Карина уставилась на меня полным непонимания взглядом.
— Что случилось?
— Это ты мне скажи.
— Давай, как-то без загадок обойдемся, — фыркнула она, и попыталась вырвать локоть из моей крепкой хватки. Но пылкий карий взгляд в конце отвела, что точно говорило о том, что она что-то утаила от меня. Сколько помню, Карина всегда была агрессивна, когда начинала защищаться.
— Карина! — прошипела я сквозь стиснутые зубы. Внимание к нашей парочке привлекать не хотелось. — Что теперь предложишь делать?! Перспектива заниматься беготней еще и от твоего парня, прости, жениха! мне нисколько не улыбается.
Конечно, я знала, что так будет, что долго укрываться от колдунов не получится — найдут. Но не так же быстро!
— Не вижу проблемы! — огрызнулась подруга. И мне вдруг стало чертовски не по себе. Больно и обидно. Я знала о характере Карины — не самый сладкий, мне даже это нравилось. Наблюдать как она отчитывает нерасторопного официанта или своего брата было забавно. И ни разу ее колючки не были направлены в мою сторону.
Но чего я ожидала заставив ехать со мной против воли?
— Не вижу проблемы, — повторила Карина смягчив тон, — неужели ты действительно думала действовать в одиночку? Тебя жизнь вообще ничему не учит?
Она бы еще покрутила пальцем у виска. Но, конечно, учит меня жизнь. Да еще как. И теперь я буду действовать осторожнее, а Карина просто не осознает весь масштаб моей силы.
— Ты слишком многое берешь на себя, Василиса, какой бы силой ты не обладала, работать сообща легче и эффективнее, а ноша, что ты хочешь взвалить на свои плечи, может в любой, не самый прекрасный момент, стать неподъемной, — тоном философа заявила Карина. — В смысле, одна голова хорошо, а две лучше. Понимаешь о чем я?
Ну как же тут не понять. Только моя человеческая подруга не учла одно важное обстоятельство — я никогда не смогу доверять колдунам. И то, что я пустила одного из них в постель, еще ни о чем не говорит.
Но пытаться сбежать от Фила на «вражеской территории» — трата времени и необоснованный риск оказаться раскрытой. В чем-то Карина права. Возможно, я тороплюсь взваливать на себя предназначенную ношу.
— Ладно, — неохотно бросаю я, отпустив Карину, — пойдем, поздороваемся с твоим женихом, раз уж он здесь.
Скромная гостиница в пару звезд и всего на десяток номеров была забита. Но на стойке регистрации никого, кроме улыбчивой нимфы-администратора.
Просканировав помещение ведьминым взором, я машинально протянула паспорт, в очередной раз радуясь, что на Маргариту были сделаны все документы, включая загранник и визу. Лидия все-таки предусмотрительна.
Получив ключи от номера убедилась, что Старцев-младший ожидает именно в нашем номере. Хотя, окрещенный нимфой как очаровашка, Фил заселился в соседний.
По скрипучей деревянной лестнице с резными столбиками поднимались медленно, я набиралась воинственного настроя, не планируя оправдываться за свое поведение перед колдуном. Карина же еле сдерживала ванильную улыбку, поняв, что мой гнев ее миновал, и предвкушала встречу с возлюбленным, источая эту самую любовь, как АЭС радиацию. Но шла позади, и обгонять меня не собиралась. Правильно, кому как не мне принимать на себя весь удар.
Открывать номер ключом не пришлось. Толкнула тяжелый дверной массив натурального дерева, выкрашенного не одним слоем краски, тот поддался открываясь с протяжным скрипом в тон половицам на лестнице, извещая о нашем прибытии нахального гостя.
Я дождалась, когда дверь распахнется полностью, и только после этого переступила порог. Бросив вещи на пол нащупала выключатель, и прошла глубже.
— Как ты оказался здесь раньше нас? — возмутилась я вместо приветствия.
— Другой рейс с пересадкой и машина вместо поезда, — коротко пояснил Фил. В этот раз при нем не было фирменной улыбки, освещающей позитивом все вокруг.
