– Тот, который только что запустил сосиску в окно и подавился водой? – она обернулась к ребятам.
– Она мне нравится! – воскликнул Бэкхён.
Ребята какое-то время ели молча, а Раныль воспроизводила в голове всё, что смогла узнать и запомнить. Сон Тэрим – староста их класса и одна из лучших по успеваемости (говоря об этом, Тэрим гордо выпятила грудь), а также редактор школьной газеты. В той же газете работают и мальчики из параллели, с которыми Тэрим тепло дружит – Бэкхён и Кёнсу. Второй, кстати, является старостой своего класса. А ещё за время обеда к ним успевает подойти и лично поприветствовать Раныль президент школы – Ким Чунмён, в которого Тэрим вот уже года два тайно влюблена.
– Рад приветствовать тебя в нашей школе, надеюсь, ты быстро освоишься, - заглядываясь на доброжелательную улыбку Чунмёна, Раныль в какой-то степени понимает одноклассницу.
– Кстати, всё хотела тебя спросить, - придя в себя после визита Чунмёна, говорит Тэрим, – Почему ты не подсела ко мне на первом уроке, а села между Чонином и Сехуном?
Раныль очень надеется, что на её лице не изобразилось облегчение, а лишь лёгкая заинтересованность. Она сама никак не могла подступиться к этой теме, как – хоп – и Тэрим сама же её затрагивает. А ещё Раныль думает, который из Чонин, а который – Сехун?
– Ты подсела к Чонину и Сехуну? – Кёнсу вопросительно смотрит на девушку, как-то странно сузив глаза.
– Тебя заставили? – встревает Бэкхён. Раныль снова непонимающе хмурит брови – она терпеть не могла ситуации, когда она одна остаётся в неведении.
– Почему вас это так пугает? И, Тэрим, я заметила, как все странно смотрели на меня тогда. Мне есть о чём беспокоиться? – девушка старалась придать голосу нарочито равнодушный тон, сдерживая рвущееся наружу любопытство.
– О-о-о, дорогая! Это – тайна, покрытая мраком! –Тэрим слегка потянулась вперёд и заговорила заговорщическим тоном, – В эту тайну посвящают очень немногих!
– Ты сейчас пытаешь отбить у меня желание расспрашивать дальше? Потому что действует всё с точностью да наоборот.
– Она мне определённо нравится! – хохочет Бэкхён. Его подхватывает и Тэрим, и, отсмеявшись, продолжает.
– Да всё просто – они у нас что-то вроде…м-м-м…заводил, - пожимает плечами Сон, – Девчонкам они, конечно, нравятся, зато парни стараются не лезть на рожон. Тем более после того, что они устроили в том году.
Раныль понимающе кивает. Были у неё и в Сеуле такие одноклассники, первоклассные бандюги, ей-Богу, чуть что – сразу кулаками машут, а думают уже тогда, когда натворят дел.
– Ладно, подруга, слушай. Утолю твоё любопытство,- Тэрим заговорщически подмигивает и продолжает, – В школе у нас как и везде – есть своя система. Вон там – девчонки из «Малибу», к ним лучше не лезть, если не хочешь заразиться любовью ко всему розовому и блестящему, - там, куда указала Тэрим сидели девушки, парочку из которых Раныль видела у себя в классе, все как на подбор нарядные и жутко самодовольные, – Дальше, во-он там, ты уже видела Пак Чанёля и ему подобных. О таких говорят – на дураков не обижаются, - Раныль замечает, как при этих словах ухмыляется Кёнсу.
– Вообще-то, эти парни – музыканты, выступают на школьных мероприятиях. В принципе, парни они безобидные и даже временами весёлые, но…- Тэрим многозначительно замолкает.
– Чонина с Сехуном ты уже знаешь, - продолжает она, – Чонин, кстати, тот который брюнет, а блондин – это О Сехун.
– Ты настолько им восхищаешься? – Раныль поздно осознает, что ляпнула это вслух. Впрочем, Тэрим тут же нещадно краснеет и торопливо прячет взгляд.
– Нет же! Это его фамилия! – зато теперь Раныль понимает, что Тэрим нравится не только Чунмён. Она улыбается и пытаясь это скрыть возвращает взгляд на свою тарелку, и по пути ловит хитрый прищур бэкхёновых глаз.
