- Я буду просить вас, Федор Андреевич, снова взять меня с собой… - смущенно попросил Карамушкин.
- Да, да, вы обнаружили хорошие способности, - уж совсем тихо сказал старый геолог. - Я непременно и с удовольствием возьму вас…
Почти сутки проспал Черемховский в чистой, светлой палате больницы. Процедуры и лекарства, принятые им сразу по приезде, дали хороший результат.
- А знаете, батенька, это вы спасли жизнь профессора, - говорил врач фельдшеру после осмотра Черемховского. - Удивляюс ь, знаете, вашей настойчивости. Выскочить из этакой глухомани в четыре дня с таким больным на руках - это не каждый сумеет.
- Моя роль, доктор, была более чем скромной, - отвечал фельдшер. - На моем месте каждый смог бы пройти быстро это расстояние. Дело в помощниках, в наших золотых советских людях. С ними никакие беды не страшны…
Почувствовав себя лучше, Черемховский попросил, чтобы к нему прислали Карамушкина. Впалые щеки и провалявшиеся глаза старого геолога указывали на то, сколько страданий испытал этот человек за пять дней болезни. Лицо его было озабоченным: он уже думал о делах отряда.
- Мне пока запрещают сноситься с отрядом, - сказал Черемховский, - поэтому прошу вас еще об одном: написать то, что я продиктую для начальника комплексной Приамурской экспедиции…
Отдыхая после каждой фразы, Черемховский доносил о результатах работы отряда, об исчезновении Дубенцова и Анюты, о мерах, принятых для их розыска, о магнитной аномалии… В заключение он просил выделить самолет для поисков заблудившихся. …Назавтра в полдень маленький самолет, принадлежащий комплексной Приамурской экспедиции, вылетел к лагерю. В задней кабине его виднелась длинная, нескладная фигура Карамушкина.
Часа через три благополучного лёта внизу показалось стойбище. Самолет сделал над ним круг. Внизу бегали и прыгали, махая руками, орочи. Но приземляться тут не было причины. Карамушкин хорошо ориентировался по местности. Он без труда угадал устье Удом и, хотя лагеря здесь уже не было. Марь, которую с трудом преодолевал караван, с самолета выглядела ковром, разрисованным мозаикой кочкарника.
Наконец впереди, на зеленом полотне редколесья, забелели палатки лагеря. Самолет стал кружить над ним, снижаясь с каждым кругом. Вот уже виден и котел над костром, и колья, поддерживающие палатки, а вон и лошадь с перевязанной ногой… А людей не видно. Ага, вон один!..
Фельдшер узнал в нем рабочего Скуратова. Тот машет руками, бросает вверх картуз.
Карамушкин выбросил вымпел с маленьким зонтомпарашютиком. Вымпел падает недалеко от палаток, и Скуратов мчится к нему. Самолет снова стал набирать высоту, делая круги над лагерем. Скуратов еще читает вымпел. Вот он замахал руками и стал указывать картузом в сторону сопок. Потом сообразил: схватил что-то у костра, бросился к крайней палатке. На ее белом полотнище появились крупные черные буквы, писанные углем: «Дубенцова нет.
Отряд на Кедровой сопке. Шурфы. Придут вечером…»
Самолет направился к Кедровой сопке и там сделал несколько кругов. Людей не сразу удалось разглядеть. В зарослях была обнаружена сначала белая лошадь, и уж потом неподалеку Карамушкин разглядел меж кустами нескольких человек. Они неистово махали руками, приставляли ладони рупором к губам и, видимо, что-то кричали. Пилот помахал им рукой, и самолет лег на обратный курс. Теперь он летел через тайгу, срезая большой угол, образуемый руслом Хунгари и прямой линией на Комсомольск.
Спустя четыре часа после посещения лагеря фельдшер докладывал начальнику комплексной Приамурской экспедиции о результатах полета. Он преднамеренно не пошел сразу к Черемховскому: ему хотелось, чтобы вместе с неприятной вестью профессор был бы проинформирован и о мерах по розыску заблудившихся.
Глава тринадцатая
По другую сторону Сихотэ-Алиня. - Страховые агенты. - Задание. - Главный резидент. - План действий.
Тем временем по другую сторону Сихотэ-Алиня, где пролегала морская граница между Советским государством и Японией, также происходили события, связанные с тайной Красного озера.
