивнула и капитан сделал широкий приглашающий жест. Мы спустились в его каюту – небольшую, но светлую и уютную. В моей голове нарисовался образ Славы, живущего почти в такой же каюте. Эх, моряк, зачем ты так занимаешь моё воображение?!
Расположившись в креслах, мы пили терпкое красное вино и разговаривали, если так можно назвать монолог капитана. Его звали Георгий. На вид ему было около пятидесяти, но он мог быть старше. Глаза его, добрые и отчаянные, всё время смотрели на Анну, и лично я почувствовала себя лишней. Глянув на подруг, я увидела, что они ощущали себя иначе. Эта оторванность от общего состояния заставляла меня ёрзать; я не понимала, почему каждая, кроме меня, чувствует себя желанной гостьей. Спустя какое-то время вино сделало своё дело, я расслабилась и перестала искать подвох. Мне нравилось наблюдать за Анной и капитаном. Она слушала его, чуть наклонив голову; взгляд её был задумчивым и тёплым. Она не скрывала нежности, с которой смотрела на капитана. Я бы не смогла делать этого с мужчиной, которого вижу первый день. Не знаю, гордость или неловкость не позволяли мне быть естественной, или ещё что другое, но у Анны это получалось само собой. Своим появлением она словно осветила каюту и капитанскую жизнь. Как у неё это получалось – влюблять в себя с первого взгляда, заставлять сурового мужчину быть непривычно красноречивым, приручать его, словно домашнего любимца?