— Очень приятно, — ответил Гарри и сел напротив.
— Волнуешься? — спросил рыжий, стоило Гарри запихнуть свертки на полку. Замолкать он явно не собирался.
— Немного, — на самом деле Гарри вспоминал статью о том, как выбраться из секты.
— Я тоже, — воодушевленно продолжил Рон. — Фред и Джордж сказали мне, что во время распределения нам нужно будет проглотить червяка. Представляешь?
Гарри решил, что не будет провоцировать собеседника ответами, поэтому ограничился улыбкой. К сожалению, это не помогло. По пути в Шмогвартс Гарри услышал целую серию историй о том, что могло произойти в его стенах с обучающимися. Чем дальше они отъезжали от Лондона, тем больше Гарри хотелось вернуться.
Спустя полчаса мимо их купе пробежала девушка с растрепанными волосами. Они копной собрались у нее на голове и придавали ей вид безумного студента естественнонаучной специальности.
— Никто не видел жабу? — спросила она.
— Когда? — спросил Рон.
Она нахмурилась, одарила его снисходительным взглядом и побежала дальше.
— Какая-то она нервная, — заявил Рон после этого, но Гарри уже понял, что с рыжим лучше помалкивать, так что ничего не ответил.
Через час в вагоне объявили, что обучающимся нужно переодеться. Гарри обеспокоенно стал шарить в свертках. Ему на колени упали кожаные наручники и моток веревки, бутерброды, минеральная вода и леденец на палочке. У Хагрида было своеобразное чувство юмора.
— Ты чего? — забеспокоился Рон.
— Мне не во что переодеваться, — растерялся Гарри. Чего ему хотелось меньше всего — опозориться в заведении, где людей стращают раскаленными прутьями.
— Ну даешь, — Рон даже присвистнул, а потом… стал раздеваться.
Гарри посмотрел на выход из купе, который все еще был открыт, сказал, что ему нужно в туалет и пошел в другой конец вагона. По пути он заглядывал в каждое купе и видел, как остальные «обучающиеся» раздевались, кидая одежду на верхние полки. При этом они живо разговаривали и вели себя так, будто ничего особенного не происходило.
По дороге он столкнулся с высоким блондином. Тот уже успел раздеться по пояс и снять обувь. Из купе он вышел, вероятно, из-за того, что внутри пытались раздеться два человека весьма крупных габаритов. Судя по тому, как они крутились, избавляясь от одежды, Гарри понял желание блондина постоять в коридоре.
— Тоже повезло с соседями? — спросил полуголый «обучающийся», протягивая Гарри руку. — Я Малфой. Драко Малфой.
Гарри хотел спросить, существует ли такое имя, но перебил себя, протянул руку и пожал в ответ.
— Я просто…
— Приспичило? — Драко покосился на кружащихся в купе ребят. У них никак не получалось стянуть футболки.
— Нет, я просто…
— Ого! — из соседнего купе высунулась девушка с невероятной прической. — Так ты правда Гарри Поттер?
Услышав имя Гарри, Малфой сделал шаг назад.
— Ты — Гарри Поттер? — тон его перестал быть дружелюбным.
— Это что, так важно? — спросил Гарри, обращаясь к кружащимся фигурам, потому что не знал, кому лучше задать этот вопрос.
— Все знают твоих родителей! — объявила девушка. — Про них написано несколько диссертаций в…
— Заткни рот, ванилин, — огрызнулся Малфой.
Девушка побледнела и нырнула обратно в свое купе.
— А ты вали обратно, — сказал Малфой Гарри.
— Да в чем дело?!
— В том, что твои папочка с мамочкой попортили крови моим предкам, — ответил Малфой. — И еще в том, что ты вообще не должен ехать в этом поезде. Ты же ничего не знаешь о нашем мире.
Гарри развернулся и поплелся обратно к купе с рыжим Роном. Он хотел ответить, что и сам бы не прочь вернуться обратно к Дурслям, но потом понял, что это неправда. Впервые в его жизни происходило что-то по-настоящему значимое. Более значимое, чем завтраки в компании недалекого кузена и его заботливых родителей.
***
Гарри предполагал, что их привезут в одно из тех современных зданий, что показывали в роликах последний достижений архитекторов Лондона. Оказалось, Шмогвартс располагался в средневековом замке, и путь к нему преграждало здоровенное озеро.
— Мрачновато, — вырвалось у Гарри, на что Рон тут же выдал десяток реплик своих многочисленных братьев.
