Потянулась к сумке за телефоном. Под машиной было очень тесно. А когда двери особняка вновь распахнулись и вышли еще колдуны, я вовсе больно ударилась затылком и локтями.
Чертовы одержимые колдуны, направлялись к белому фургону, где спряталась я. И ничего не оставалось, как успеть переползти под седан. Место стало еще меньше.
Нет, у меня-таки разовьется клаустрофобия.
Теперь бежать было точно неправильно. По моим подсчетам в особняке почти никого не осталось током. Мои шансы еще увеличивались. А вот Карины и Фила нет.
Быстро набрала сообщение и отправила Карине. Подумав, написала и Филу на всякий случай.
Потушила на экране яркость до максимума. И не моргая ждала, когда хоть одно из сообщений будет помечено как «просмотрено».
Второй фургон скрылся за воротами. И на подъездной площадке особняка снова стало идеально тихо. Только лампы прожекторов издавали неприятный гул.
Вылезать из своего укрытия было страшно. Хоть и очень хотелось. Подождала на всякий случай несколько минут. И только потом выползла из-под машины.
Пригнувшись побежала к ближайшим кустам. Спрятавшись в колючем шиповнике, и матерясь, когда шипы царапали кожу на руках, я снова затаилась. Но ни ведьмин взор, ни слух, не говорили мне о том, что меня кто-то заметил.
Выбрав для укрытия кусты, я как раз оказалась у окон подвала. И чтобы заглянуть в них, пришлось снова распластаться на земле.
Сердце чуть не остановилось, когда, через покрытое слоем пыли и грязи, стекло, в свете желтой строй лапы Ильича на длинном проводе, я разглядела Максима, подвешенного за руки и к потолку.
На шее колдуна ошейник. Голова чуть повисла, а глаза прикрыты. Конечно, он был в порядке. Я это чувствовала. Но дернулась, когда колдун зашевелился. Поднял голову уставившись прямо перед собой.
И потом увидела ее. Старуха с тростью, в длинном элегантном, но старомодном платье. седые волосы обрамляли лицо, которое когда-то было красивым. Я видела лишь профиль, нос с небольшой горбинкой и поджатые губы. И демона.
Такого, что мне еще не доводилось видеть. Он возвышался над ней, занимал собой пустое пространства подвала. Щупальца цеплялись за стены. Казалось, что хрупкие плечи женщины не способны выдержать такого монстра. Но демон лишь сущность из потустороннего мира. И не имел органической плоти. И все равно его объемы поражали.
Какой же будет та тварь, что они собираются призвать?
Даже думать об этом было страшно. Кожу покрыли мурашки, по спине прошел холодок.
Мне с трудом представлялось, как я буду избавлять от этого демона ведьмачку. Справлюсь ли, если он начнет отбиваться?
Должна. Иначе она призовет того, с кем я действительно могу не справиться.
Тонкие высохшие губы Стефании зашевелились. Он что-то заговорила, но я ничего не слышала. Пришлось прибегнуть к магии, чтобы подслушать. Но мне уже не впервой выступать в роли шпионки.
— Ты зря надеешься, — к тому времени, как заклинание сработало, говорил уже Максим. — Даже если тебе удастся ее поймать, я не буду тебе помогать. Я же уже сказал тебе. Мне плевать на то, что будет с красной ведьмой.
Сердце болезненно сжалось от услышанного. Легкие сдавило невидимыми тисками. Я не желала верить, и ведьмин взор все еще показывал любовь в душе колдуна.
Зачем он лжет?
Прежде, чем я обдумала слова колдуна, приложила к стеклу ладонь и ей скользнула вниз. Пальцы наполнились силой из-за брошенных колдуном слов, разбередивших старую рану в душе, и острые как лезвие ногти непроизвольно поцарапали стекло.
Сразу две пары глаз повернулись в сторону окна, и меня за ним. Замерла под тяжелым взглядом желтых глаз ведьмачки. Такой потусторонний холод просачивался через них, что волоски на теле поднимались неприятно щекоча. А взгляд Максима передавал столько эмоций, что я тяжело сглотнула.
Мне было не то чтобы страшно, скорее растерялась. Меня заметили, но Стефания не спешила поднимать тревогу.
Взгляд Максима испугал. Никогда он не смотрел на меня с такой ненавистью.
