– Эти музыканты прибыли из страны Ог, дочь моя, ответил он. Они давно уже не приезжали к нам. Но каждый их приезд – праздник для нас.
– Почему?
– Их музыка – это музыка богов, моя девочка. Она очень древняя. И я понимаю, почему она тебя затронула.
Эскандерия вопросительно посмотрела на отца. Старшие дети не участвовали в разговоре, беседуя между собой о чем-то своем.
– Эти люди имеют те же корни, что и род моих предков, Эскандерия. У нас общая прародина, далекая страна Му. Когда ты подрастешь, ты больше узнаешь об этом.
– Почему не сейчас? А где она сейчас, эта страна Му?
– Мои предки много тысяч лет назад жили в этой прекрасной стране. Жили счастливо и долго. Но в один прекрасный день случилась страшная катастрофа, и страна погрузилась под воду. Много людей погибло. Те, что спаслись, оказались в Атлантиде, как мои предки, другие же уплыли в страну Ог, это большая горная страна, на большой земле Сурин к югу от нас. Эти люди сохранили нашу древнюю музыку.
– А о чем они пели? Я ничего не поняла.
– У них другой язык, дочь моя. В мире много разных народов живет, и они разговаривают на разных языках.
– Как интересно! Я хочу научиться понимать эти песни и то, что они говорят! Можно ли научиться этому?
Инантру опять вспомнил о предсказании звездочета. Вот, его дочь уже хочет учиться разговаривать на других языках!
– Можно, дочь моя. Я немного понимаю их язык, но недостаточно, чтобы научить тебя. Но попробую найти тебе учителя, чтобы он давал тебе уроки.
– Как здорово! – Эскандерия захлопала в ладоши. Дениза и Ишванду с удивлением посмотрели на нее. – А я научусь так же петь и играть, как они?
– Если на то будет воля наших богов. Тамингл уже учит тебя. Тебе этого недостаточно? Подрастешь, дочь моя, всему свое время.
Эскандерия замолчала, а потом тихонько запела одну из тех мелодий, которые исполняли музыканты из далекой страны. Она продолжала ее напевать и потом, когда все вернулись домой, на удивление Меринды. Инантру понял, что силы судьбы уже начали проявлять себя, и ему нужно быть начеку.
Глава 5
Эскандерии только что минуло пять лет. Отшумели веселые торжества по случаю ее дня рождения, на которые, как обычно, собрались многочисленные родственники, с праздничным застольем, песнями, фейерверками и танцами. На следующий день Эскандерия, уставшая от шума и суеты, уединилась в своей комнате, чтобы вдоволь налюбоваться многочисленными игрушками, которые ей подарили. Шел дождь, поэтому гулять не хотелось, и девочка увлеклась своей игрой, строя сказочные города и сочиняя представления, где действующими лицами были ее любимые куклы и зверушки. Меринда знала, что в такие часы ее лучше не беспокоить, и лишь изредка заглядывала в комнату, или посылала служанку, чтобы проверить, все ли в порядке с девочкой.
Инантру собирался в храм, чтобы поговорить с прихожанами, которые его ожидали, и подготовиться к вечерней службе. Неожиданно к нему в комнату постучался слуга и сказал, что снаружи его ожидает какая-то женщина, приехавшая издалека.
Инантру выглянул в окно и увидел на улице напротив их дома незнакомый экипаж, запряженный лошадьми. Он закончил последние приготовления и спешно вышел, чтобы встретить незнакомку.
Инантру никогда ее раньше не видел. Женщина была уже не молодая, с начинающими седеть волосами, в дорожной одежде. Она была очень встревожена и подавлена. Видно, что она проделала очень большой путь. Увидев Инантру, женщина сложила руки ладонями внутрь и склонилась в поклоне.
Жрец спросил, чем он может быть полезен незнакомке, и кто ее прислал. Гостья выпрямилась.
– Спасибо, что приняли меня, достопочтенный Инантру, – тихо произнесла она. – Вы – наша последняя надежда.
– Что случилось? Чем я могу помочь?
– Там в экипаже, со слугой остался мальчик, мой племянник. Ему скоро будет семь лет. Большое несчастье нас постигло. Две недели назад он потерял обоих родителей. Они погибли, утонули, переправляясь на лодке с соседнего острова, где навещали нашу больную сестру. На обратном пути начался шторм, и лодка перевернулась.