***
На уроке географии, который на сегодня последний, специально для неё учитель отменяет новую тему урока и предлагает поговорить об особенностях их маленького городка. Учитель Чхве был пятидесятилетним на вид мужчиной, который, казалось, влюблён в маленький Вульфхилл. Ученики, впрочем, были не против: они всё равно скучали на уроке и то и дело засыпали. А Раныль пожилого преподавателя слушала очень внимательно.
«Когда-то, по легенде, в здешних лесах обитали могучие волки-оборотни, поселенцы и стражи города. Их избирала сама Луна и даровала могущество. В человеческом обличии они были сильнее обычного человека, температура их тела позволяла им не переживать о болезнях и холоде. В волчьем же обличии они были сильнее, быстрее, проворнее всех существовавших зверей. Их зрение, обоняние и слух в разы усиливались, и их практически невозможно было поразить… Но, конечно, это не было бы легендой не имей она свой логический конец. Как ты уже могла догадаться, Раныль, город назван в честь своих стражей. Поговаривают, что потомки стражей по сей день обитают город…»
Раныль дёрнулась в почти испуге, как только прозвенел звонок, оповещающий конец урока. Ученики по одному выплывали из класса, а она всё продолжала сидеть на своём месте. Не то, чтобы она верила во всякие там легенды, не поддающимся здравому смыслу, но сегодня бабушка вернется поздно – насколько поздно девушка понятия не имела – а окно в гостиной, как и окно в её комнате смотрит в сторону леса, а ещё эти байки про волков просто…бррр…
– Хан Раныль, урок уже закончился, - на плечо девушки падает рука учителя, отчего та тут же подскакивает, и, извинившись, выбегает прочь из класса.
– Тебя подвезти? – на выходе из территории школы перед девушкой останавливается машина с Кёнсу за рулём, с Бэкхёном на соседнем сидении и Тэрим – на пассажирском.
***
О том, как она оказалась за столиком в кафе-мороженом, ведь собиралась сразу домой, Раныль думать не хочет. Всё-таки это её первый школьный день и раз уж в кои-то веки её хроническая бледность и острый язык никого не пугают – а то и больше – с ней хотят подружиться, отказываться было бы более чем глупо. Ребята расспрашивают про её жизнь в Сеуле, школе, друзьях и обо всём прочем.
Раныль никогда не имела много друзей; школу – почти – не ненавидела; жизнь радовала не очень – спасибо за постоянные скандалы родителей; а из интересов девушка могла отметить лишь прослушивание любимой музыки и чтение, что служило для неё отрадой в моменты одиночества, когда она бывала в бегах из дома из-за родителей. Однако, Раныль никогда не жаловалась, смело полагая, что могло бы быть и хуже.
Но отчего-то именно сегодня ей становится жутко стыдно за свой почти затворнический образ жизни. Потому, что ребята хотели бы узнать у неё что-нибудь менее депрессивное и даже интересное, однако, Раныль не могла им ничего такого поведать, разве что об их с Суён весёлых попытках скоротать время.
Зато сами они, несмотря на то, что называли Вульфхилл беспросветной дырой, умудрялись и здесь найти не одно увлечение по душе. Тэрим, например, с детства занималась танцами, но в этом году пришлось отдать предпочтение учёбе, потому что на носу выпускной год, и дел и без того будет по горло; занимается школьной газетой; увлекается садоводством и обожает животных, собак – особенно. А Кёнсу интересуется машинами, знает все существующие модели и даже больше, мечтает купить машину себе сам; занимается плаванием и любит калашматить Бэкхёна время от времени. Который, в свою очередь, обожает комиксы и даже рисует их сам, а еще любит танцевать парные танцы, так как считает их более чувственными. И частенько помогает своей бабушке в их книжном магазине.
Раныль вдруг ощущает себя никчёмной. Потому, что видит – эти ребята живут. По-настоящему. У них есть цели, мечты и планы. А что у неё? Единственной её целью, мечтой и планом было уехать подальше от родителей, а о большем она ещё даже и не думала.
Но, к счастью, ребята так быстро меняют темы для разговоров, что Хан не успевает приуныть и старается влиться в разговор.
Ребята расходятся под вечер, когда ещё светло, и Кёнсу предлагает всех подвезти. Впрочем, предлагает он только Раныль, потому, что Тэрим и Бэкхён уже сидят в машине и в предложении не нуждаются.