Может он не соврал ведьмачке, и действительно, любовь для него не так уж и много значит. Я могла бы залезть в его душу и все выяснить, но сейчас было не время и не место.
— Думаешь? — произнесла Стефания. Неприятный севший голос старухи отрезвил. — Она уже здесь, вот и посмотрим.
Глава 27. Что дороже сердца?
Кривая улыбка Стефании заставила действовать.
Резко подскочила. Не боясь встретить на своем пути колдунов, направилась к крыльцу. Артефакт в сумочке немного утешал. Пригодится на случай, если окажется мало собственных сил. Хотя прикасаться к нему лишний раз желания особо не было.
Я споткнулась на ступеньках, а потом о ковровую дорожку, когда оказалась внутри темного коридора. Свет шел от тусклых бра на стенах, но слишком слабый. Мне все же удалось рассмотрела открытую дверь по той стороне, где должен быть подвал.
Стоило мне приблизится, как из темного проема появился первый колдун. Крепкий здоровяк с каменным лицом и пустым взглядом. Его демон был довольно сильным. Вряд ли мне удастся избавить от него не касаясь, как я проделала это с Николой.
Но при взгляде на этого колдуна, от мыслей, что придется прикоснуться к его губам, и пусть только с одной целью, — избавить от демона, — передергивало от отвращения.
Появилась навязчивая мысль, просто вырвать ему сердце. Но я отмела ее. С каких пор я стала такой кровожадной?
Отшвырнула колдуна в стену. Несколько лампочек в светильниках перегорели. Картина с унылым пейзажем на серой стене упала на пол, и рамка разлетелась в стороны разломавшись на части.
Я скорее нырнула вниз на лестницу, откуда только что появился колдун, пока на шум не подоспели остальные.
Может повезет, как в фильмах — убью главного злодея, и остальные приспешники чертова культа отстанут?
Я дернула ручку уже чуть не задыхаясь от удушливого запах бесовщины. Запаха потустороннего мира. Неужели кроме меня это никто не чувствует?
Наверное, я прибежала довольно быстро. Максим все так же весел на цепях. Стефания повернулась лицом ко входу, вставая к с боку от моего колдуна.
Смотреть не ее демона занимающего большую часть пространства подвала было неприятно. Покрытый черной слизью, с сотнями, тянущимися ко всему вокруг, щупальцами.
И этот «осьминог» из потустороннего мира смотрел на меня. Хотя глаза удалось найти с трудом. Такие же черные, как и он сам.
Демон оплетал голову ведьмачки, его конечности проникали в уши.
— Здравствуй, Василиса.
Чувствовалась в голосе Стефании неприятная вибрация, будто не человеческая. Эта неприязнь примешивалась к отвращению, вызываемому демоном.
Я представила сколько этот демонюка поглощает душ. Вспомнила о работе Николы, поставлять людей в особняк. И злость сконцентрировалась в душе неприятным колючим комком.
Этой женщине я точно вырву сердце.
Я сделала неуверенный шаг. Все-таки этот враг уж очень опасен. Но ведьмачка не предприняла каких-либо попыток остановить.
И это пугало. Потому я сама остановилась. Бросила обеспокоенный взгляд на Максимильяна.
— Зря ты пришла.
Голос его был измученный. Совсем не такой как пару минут назад, когда он заверял Стефанию, что я ничего для него не значу.
— Так получилось.
Рассказывать подробности было некогда. И я только пожала плечами.
— Отпусти его, — потребовала я, вернув взгляд к ведьмачке.
— Он мне нужен. Он живой артефакт.
Она играла со мной. Я чувствовала, как она ждет чего-то. Каких-то моих действий или еще кого-то.
— Она хочет использовать меня вместо рубинового сердца, — пояснил Максим. — Но этого не будет.
Я непонимающе смотрела на Старцева. На его похолодевший взгляд.
— Слышишь меня? — Максим медленно повернул голову к Стефании. — Ты можешь, что угодно делать с этой ведьмой. Мне плевать.
Глава 27. Кто на роль главного злодея?
С каждым словом в сердце будто вонзали по игле. Ни душа, ни разум не желали верить его словам. Да и ведьмин взор показывал, что чувствует ко мне колдун.
— Она думает, что любовь что-то меняет, — хмыкнул Максим. Он все еще разговаривал со Стефанией. — Но ничто никогда не изменится. Высшие ведьмы лишь необходимый ресурс. Не веришь?