Гостья замолчала, чтобы перевести дух.
– Какое несчастье, сестра моя,– сказал Инантру. Я буду молить богов за безвременно погибших и за этого несчастного ребенка. Но какую помощь еще ты просишь у меня?
– После смерти родителей с мальчиком случилось что-то ужасное. Он не хотел верить, что родители больше не вернуться. Он несколько дней стоял на берегу, ожидая их возвращения. А потом замкнулся в себе. Ни на что не реагирует. Все время сидит и смотрит куда-то в одну точку. Я забрала его к себе, так как живу одна, у меня нет семьи. Но он словно умер. Не ест, не пьет, я с трудом заставляю его съесть хотя бы кусочек хлеба.
Мы с сестрами обратились к нашему жрецу, в наш храм Плодородия, но и он ничем не смог ему помочь. Однако ему было видение, он сказал нам, что в Медрьинне есть храм Луны, и священник, который там служит, поможет нашему мальчику. И вот мы здесь.
Женщина перевела дух и с мольбой посмотрела на Инантру.
Жрец вздохнул.
– Такое случается иногда, когда человек пережил большое горе. Он замыкается в себе и не хочет принимать этот мир, где больше нет тех, кто ему дорог. Что ж, попробуем ему помочь. Сейчас мы отправимся сразу в храм, а потом вы сможете отдохнуть и поесть в нашем доме. Как зовут мальчика?
– Совиньон.
– Какое странное имя! Никогда его раньше не слышал.
– Мой брат некоторое время жил в наших северных колониях. Там местные жители иногда так называют своих сыновей.
Они вышли. Инантру попросил Меринду, чтобы она пошла с ними. Перед тем, как уйти, она заглянула в комнату Эскандерии. Девочка утомилась и мирно спала среди своих игрушек.
Меринда переложила малышку в постель, наказала служанке присмотреть за ней и за старшими детьми, а сама отправилась вслед за мужем и гостьей.
Храм Луны находился рядом, и все направились туда. Возничий вел за узду лошадей и, когда они остановились у входа в храм, гостья вынесла из экипажа маленького худенького мальчика. Она поставила его на ноги и взяла за руку. Мальчик машинально пошел за ней, ни на кого не реагируя и смотря куда-то вдаль. У него были темные волосы с пепельным оттенком и большие серые глаза. Ребенок был одет в льняной дорожный костюм, который изрядно запачкался.
Инантру подвел мальчика к алтарю и усадил на скамью рядом с собой. Помощник зажег свечу и воскурил фимиам.
Прочитав молитву богам, Инантру взял ребенка за руку и погладил по голове.
– Ну, давай поговорим, сын мой. Скажи мне, кто ты, как тебя зовут, откуда ты?
Никакого ответа не последовало. Мальчик продолжал находиться в ступоре, наглухо закрывшись от этого мира, словно никого не видя и не слыша.
Жрец сделал знак Меринде. Женщина подошла к ребенку и обняла его. Мальчик не сопротивлялся, но ничего в нем не изменилось. Он был словно живой труп, холодный и отчужденный. Его тетя стояла рядом, и выглядела совершенно беспомощной и подавленной.
Инантру вознес взор к небу и стал молиться. Неожиданно взор его просветлел, он вскочил и произнес: «Эскандерия! Приведите сюда девочку!».
Меринда сразу же поднялась и отправилась за дочкой. Она нашла ее крепко спящей, и когда стала будить, девочка захныкала.
– Вставай, дочка. Пойдем со мной, ты должна помочь одному мальчику.
Эскандерия опять захныкала.
– Не хочу. Я хочу спать, мама!
Меринда проявила твердость, подняла ее и повела за собой. Девочка нехотя подчинилась, хотя и слегка надулась.
Женщина привела малышку в храм и усадила напротив мальчика.
– Помоги ему, дочка,– ласково сказал Инантру.– Это Совиньон, он приехал издалека. Он только что потерял своих родителей, и ему очень плохо.
Эскандерия несколько мгновений смотрела на мальчика. Потом вдруг что-то пробудилось в ней, и она ласково взяла его за руку.
– Здравствуй, Совиньон, я Эскандерия. Смотри, твои мама и папа здесь, они смотрят на тебя и говорят, чтобы ты вернулся к нам. У них все хорошо, и они всегда будут с тобой.