В конце июня с пароходом из Владивостока в Советскую гавань прибыли двое, назвавшиеся страховыми агентами. Представитель пограничных властей, ознакомившись с документами прибывших, не нашел оснований не доверять этим двоим, как и многим другим пассажирам, прибывшим в Советскую гавань по различным делам, и они затерялись в толпе на пристани.
В тот же вечер страховые агенты приступили к работе, обходя квартиры и заполняя страховые бланки. В квартире немолодого холостяка, работника судоверфи, один из пришедших, пожилой, грузноватый, с обрюзгшим лицом, стал объяснить хозяину значение страхования, а другой, помоложе, рыжий, с узким лицом и лукавыми глазами, внимательно осматривал обстановку и прислушивался к посторонним звукам. Потом он подал условный знак своему коллеге, и тот сказал:
- А теперь приступимте к делу, товарищ Ставрук…- Слово «товарищ» он выговорил с явной издевкой.
Хозяин квартиры слегка вздрогнул, встал. Он был высок, хмур, с маленькой круглой черной головой и богатырскими плечами,
- Не кажется ли вам, что вы ошибаетесь? - спросил он, подходя к окну и прикрывая занавеску.
- Нет, не кажется. Мы с вами знакомы по Амуру…
- Говорите задание и убирайтесь, - приглушенной скороговоркой произнес Ставрук. - Здесь опасно.
- Вас подозревают?
- Пока нет, но обстановка опасная…
- Не извольте беспокоиться, дорогой, наша организация наилучшим образом законспирирована. А чтобы не было лишних подозрений, у нас имеется ширма. - С этими словами он извлек из портфеля бутылку с водкой и поставил ее на стол.
- Организуйте что-нибудь съедобное, - продолжал обрюзглый, - объясним при необходимости, что встретились со старым приятелем.
Они отпили по глотку водки, и пожилой снова заговорил:
- Задание, которое я вам привез, наиболее ответственное из всех, до сих пор дававшихся вам. На днях вы получите вызов в Хабаровск на двухмесячные курсы плановиков. Но отправитесь не в Хабаровск, а в горы СихотэАлинь вот с этим молодым человеком, - и он указал на своего узколицего спутника. - С вами отправится еще одно лицо, которое будет начальником боевой группы. Возможно, будет проводник, ороч, если удастся отыскать его.
Тем временем узколицый почти не сидел на месте. Он то подходил к завешенному окну и через шелку посматривал на улицу, то шагал по комнате, сцепив за спиной руки. Когда обрюзглый, обратив внимание на его нервозность, предложил ему выпить, он залпом осушил чайную чашку и не стал закусывать.
Этот «страховой агент», носящий сейчас фамилию Храпова, был не кто иной, как один из участников похода с отцом Виктора Дубенцова - геологом Дубенцовым Иваном Филипповичем. Пятнадцать лет назад он выходил отсюда в составе геологической партии Дубенцова-отца на запад. Они втроем, сопровождаемые проводником орочем, пересекли Сихотэ-Алинь и по пути обнаружили большие залежи железной руды. Ороч вернулся с верховьев Ху нгари, Дубенцов же со своими спутниками достиг Амура. Там они были задержаны патрулем оккупационной японской армии.
Японцы пытались переманить на свою сторону русских геологов Дубенцова и Чумарина, вместе с которыми был и этот - топограф-практикант Петров, бывший тогда студентом Владивостокского политехнического института.
Им предложили вести японский топографический отряд к обнаруженному ими месторождению железа. Дубенцов и Чумарин категорически отказались. Петров согласился, но он был болен и двинуться в поход немедленно не мог. Оккупанты расстреляли Дубенцова и Чумарина, а Петрова вместе с захваченными материалами отправили в Японию.
Вскоре после того интервенты были выброшены с советского Дальнего Востока, и тайна месторождения железа осталась в их руках.
Весной этого года японские шпионы передали сообщение своим хозяевам о готовящейся экспедиции известного геолога Черемховского и о предполагаемом маршруте.
Вскоре после того главный резидент японской разведки на советском Дальнем Востоке и получил из Японии Петрова… Петров должен был пробраться к месторождению и помешать экспедиции Черемховского.
Именно эту задачу и ставил сейчас перед Ставруком обрюзглый.
