Себастьян с подозрением откинул простынь. Так оно и было, грудь его перечеркнули три длинных полосы от когтей проклятой красной кошки. Он опустил простыню и сел, свесив ноги с кровати. Нахмурившись, он смотрел перед собой, пытаясь понять, что происходит и почему все происходящее кажется ему фальшивым.
— Где моя одежда? — сухо поинтересовался он, едва голова перестала кружиться.
— Постойте, капитан! — веско произнес один из медиков. — Вставать вам еще не положено…
— Одежду, — повторил Себастьян, поднимая голову и глядя на мужчину в упор.
Тот не стал больше рисковать, испытывая терпение Себастьяна. Ему вернули одежду, и, одевшись, капитан вышел из лазарета, все еще грозно хмурясь. Себастьян не понимал, в чем дело. Что вообще, Бездна все поглоти, происходило?! Куда подевался Айлин? Что за насмешка судьбы, почему на него вторично напали эти красные зверюги? Временная петля, что ли?
По приходу в комнату капитана ждал приятный сюрприз. У окна стоял высокий стройный блондин в красном королевском облачении. Его Величество король Селест собственной персоной в его скромной обители.
— Лес? — Себастьян застыл от удивления.
Блондин одарил его радостной улыбкой и кинулся обниматься. Мужественно выдержав натиск дружеских объятий, Себастьян отстранился, сдержанно поклонился, как подобает при короле, и произнес:
— Что ты здесь делаешь?
— Решил лично вернуть тебя домой, — становясь суровым, ответил молодой король.
— Я никуда не поеду, Лес.
— Это приказ, — неожиданно холодно и непреклонно заявил Лес, отворачиваясь к окну. — На границе опасно. Я высылаю сюда еще людей. Теперь мои морские границы будут охраняться тщательнее. Мне кажется, Союз Южных Островов снова вступает в силу, иначе с чего бы пиратам объединяться? Я пошлю сюда других людей.
— То есть мне ты не доверяешь? — так же холодно спросил Себастьян.
Лес стремительно обернулся так, что волна его золотисто-пшеничных волос хлестнула алебастрового цвета щеку.
— Не смеши меня, Син! — фыркнул он. — Я бы доверил тебе собственную жизнь при необходимости. Но ты нужен мне при дворе. Гил в своей провинции совсем про нас забыл. Не хочет приезжать ко двору. Кажется, он наконец нашел, чем утешить свое горе. Я ведь сразу заметил того симпатичного мальчишку, когда приезжал к нему в прошлый раз. Риэль вроде. Вот, а я один со всеми государственными делами не справляюсь! Твое место пустует в Совете, а ты мне там нужен.
— Твой таэ, Тейт, вполне заменяет тебе правую руку. Я хочу остаться здесь.
Лес нахмурил золотистые брови-шнурочки и изящным жестом молча извлек из воздуха свиток. Протянул ему, поджав губы.
— Я хочу видеть тебя при дворе ровно через неделю.
Сказал и исчез в вихре серебристых искорок.
Себастьян негодующе фыркнул. Чертов потомственный маг! Лес всегда любил повыпендриваться.
Он развернул пергамент и фыркнул снова. Первое, что бросалось в глаза — огромная королевская печать с золотым оттиском. Приказ в срочном порядке капитану Восточной базы, лорду Себастьяну Синдариллу, вернуться ко двору.
Он кинул свиток на кровать и подошел к распахнутому настежь окну. Небо было, как назло, ясным и приветливым. Но в душе поселилась пустота. Отчетливое осознание того, что он потерял что-то важное. И этим важным было время. Месяц жизни с Айлином остался лишь в его памяти, как он убедился в дальнейшем. Все остальные в форпосте думали, что он приехал совсем недавно и что лейтенант Кларион им очень доволен. Единственное, что было несколько странным, Лойт и Рэм больше не пытались искать его компании. Но он этого почти не заметил, полностью углубившийся в свои раздумья.
Себастьян пытался спросить, разве он не был уже ранен шамасскими тиграми, разве он не находился при смерти? Но на него смотрели с искренним недоумением. И Себастьян был вынужден прекратить свои расспросы, иначе вскоре многие стали бы думать, что капитан лишился ума.