Несколько минут все молчали. Эскандерия продолжала держать мальчика за руку, а второй рукой погладила его по голове.
И тут произошло чудо. Мальчик словно проснулся. Он вздрогнул, посмотрел на девочку, а потом огляделся вокруг, пытаясь понять, где он, и что с ним. Внезапно губы его скривились, гримаса горя исказила его лицо. Он бросился на грудь к Эскандерии и зарыдал.
Девочка обняла его. Материнская нежность и заботливость словно пробудились в ней. Она растерянно смотрела на окружающих, а Совиньон продолжал трястись в рыданиях. Женщина, которая привезла мальчика, тоже расплакалась.
Меринда, напротив, улыбалась. Лицо жреца тоже просветлело, и он воскликнул, воздев руки к небу:
– О боги, благодарю вас! Вы услышали нас! Помогите же этому бедному ребенку, дайте ему силы преодолеть это горе! – и смиренно склонил голову.
Все присутствующие словно ожили и улыбались. Инантру сделал знак Меринде, чтобы она увела дочь и мальчика.
Пока они шли от храма к дому, Совиньон продолжал рыдать, ни на секунду не отпуская руку Эскандерии.
– Вы останетесь пока у нас, – сказала Меринда гостье. Пойдемте в дом. Вам нужно поесть и отдохнуть.
В гостиной она распорядилась, чтобы всем принесли поесть, и попросила служанку приготовить специальный успокоительный чай для мальчика. Он продолжал плакать, но, скорее, по инерции. Однако съел принесенные ему лепешки и куски запеченного мяса, а также выпил приготовленный для него травяной чай.
– Теперь ему нужно поспать, и вам тоже – сказала Меринда гостье. – Я отведу вас в комнату для гостей.
Однако Совиньон ни на секунду не хотел отпускать Эскандерию. Когда их повели спать, он снова взял ее за руку и повел за собой.
– Посиди с ним, дочка, пока он не заснет – попросила Меринда.
Мальчика уложили в постель, а Эскандерия села рядом с ним, и он продолжал держать его за руку. Она даже начала петь ему колыбельную, которую ей пела Меринда, и которую она сама пела для своих кукол. Через несколько минут мальчик крепко заснул, и мать увела дочь, пожелав спокойного отдыха своим гостям.
– Он еще долго проспит, – сказала она дочери, когда они вышли. – Ты совершила чудо, дочка. Пробудила его. Но теперь и тебе пора отдохнуть.
Она отвела Эскандерию в ее комнату и уложила спать.
Совиньон проспал больше суток, и, проснувшись под вечер другого дня, тотчас начал плакать и звать Эскандерию, и успокоился только, когда девочка вновь оказалась рядом с ним.
Глава 6
Шли дни, и чем дальше, тем более очевидным становилось, что мальчик изо всех сил привязался к своей новой подруге и не хотел расставаться с ней ни на минуту. Иногда она даже сердилась на него, так как хотела поиграть одна или с другими детьми. Но по всему было видно, что она тоже привязалась к Совиньону и полюбила его.
Гостье – ее звали Ренда – уже нужно было возвращаться домой, и она не знала, что делать. Между тем Инантру уже принял решение и сообщил его супруге. Как-то вечером они с Мериндой пригласили Ренду и уединились в беседке в глубине сада. Меринда снова ждала ребенка и дохаживала последние дни беременности.
_– Я думаю, будет лучше, если Совиньон останется у нас, – сказал Инантру Ренде. Ему здесь будет хорошо. Он привязался к Эскандерии, к Меринде, ко всем нам, и мы все его полюбили. Думаю, не нужно увозить его назад – это может нанести ему новую душевную травму.
Меринда улыбалась, а гостья была встревожена.
– У нас не так давно умер сын, – сказал Инантру. Возможно, боги послали нам Совиньона вместо него. Ренда, не печальтесь, так будет лучше для всех. Вы же будете навещать нас? Наш дом всегда будет для вас открыт.
Ренда вздохнула.
– Ну что ж, раз так сложилась, значит, так тому и быть.
Она встала и пошла готовиться к отъезду.
Так в доме Инантру Синди появился еще один ребенок. А спустя два дня Меринда родила дочь – Сабринду.
Глава 7
Жизнь в доме Инантру Синди постепенно возвращалась в обычное спокойное русло. Прибавление семейства всем было только в радость. Совиньон очень быстро освоился в доме и стал членом семьи, которого все приняли и полюбили – казалось, что он всегда жил здесь, и уже трудно было представить дом и семью без него.