- Каким образом мы должны это сделать? - глухо спросил Ставрук. - И что нам предпринимать, если экспедиция окажется у месторождения раньше нас?
- Вы располагаете надежным средством, - равнодушно ответил обрюзглый.
- То есть?
- Бактерии чумы и холеры… - тихо, но многозначительно сказал рыжий, носящий фамилию Храпова.
- Если экспедиция выйдет к месторождению раньше вас, вы свяжитесь с ней, - продолжал обрюзглый, - и объясните Черемховскому, что заблудились во время охоты. А потом ликвидируете экспедицию. Если экспедиция окажется многолюдной, тогда при первом же удобном случае вот этот молодой человек заразит пищу. Он имеет необходимые инструкции. Что не сделают бактерии - довершит оружие. От экспедиции Черемховского не должно остаться никаких следов. Она должна исчезнуть бесследно.
Есть ли вопросы?
- Какова гарантия, что мы найдем месторождение?
- У меня есть фамилия нашего бывшего проводника, ороча, - сказал рыжий, мигая лукавыми глазами, - вот она:
Соломдига. Я помню и его стойбище и завтра же отправлюсь туда для выяснения. Если же Соломдиги не окажется в живых, поведу я. Полагаю, что найду.
- Во сколько оценено задание?
- Лично вы получите на свои расходы пять тысяч,
- И это все? - с удивлением спросил Ставрук.
- При выполнении задания получите от меня еще двадцать пять тысяч. Вас это устраивает?
Ставрук поморщился:
- Что-то уж очень мало. Такое задание…
- Можете не беспокоиться. Вы же знаете, что за хорошо выполненную работу мы хорошо платим. После выполнения задания вы скрытно выйдете на Амур. На этот случай на вас уже заготовлены документы, с которыми вы прибудете в Хабаровск. …На следующий день Петров отправился в стойбище на поиски ороча Соломдиги, а официально - проводить страхование. Он вернулся в гостиницу поздним вечером.
- Ороч живет и здравствует, - докладывал Петров обрюзглому. - Он согласился быть моим проводником в отдаленные стойбища для страхования орочей.
Кроме обрюзглого, в номере был третий участник диверсионной группы - коренастый человек с квадратной, монгольского типа физиономией.
- Познакомьтесь, - сказал обрюзглый, - мой старый друг господин Судзуки, но вы называйте его корейским именем Ким До Бу. Под этим именем его должны знать Ставрук и ороч. Вы и Ставрук поступаете под его начальство.
- Как вы думаете заставить проводника вести нас к месторождению железа? - спросил японец на чистом русском языке.
- Я предлагаю вашему вниманию следующий план… - деловито заговорил Петров.
Судзуки, слушая Петрова, с удовлетворением кивал головой, а когда тот кончил, японец вопросительно взглянул на обрюзглого, как начальник на подчиненного, и спросил:
- Вместе разрабатывали план?
- Точно так, господин Судзуки.
Прошу вас организовать все так, чтобы послезавтра мы могли выйти. Еще раз тщательно проверьте, чтобы лошадь, оружие, провизия были в условном месте. С вами мы больше не встречаемся. С вами, - Обратился он к Петрову, - встречаемся через двое суток.
Глава четырнадцатая
Разговор в тайге. - Соломдига припоминает старых знакомых, - Двое с лошадью. - Проводники к Сыгдзы-му. - Диверсанты обманывают Соломдигу. - Катастрофа на переправе. - Голодный паек. - Вор. - Попытка Соломдиги к бегству.
Соломдига и рыжий вышли из стойбища с рассветом.
До ближайшего стойбища предстоял напряженный двухдневный переход, поэтому Соломдига торопил своего спутника.
Они ушли достаточно далеко, когда носящий фамилию Храпова сказал Соломдиге:
- Мне кажется, мы с тобой когда-то встречались, любезный…
Соломдига не сразу понял. Он повернул свое бронзовое круглое лицо в сторону рыжего и с недоумением улыбнулся. Веселый по натуре человек, Соломдига принял слова своего спутника за шутку.
- Ты не понял меня? - спросил рыжий.
- Моя мало-мало худо понимай русский, - извинительно улыбнулся ороч.
- Ты не знал меня раньше? Давно, пятнадцать лет назад, не знал? Меня, меня? - тыкал он себя пальцем в грудь.
