А вот Дэй, напротив, как боец был очень неплох. Не понимаю, почему так. Он же тоже, как и я, родился самым первым: малюсеньким, беспомощным, почти нежизнеспособным… только потом Дэй, пройдя все этапы взросления вместе с остальными «первенцами», вдруг перековался в почти-хвыра со всеми вытекающими: и сила у него, и быстрота. Даже лучше – в нечастых стычках с братьями, Дэй демонстрировал значительное превосходство. Поэтому, когда Дэй благородно предложил взять маонца на себя, я, не колеблясь, отошел в сторону. Надеюсь, Дэю удастся угомонить его, не прибив.
Первый обмен ударами показал, что борьба идет вполне себе на равных: маонец попытался достать Дэя волосами, тот отпрыгнул, потом подскочил, оттолкнулся от ствола невысокого дерева и, двигаясь сверху вниз, совершил удар ногой, целясь в голову, к сожалению, полноценного удара не вышло: только по касательной задел, так как маонец извернулся. Мягкая волосяная плеть настигла Дэя в воздухе и дернула, смазывая приземление. Потом подтащила к маонцу, Дэй чудом избежал острых когтей. Блин, волосы эти – сильная штука! Если бы нам не требовалось беречь маонца, можно было бы отчикать эту его злобную волосню. Тем временем Дэй вывернулся из плена шевелюры, провел серию ударов по корпусу и схлопотал прямой в челюсть. Хорошо, что она у него крепкая. Но все равно неприятно.
- Баламут, а ты не знаешь хотя бы пары слов на маонском?
- Строго говоря, этот древний язык нельзя назвать «маонским»…
- Да не важно! Так знаешь или нет?
- Только самые простые фразы.
- Так нам и простой фразы хватит. Давай, надо сказать что-то вроде: «мы не враги, нас послал Прабодхан!»
Баламут что-то проскрипел, но дерущиеся его не услышали.
- Блин, громче! Что – не видишь, сейчас Дэю наваляют!
- Пф! Тоже мне – горе! – проворчал Баламут: вот мне всегда чудилось, что Дэй ему не очень нравится.
Несмотря на свое отношение к братцу, Баламут попробовал произнести фразу громче. А потом еще громче. На третий раз, когда я уже почти оглох, маонец услышал обращенную к нему речь, отпрыгнул от Дэя подальше и замер, с подозрением нас рассматривая. Потом он сказал что-то в ответ.
- Баламут, давай, переводи, что он хочет?
- Да Космос его знает, - меланхолично ответил ИИ. - Он использует языковую форму более высокого уровня. Я его не понимаю.
- Так скажи это ему! Объясни, что ты можешь только по-простому балакать! Давай, а то как бы он снова Дэя месить не начал!
Баламут что-то сказал, маонец фыркнул, как мне показалось – презрительно, а потом они еще минут десять переговаривались. Наконец, Баламут снова заговорил на нашенском:
- В общем, он нам не очень верит. Поэтому требует провести какую-то хрень под названием «синхронизация». Короче, как я понял это что-то типа чтения мыслей. Дэй ему, кажется, не очень понравился, так что хочет «синхронизироваться» с тобой.
- Чего? Ну, нет! Я к этой жуткой твари и близко не подойду, тем более не дам мои мысли читать!
- Тинни-трусишка! Тинни-трусишка! – издевательским тоном пропел Дэй.
- Да чтоб у тебя в жопе черная дыра зародилась, Дэй! Он страшный, и я к нему не подойду. Если хочешь, иди сам с ним синхронизируйся! Баламут, может, обойдемся без этой фигни непонятной? В смысле – без синхронизации?
- Не. Не получится, - Баламут пошипел немного динамиками, словно раздумывая, стоит ли пояснять, потом, видимо решил, что я так от него не отстану и продолжил, - Тин, ну ты сам подумай, прорва времени прошла с тех пор, как он был ну… телесным. Он не знает основных рас – при нем жили совсем другие народы, не владеет стандартным языком, не умеет считать, не сможет пользоваться техникой. А во время этой самой синхронизации все эти знания будут мгновенно получены и усвоены. Короче, давай, Тин!
- Не-а. Вон, пусть Дэй идет, он смелый!