— Первый раз, небось, видишь такое, да, Поттер? — Малфой нарочно толкнул его плечом, когда проходил мимо. Пара его спутников по купе последовала примеру и тоже задела Гарри плечами.
Все бы ничего — он давно привык к пинкам, толчкам и затрещинам. Дадли редко отказывал себе в удовольствии поддеть кузена-нахлебника. Вот только Малфой, его спутники да и сам Гарри были голыми.
Они замерли перед озером, на берегу которого стояли несколько лодок. Их встретил Хагрид. На этот раз на нем не было дурацкого халата, вместо этого он сверкал новенькими кожаными штанами с огромной пряжкой в виде черепа.
Подмигнув Гарри, Хагрид стал рассаживать их по лодкам.
Гарри оказался в одной лодке с Роном, девочкой-занудой и незнакомым парнем с веснушками. Кроме веснушек, парень привлекал внимание количеством ожогов на коже. Гарри показалось, что он нарочно всю жизнь прижигал себе что-нибудь, чтобы выглядеть так.
— Кто-нибудь умеет грести? — спросил Гарри, когда все расселись. За весла никто не взялся.
— Смеешься? — фыркнул Рон. — Здесь все автоматическое.
Лодки действительно сами собой отправились в путь. Гарри задумался о технике безопасности. Разумно ли отправлять так молодых людей? Какова глубина озера? Что если кто-нибудь свалится? Замерзнет ли он насмерть?
— Меня зовут Симус, — заявил парень с ожогами, перешел поближе к Гарри и протянул ему руку. Лодку качнуло. Рон, Гарри и несчастная девушка схватились за бортик.
— Очень приятно, — ответил Гарри, пожав ему руку. Стало отчасти понятно, откуда у Симуса столько ожогов. Вряд ли он вообще когда-либо задумывался о такой вещи, как техника безопасности.
— А ты чего молчишь? — спросил Гарри у девушки. Там выглядела бледной с тех пор, как Малфой назвал ее «ванилином».
— Ничего, — ответила та, — со мной все в порядке.
— Ты разве не слышал? — вмешался Симус. — Этот придурок Малфой назвал ее «ванилином».
— Что здесь такого? — удивился Гарри.
— Ну ты даешь! Ванилином называют тех, кто вообще не в теме.
Гарри почесал затылок:
— В какой теме?
— Не в теме, а в Теме! — попытался объяснить Симус.
— Так зовут тех, кого воспитывали обычные родители, — ответила девушка, чеканя каждое слово. — В мире тематиков это оскорбление. Если ты ванилин, с тобой никто не будет общаться. И о нормальных сессиях можно даже не мечтать. Наверняка мне достанется какой-нибудь извращенец. Зря я вообще согласилась на эту затею.
— Эй, ну ты чего? — Рон пододвинулся к ней поближе, раскачивая лодку. Они опять схватились за бортики. — Тебе же пришло письмо, так? Значит, они решили, что ты подходишь. Мой отец считает, что все это глупости. Любой может стать тематиком, если захочет.
— Но твои родители тематики, так? — девушка смахнула слезы.
— Ну да, — смутился Рон.
— Видишь? А мои до шестнадцати лет рассказывали мне про аистов, которые приносят детей.
— Ничего себе, — Симус присвистнул, — наверное, тяжело.
— Откуда я знаю? — огрызнулась девушка. — Я же «ванилин».
— Мои обо всем рассказали мне, когда мне было девять, — продолжил Рон. — Показали книжку, рассказали, как познакомились. Они учились в Шмогвартсе, кстати.
— Не сомневаюсь, — она окончательно расстроилась.
— Да ладно тебе, — отмахнулся Рон, — только такие снобы, как Малфой, верят во всю эту чушь. Ты очень красивая, а еще добрая. Ты же пыталась найти ту жабу, правда?
— Пыталась, — она еще раз вытерла слезы. — Ничего не вышло, он позабыл ее где-то.
— Ну и ничего, — Рон погладил ее по копне волос. — Как тебя зовут?
— Гермиона, — сказала девушка, всхлипнув.
— Я — Рон, — он протянул ей руку, и она немного повеселела.
Наконец они прибыли к замку. Хагрид провел их по каменным ступеням внутрь. Каждый шаг давался Гарри с трудом. Из-за холода, мелких камней и непривычного ощущения постоянного стыда он почти ничего не замечал вокруг. Гермиона тоже едва передвигала ногами, зато Рон и Симус шли как ни в чем не бывало.
