Письмо было скупо и без каких-то эмоций. Но как говорил Мальком: «Как не говори и не пиши, ты всё равно распознаёшь чувства». Я даже представила, как украдкой от отца она писала это письмо.
Малкей привлёк внимание своим вопросом. Показывая на письма, я сказала:
-Здесь, говорится о том, что семья Гринфольд — приемная, что даже имя не моё. Кто мой отец — не известно, но то, что он любил Викторию и ребёнка — пропитало все строчки этого письма.
Хранитель подошёл и провёл призрачной рукой по голове, утешая и показывая как ему больно смотреть на мою боль, затем намекнул на шкатулку. Я сквозь слёзы улыбнулась и, шутя, погрозив пальцем, сказала:
-Ну, любопытство, ну, прям как у близнецов. — Затем, вынув обычный ключ, потянулась к замочной скважине. По мере приближение ключ вытягивался и приобретал причудливую форму. Один поворот — щелчок, второй — щелчок, третий поворот и ключ резко втянулся, уколов за палец. Крышка медленно стала открываться. Там лежали несколько видов драгоценных камней, колец, жемчугов, цепочек, диадем, гербовых печатей, брошей. На дне лежали несколько книг в старинном переплёте и ритуальный нож.
-И что мне с этим добром делать? — Прошептала я и, недолго думая, всё высыпала из сундучка.
Последним выпал листок старой бумаги, на котором были изображены несколько картинок. Гербовая печать — дракон позади, впереди зверь, похожий на ягуара и оба в кругу четырёх знаков стихий. Второй рисунок — замок с пятью башенками и вокруг него летают хищные птицы. На третьем рисунке — пара — высокий тёмно-рыжий парень с чёрными глазами, с нежной улыбкой, обнимает серо-зелёно-сине окую блондинку, чей цвет волос, сравним со снегом. На последнем рисунке — ритуальный символ и запись, говорящая о том, что это брачный знак.
-Ну, что ты об этом думаешь, Малкей? — Спросила хранителя. Тот сразу же выдал — «Он из семьи очень древней, где правят власть и сила. Но, вопреки всему, оба влюбились и поженились по древнему обряду. Кстати, этот обряд будет, не рушим и в следующем их возврате душ. И дар твой, пока ещё не раскрытый, от твоего отца и матери. Интересно, что за рода объединились?»
-Может, поспрашивать остальных хранителей? — Спросила я и тут же хранитель недовольно отвернулся. — Малкей, ты не понял. Я думаю, что каждый из вас прибыл из разных мест и, может быть, когда-нибудь или видели, или слышали о них. Пойми, я просто хочу узнать о себе что-нибудь.
«Когда будет восемнадцать тогда и ищи, а сейчас тебе пора спать». — Выдал он и, резко развернувшись, покинул комнату.
Собрав все вещи с покрывала, я уснула. Мне снился полёт на драконе, замок вдали, та влюблённая пара, которая, не отнимая рук, шла навстречу мне. Затем сон резко изменился, потому что некий «субъект» решил меня разбудить. Пора было мне вставать.
________________________________________
Дни, недели, месяцы, годы, они потекли как вода.
Ещё недавно я была несмышленой и всюду влезающею в неприятности девчонкой, а сейчас стала длинноногим всюду пытающимся всё узнать и попробовать подростком. Мадам Блю только качала головой и что-то говорила о том что, почему я не….
Друзей у меня стало больше на два человека — брат и сестра Самуил и Илия Мистринги. Черноволосые и кареглазые, они знали толк в играх, и мы быстро сошлись. Джинна стала более спокойно относиться ко мне и изредка после того, как я пройду, шептала своей подруге Пенелопе: «Куда ей расти и так шпала».
Профессор Марк Долон восхищался моими познаниями в области философии, литературы, политики и истории. Изредка можно было услышать наши крики и возмущения, но как всегда заканчивалось всё хорошо.
Ещё два года и я выйду из этого пансиона самым лучшим, по мнению Долона, философом.
Редко я брала книги из сундучка и пыталась понять, что там написано. Но видно лишь мадам Блю может мне помочь, так как я не понимала ни слова. Мучилась некоторое время, а затем решилась.
