— Но вы же сами закончили Шмогвартс, — сказал Гарри и зачем-то добавил: — Сэр.
— Разве у меня был выбор? Закончилась война, нужны были связи. Половина заводов разваливалась, а все мои знакомые, весь мой круг отправился туда. Кем бы я стал, если бы не пошел с ними?
— Но вы поддерживали Того-чье-имя-я-до-сих-пор-не-знаю!
— Он начинал с хороших идей, Гарри. С идей, которые я разделяю. Он хотел сделать Тему — то, что вы сейчас называете Темой, — закрытым хобби. Если орать о нем на каждом шагу, оно потеряет ценность. Чем больше тиражируются все эти ролики, фильмы, книги, тем меньше ценности люди видят в том, что она дает. Шмогвартс — издевка. Чья-то злая шутка, построенная на идее одержимого своими комплексами старика.
— Вы о Дамблдоре?
— Я о Фрейде, — вздохнул мистер Малфой. — Впрочем, о Дамблдоре тоже. Он болен, и ему нужна помощь, вместо этого он издевается над собственным персоналом.
— Над мастером Холодом, — тихо сказал Гарри.
— Над Холодом — да, над Минервой, над Помоной.
— Можно мне выпить? — Гарри осмотрелся в поисках прислуги, которая торчала возле них, пока он ел суп, но, когда понадобилась, растворилась в дверных проемах.
Драко встал из-за стола, взял с дальнего конца бутылку виски и поставил перед Гарри, а потом медленно вернулся на место. По молчанию, которое обрушилось на присутствующих, пока Гарри пил, он понял, что пора вежливо уходить домой. Его ждали Дурсли, которым он должен был объяснить свое отсутствие и общую концепцию академии так, чтобы его после этого не отправили на принудительное лечение.
Провожать Гарри отправилась целая толпа прислуги и Драко, который крутил в руках сигарету. Прислуга старательно избегала смотреть на сигарету, распределила между собой нехитрый багаж Гарри, и общее ощущение от происходящего у Гарри было похоже на то, что возникает в цирке, когда ты там впервые. С непривычки виски ударил в голову — она гудела. Всерьез расстраиваться грядущей встрече с родней Гарри уже не мог.
Прежде чем дверь автомобиля захлопнулась, Гарри почувствовал сбоку ощутимый тычок. Он скосил взгляд — это был Драко.
— Поехали, — сказал Драко водителю и захлопнул окно, разделяющее салон и пару передних мест.
— Ты что делаешь? — удивился Гарри.
Драко достал из кармана брюк горсть презервативов и швырнул в Гарри.
— Отвечаю на предложение, — сказал он. — Трахался когда-нибудь или начнем с нуля?
Гарри почувствовал сильный толчок в грудь и упал на спину, ударившись головой о боковую дверь. Удар был несильным, но привел в чувство после выпитого.
— Какого черта? Это же машина твоего отца!
— Дальше что? — Драко зубами разорвал обертку презерватива, одновременно расстегивая ширинку.
— Но он узнает!
— Если ты собирался трахаться со мной так, чтобы об этом не узнал отец, у меня плохие новости, Поттер, — он опустил резинку ниже, и Гарри, проследив за его рукой, наткнулся взглядом на член.
— Значит, с нуля, — вздохнул Драко. Он расстегнул рубашку Гарри — старую, потрепанную, доставшуюся от Дадли, и потянулся к ширинке. — Ну хотя бы тут проблем нет.
Гарри не мог поверить, что они едут куда-то. Их могли увидеть пассажиры и водители соседних машин. В конце концов, их мог увидеть их собственный водитель, просто обернувшись или посмотрев в зеркало заднего вида под нужным углом.
— Поттер, посмотри мне в глаза, — холодно сказал Драко.
Гарри посмотрел на него.
— Все в порядке, — сказал Драко. — Это просто секс.
Не отводя взгляда, Гарри расстегнул ширинку и спустил брюки ниже. Рука Драко тут же легла на его член.
— Просто смотри в глаза, — напомнил Драко. — Делать ничего не надо.
Гарри вцепился руками в сиденье и изо всех сил старался смотреть. Это было важно. Не было ничего важнее этого. Просто смотреть в глаза. Когда он кончил, Драко отодвинулся и сел на своей половине.
— Салфетки в бардачке, надень штаны и садись.
Они открыли окна и закурили.
— В частных школах свои преимущества, — усмехнулся Драко. — Хотя, говорят, в общественных с этим намного лучше. Больше людей, больше выбор.