— Нас в семье закаляли с детства, — сказал Рон, хотя его в очередной раз никто не спрашивал. — Нужно держать себя в форме, верно?
— Наверное, — отозвался Гарри, физическая нагрузка которого заключалась в редких походах в магазин.
Их опять обогнал Малфой.
— Хорошую компанию ты себе подобрал, Поттер, — сказал он. — Ванилин, Уизли и парень, который ухитрился подорвать собственную комнату. Хорошее начало!
— Отвали, Малфой! — огрызнулся Рон.
— Да ничего, — ответил Гарри, когда Малфой скрылся из виду. — Какая разница, что он говорит?
— Нужно уметь постоять за себя, Гарри, — с беспокойством ответил Рон, — Шмогвартс — это не жук чихнул.
Гарри вспомнил, что уже слышал эту фразу от Хагрида, и тут к ним вышла женщина в черном.
Она привлекла к себе внимание сразу же. Гарри подумал, даже если бы на ней была самая обычная одежда, он все равно не смог бы смотреть никуда больше. В черном корсете, обтягивающих черных штанах, в сапогах на высокой шпильке, с тщательно убранными в пучок волосами, она нервно пристукивала ногой и хлопала по своей ладони коротким хлыстиком.
— Добро пожаловать в Шмогвартс! — объявила она.
— Кто это? — шепотом спросил Гарри у Рона.
— Это? Ты что, совсем с дуба рухнул? Это же Нервная МакГонагалл!
— Разве я разрешала вам говорить?! — крикнула женщина, указав хлыстиком на Рона с Гарри.
Малфой тут же рассмеялся.
— Или смеяться? — она перевела хлыстик на него, и он тут же замолк.
— Шмогвартс — это вам не жук чихнул, — сказала она. — Сейчас мы пройдем в Большой зал, где пройдет церемония вашего распределения. Возможно, если вы окажетесь достаточно храбрыми и выносливыми, вы попадете на мой факультет и будете обучаться садизму и мазохизму. Тех, кто собирается служить или подчинять, ждет мастер Холод. Остальные, — она обвела собравшихся презрительным взглядом, — отправятся к госпоже Стручок и будут осваивать менее… распространенные дисциплины.
После этой речи, во время которой никто не посмел даже выдохнуть, МакГонагалл развернулась на каблуках и отправилась к огромной двери.
— За мной! — скомандовала она.
***
Церемония Распределения превзошла самые смелые ожидания Рона. Впрочем, глотать червяка никому не пришлось. По очереди голых молодых людей и девушек сажали в кресло, напичканное датчиками. Из-за обилия проводов оно напоминало электрический стул из криминальных драм, чем вселило ужас во всех, кого Драко Малфой мог бы обозвать ванилином. Тут Гарри стало ясно, что долгое время он, как и многие другие люди, пребывал в неведении относительно образа жизни семей состоятельных сограждан. Или, как в случае с семьей Уизли, уже не столько состоятельных, сколько принципиальных. Стараясь отрешиться от ситуации, он гадал, когда и, главное, кому в голову пришла безумная идея организовать подобное учебное учреждение. Понятно, что все, кто прибывает сюда, достигли совершеннолетия, но разве законно таким вот образом заставлять их раздеваться?
Пока Драко Малфой сидел в кресле, ожидая вердикта группы облаченных в белые халаты людей, отдаленно напоминающих медиков, Гарри напряженно думал. Подписывал ли он какие-то бумаги? Нет, он ничего не подписывал. Есть ли у него документы? Все свидетельства остались у Дурслей, и ненормальная тетушка, помешанная на правилах, вряд ли их куда-то отдаст. Они так и будут пылиться в допотопном сейфе. Значит, теоретически он может когда угодно свалить из Шмогвартса, и нет никаких шансов объяснить полисмену, что его держали в древнем замке, напичканном навороченной техникой, силой.
Драко Малфою объявили, что он подходит для мастера Холода, и радостный, насколько возможно было изобразить подобное чувство на столь высокомерном лице, Драко пошел в сторону жесткой деревянной скамейки с левой стороны зала. За ним следом в кресло отправился Рон. У Гарри появилось еще немного времени. Он не был уверен, что выйдет вперед, когда объявят его имя.
Хагрид упомянул связи с Министром и полученные лицензии. Неужели можно каким-то образом оправдать наготу? Или, если здесь присутствуют медики, все это представлено добровольным медицинским осмотром? Неужели они вообще все предусмотрели?