Вечером, выписав несколько слов из книг, я поспешила к кабинету директрисы. Меня сопровождала хранитель Мадонна. Она пыталась быстро показать, что произошло за время, пока меня не было на этом этаже. Последней была картинка, как мадам Блю, вместе с мистером Ралинстомом, ночным профессором, вошли в кабинет. Мы приостановились, и я уже заносила руку, когда услышала, как мадам, повысив голос, прикрикнула на профессора, чтоб не трогал меня. Я удивлённо поглядела на Мадонну, а та лишь пожала плечами, мол, она об этом не знает.
-Не беспокойтесь, Патриция, я всего лишь хочу удостовериться, что она Гринфольд, а не Чествурд. А то с каждым разом я в ней вижу черты Риодона.
Я еле успела спрятаться за ширму, когда мимо меня промчался мужчина, а следом за ним мадам. Теперь она говорила на другом языке и много жестикулировала. Она — не вариант. Вынув листки и показав хранителю, спросила, видела ли она такие слова. Внимательно посмотрев их, та радостно замахала головой, а затем, показав печать моего биологического отца, поманила в сторону библиотеки ночных учеников.
Библиотека этого замка — это просто находка для тех, кто хочет получить знания, а так же окунуться в историю и познать суть жизни. Стеллажи книг здесь достигали потолка, и они чётко были обозначены, где, например, лёгкая литература, а где четкие познания всего мира. Каждая книга имела своё место, свой вид, а также конкретное описание.
Мадонна приложила палец к губам и, просочившись за угол, некоторое время отсутствовала, а затем, вернувшись, поманила за собой. Идти пришлось долго, потому что каждый раз, когда кто-то появлялся на горизонте, она тут же старалась меня спрятать. Мне было немного смешно, что хранитель так себя ведет, но увидев мою невольную улыбку, Мадонна покачала головой, а затем выдала пару картинок, по которым я поняла что, таким как я здесь не будут рады.
Мы дошли почти до самого конца библиотеки, когда хранитель показал на лестницу. На определённой полочке она остановилась и показала неприметную серую книгу, где было написано: «Словарь и учебник по Ингоринскому языку». Затем опять по закоулкам библиотеки, и опять пришлось лезть почти на самый верх, где уже в богатом переплёте, с золотыми листами и изумрудными буквами было что-то написано, как я поняла, по-ингорински. Так же тихо и незаметно мы покинули библиотеку через потайной проход, прямо в мою комнату. Попрощавшись, Мадонна ушла, а мне пришлось самой разбираться с книгами.
________________________________________
Я очень быстро изучила этот язык, как будто его когда-то знала, но забыла. Даже писать мне было не трудно. Но вот вторая книга меня просто «убила» своими заковыристыми фразами, оборотными словами и терминами. Эта была книга всех знатных семей «Родовые древа ингоринков». Описывались их родословные, их подвиги, их браки с другими семьями и даже какие-то дары, которые их предки получали от богов, а теперь передавались новому поколению с напутствующей речью и ритуалом. Короче — полный бред. В середине книги, я увидела фамилию семьи Чествурд и мне моя память услужливо напомнила разговор профессора Ралинстом и мадам Блю о Риодоне Чествурде.
Эта семья считалась прародительницей всех королей и принцев, хотя ни разу не была у престола. Через поколения или через два, у них в семье рождалась девочка, одарённая не только родовыми дарами, но и даром от богов, который помогал будущему королю взойти на престол. Каждый стремился, что б эта девушка выбрала именно его, а не кого-нибудь другого.
Остались на это время, три брата: Джанн, Риодон, Самуэль; две кузины Мари-Ванесса и Клауди, которые уже замужем, но детей пока нет. Есть и внебрачный сын их отца, Маркуса — Максимильян-Аисандр, но он много лет отшельник и живёт в непроходимых лесах Битлора.
Маркус — глава семьи. Помимо того, что они прародители королей, у них самые мощные дары, и они многое сделали для Ингоринского народа. Перечень обширный и ветвисто написан, так что мне расхотелось читать.
Через пару листов я нашла и семейство Гилберта Мак-Каллироса. Его семья хоть и была богатой, но в их роду присуще было быть строителями или созидателями. Лишь Гилберт выделился из их семьи, потому что боги захотели, что б он построил Крайтор-Соорт для всех семей и народов. Я, может быть, и пролистала дальше, несмотря на древо рода, но имя Виктория Мингарс Ансамба, меня привело в ступор. Открыв шкатулку, я достала метрику и, прочитав, так и присела.