Он сидел в кресле, на меня даже не взглянул, сосредоточился на экране телефона и наборе текста. Весь такой важный, нога на ногу, лицо непривычно серьезное. И все это меня только больше распаляло. Почему этим колдунам все можно?! Можно ворваться в чужой номер и с видом Биг Босса восседать на кресле будто это Железный трон.
— Ну, и где твой братец потерялся? — скривилась так, чтобы максимально точно передать все свое презрение к конкретным представителям сверхъестественного мира и превосходство других, себя, то есть. Но от резкого скачка в груди задрожала вся, будто Максимильян должен был войти в этот тесный номер прямо сейчас.
Чтобы скрыть волнение, внешнее проявление которого едва удавалось прятать под маской недовольства, плюхнулась на кровать, заложив руки за голову и скрестив ноги.
— И почему ты примчался один? Где твоя хваленая армия для своей принцессы? — ядовитые слова жгли губы и язык, но я все равно их произнесла. Казалось так станет легче, если показать этим двоим, что я вездесуща, знаю все, самое ценное и сокровенное. Как прозвище Карины, которое эти двое использовали лишь наедине.
Я не решилась посмотреть достигли ли слова цели — смотреть в серо-белый потолок было проще.
Но судя по холодным насмешливым словам Фила — достигли.
— Макс еще не знает, что за номер ты выкинула. Не завидую тебе, когда это произойдет…
Когда он не закончил предсказание моих несчастий все же повернула голову в сторону Старцева-младшего. Но он уже не смотрел на меня. Внимательный взгляд ощупывал Карину. А она не отрываясь следила за Филом. Казалось, что вот-вот в стороны полетят розовые искры. Воздух не на шутку наполнился кипящей между этими двоими страстью, передаваемой одними лишь взглядами.
Лишней я почувствовала себя мгновенно, и чтобы хоть как-то уменьшить это напряжение недовольно покашляла, поднимаясь с кровати.
Искрящиеся взгляды потухли, когда пришлось взглянуть на меня. И так задел неприкрытый укор во взгляде Фила, что я вспылила. Он добился своего и прожег дыру во мне, откуда потоком хлынули слова, пропитавшиеся моей душевной болью, что никак меня не желала отпускать.
— Ну, и что мне сделает твой брат? Посадит под замок? А! Или еще надежнее — упрячет в тюрьму. Зачем возиться самому с непослушной высшей ведьмой…
Я испугалась, что сейчас моя злость вновь вызовет это чертово желание. Желание насладиться чужой душой, способной хоть на какое-то время излечить собственную.
И я бросилась прочь из тесного номера, где явно была третьей лишней. Но обернулась на скрип половиц за спиной.
— Не ходи за мной, Карина, — процедила я, для убедительности выставила ладонь, преграждая путь к лестнице.
— Василиса! — крикнул Фил догнав нас. — Куда ты?
— Высшие ведьмы ходят на разведку в одиночку, — ответила ему выдавив улыбку. — Так что остыньте, обойдусь без вас.
Кому тут еще нужно остыть вопрос, конечно.
— Ты с ума сошла? — фыркнула Карина, сложив руки на груди и подарив мне фирменный строгий взгляд.
Возможно она была права — все, что со мной происходило явно не было нормой. Меня сломали. Я теперь неправильная высшая ведьма. Неправильно желать выпить чужую душу. И сходить с ума от тоски по врагу.
Взгляд Карины, ее слова или собственные размышления подействовали, не знаю, но это остудило мой пыл.
— Остыньте, пойду я в логово той старой грымзы, может и одна, посмотрим, но не сегодня.
Вовремя обернулась к лестнице, как раз почувствовала жгущую щеку слезу, и сделала несколько глубоких вдохов, и так же тяжело выдохнув добавила:
— Оставьте меня, мне нужно проветрить голову.
Глава 19. Куда уходят ведьмы
День подходил к концу, и я радовалась, что сумерки укроют от любопытных глаз. Плакать мне уже не хотелось. Сколько можно?!
Шла быстро, не думая о том, куда заведет меня такое путешествие. А ведь завело!
Улица быстро кончилась, показалась дорога через луг. И я шла туда не раздумывая, уже за несколько десятков метров ощущая свежесть и терпкость осенней листвы, намокшей от недавнего дождя.