- Ну и пойду! Баламут, скажи, что Тин трусит, а я – готов!
Баламут снова принялся скрипеть на все лады, маонец хмурился, но потом все-таки согласился на Дэя.
Ну, что я хочу сказать: хорошо, что я не согласился на эту фигню. Во-первых, она оказалась связана с самодвижущейся волосней: маонец расположил пряди на Дэе, опутал его, как паук добычу. Во-вторых, контакт оказался весьма плотным, маонец встал близко-близко, а потом и вовсе - прижался к брату, так что их макушки, животы, бедра соприкоснулись. Дэю-то это было хоть бы хны, он даже довольным выглядел, а вот меня прямо в жар бросило при мысли, что голый иномирец ко мне привалится всем телом. Стыдоба. Я не ханжа, просто не люблю прикасаться к малознакомым существам. Ну, а в-третьих, синхронизация оказалась болезненной для обоих. Во всяком случае, в процессе оба кривились, а когда волосы сползли с Дэя и он, и маонец бухнулись на землю почти без чувств.
Очухались через некоторое время. Сначала маонец, потом - Дэй. Пока они валялись, я успел внимательно рассмотреть представителя древней цивилизации и не мог не заметить, что он довольно сильно отличается от тех маонцев, которых я уже видел: и Прабодхан, спутник непутёвого Рунако, и остальные “живые статуи” были изящными и стройными. Я не встречал ни одного маонца, страдающего ожирением или обладающего диспропорциональным телом: все как на подбор были тонки, легки в движениях, даже воздушны, но не худы. Их тела и черты лица были идеальны, они с первого взгляда покоряли совершенством линий, плавностью изгибов, гармоничностью всего образа. Поначалу наш маонец казался таким же, но сейчас, не сокрытый волосами, он явил взгляду совсем не типичное для своего народа телосложение: мышцы были объемны, контурированы, сквозь кожу просвечивали синие линии сосудов, челюсть не могла похвастаться той же женоподобной узостью, что у остальных маонцев. Широкая шея переходила в мощную грудную клетку, на животе четко выделялись квадратики пресса. Короче говоря, нам попался маонец-качок. Крупный такой. Ну, для маонца во всяком случае.
Миссия была выполнена, а, значит, мы с Дэем могли поворачивать в сторону города. Однако, когда мы подошли к вездеходу, то обнаружили, что он… сожран. Какая-то огромная полупрозрачная дрянь обволокла технику своим студенистым телом и некоторые части уже начали разрушаться, растворяясь под действием чего-то заменяющего твари желудочный сок.
- Ну, е-мое! – огорченно вздохнул Дэй, - ты смотри, уже попортил машину-то! Тин, давай, шевелись, нужно этого слизняка укокошить и от транспорта отковырнуть, а то он непоправимо разрушит нашу вещь!
- Нет! – маонец вцепился брату в плечо, затормозив его движение в сторону вездехода. - Это создание трогать нельзя!
- Почему?
- Это же очевидно! Оно растворяет металл, следовательно, во внутренней полости содержится весьма едкое вещество. Вон там, на боку – видишь? – находятся небольшие отверстия. Если присмотреться, то можно заметить протоки, ведущие к полости с едким веществом. То есть оно, скорее всего, может этой жидкостью «выстреливать». Подойдешь - и получишь заряд в рожу.
- Да ну, может, оно не попадет, - неуверенно предположил Дэй.
Маонец выразительно закатил глаза, взял первый попавшийся булыжник и кинул его в сторону слизня. Раздалось шипение, и струя прозрачной жидкости метко сбила камень на подлете. Под действием этой адской дряни камень поплыл и через пару секунд превратился в лужицу. Дэй некоторое время недоверчиво разглядывал месиво, оставшееся от камня, потом повернулся к невозмутимому маонцу:
- Так и чего теперь? Может, издаля его расстрелять?
- Ага, чтобы находящиеся под давлением внутренние жидкости расплескались во все стороны! Только дождичка из кислоты мне и не хватало для полного счастья!
- Не, ну а какие еще варианты остаются? – немного раздраженно спросил Дэй.
- Пойдем в город ножками, - сразу предложил маонец. - Тут ведь не слишком далеко. Если не тормозить, через пару дней будем на месте. И это… Дэй, да? Короче, нам бы поторопиться надо.