«И что это означает?!» — Подумала я ошарашено. Если сравнить всё это, окажется, что я родственница Мак-Каллироса и Маркуса Чествурда. Я не верила и верила одновременно. Но как проверить так, что б ни быть пойманной?
В двери постучали, и голос мадам Блю проник в комнату. Спрятав книги и документы в шкатулку, я поспешила открыть.
На пороге стояли трое — директриса, мистер Ралинстом и мужчина лет сорока пяти. Его я почему-то испугалась. Вроде на вид симпатичный улыбчивый брюнет с голубыми глазами, но что-то мне не даёт ему поверить.
-Надеюсь, вы не от Влада Гринфольда? — Охрипшим голосом еле-еле проговорила и чуть прикрыла дверь, давая понять, что не впущу.
Трое посмотрели друг на друга, а затем мадам мягко и с какой-то интонацией в голосе спросила:
-Милая, а почему ты так подумала? И что с тобой?
-Со мной всё хорошо. А он уж больно похож на моего отца. — «Отец» я выделила по-особому. Мадам сразу это поняла, а вот мужчины, недовольно прищурились и сделали шаг вперёд.
Если они думали, что я всё же открою, то они крупно ошиблись. Недолго думая, то есть вовсе не думая, я резко хлопнула дверью, а затем внимательно слушала отборный мат. Голос директора, хоть и звучал тихо, но всё же был услышан и мат пропал.
-Милая, я хочу, что б ты через полчаса пришла ко мне в кабинет. Это обязательно.
Они ушли, а я ещё некоторое время не могла ни говорить, ни ходить. Дрожь била всё тело, как будто я была не в комнате, а на лютом морозе. Малкей, придя ко мне, удивился, а потом спросил — «Что с тобой?». Какое-то время я не могла ему ничего сказать — задыхалась и всхлипывала. А затем что-то произошло и всё, что я видела и слышала - увидел хранитель. Мы оба удивлённо смотрели друг на друга. Впервые хранитель, опустившись на колено, чётко произнёс самые древние слова клятвы, которые говорили, наверно, очень давно в этих стенах. Комната вспыхнула голубовато-серым светом, который просачивался через стены, потолок, пол, окно. На долю секунды, замок вспыхнул и оставил голубовато-серый купол.
-Малкей, ты что сделал?! Ты понимаешь, что каждому захочется узнать, откуда вся эта «прелесть». — Я ошеломленно смотрела, то на почти материального хранителя, то в окно.
-Не беспокойтесь, моя госпожа. — Послышались такие родные голоса, и я чуть не плача сползла на пол, смотря на то, как хранитель, встав с колена, подошёл ко мне и протягивает руки. — Только вы и хранители по-прежнему будут видеть защиту и нас. Я просто перед вами обновил нашу клятву, данную очень давно вашему предку. Теперь мы будем более реально выглядеть, и не будем говорить мысленно. Вам останется лишь принять клятву от других.
-Прекрати не медленно, Малкей. — Всхлипнула я и попыталась отползти от него, ведь сейчас я видела перед собой не его, а братьев. Его слова я пропускала мимо себя.
Хранитель, внимательно посмотрев на меня, резко наклонился, подхватив моё тело, перенёс на диван, крепко, но нежно обнял.
Прошло так много времени, и вроде бы я должна была свыкнуться с их уходом, но боль так и не отпустила, а как будто стала ещё ощутимей.
-Тебе пора забыть боль, а помнить лишь хорошие моменты о них. Так ты причиняешь не только себе, но и им боль, отпусти её, оставь лишь тёплую память. — Голоса хранителя тихо, но верно проникали прямо ко мне в душу, в сердце. Они приносили грусть, радость, покой, лёгкую боль. Затем пытались одновременно забрать нестерпимую боль, слёзы, печаль, безысходность.
-Знаешь, изредка души любимых возвращаются, только в другое тело, сущность и если любовь была взаимной, души найдут тебя. Надо просто в это сильно верить.
-Ты не пробовал быть психологом, Малкей. — Через несколько минут спросила я и, шутя, толкнула в бок. Слёзы постепенно исчезали, оставляя за собой полосы, которые вытирал хранитель. Потом засмеялся и, крепко обняв, поцеловал в щёку. Успокоившись, я попыталась встать, но хранитель не дал этого сделать, а окружил нас прозрачным пологом, шагнув, проник вместе со мной через мини портал почти к дверям директрисы.