Под ногами месилась в грязь черная земля звучно хлюпая, густые кроны, окрасившиеся в охру красиво, выделялись на фоне потемневшего неба. В воздух поднималась испарина, смывая четкие очертания черных стволов. Залюбовавшись я и забыла зачем ушла из гостиницы.
Дорога вела к тупику, упираясь в частные ворота с забором, а возвращаться не хотелось, но от дороги уходила тропинка в лес, и я свернула туда.
Не останавливалась, пока на небе не появились звезды, а впереди не замаячила поляна и фигура на ней. Я насторожилась, но останавливаться не стала.
Легкое напряжение почувствовалось в воздухе — место силы. Слабое, но я была уверена, что это оно.
Когда до незнакомки осталось не больше нескольких десятков метров я обратилась к ведьминому взору. Девушка вовсе не незнакомкой оказалась. Душа, светящаяся черным серебром, пустила в себя несколько розовых язычков, они опутали ее почти целиком. Я уже видела ее раньше.
— Катэрина?
Не знаю даже кто удивился больше: я или черная ведьма.
Честно говоря, еще не думала что буду говорить ей, когда найду. Но вот она здесь, на старом месте силы.
Черная ведьма обернулась, услышав свое имя. Темно-зеленые глаза блестели от слез, на лице застыла растерянность.
— Ты… — сдавленно прошептала Катэрина тут же делая шаг назад.
— Если под «ты», имеешь ввиду Василису Вершинину, правнучку твоей старейшины, которая с тобой не может связаться, и единственную красную ведьму, то да. Это я.
Ведьма сделала еще шаг назад, наткнулась на камень, бывший когда-то частью большого символа матери-богини, и чуть не упала.
Я ухмыльнулась, уловив ее страх. Не сильный, но ощутимый.
Сделав еще шаг назад, Катэрина все-таки оступилась о подвернувшийся под ноги булыжник. Тихо пискнув она попыталась встать, но только оперлась на локти. Флер страха усилился, и девушка застыла подчиняясь моему взгляду. А я продолжала делать маленькие шаги вперед, наступая медленно и тихо.
И, пока приближалась, осторожно проникала в душу черной ведьмы, ища в ней ответы. Но они оказались совсем не такими как я ожидала.
Да, это ее кровь убила Северьяна Старцева. Она видела, как убивали вампиров Пражского клана. Как Максимильяну подсадили демона, пока он был в отключке из-за подстроенной вампирами аварии. Видела и не помешала. А я видела в ее руках «рубиновое сердце».
Теперь я знала кого она любит, кого ненавидит и боится, и знала чего желает черная ведьма. Я знала чем она обладает. Я знала больше, чем хотела бы.
— Как ты могла его полюбить? — не скрывая презрения и поморщившись брезгливо поинтересовалась я. — Это же Молотов.
Я не верила, что ее любовь взаимна.
— Сердцу не прикажешь, — тихо ответила она и отвела в сторону испуганный взгляд. А, когда снова посмотрела на меня, тот уже изменился. Зажегся решительностью. — Ни одному колдуну, ведьмачке или высшей ведьме не под силу заставить любить… кроме тебя.
Я дернулась как от пощечины — так задели на первый взгляд ничего не значащие слова. Сказаны они были не с трепетом и восхищением. Но заставили взглянуть на себя со стороны.
Мне стало страшно, я не смогла влюбить в себя Максима, когда это было нужно — он полюбил меня уже после того, как открылась полная сила. А вдруг его любовь ненастоящая, навязанная моим собственными желаниями неосознанно?
Встряхнула голову, отбрасывая бредовые идеи.
— Такая любовь не лучше приворота.
Катэрина хмыкнула на мои слова и попыталась встать, но все же остановилась, осталась сидеть на земле.
— Даже матери-богине не нужна была жертва с навязанной любовью.
И мне не нужна.
Я уже пожалела, что заговорила с черной ведьмой на эту тему — мало мне других проблем? Есть к ведьме вопросы и поважнее.
— Отдай мне рубиновое сердце.
— Нет! — воинственно заявила черная ведьма, резко поднялась, не отрывая горящего изумрудного взгляда.
— Зачем оно тебе?
Она открыла было рот собираясь ответить, но тут же закрыла крепко сжав губы.
— Мне не составит проблемы выяснить самостоятельно, — напомнила я кто перед ней. — Ну?