Два дня Себастьян не спешил, собирался, заканчивал свои дела, не осознавая, что в глубине души отчаянно цепляется за надежду: вот сейчас, сейчас за его спиной возникнет Айлин, рассмеется своим звонким смехом и закроет ему глаза с шутливым лукавством. А потом начнет, как и всегда, подшучивать над ним.
Но его надежда не оправдалась. Ни на следующий день, ни на последующий. И Себастьян понял, что дальше тянуть нельзя. Пора возвращаться. Королевский приказ — есть королевский приказ, нарушать его нельзя, даже если король — твой самый лучший друг.
Столица встретила его пестро разукрашенными стенами и гирляндами осенних цветов на золоченых арках. Анкалимэ готовился к празднованию осеннего урожая. Черный конь Себастьяна раздраженно косил глазами, везя своего хозяина по приветливым ярким улицам. Себастьян успокаивающе погладил его по холке, осматриваясь по сторонам. У Второй Арки, которая вела на второй ярус города, его встретил Торн, молодой друг Леса и сын лорда-канцлера.
— Лорд Синдарилл, — приветствовал он его учтивым кивком. — Лес попросил меня встретить вас.
Себастьян кивнул ему в ответ.
— Есть новости? — отрывисто поинтересовался он.
Торн искоса глянул на него, придерживая за поводья свою белоснежную кобылу, которой вздумалось вдруг пофлиртовать с конем Себастьяна. Она даже пританцовывала от усердия.
— Не буду пересказывать вам дворцовые сплетни, лийн, — рассмеялся он. — По существу, дела в королевстве обстоят действительно неважно. Несмотря на то, что Лес правит уже полгода, бунты все не утихают. Мы уже погасили основные очаги восстания, но есть еще по крайней мере два, которые мы не можем раскрыть.
— Что так плохо? — усмехнулся Син, глядя на дорогу перед собой. — Лес слишком увлечен своим таэ?
Торн хмыкнул и неопределенно покачал головой, мол, влюбленные, что с них взять?
— Мне нужно быть во дворце сейчас же? — поинтересовался герцог Синдарилл.
Юноша помотал головой.
— Вовсе нет. Лес уже отослал весточку в ваш особняк о вашем скором прибытии, так что дома вас ждут. Но завтра он надеется увидеть вас. Через месяц состоится осенний бал. Прибудет таль-герцог Аэльтрей. Лес хочет собрать всех своих друзей.
Син кивнул.
— В таком случае я буду завтра. До скорого, Торн.
Тот кивнул и направил свою лошадь ко дворцу. Себастьян повернул в узкий переулочек, собираясь сократить дорогу до дома. Пустив лошадь рысцой, уже минут через двадцать он был у ворот своего городского особняка. Слуги встречали его приветливо, своего хозяина они не видели более четырех месяцев.
Для него уже была готова горячая ванна, сытный ужин и мягкая постель. Осведомившись о делах в особняке, Себастьян ушел в свою спальню. Искупавшись и поужинав, он лег спать.
На следующий день лорд прибыл во дворец, облаченный уже в свои родовые регалии, с пажом, несшим его герб. Дворцовый этикет до жути раздражал Себастьяна, но он быстро влился в дворянскую среду за несколько недель. Лес встречал его радостно, как будто и не приходил неделю назад и не отдавал приказ вернуться домой. Хлопнув его по плечу, он пригласил его в свою личную столовую, где их уже ждали Тейт, лорд канцлер Дамиан Тайлеон, его сын Торнтон, Кайрил Лейс и его таэ Ллиринеэль. Скромный семейный, так сказать, ужин. Поздоровавшись со всеми, Себастьян сел на свое место. По правую руку от короля место занимал Тейт. По левую — лорд-канцлер. Себастьян молча сел рядом с Торном. Лес, конечно, был бы не Лесом, если бы не превратил званый ужин в фарс. Шутки сыпались из него, как горох из мешка. Он не успокоился, пока не выпытал у Себастьяна все подробности его пребывания в форпосте. Син нехотя вкратце рассказал о том, что с ним происходило на морской границе, по большей части опираясь на сухие факты и проблемы форпоста в целом. Он доложил обстановку, подробно изложив обстоятельства нападения илайтских пиратов на их корабли. Лес и остальные задавали вопросы, и Син был вынужден отвечать на все.
— Полагаю, раз на море так неспокойно, то следует выслать пару дивизий? — подал голос лорд Дамиан.
— Думаешь, пары хватит? — задумчиво отозвался Лес, откидываясь на спинку стула.