— Не было там никакого выбора, — отозвался Гарри. Он курил и почти не кашлял, стараясь затягиваться поглубже. Хотелось откинуться на спинку и заснуть.
— У тебя никого не было? — удивился Драко. — Девчонок?
— Нет, — ответил Гарри.
— Ну тогда мои поздравления, — Драко поднял с пола несколько презервативов и бросил Гарри. — Пригодятся.
***
Дурсли встретили Гарри закрытой дверью. Он постучал, позвонил, постучал еще раз и с ужасом осознал, что забыл поинтересоваться у родни, не собираются ли они куда-нибудь уезжать на праздники.
Машина Малфоев уже уехала, мобильного телефона у Гарри не было с тех пор, как он ушел в неизвестность с Хагридом, а взламывать дом дяди с тетей он не хотел. Его ждали загадочные миллионы, и он не хотел потратить их на восстановление ненавистного дома.
— Вот черт!
— Э! — крикнул кто-то из кустов.
Гарри отшатнулся. Шмогвартс сделал его более восприимчивым к страху.
— Что вам надо?! — заорал Гарри, предвосхищая все возможные варианты. Грабитель, насильник, фетишист, кто угодно — они рассчитывают на тишину и покладистость жертвы.
— Э, Гарри? — кусты зашевелились.
Из них в сторону Гарри пополз потрепанного вида бомж в старомодной кожаной куртке. На шее у бомжа висел ошейник, и это после Шмогвартса потрясло Гарри сильнее остального. Даже сильнее впечатляющего запаха.
— Кто вы?
— Б-блэк, — признался бомж.
— Сириус Блэк? — догадался Гарри.
— Т-точно, — подтвердил бомж. — Можно зайти? Я весь день стучу.
— И вам не открыли?
Несколько версий пронеслись в нетрезвой голове Гарри единым вихрем. Дурсли могли запереться после многочасовой атаки крестного Гарри. Или их действительно могло не быть дома, а крестный выглядел не слишком вменяемо.
— Ч-чеб я тут сидел? — спросил лежащий Сириус.
— Наверное, они на праздники уехали, — сказал Гарри.
— К-козлы, — отозвался Сириус и стал подниматься на ноги.
Гарри вспомнил, что раньше, когда дядя с тетей брали Дадли в долгие поездки, они могли оставлять Гарри ключ в цветочном горшке. Дядя Вернон, бывало, срывался в такие поездки рано утром, когда Гарри был в школе. Это было как-то связано с его работой.
— Сейчас я открою, — сказал Гарри, направляясь к нужному горшку. На время вернувшееся от испуга сознание уплывало обратно. Гарри считал: два влево, три вниз. Или три влево, два вниз? Он стал шарить в горшках.
— Готово! — крикнул Сириус. Раздался звон разбитого стекла. Дверь распахнулась.
— Ты что делаешь?! — Гарри кинулся к двери. Сириус открыл ее через окошко. С руки крестного капала на землю кровь.
— Видишь? Крестный-то у тебя тоже на что-то сгодится, ага? — радовался Сириус.
— Пошли в дом, сейчас соседи полицию вызовут, — Гарри затолкал крестного в дом.
Сириус разулся, явив миру босые ноги, покрытые слоем грязи, и отправился на кухню.
— Чувствуй себя как дома, — запоздало сказал Гарри, придав голосу как можно больше сарказма.
Впрочем, он не то чтобы не был рад видеть крестного. Может быть, это и к лучшему? Дурсли свалили в теплые края, можно пожить дома, просыпаться, когда вздумается, есть все, что найдется на кухне у тети Петуньи, смотреть порнушку и не бояться, что кто-нибудь отвесит тебе пять ударов стеком по пальцам за кривую осанку.
— Глянь, что я нашел! — Сириус вышел из кухни, тряся в руке полупустую бутылку бренди. Тетя Петунья добавляла его в рагу по неизвестной Гарри причине.
— Может, ты лучше поспишь?
— Щаз! — выплюнул Сириус и расхохотался фирменным злодейским смехом голливудских блокбастеров.
— Тебе не кажется, что ты ведешь себя не как любящий крестный? — нахмурился Гарри.
— Черта с два я буду вести себя как любящий крестный! — Сириус отвинтил крышку бренди, сделал парочку глотков и направился к крестнику, явно собираясь протянуть ему бутылку.
— Мне хватит! — возразил Гарри.
— Щаз! — хохот повторился.