– Нет, спасибо, я хочу ещё пройтись. Потом заскочу к бабушке на работу, и мы вместе вернёмся домой, - отвечает Раныль.
Кёнсу понимающе кивает и едет развозить друзей по домам, а Раныль шагает в сторону книжного магазинчика, прекрасно понимая, что только что соврала новоиспечённым друзьям. К бабушке в больницу она, разумеется, не пойдет. Самобичевание на сегодня запланировано не было, зато было желание побыть немного одной.
В книжном магазинчике «У старины» Раныль проводит ещё пару часов, читая «Легенды и мифы. Вульфхилл», сидя на мягком кресле и попивая чаёк. И только выглянув в окно, понимает, что уже довольно-таки стемнело, а если ещё вспомнить, где находится их дом…
Девушка впопыхах собирает свою сумку, расплачивается и выбегает на улицу. Ориентироваться в новых местах она всегда умела, да и дорогу до дома знала хорошо, только темнело стремительно быстро, и вечерний ветер так неприятно задувал под школьную рубашку.
Раныль почти бросается в бег, когда поднимается сильный ветер, сопровождающийся волчьим воем из леса. Девушка испуганно дёргается и спотыкается о лежащий камень, падая на колени.
– Успокойся, Раныль. Тебе показалось. Просто бурная фантазия,- отчитывает себя девушка и поднимается на ноги. Ну, вот. Содрала кожу на ладонях и коленях. Кла-а-асс.
Пытается идти прогулочным шагом, игнорируя, почему-то бешено колотящееся, сердце. И почти вскрикивает, когда слышит ещё один вой.
Вот! Вот он! До дома осталось совсем чуть-чуть! Раныль прибавляет шагу, сжимая лямку рюкзака сильнее. А потом, вдруг, резко сжимается.
Потому что.
Готова поклясться, что слышит чьё-то громкое дыхание за спиной. А когда оборачивается, видит стремительно едущую на неё машину, только вот совсем не может сдвинуться. Сердце застревает где-то в глотке, и ноги словно прирастают на дорожный асфальт.
Ну, всё.
Девушка уже закрыла было глаза, когда её с силой швыряют в сторону леса, на мягкую почву. Раныль думает, что её уже сбила машина, но боли почему-то не чувствует. Только когда слышит над собой всё то же громкое дыхание, решает открыть глаза.
И испуганно дёргается.
Над ней, возвышаясь, стояло нечто, похожее на волка, только намного больше. Намного, потому что обычных волков Раныль видела и раньше. У животного была коричневого цвета шерсть; карие, как растопленный шоколад, глаза. И огромная пасть, которой он мог бы разжевать Раныль на раз-два.
Но животное не предпринимает ничего подобного и просто смотрит девушке в глаза. А Раныль и не знает, радоваться ей или плакать. Машина не сбила – уже хорошо, её спас огромный волк – менее радостно, потому что, возможно животное уже думает, что ей откусить первым делом.
Колёса машины неприятно скользят по асфальту, оповещая, что та тормозит. Вскоре слышатся шаги и взволнованные голоса:
– Девушка, вы живы? Вы в порядке?
Раныль не успевает и рта раскрыть, как волк исчезает в глубинах леса.
Комментарий к I
Прим.автора - цитата принадлежит французскому писателю Виктору Гюго.
========== II ==========
– Ба, я в порядке, - Раныль уже в который раз вздыхает и пытается отмахнуться от ловкой руки родственницы, которая то и дело прикладывала тёплую ладонь девушке на лоб и обеспокоенно заглядывала в глаза, как бы пытаясь определить – тронулась ли внучка умом только сегодня или всегда была такой.
– И слушать ничего не желаю! Подумать только, первый день в школе и уже чуть было под машину не попала! – сетовала бабушка, делая кое-какие записи в книжке, и на ходу поправляя белый халат, - И, кстати, юная леди, вы почему ещё не дома? Занятия, насколько я знаю, закончились ещё днём, - госпожа Хан, а в данный момент – доктор Хан, ожидающе взглянула на сидящую на кушетке Раныль.
– Я немного прогулялась с ребятами из школы, - пожала та плечами, – Не заметила, как стемнело. Я не хотела, чтобы ты беспокоилась. Прости.
Бабушка в ответ лишь покачала головой, и устало вздохнула.
***
– Похоже, ты уже успела завести друзей, а? – госпожа Хан пыталась разрядить обстановку, пока они с Раныль ехали домой из больницы.