Максим криво улыбнулся. Совсем как Стефания. Не видь я его душу, свободную от демонов засомневалась бы в его здравости рассудка и заподозрила бы одержимость. Так не укладывались его слова со всем, что он делал и говорил раньше.
— Не верю, — услышала я свой шепот. — Зачем ты все это говоришь? Из-за нее? Не верю!
Последние слова я прокричала срывающимся на писк голосом.
Но я все же красная ведьма, и я вижу все, самые тайные желания. Меня не обмануть.
— Вспомни Лидию и моего отца, — продолжил Максим. — Чем они отличаются от нас? Ничем. И у них ничего не вышло.
Но я уже не слушала, потянулась к душе колдуна. Но стоило приблизится к карминовому ареолу, как меня чуть назад не отшвырнуло. Ошейник сдерживал силы колдуна, не выпуская их наружу, но и не внутрь возможность проникнуть не давал.
Я ничего не могла сделать. Душа колдуна мне недоступна.
На этот раз я уже закаленная. Какими бы не были болезненными его слова, так просто я не собиралась верить.
План Стефании был понятен. Она не смогла добыть рубиновое сердце, но ей подвернулся Максим. Но что, если я отдам ей артефакт?
Макимильян смотрел на меня, чувствовала, как горящие зеленью глаза прожигают. А потом он будто прочитал мои мысли и мой очередной глупый план спрятанный в них.
— Не смей Василиса. Слышишь? Не смей.
— Меняю колдуна на рубиновое сердце, — ледяным тоном произнесла я.
— Вот как?
Стефания хмыкнула. Но вряд ли ее можно было считать удивленной.
— Отпусти Максимильяна, я отдам тебе сердце.
— Ничего ей не отдавай. Это не поможет! — кричал Максим. Дернулся, пытаясь вырваться из стальных оков, но это было бесполезно. — Она тебя не отпустит!
Едва ли меня волновали предсказанные Максимом последствия. На себя мне было плевать. Если есть возможность освободить Максима… А я потом найду способ вырваться. Убью, в конце концов Стефанию. Пусть только выпустит Максима. Я не знаю, как открываются эти чертовы ошейники.
Стефания вперила в меня пустой взгляд. Демон обвивающий ее тело заелозил под моим ответным. Ведьмачка чуть дернула головой и заговорила:
— Значит оно у тебя. Хорошо, я отпущу его. Покажи артефакт.
— Нет у нее артефакта, — влез Максим. Я прекрасно поняла его многозначительный взгляд. — Разве можно верить высшим ведьмам?
Было чуточку неприятно, но кому верить не стоит так это колдунам. Какой бы он не играл спектакль перед ведьмачкой, осадок у меня точно останется.
— Я что-то не поняла, Максимильян Северьянович, предлагаешь тебя тут оставить?
Он на секунду задумался. Еще бы, перспектива так себе. Но разве не этого он добивался, откровенно причиняя мне боль словами.
— Да, я хочу, чтобы ты оставила меня в покое, — по сбившемуся дыханию я поняла, что слова даются ему тяжело. А паузы между ними похожи на пытку и для меня. — Мне есть, о чем поговорить…
Он поднял взгляд на ведьмачку.
— Мне есть, что обсудить с сестрой. Не так ли, Стефания?
— Чего? — не поняла я. Она же родственница Молотова? Ну или мы так думали. А Влада надули еще больше, чем казалось.
Стефания повернулась к «брату» и острые ногти провели по скуле колдуна, совсем не нежно. Еще чуть-чуть и она пустит кровь. Но при этом ухмылка ведьмачки выдавала ее довольство словами колдуна.
— Я надеялась, что ты догадаешься чуть раньше.
— Догадался, еще когда ты первый раз упомянула сходство с отцом.
Максим всматривался в глаза ведьмачки будто надеялся найти там что-то… Только он знает что.
А я пребывала в шоке от известия. И абсолютно не понимала, что меняет сомнительное родство ведьмачки с колдуном. Почему он хочет остаться? Стефания убила их отца. Хочет погубить человечество призвав самое чистое зло. Не о чем с ней говорить.
— Отдадим ей артефакт и уйдем, Максим? — позвала я, и он переключил свое внимание на меня.
Стефания рассмеялась. Тихо, низко. Неестественно и страшно.