Появление малышки принесло в дом какую-то особую радость и оживление. Словно солнышко вошло в дом – такая она была светлая и сияющая. Старшие дети наперебой толпились у ее колыбели, и каждый хотел понянчиться. Мать Меринды, бабушка Аната, и ее одинокая сестра Лита тоже почти постоянно находились в доме. Так что в помощниках у Меринды недостатка не было. Казалось, все были счастливы, и так будет всегда.
Совиньон постепенно стал забывать о своей утрате, и вскоре стал вполне нормальным, веселым мальчиком. Меринда и Инантру делали все, чтобы заменить ему родителей. Со всеми членами семьи он был вежлив и ласков, внешне это был чуткий и послушный ребенок. Но к Эскандерии мальчик питал особую привязанность. Несмотря на ее дерзкий, порой вспыльчивый характер, ему хотелось все время проводить с ней.
Дети подружились. Инантру был рад и за мальчика, и за дочь. Ему показалось, что с его появлением она стала как-то мягче и добрее. Они вдвоем обожали играть в саду. Иногда они носились по дорожкам, играя в догонялки или в прятки, вместе с любимым щенком Тегом, которого подарили семье в день рождения Сабринды. Это был веселый лохматый чау-чау, белый с черными пятнами и отвисшими ушами. Дети визжали и резвились, пес заливисто лаял, и порой Меринде и бабушке приходилось утихомиривать их, чтобы они не разбудили малышку.
Наигравшись и набегавшись, дети любили укрываться в одном из укромных уголков сада. Они построили шалаш из веток, и часами сидели там, рассказывая друг другу придуманные истории, между тем как Тег дремал у входа. Иногда они засиживались дотемна, и тогда сам Инантру приходил за ними, чтобы отвести домой и уложить спать.
Однако что-то его настораживало. Он вспомнил о предсказаниях звездочета, видя, как сбываются его предначертания, и что появление мальчика в их доме может оказаться испытанием для всех.
«Ладно, поживем – увидим, – думал он. – Пока нет оснований для беспокойства».
Казалось, только одному человеку появление Совиньона не прибавило радости. Это был троюродный брат Тамингл, который со своей матерью навещал дом Инантру каждую неделю. Эскандерия по-прежнему радовалась его приходу, просила, чтобы они пели вместе, и пыталась приобщить Совиньона к их беседам и занятиям музыкой. Тамингл не показывал виду, что ему не по душе появление нового брата, но чувствовалось, что между ними возникла неприязнь. Очевидно, оба ревновали сестру друг к другу, хотя их воспитание не позволяло им проявлять наяву свои чувства.
Вскоре нашелся учитель для Эскандерии, который стал обучать ее языку народа Ог. Тамингл тоже изъявил желание посещать эти занятия, и раз в неделю они с девочкой приходили в храм, где старый учитель, выходец из далекой страны, обучал их говорить на его родном языке. Он обучал их также и песням, которые они учили и пели с особым удовольствием, и рассказывал им много интересных историй о своей далекой земле, которые они слушали с широко раскрытыми глазами.
Однако Совиньон не проявил особого интереса ко всему этому, хотя Эскандерия усиленно звала его ходить на уроки вместе с нею. Он побывал там два раза, но каждый раз засыпал, и больше его не уговаривали. Однако мальчик сильно скучал, пока его любимой сестры не было рядом, и каждый раз с нетерпением ждал ее возвращения, встречая у выхода из храма.
Самым любимым занятием детей было посещение лесного озера. Дом жреца находился на краю города, и почти сразу за садом начинались холмы, поросшие лесом, постепенно переходящие в горы. Неподалеку от дома находились остатки городской стены, построенной в незапамятные времена для защиты жителей города от набегов диких племен, которые когда-то обитали здесь.
Но уже несколько тысяч лет никто не нападал на жителей Атлантиды. С кочевниками-дикарями было давно покончено, а вдоль всего побережья огромного острова-материка были установлены мощные лазерные системы защиты, которые в считанные секунды превращали в пепел возможных завоевателей. Поэтому жители Медрьина, как и многих других городов Атлантиды, не знали, что такое войны. И хотя немало чужеземцев посещало их земли – это были лишь добрые друзья, которым оказывали всяческое гостеприимство.