-Знай, я тебя буду охранять от этого человека. Выше нос, тебя ждёт большая жизнь и нечего растрачивать её на такие мелочи как он. — Поставив меня на пол, он, одобряюще улыбнувшись, подтолкнул к двери. Как всегда, Мадонна подлетела ко мне и скинула несколько картинок, которые как она посчитала, мне нужны.
-Спасибо. — Почти беззвучно сказала я обоим и, постучавшись, вошла в кабинет. Следом за мной вошёл Малкей.
Мужчины сидели по бокам стола, и пили кофе. Мадам стояла у окна и листала документы, изредка посматривая
то на одного, то на другого мужчину. Когда я вошла оба привстали, и хотели подойти, но мадам Блю быстро пресекла их попытку.
-Господа, утихомирьте свой пыл. Прошу, заходи, Валерия. Не беспокойся, они не сделают тебе ничего плохого, лишь поговорят. — Мадам как всегда излучала оптимизм и силу.
Я прошла лишь тогда, когда на плечо мне легла рука Малкея. Присела на крайний стул, рядом встал хранитель, и я чуть спокойнее вздохнула. Некоторое время все молча смотрели на меня, а я на них.
-Я извиняюсь за свою выходку, мистер, но вы были не правы в некоторых фразах и эпитетах, которые я услышала за закрытыми дверями. — Начала я и исподлобья посмотрела на мадам. Та постаралась прикрыть свою улыбку за покашливанием. Мужчины лишь покраснели, но промолчали.
-Наверно, как хозяйка этого дома я начну первая, — начала мадам, когда минута затянулась на две, — Валерия, это мистер Мишель-Чальз Ралинстом, он профессор ночного факультета. — Шатен чуть приподнял левую бровь и более внимательно посмотрел на меня своими голубыми глазами. — Это мистер Риодон Чествурд. — Голубые глаза, не мигая, смотрели на меня, и лишь благодаря Малкею я осталась сидеть на месте. Опять наступила тишина.
-Недавно профессор увидел тебя, и ему сначала показалась, что ты похожа на мистера Риодона. А последующие встречи и фотографии показали — вы и впрямь очень похожи, но у вас другая фамилия и семья. Так вот, мы решили, что надо всё же проверить эту теорию.
-Какое чудо, — с нескрываемой иронией прошептала я, — это когда вы меня могли видеть, так что я вас не видела. И если честно, то уж я буду со знакомым злом в родстве, чем с вами, мистер. Не обижайтесь, но это моё мнение, и мне с ним жить. На земле много очень похожих людей и это же не значит…
-Людей может и много, а вот ингоринцев похожих — немного. — Перебил меня Риодон и стремительно направился ко мне. Двери услужливо распахнулись, и я вылетела как пробка, сбив при этом чье-то тело. Тело было большим, широким и пахло так что я, невольно зарывшись в его светло-коричневые волосы, втянула в себя этот притягательный запах.
Меня рывком потянули и я ещё зачарованным взглядом, посмотрела в черно-каре-зелёные глаза. Позднее я увидела, как скривившийся такой красивый рот выдал едкую фразу:
-И что это за «чучело» на меня кидается? — Голос как мёд тягуче обхватил всё вокруг, но вот слова изливали презрение, яд и быстро отрезвляли.
-Может потому, что какой-то «слизняк» вздумал подслушивать? — Затем я повернулась к мужчинам и хранителю, который поддерживал меня после падения. — Мистер Риодон и профессор Ралинстом, можете быть спокойны только в одном — я ингоринка и с той, и с этой стороны, но вот отец точно не вы.
Затем я подала руку Малкею и улыбнулась. Тот как всегда понял и перенёс меня в комнату, где через несколько минут я приняла возобновленные клятвы всех хранителей. Купол обновился новыми красками и уже бесформенные тела хранителей приобрели очертания людей.
Если вы думаете, что от меня отстали, то крупно ошибаетесь. Прошло пятнадцать минут и в комнату ворвались те же лица, плюс тот, на кого я упала. Директриса махнула рукой в свободную спальню и сказала:
-Рафаэль Сен-Клероут, ваша комната там, можете заселяться, а вас, девушка, я бы попросила, так быстро не исчезать. То, что вы из расы не людей, мы уже поняли, так что сейчас подробно. Вы проводите нас в спальню или будем говорить здесь?