— Вряд ли он пойдет с тобой куда-то. Оглянись, девочка. И смотри внимательней!
И я послушалась. Оглядела стены и потолок, но ничего интересного не заметила. Но только сейчас обратила внимание на пол. Нарисованная мелом пятиконечная звезда, вписанная в круг, заполненный неизвестными мне символами, почти сливалась с серым, цементным полом.
Рисунок выглядел жутко. Ведьмачки обычно поклоняются матери-богине, а у нее нет таких символов. Из звезд, только двенадцатиконечная. А эта выглядела очень кинематографично. Не думала, что у этих мифов про пентаграмму дьявола есть реальная подоплека. Хотя, что это я удивляюсь? Она всегда есть.
Максим был в самом центре рисунка. И мне это совсем не нравилось.
— Что ты задумала?
Голос сорвался, и я выглядела жалко. Хотелось отступить назад и просто убежать отсюда как советовал Максим. Но он же и держал меня на месте.
— Василиса…! — выкрикнул колдун, смотря куда-то мне за спину.
Но я все равно отступила назад и наткнулась на стену. Вот только преграда оказалась совсем не бетонной.
Не успела сообразить, как огромный колдун, на которого я наткнулась, схватили за руки. Еще быстрее на запястьях сомкнулись наручники. Теперь я понимаю почему колдуны правят миром со своими «игрушками». Высшие ведьмы слишком нерасторопны и не замечают вовремя опасности. Или это только я такая?
Попыталась вырваться, но колдун был сильнее.
— Что это?
Максим выругался себе под нос высказавшись о моей глупости, и опустил голову вниз возвращая внимание к пентаграмме под ним. Видимо, он тоже не обращал внимание на пол и сейчас рассматривал рисунок изучая.
— Ты думал я собираюсь пустить его в себя? — насмехаясь над Старцевым спросила Стефания. И злобно рассмеялась. — Нет. Мое тело не выдержит. Зато твое идеально подходит. Как и Игоря когда-то. А в комплекте с ней… Теперь все получится.
Ведьмачка перевела пустой желтый взгляд на меня.
— С ней все будет иначе. Он подчинится тебе и даст мне силу в благодарность.
— Идиотка! — выкрикнула я. — Ему плевать на тебя.
Злой взгляд Стефании метнулся ко мне.
— В твоих силах это изменить.
— Я не буду тебе помогать. Ты сумасшедшая. Этот демон сожрал твои мозги.
Конечно, не в буквальном смысле, но вряд ли это было только ее желание. Изначально — да. Но потом…
Это в сказках главный герой несмотря на все свои ошибки побеждает. За счет удачи, друзей — неважно. Достаточно одного благородного намерения победить зло. Но в реальной жизни ошибки могут стоить жизни. И почувствовав, как кожу на руках жжет раскаленный металл наручников, впитывающий мою силу, до меня наконец-то дошло, что я действительно могу умереть. И не одна. Да и на героя я не тяну. Скорее могу побороться за роль главного злодея. А те всегда получают по заслугам. Вот и я получу за свою глупость. А проснувшееся по моей вине зло погубит человечество.
Глава 28. Что есть зло?
Чувство беспомощности только злило еще сильнее. Я пыталась вырываться. Но помимо наручников меня держал колдун-здоровяк, прижав к каменной груди. А огромные ручищи сжали плечи чуть ли не до хруста.
Хотелось зарычать, что, впрочем, я и сделала.
— Я сумасшедшая? — повторила мои слова Стефания, наигранно возмущаясь. А потом резко сменила тон приблизившись ко мне. — Что ты знаешь о таких как ты? Наверное, думаешь, что я сущее зло? Жалеешь души людей, но лицемерно забываешь о том какая сама. Ты знаешь почему красных ведьм не осталось?
— Знаю, — заявила я уверенно. — Но это была вынужденная мера. Чтобы не дать колдунам мощь карминового потока.
Я покосилась на Максима. Его взгляд был прикован ко мне.
Стефания сделала еще шаг, неприятно шаркая тростью о пол.
— Неправильный ответ, — произнесла она приближаясь.
Рассматривать ее лицо вблизи, видеть тьму потустороннего мира, сквозь желтый взгляд, было неприятно. Но я была беспомощна в руках колдуна, не меньше, чем Максим подвешенный на дыбе, и отстраниться не могла.