- М? – брат вопросительно приподнял то место, где должна была бы быть бровь.
- Скоро сюда второй отряд притопает. Ну, этих… - маонец сделал неопределенный жест, указывая куда-то в сторону недавней бойни.
- Ну и что? – брат недоуменно пожал плечом, – первый отряд тебя вообще не запарил, а сейчас ты не один – справимся!
- Да тут такое дело… - маонец поморщился, мне показалось, что с некоторой неловкостью, - не хотелось бы и их убивать.
- Причина?
Маонец зло сощурился – приказной тон Дэя ему явно не пришелся по душе, однако, все же ответил:
- Ситуация получилась неприятная, я как бы сам виноват. Понимаешь, мне в первый день соображалось не очень, все было как в тумане… короче, кажется, я убил их сородича.
- То есть ты первый начал? А почему ты убил того, первого аг-яла, не помнишь?
- Э… ну, я есть хотел.
- Ты его что – сожрал? – поразился Дэй.
- Ага. Эй, не смотри с таким видом! В мое время этого народа еще не существовало, зато были очень похожие неразумные существа, у которых было вкусное мясо, мы их разводили для еды.
- Блин, аг-ялы же одежду носят! Как бы понятно, что они разумные!
- Не. Тот был без одежды. И ростом поменьше.
- Ты чего – ребенка сожрал? – ужаснулся я.
- Наверное. Да хватит на меня пялиться с таким осуждением! Говорю ж – я не знал, что они разумные.
- Блядь, какая-то ебанина выходит, - Дэй удрученно поскреб череп, - ну, ладно, чего уж теперь… так, город в той стороне, нужно поспешить!
И мы ломанулись.
========== -2- ==========
Пока мы бежали, я все время украдкой изучал маонца, уж больно он волновал меня своей необычностью. Ну, правда: Прабодхан, да и остальные маонцы, были не только красивы, но и подавали себя по-особому: плавные, неспешные движения, четкая, хорошо артикулированная речь, пластика такая… как бы это сказать – текучая. Словно многажды отрепетированный танец. Никто из них не злоупотреблял жестикуляцией, никаких резких, дерганных движений или, упаси Космос, крика. Пожалуй, можно назвать этот народ чопорным. Немного холодноватым. Точнее, можно сказать, что они сдержанны в выражении эмоций, ведь я-то точно знал, что Прабодхан был каким угодно, только не холодным – Рунако все время появлялся со свежими царапинами, впрочем, огорченным братец не выглядел. Но на людях Прабодхан себе такого не позволял, держал лицо.
А наш новый знакомец, представившийся Садаршаном (ну и имечко!) смеялся громко, аж подхрюкивал, двигался быстро, иногда слишком резко – вещи ломались прямо в его пальцах, ни следа привычной маонской сдержанности.
Когда начало смеркаться, Дэй предложил сделать привал и обустроить лагерь ну хоть как-нибудь, обосновывая необходимость укреплений агрессивной живностью.
- А здесь водятся животные? Я никого, кроме тех вкусных, но прискорбно разумных, не встречал. Ну и еще то существо из желе, но оно не в счет: несъедобное. Так, значит, с наступлением ночи, на твоего названного брата начинают нападать разные дикие создания?
- Ну, да. Только Тинни не названный, а обычный брат. Единокровный.
- Да? Вы же не похожи. Стоп! Мы же синхронизировались, но я почему-то почти ничего о тебе не знаю. Допустим, я не такой уж и великолепный специалист по всем этим тонким материям, но хоть что-то должно было отпечататься…
- Знаешь, наши народы, похоже, не очень хорошо синхронизируются, - признался Дэй с неловким смешком.
- Допустим. В разговоре со мной был упомянут Прабодхан. Он… он ваш наниматель? Начальник?
- О, нет, нет! Праби, ну, типа влился в нашу семью, он попросил помочь с пробуждением, вот мы помогаем типа по-родственному, - Дэй радостно заулыбался, а у Садаршана чуть челюсть на землю не упала от удивления.
- Прабодхан что?
- Ну, понимаешь, у меня и Тина много братьев. Правда много. И вот один из них выбрал Праби своей парой. Как-то так.