Скрепя сердце, Гарри взял бутылку и сделал вид, что пьет. Сириус ничего не заметил. Он плюхнулся в кресло дяди Вернона, положил грязные ноги на журнальный столик и тут же заметил орешки в вазочке. Положение его тела молниеносно изменилось. Теперь он выплевывал скорлупки орешков прямо на отчищенный заботливой тетей Петуньей ковер.
«Может, не так уж плохо, что Дурсли не пускали меня к крестному?» — подумал Гарри.
— Насчет денег, — неожиданно начал Сириус. — Тебе ж бабки пообещали, так? Ты поэтому туда потащился?
— Куда? — Гарри решил, что будет играть дурачка до тех пор, пока не убедится в намерениях крестного. Большие деньги притягивают самых разных людей. И спившийся бомж вряд ли задумал что-то хорошее.
— В Шмогвартс, это, мать его, не жук чихнул, что просто так туда лезть, — прорычал Сириус. — Ладно, слушай сюда, пацан. Это место высосет из тебя всю душу и выплюнет обратно нищим, голым и больным.
— Ты ни с чем это не путаешь? — поинтересовался Гарри.
— Я-то? Посмотри на меня, сынок, кого ты видишь? — он опять расхохотался. — Уж надеюсь, что не балерину. Вот что со мной сделал Шмогвартс. Я был обычным парнем, вроде тебя. Потом попал туда. Оказалось, семейка-то у меня, что надо. Ну и все, когда вышел, я уже был другим человеком. Они там меняют людей, так? Да-да, вижу, у тебя уже мозги набекрень.
— Я просто выпил, — ответил Гарри.
«И потерял девственность», — добавил он мысленно.
— Черта с два, парень! Черта с два! Один этот Дамблдор чего стоит. Он же приходил ко мне, слышишь? Приходил, убеждал забрать тебя у этих придурков! Говорил, мол, я достойный член общества. Достойный член, ты слышал? И я ему ответил, как есть. Кто он такой, где я вертел его и куда ему стоит убраться. Так и распрощались. Родни-то у меня тогда уже не было. И знаешь, что я тебе скажу?
«Ничего хорошего», — подумал Гарри.
— Они там психи. Все форменные психи.
— Я слышал, ты и сам побывал на лечении, — ответил Гарри.
— Я-то? Само собой. Дамблдор меня туда упек, ага. Силой потащил, я ему обе руки прокусил. Ты-то думаешь, легко мне так жить было? Приходит и говорит, все, они умерли. Слышишь, пацан? Приходит и так и сказал. Мне! Вот в лицо мне смотрел: «Они умерли». Потом паузу выдержал и добавил: «Оба». Я все смотрел на него, смотрел, а он мне: «Джеймс мертв, Сириус». Слышишь, парень? Издевался надо мной, пока я не сбежал.
— Дамблдор? — удивился Гарри.
— Да! Как все произошло там, у вас дома, он ко мне. Я-то был дома, как мне и сказали. Не высовывался. Опасно было, после всех этих разборок. Джеймс сказал, сидеть дома. Я и сидел, так? Правильно?
— Наверное, — неуверенно ответил Гарри.
— Да что тут непонятного? Тебе говорят, ты делаешь. Вот и я делал. Сидел и ждал. Ты маленький тогда был, все это так неожиданно закрутилось. Ты, Лили, все это с Тем-кого-я-забыл-чего-и-тебе-желаю. И тут Дамблдор. Понимаешь? Мы же у него учились, оба. Он нас учил. Приходит и говорит: умер. И все. А потом возвращался, приносил выпить. Ты выпить любишь?
— Не очень, — признался Гарри.
— Правильно. Надо завязывать. Вот к Гарри схожу, объясню ему все, и завяжу.
Гарри сделал пару глотков бренди. Вкус у напитка был просто ужасным. Вопросы к тете Петунье, которая изводила его в рагу, отпали сами собой.
— Что ты мне хочешь рассказать?
— О, Гарри! — обрадовался Сириус. — Слышишь, пацан? Пришел к тебе рассказать обо всем. Ты же в Шмогвартсе, да?
— Да, — устало ответил Гарри. Он понял, что Сириус не зря лечился в психушке.
— Это не жук чихнул, верно?
— Верно, Сириус, верно.
— Знаешь, Джеймс, мы с тобой неплохо жили, да?
— Да, — Гарри проигнорировал обращение.