— Что-то илайтцы совсем обнаглели… — прокомментировал Кайрил, лениво вертя изящный бокал в своих руках.
— Я думаю, что это дело рук Союза Южных Островов, — произнес король. — Они затихли последний год, но такое нездоровое панибратство…
— Что за Союз Южных Островов? — спросил Тейт, впервые подав голос за весь ужин.
Ответил ему лорд-канцлер.
— Это близ Южного Континента, на юге от Илайта, — пояснил он. — Притон тамошних пиратов. Там они обмениваются краденым товаром и свозят рабов для продажи в Ихшнаме, Илайтской столице.
— Нам нужны более быстрые и лавируемые корабли, — сказал Себастьян ничего не выражающим голосом. — Я видел илайтские шхуны, они быстроходны и превосходно маневрируют. И при этом их боевая оснастка не уступает нашей. К тому же они раздобыли где-то огневики.
— Что?! — Торн даже вскочил с места.
Кайрил, сидевший напротив, лениво поднял взгляд и тут же опустил. Он был похож на пантеру, забредшую случайно в королевскую столовую. С этакой небрежной ленцой развалившись в своем кресле и закинув ногу на ногу… Рядом красивой безупречной статуей застыл его сереброволосый эльф, который даже не притронулся к еде.
Себастьян, не обратив на юношу никакого внимания, продолжил:
— Я предлагаю послать к Лла’Эринье. Их корабли не уступают по маневренности илайтским. Нам нужны их узкие легкие ладьи.
— Лла’Эринье так просто на союз не согласятся. Вряд ли у нас есть то, что нужно им, — возразил Дамиан.
Тут впервые подал голос Ллиринеэль. Журчащий, словно ручеек, и так же источающий прохладу и свежесть, его голос приятно обласкал слух всех присутствующих.
— Если Его Величество согласится отдать Лла’Эринье земли, что на Севере, — мягко произнес он, обращаясь к королю, — то светлые братья немедленно согласятся на союз с нами.
— Земли, что на Севере? — повторил Лес и нахмурился, вспоминая. — Ага… Там, где владения Гила заканчиваются. Земли Таэлет, верно, Дамиан?
— Да, мой король. Их супруга его светлости таль-герцога Аэльтрея, леди Ильдэйн Маарет, принесла ему в качестве приданого.
— А за этими землями у нас лежат…
— Транфаргон и лес Келиа, — подсказал лорд-канцлер.
— И я так понимаю, Лла’Эринье захотят лес Келиа? — вопросительно посмотрел на Ллири король.
— Да, Ваше Величество. Светлорожденные называют его Тиалиандриль. Название пошло от тиаля, потому что в этом лесу полно их любимого растения. «Андриль» означает «изобилие».
Тейт, сидевший рядом с королем, внимательно слушал своего брата, не пропуская ни единого слова. Кажется, он все еще пополнял свой и без того обширный запас знаний.
— Как ты думаешь, Дамиан, мы можем отдать Лла’Эринье Келиа? — спросил Лес.
— Из двух зол выбирают меньшее, — пожал плечами лорд-канцлер. — Я бы предпочел сохранить морские границы ценой Келиа. Тем более что длинноухие наверняка пользуются Келиа в свое удовольствие, нам-то этот демонов лес ни к чему.
— Тогда решено. Дамиан, составь послание Лла’Эринье. А так же пошли весточку Аэлю. Его владения лежат совсем рядом с Келиа… Если я не ошибаюсь, его супруга была эльфийских корней?
— Этого никто не знает, ведь, как известно, Лла’Эринье очень ревностно относятся к чистоте крови, — вставил вездесущий Торн, которому надоело молчать, пока взрослые играют в политику.
— Ильдэйн — эльфийское имя, оно означает… — начал было Ллири, но Торн невежливо перебил его:
— …означает «свет»!
Дамиан недовольно покосился на сына, и тот как-то сразу притух. Все сделали вид, что не заметили.
Себастьян отпил немного вина из кубка и поднялся из-за стола.
— С твоего позволения, Ваше Величество, я вынужден вас покинуть.
— Син, ты меня обижаешь! — сразу же надулся король. — Ты приехал только вчера, а у тебя нет времени даже на лучшего друга?!
Синдарилл никак не отреагировал на эту детскую выходку. Он уже привык к тому, что Лес любит строить из себя клоуна, но прекрасно знал, что под личиной балагура и весельчака кроется весьма опасный человек.