Катэрина не спешила отвечать, обхватила плечи и отвернулась. Я знала, что сбегать она не станет — все равно не выйдет.
— Излечить душу… — горько выдохнув наконец ответила она, так и не повернувшись ко мне.
Я подошла ближе, оставив между нами шаг. В этот момент хрупкая фигура, спрятанная под черным пальто, дрогнула. И рука, которую я собиралась положить на плечо, застыла.
«Черные ведьмы не плачут».
По крайней мере Лидия никогда не плакала. Я даже представить не могла слезы в ее глазах. Вот растрогать маму или Фиму, или бабушку Ираиду — запросто.
Нетрудно было догадаться чья душа так волнует Катэрину. Если еще несколько минут назад мне было плевать как чувствует себя Молотов после избавления от демона, и мысленно я желала ему катиться в Потусторонний мир следом за своим демоном, то встреча с черной ведьмой изменило мое отношение.
Она не строила заговоров с колдунами, не желала смерти их главе, не собиралась с помощью рубинового сердца поработить мир.
Я все-таки положила руку на дрожащее плечо.
— Эй, — неуверенно начала я. Какой точно никогда не была, так это сострадающей. — Почему ты не использовала рубиновое сердце?
Я помнила состояние души Максимильяна. А его демон был слабее, чем молотовский. Если бы не мое вмешательство неизвестно, что было бы с моим колдуном.
Катэрина дрогнула, почувствовав мою руку и обернулась. Смахнула дорожки слез и уставилась растерянным взглядом на меня.
— Не смогла.
Я держала этот древний артефакт всего раз. Но хорошо запомнила его пугающую мощь. Он был полон потока.
Почему не вышло?
Ладно, разберемся, что с ним не так, когда заберу.
— Я могу помочь, — выпалила, поддавшись проснувшейся во мне жалости раньше, чем обдумала кому я собираюсь помогать.
— Правда? — Катэрина захлопала глазами, в которых вместо слез уже блестела надежда.
Выдержав недолгую паузу все-таки ответила:
— Не за спасибо, конечно…
Катэрина опустила взгляд и сделала шаг назад.
— Ты хочешь рубиновое сердце.
— Какая ты догадливая, — не скрывая язвительность ответила я, хотя это и не был вопрос.
— Хорошо, — сдалась без боя Катэрина. — Но мне нужно поговорить с Владом.
О, да! Я бы тоже с ним поговорила. Правда, неизвестно к чему приведет такой разговор. Может и не понадобится Молотову помощь после этого. Но вслух я, конечно, не озвучила крамольные мысли.
— Поговори. Но у меня к тебе есть еще вопросы.
— Задавай.
Я сама себе удивлялась. От этой черной ведьмы столько вреда, а от ее мужика и подавно. Но удивительная мягкость Катэрины обескураживала, выбивала враждебный настрой раньше, чем я успевала его проявить. А жажда свободы и жизни были слишком понятны и созвучны с собственными чувствами. Продолжать копаться в ее душе казалось неправильным. Хотелось быть… человеком.
К тому же место силы, пусть и старое, почти выдохшееся, действовало умиротворяюще.
— Стефания и Молотов.
— Влад больше не имеет отношения к ней. Да и это уже давно не она — оно, монстр.
— Почему вы тогда прячетесь здесь? У нее под носом.
Катэрина пожала плечами и отвернулась, засунув замерзшие ладони в карманы пальто.
— Влад не говорит какую цель преследует Стефания. Я даже не знаю какую цель преследуем мы! Единственное, что точно знаю — чего хочу я…
Голос в конце у черной ведьмы стал срываться, став тихим и тонким. Вот-вот пустит новый поток слез.
— И чего же ты хочешь, Катэрина?
Спросила лишь для того, чтобы поддержать. И не только черную ведьму. Я задавалась таким же вопросом каждый день.
— Любить хочу. И чтобы меня любили в ответ. Так чтобы не оглядываться назад, и не таиться.
Я бы хотела сказать ей что-то подбадривающее, но не знала что. Не умела.
— Завтра на этом же месте, в полночь.
— Хорошо… Подожди, а что ты здесь делала? — спросила я до того, как Катэрина ступила на тропинку.