- Прабодхан Великолепный, магистр нескольких наук, признанный гений, тот, кто утверждал, что создание устойчивой пары – удел ущербных духом… завел себе любезного друга? И он уже с вашим братом сколько? Один полный цикл смен сезонов наберется?
На лице Садаршана читалось явное недоверие. Н-да, кажется, Прабодхан слыл среди своих закоренелым холостяком. Убежденным таким.
- Слушай, ну вот так не скажу точно – сколько, - Дэй нахмурился, у Садаршана явно были претензии к нашему Прабодхану, - но, чтобы ты представил себе порядок, у них уже дети вылупились, подросли, ходить научились и говорить - тоже.
- Ребенок? Прабодхан стал отцом?
- Ага. У них с Рунако получились прекрасные мальчишки. Правда, их имена я никак запомнить не могу – очень языколомные.
Садаршан потряс головой и принялся за расспросы, он никак не мог поверить, что тот самый Прабодхан, которого он знал столько лет, пробудившись ото сна, разительно переменился. Мы с Дэем не упустили возможности и постарались вытянуть из Садаршана как можно больше информации про нашего родича. Интересно же! Былое наш собеседник вспоминал неохотно. У меня создалось такое впечатление, что сородичи относились к Садаршану с некоторым пренебрежением, он отвечал тем же. Я, естественно, держал это наблюдение при себе, Дэй же никогда тактом не отличался, спросил напрямки:
- Так я не понял, тебе Праби не по нутру? И остальные, типа, тоже?
- По нутру, не по нутру… что тут скажешь, если с ними общаться просто невозможно? Только и могут, что трындеть о своих проектах, о новых исследованиях в области бесконтактного воздействия, обсуждать последние сплетни и слухи, да выспрашивать о всяких скучных вещах. Ну их! Я им говорил, что требуется потратить некоторые средства на изучение ближайших галактик, но разве кто меня послушает? Заперлись все в своих лабораториях и довольны! Я говорил, что отсутствие регулярных войск – это преступное пренебрежение безопасностью, однако на меня смотрели как на идиота, дескать, это все моя личная паранойя. Даже средств на наемников не выделили, скупердяи! Я предрекал, что корабли для супердальних перелетов могут понадобиться, однако все мои доводы были проигнорированы. Что в итоге? Когда появилась угроза, все ко мне прибежали с претензиями! А я что? У меня никакого технического обеспечения, куцый штат сотрудников и ноль возможностей помочь этим олухам. - Садаршан горестно покачал головой. – Вот так все и погибло!
- То есть, ты был чем-то навроде военного министра? – уточнил Дэй.
- Почти. У нас вообще такого понятия не было, я был как бы добровольцем. Мои сородичи были крайне беспечны в отношении внешних угроз, я же – наоборот, иногда много циклов подряд не смыкал глаз, все пытался понять, откуда может прийти беда и как от нее защититься.
- Праби рассказывал про предчувствия, вещие сны, иногда приходящие к представителям вашего народа. Это был он? Такой вещий сон? Из-за этого ты вопреки всему ждал несчастья? – спросил Дэй.
- Да. Тогда я не был уверен, но теперь знаю точно – да.
- В смысле «не был уверен»?
- Не так уж просто объяснить.
- А ты все же попробуй! – почти приказал Дэй, и Садаршан к моему удивлению послушался.
- Вещие сны, предчувствия, работа с сознанием – своим и чужим, это все относится к тонким материям, и я во всем этом… не силен. Наши сны контролирует подсознание, поэтому наши страхи и тревоги частенько прорываются в кошмарах или просто неприятных снах. Которые, кстати, могут быть весьма реалистичны, вплоть до запахов, вкусов, тактильных ощущений, мельчайших трещин на поверхности предметов – из-за этих подробностей обычный плод работы подсознания легко перепутать с предчувствием. Я не мог быть абсолютно уверен в том, что ошибки нет. И только потом, когда ничего уже нельзя было изменить, я узрел те же сцены, что в своих снах. Странно, что предчувствие посетило именно меня, да еще с таким огромным отрывом от события, еще удивительнее то, что никто более не предвидел катастрофу. Вот почему тот же Прабодхан не прозрел нашу погибель? Ему-то наверняка поверили бы, а не осыпали замаскированными насмешками.