Рон отправился к скамейке справа, где его ожидала Нервная МакГонагалл, продолжая хлопать себя по ладони хлыстиком. Гарри представил себе, как попадает под ее… опеку, и его передернуло. Нет уж, лучше отправиться к непонятной госпоже Стручок или терпеть презрительные взгляды Малфоя, но иметь дело с этой ненормальной с говорящим именем он не будет.
— Гарри Поттер! — объявил один из медиков, кинув взгляд на список.
Гарри втянул голову в плечи. Он вспомнил, как легко прошли Распределение Драко и Рон. Наверняка в их семьях никому и в голову не пришло бы смущаться при виде голого человека. Зато Дурсли приучили Гарри, что из ванной комнаты он должен выходить в потертом пиджаке Дадли, даже если на улице стояла тридцатиградусная жара. За ужином дядя Вернон мог позволить себе ослабить галстук, и это вызывало столько возмущения в тете Петунье, что он тут же поправлял узел и больше не возвращался к вопросу. Если бы эти двое увидели толпу обнаженных молодых людей, их бы хватил сердечный удар. По очереди. Или одновременно.
Это развеселило Гарри. Он прошел в кресло и радостно плюхнулся в него, задев провода. Кое-кто из кучки ожидающих рассмеялся, но Нервная МакГонагалл тут же шикнула на них.
— Гарри Поттер, — пробормотал медик, подключая к голове Гарри сложную систему проводов. — Что ж, давайте посмотрим, что у вас в голове. Больно не будет!
Гарри действительно не было больно. Иногда в разных частях сложного устройства он чувствовал легкие уколы, больше похожие на щекотку. Медики нависли над приборами и сосредоточенно цокали языками. Ему стало совсем смешно, и он хохотнул в голос.
— Любопытно, — заметил Главный Медик. — С таким потенциалом вам самое место на факультете МакГонагалл.
— Нет! — шепотом закричал Гарри, тут же заткнув себе рот. — Нет, пожалуйста, только не это!
— Уверены? — удивился Главный Медик. — У вас превосходные показатели. Думаю, факультет садизма и мазохизма — то, что вам нужно.
Гарри, как маленький, зажмурился и стал бормотать: «Только не к МакГонагалл, только не к МакГонагалл».
— Ну, раз так, — Главный Медик прокашлялся и объявил, что Гарри отправляется на факультет к мастеру Холоду.
— Спасибо, — поблагодарил Гарри, — спасибо вам большое.
— Я хорошо помню твоих родителей, Гарри, — тепло ответил Главный Медик. Он стал похож на детского врача из смутных воспоминаний Гарри. — Если ты этого хочешь, пусть так и будет. Тем более, что услуга весьма сомнительная. На твоем месте я бы сделал другой выбор.
Не обратив внимания на слова загадочного медика, Гарри пошел к скамейке Малфоя и демонстративно занял другой край. Он стал обдумывать план. Если ему удастся пережить неделю без особых приключений, он останется до Рождества. Да, выглядит все весьма странно, но в жизни много странностей. До сих пор их не заставляли делать ничего дурного, если не считать совместного раздевания «мальчиков и девочек», но даже это обставили так, что Гарри в голову не пришло флиртовать с бедной Гермионой. Все, о чем он мог думать, что ей холодно и обидно из-за слов Малфоя. Может быть, это часть традиций из тех, что бывают в частных школах, куда Гарри, конечно же, не отдали, потому что Дурсли экономили на нем во всем, что не касалось приличий.
Дадли, окончивший третьесортную, но все-таки частную школу, любил рассказывать, как старшие мальчишки заставляли их голышом бегать вокруг здания общежития, распевая похабные песенки. Это было вроде посвящения, и те, кто прошел, больше уже никуда не бегали и ничего не распевали, зато у них был повод для смеха и взаимных подколов. Может, и в Шмогвартсе так?
В эту секунду, прервав размышления Гарри, раздался оглушительный грохот. Звук был таким громким, что первым делом Гарри посмотрел вверх на древний потолок. Ему показалось, что при таком грохоте должны обрушиться своды, и он попрощался с жизнью. Но взгляды остальных устремились на центральную дверь. Там маячила фигура, напоминающая летучую мышь. Гарри пригляделся. Фигура приблизилась. Оказалось, что это мужчина, облаченный в халат, отдаленно напоминавший халат Хагрида, но далеко не такой потрепанный. Мужчина кутался в этот халат и шел так быстро, что развевающиеся рукава делали его похожим на летучую мышь.