— Она же все понимала, правда? Лили, она у тебя была замечательная. Она меня пустила на крестины. Я тогда выпил лишнего, ну так кто теперь не пьет. Такие уж времена. Ты знаешь Гарри? Ах да, он же твой сын. Хороший пацан, учится в Шмогвартсе. Я его хотел отговорить, но меня не пустили. Пришел Дамблдор, представляешь? Сказал, высунешься, опять попадешь на лечение. Я туда не хочу, Джеймс. И потом, ты же был не против, да? Я помню, ты сказал, если парень сможет пройти через этот ад, пусть ему хотя бы достанутся деньги. Так, да? Вот он теперь там, в Шмогвартсе. Распределили к Холу, слышал? Хотя откуда тебе услышать, ты же мертвый. Жалко, он бы тебе понравился. Нормальный пацан, только эти Дурсли — те еще придурки. Заперлись от меня, представляешь? Но лучше они, чем Дамблдор, да? Лили ведь поэтому написала им? Не хотела, чтобы его учил садист-маразматик. Хорошенькое прозвище вы ему дали, ха-ха. Я бы и сам от такого не отказался. Забавно, верно? Как быстро летит время. Жалко, что ты уже умер. Я бы тебя убил…
Наконец, Сириус заснул. Оглушительный храп прорезал комнату. Гарри выпил еще немного бренди и пошел наверх. Его комната была убрана, вещи — сложены в коробки. Тетя Петунья явно рассчитывала, что он заберет их и покинет наконец дом Дурслей.
***
— Когда ты попросил, чтобы я приехал «лично», я тебя неправильно понял, — Малфой косился на сидящего между ними Сириуса.
— Мне некому было позвонить.
— Эти коробки в багажнике — это что, все твои вещи?
— Я вытащил жесткие диски, так что да, все, — ответил Гарри.
— И это твой крестный, знаменитый Сириус Блэк?
— Во всей красе, да. Его нужно завезти домой. Не хочу, чтоб у него было еще больше неприятностей. Похоже, он хотел меня предупредить.
— О чем?
— О том, что Дамблдор мудак. Думаю, еще он непреднамеренно проговорился, что у него что-то было с моим отцом.
— Тоже мне новость, — усмехнулся Драко. — Они же учились вместе с мастером Холодом, мог бы у него спросить.
— Что спросить? Мастер Холод, вы не знаете, мой отец не трахал случайно моего крестного? Как ты представляешь себе этот разговор?
Драко неопределенно пожал плечами, приоткрыл окно и закурил.
— Ты сегодня часто куришь, — заметил Гарри.
— Я не каждый день катаюсь рядом с шизофрениками, которые пахнут кладбищем, — ответил Драко. — Угощайся.
Сириуса они оставили возле его дома. Водитель наотрез отказался притрагиваться к спящему пассажиру, даже когда Малфой пригрозил ему увольнением:
— Если мне нужно убить его, господин Малфой, я с радостью это сделаю, но тащить его не буду ни за какие деньги.
Гарри пришлось самостоятельно затаскивать крестного в дом.
— Спасибо, Джеймс, — на прощание сказал Сириус, — я всегда знал, что на тебя можно положиться.
От этих слов Гарри стало неприятно. Как будто он случайно заглянул в спальню мертвых родителей. Лучше бы не знать ничего об этой части их жизни, так ведь нет же — Шмогвартс, чтоб ему пусто было. И чтобы ни один жук не чихнул там.
— От тебя несет какой-то дрянью, — поделился Драко, когда они опять сели в машину. — Я думал, это от твоего крестного.
— Тетин бренди.
— Самое то после отцовского виски, — сказал Драко.
— Ты уверен, что он будет не против, если я останусь у вас?
— Не против? — Драко рассмеялся. — Да он с руками тебя оторвет. Поживешь недельку, глядишь, отпишешь ему еще четверть имущества. Другой вопрос, как на это посмотрит Дамблдор.
— Об этом я и говорю. Может, лучше посидеть в гостинице? Только у меня и на гостиницу-то денег нет, — вздохнул Гарри. — Тяжело быть миллионером.
— Ты можешь вернуться в Шмогвартс. Я слышал, студентам, которым негде жить, разрешают остаться.
— И что я там буду делать? Вставать в шесть утра?
— А во сколько ты хочешь вставать? — удивился Драко.
Гарри чуть не поперхнулся табачным дымом. Он изо всех сил старался не делать этого, чтобы не выглядеть новичком, но тут его осенила неожиданная догадка. Неужели Малфои просыпаются в такую рань, даже когда никто из них не учится в Шмогвартсе? И завтракают через пятнадцать минут, прибрав постели?
— Ну часов в восемь, — соврал Гарри.
— Во сколько ж надо лечь, чтобы вставать так поздно? И потом, в восемь начинается банковский день, к этому времени уже нужно подготовить все бумаги.