Поняв, что «страховой агент» говорит серьезно, Соломдига подумал, что-то припоминая.
- Моя думай, однако, - заговорил он, - тебе маломало знакомый есть. Партизаны, однако, ходи?
- Правильно, правильно, вот и вспомнил! - воскликнул рыжий. - Мы к партизанам уходили на Амур, а ты нас вел через Сихотэ-Алинь, помнишь?
- Моя теперь хорошо помни тебе, - оживился Соломдига - Дубенцов начальник, компания ходи Сыгдзы-му.
Дубенцов находи много железа! Где его теперь живи? Как тебе фамилия?
Рыжий хотел было ответить, но ороч, опередив его, воскликнул:
- Моя помни, помни теперь - Петров! Тебе тогда учись школа Владивосток, компания Дубенцов ходи, маломало работай.
Распутывая в памяти нить давно минувших событий, Соломдига не подозревал, что тем самым он окончательно закрывает себе путь обратно, в родное стойбище.
Под вечер впереди на тропе послышался лай собаки.
- Однако, люди есть там, - сказал ороч, всматриваясь в сумрак леса и прислушиваясь.
Когда спустились по откосу в темный распадок, увидели там навьюченную лошадь и двух неизвестных в дождевиках и проолифенных зюйдвестках. Лошадь паслась в густом пырее, люди сидели у ручья, курили. Рядом с ними лежали три винчестера.
- Здравствуйте, добрые люди,- произнес Петров. - Далече ли путь держите?
Судзуки и Ставрук, - это были они, - с радушием встретили подошедших.
- Уж так далеко держим путь, что и сами толком не знаем, куда, - смеясь, сказал Судзуки. - Присаживайтесь, товарищи, отдохните в нашей компании.
Петров, а за ним и Соломдига, сбросили свои рюкзаки, присели на камнях у ручья. При этом Петров, присаживаясь рядом со Ставруком и Судзуки, шепнул, чтобы его теперь называли только Петровым.
- Вот, отстали от экспедиции, - мрачно заговорил Ставрук, гася в ручье папиросу. - Должна бы идти по этой тропе, а следов не видать.
- Это что же за экспедиция? - спросил Петров, подмигнув при этом Ставруку.
- Геолог есть такой - Дубенцов, может, слыхали?
- Моя хорошо ему знакомый! - воскликнул Соломдига, пришедший в большое возбуждение.
Он и Петров наперебой стали вспоминать и рассказывать о том, как пятнадцать лет назад они вместе с Дубенцовым пересекали Сихотэ-Алинь, какие приключения встречали на пути, как Дубенцов нашел месторождение железа.
- К этому-то месторождению и идет теперь наша экспедиция, - объяснил Судзуки, выслушав Соломдигу и Петрова. - А вот мы отстали от нее и теперь решительно не знаем, где искать Дубенцова.
Соломдига с жаром начал рассказывать, каким путем можно пройти к Сыгдзы-му, но ни Судзуки, ни Ставрук никак не могли понять то, что он говорил.
- Сколько дней идти туда? - спросил Ставрук.
- Моя думай, двадцать дней, - предположил Соломдига.
- Эге-е! - воскликнул Ставрук. - Конечно же, мы никогда так не найдем свою экспедицию, только хуже заплутаемся.
- А послушайте-ка, добрые люди! - воскликнул Судзуки. - Раз вы хорошо знаете, куда путь, и раз дело у вас не ахти как срочное, то не возьметесь ли вы провести нас туда? Предлагаю вам по десять тысяч!
Петров стал отпираться, внимательно следя при этом за Соломдигой, который начинал колебаться. И когда диверсант убедился, что ороч готов предложить свои услуги, он сказал:
- Э-э, да где наша не пропадала! Повидаем Дубенцова, поохотимся возле озера, там много изюбря… Я согласен!
Этого, кажется, Соломдига и ждал. Он тоже решительно заявил о своем желании еще раз повидать Дубенцова и побывать у Сыгдзы-му. В попутном стойбище он предупредит, чтобы передали домой о его походе к Сыгдзы-му, Тут же было оформлено на бумаге трудовое соглашение, скрепленное подписями обеих сторон, и был выдан на руки аванс в половинном размере. Они заночевали здесь же, в распадке, а с рассветом тронулись в далекий путь.