— Много дел за мое отсутствие накопилось. — Он слегка развел руками.
— Ну хорошо, но вечером я жду тебя на ужин! — заявил Лес непреклонным тоном.
Себастьян кивнул и вышел из столовой. Вслед за ним торопливо следовал юный паж, неся регалии и герб.
========== Спасибо… ==========
Очень быстро прошла неделя, за ней другая. Как будто и не было тех долгих месяцев на морской границе. Все казалось забытым сном. Себастьян уже с трудом различал, где реальность, а где его собственные иллюзии. И было так легко поверить, что Айлин всего лишь плод его воображения. Он быстро влился в жизнь при дворе, и снова дни понеслись вскачь, как обезумевшие кони. Домашняя рутина засосала его, ведь дел за его отсутствие действительно накопилось предостаточно. Управляющий выложил на него кучу проблем, каждая из которых срочно и немедленно требовала к себе его тщательнейшего внимания. И Себастьян охотно окунулся в эту рутину, работая дни и ночи напролет, лишь бы не дать мыслям об Айлине забраться в голову. Он засиживался в кабинете допоздна и читал документы и отчеты до рези в глазах. Дворцовые приемы, которые закатывал Лес, герцог Синдарилл посещал неохотно. Ибо, узнав о его прибытии в столицу, куча незамужних дамочек тут же принялись строить ему глазки в надежде, что одну из них он сделает своей женой. Возраст уже давно подошел. И даже прозвище Каменное Сердце их не отталкивало, ведь, как известно, надежда умирает последней. И то при условии, что ее добьют камнем. Себастьян не изменял своей манере общения и был со своими горячими поклонницами неизменно холоден и предельно вежлив.
Дни текли за днями, и вскоре ему стало казаться, что ничего в жизни не изменилось. И все же сколько бы он ни убегал от реальности, она преследовала его всюду — и во сне, и наяву. Он все еще пытался вспомнить, как обнимал хрупкое тело, как оно трепетало в его объятиях, все еще пытался воспроизвести насмешливые интонации его голоса, прикосновения рук и властные, уверенные жесты.
Да, время текло, а Лорд Каменное Сердце по-прежнему не мог забыть тот месяц, который провел со своим Жнецом. Не мог забыть и не мог поверить, что этот месяц существовал лишь в его воображении, как хотели его убедить все маги-лекари и матросы форпоста. Дескать, повезло ему с тиграми, всего лишь царапина, задело. Глупости, ведь не мог же у него произойти такой большой глюк? Он не сошел еще с ума и прекрасно осознает реальность. Это все проделки Айлина? Может, он захотел так, чтобы Себастьян забыл про все, чтобы поверил, что он сумасшедший, что все было только в его воображении? Осознание того, что из него хотят сделать дурака, просто бесило лорда Синдарилла. Такого быть не могло. Он злился, он кипел, срывался, но ничего поделать не мог. Месяц тянулся бесконечно медленно, время было для него мучительным. Все эти балы и светские рауты, которые он с неохотой посещал… И как никогда раньше болтовня лучшего друга, Леса, его жутко раздражала. Неугомонный блондин, все еще по уши влюбленный в своего таэ, вступивший в расцвет своей юности, силы и буквально кипевший энтузиазмом к жизни, заставлял Себастьяна чувствовать себя не в своей тарелке.
Пару раз Син ездил в своей загородное поместье и там, на привольных лугах, совершал верховые прогулки, отдыхая душой от городской суеты. Он был еще совсем молод, но душой ужасно стар. Если вообще не мертв. Его душа молчала уже много лет, ожив лишь на тот краткий месяц, пронесшийся как миг и блеснувший напоследок ночью страсти.
Он все время вспоминал тот первый раз, когда встретился с Айлином. Когда дал ему имя…
Ну, Син, расскажи дяде Смерти, ты хорошо себя вел все эти тридцать два года?
Я долго наблюдал за тобой, Себастьян Синдарилл… Ты престранная личность. Я давно не интересуюсь делами людей и ими вообще. Я собирал много душ… Но твоя представляет для меня особую ценность. Я бы долго и тщательно изучал ее, прежде чем отправить туда, куда ей полагается. Но мне… хочется поближе познакомиться с тобой при жизни. Поэтому я готов предоставить тебе выбор, Син.