– Они…м-м-м…хорошо ко мне отнеслись. Мы весело поболтали.
Бабушка понимающе кивнула.
– Постарайся не замыкаться в себе, Раныль. Очень важно иметь хотя бы одного друга в школе. Не хочу, чтобы ты чувствовала себя одинокой, - родственница кинула быстрый взгляд на внучку, которая, впрочем, отчего-то вжалась в сидение.
Машина как раз подъезжала к дому, минуя место, где Раныль видела…волка. Гигантского волка. Огромные глаза цвета шоколада… Густая шерсть… И, о, да, острые клыки.
С ума сойти.
А может её всё-таки сбили, она ударилась головой и ей привиделось…
Так же не бывает, правда ведь? Хищные животные не спасают людей от участи быть сбитыми машиной!
Да, так и есть. Ей просто показалось. Ничего подобного.
– Раныль? – голос бабушки возвращает девушку в чувство, – Не собираешь зайти в дом? – машина уже стояла, припаркованная у дома, а госпожа Хан направлялась к входной двери. Пока Раныль сидела, мёртвой хваткой вцепившись в ремень безопасности.
***
Когда девушка оказывается у себя в комнате, тут же кидает рюкзак на пол и решает немедленно принять охлаждающий душ.
Чёрт бы побрал эту разыгравшуюся фантазию! А ведь всё к этому и сводится. Урок географии, слова учителя Чхве, и самовольное чтение местных сказок.
Серьёзно, это даже смешно! Какой нужно быть легковнушаемой, чтобы напридумывать себе такое!
Раныль облегчённо выдыхает и даже слабо улыбается.
Снимает школьную форму и кидает на кровать. Распускает завязанные в тугой хвост густые волосы и расслабленно опускает плечи.
Ну и ну. Что за день.
И только разворачивается в сторону ванной, когда взглядом цепляется за…пиджак на кровати. Предмет школьной униформы валяется в том положении, в котором его кинула сама девушка, только вот… что это…
Догадка ударяет в голову сразу же и девушка на негнущихся ногах подходит ближе, и берёт кусок серой материи в руки.
В районе спины пиджака обнаруживаются рваные отверстия, как будто она зацепилась спиной о торчащие шипы, гвозди или, может быть, клыки…
Раныль становится трудно дышать, потому что последние полчаса упорного самовнушения летят в тартарары, зато липкий холодок уже бежит по спине, и неприятные мурашки не заставляют себя ждать. К горлу подступает тошнотворное чувство затаённого страха и девушке становится тяжело стоять на ногах, отчего та садится на краешек кровати.
Из приоткрытого окна задувает прохладный вечерний ветер, что неприятно холодит кожу Раныль. Хан поднимается с места; успевает лишь щёлкнуть замок оконной рамы, оповещая, что оно закрыто, как из леса Раныль слышит уже знакомый волчий вой.
***
Должно быть, она сошла с ума. Нет, серьёзно. Надо думать, это нормальное явление, вздрагивать от каждого лишнего звука и озираться по сторонам, выискивая хищного волка.
В школе.
Точно, Раныль. Кончай ломать комедию.
– Ты хорошо спала? Выглядишь неважно, - в точку, проницательности Тэрим не занимать. Раныль ворочалась практически до самого утра.
– Зло не дремлет, - попыталась пошутить Раныль. Однако, Тэрим либо не оценила порыв одноклассницы, либо шутка действительно уже изжила себя, но староста лишь понимающе кивнула и вернула всё внимание учебнику.
Вспоминались слова бабушки за завтраком:
– Ба, как думаешь, в этой местности действительно есть волки-стражи или как там…оборотни? – изо всех сил стараясь изобразить на лице здоровую заинтересованность, спросила Раныль. Будто не у неё всю ночь тряслись поджилки.
Урок проходил как нельзя скучно, отчего Раныль то и дело висела на грани своей галлюцинации и желанным сном.
Бабушка лишь неопределённо пожала плечами.
– Лес огромен, милая, - госпожа Хан кивнула в сторону окна, – Не могу быть уверенной. Возможно, в глубоких чащах и вправду обитают волки. Я тоже слышу вой время от времени…- будто прочитав мысли внучки, та посмотрела девушке прямо в глаза. И Раныль невольно вздрогнула от ощутимой пустоты этого взгляда . А после бабушка и вовсе ушла в свои мысли.