Быстро снял майку и джинсы — рельефное тело, не перекаченное — чувствуется сила, исходящая от него. Посмотрел на меня снизу вверх. Возможно, он хотел, чтобы я сказала «нежнее» или «мне больно». Но я точно хочу продолжения, и именно так. Да, ощущалась боль, но уже все прошло. Было не страшно, наоборот, даже чувствуется, как приятное тепло растекается внутри, обволакивает низ живота. Безумно и страстно я хочу большего.
Он подхватил меня на руки и понес в спальню. Оказавшись на кровати, я посмотрела вверх, на свое отражение — мои горящие глаза выдавали все — демоны изо всех сил рвались на свободу.
— Что с тобой происходит? — спросил Скил.
Раздвинул мне ноги, стал двигаться не спеша, входить не до конца. Мне этого не хватало, инстинктивно пыталась двигаться ему навстречу, чтобы усилить проникновение. Но он не позволял, от этого низ живота сводило спазмами. Я жаждала большего, чуть ли не хныкала, но темп оставался одинаковым. Мышцы на моих бедрах мелко задрожали от изматывающего, томящего напряжения.
— Еще немного, пожалуйста.
Он не давал мне испытать оргазм и остыть. Бесконечно и долго. Беспристрастно Скил наблюдал, как я пытаюсь ускорить движения наших тел, еложу, кусаю покрывало. Но он сильнее меня, все мои попытки заранее обречены на провал. Извиваюсь, но не могу ничего сделать. Руки связаны за спиной, даже коснуться самой себя я не могу.
— Пожалуйста, — прошу, почти молю. Даже скулю. Чувствую, как мокро у меня между ног. Безумное, изматывающее напряжение. Желания, чёртового пикового удовольствия. На глазах от сладкой муки невольно выступила влага.
— Только одно хорошее движение, прошу. — Отдавалась полностью ему, дрожала под ним и молила его со скулящим стоном.
Болезненное удовольствие.
Он не реагировал. Продолжал так же. Планомерно. Для такой выдержки, наверно, нужен столетний опыт. И все равно, я мельком отметила, как он глубоко дышал, иногда переходя на полурык, как алчно впивался в мои бедра пальцами, как с жадностью и похотью смотрел на меня. Я чувствовала, как пульсирует его член внутри меня.
От меня требуется единственное — дать ответ на вопрос. На один простой вопрос, который он задал.
— Дэйв — сын Эммы.
После этих слов он сразу полностью вошел в меня, член больно ударил по матке. Но за незначительной, хоть и острой болью последовало долгожданное наслаждение. Я, кажется, задыхалась и кричала одновременно. Ускользали пространство и время.
Целует? Кусает? Клыки оставляли красные полоски на моей коже, горячий язык слизывал выступающие капельки крови. Скил ласкал меня, мое еще дрожащее тело, и я вздрагивала, когда язык касался особенно чувствительных зон. Он двигался во мне, и возбуждение нарастало с новой силой. Ласки перешли на шею, порезы от клыков остались на животе, груди. Я знаю, что он, вероятно, хочет, поэтому произношу:
— Я знаю, на что шла и с кем, — выразительно подчеркивая интонацией «с кем».
— Хотела вампира — получай, принцесса. — Клыки рвано впиваются в яремную вену. Боль — как нужное, необходимое дополнение. Он одновременно ласкал грудь, гладил шею, касался губ. Я податливо, медленно беру палец в рот, облизываю, пока он мной насыщается и слизывает остатки крови.
— Мы занимались сексом. С теми милыми безобидными бдсм-игрушками, — я все-таки сказала это, хотя с трудом давались слова, прерываясь стонами, а голос дрожал от желания.
Он перевернул меня, развязав ремень, сковывающий руки. Я встала в коленно-локтевую позу, послушно выгнулась. Он потянул меня за волосы, отчего я запрокинула голову назад. Я с трудом продолжаю.
— Игра в наказание.
«А не извращение ли рассказывать парню во время секса, как ты отдавалась другому час назад?»
Он вошел в меня размашисто, резко, приятно, отчего новая волна похоти разлилась внизу живота. Огладил ягодицы, слегка ударил, горячий шлепок обжег кожу. Потом наваливался всем телом, и под его весом я легла на кровать. Скил спросил, почти прошептал со злостью и иронией прямо на ухо:
— Плохо наказал?
— Теперь все иначе. — Как ни странно, только сейчас я могу произнести то, что наболело: — Я вижу в нем черты матери, я вижу, как Дэйв упивается властью надо мной, и мне страшно, как тогда, помнишь?
Да, он все понял, принц стал кошмаром, хуже любого монстра. Скил с нежностью провел по моей спине, обводя шрамы. Иллюзорные раны, оставленные в доме Эммы, начали зарастать под его лаской.
— Я сбежала.
Скил же точно знал меру, не упивался властью, не желал её доказать, не хотел подчинять. Он просто был сильнее — и наоборот, словно сдерживал себя.
Теперь двигался иначе, немного снизив темп, наращивая амплитуду, и следом кончив с полустоном-полурыком. Затем лег рядом и посмотрел вверх на наше отражение в зеркале.* Сейчас он был без вампирского оскала, видимо, преобразился, испытав пик удовольствия. На его губах немного моей крови — как ни странно, выглядит это сексуально.
— А поговорить за чашкой чая религия не позволила?
«Демоны ликуют, ведь они добились, чего хотели».
— Можно сказать и так.
Ощущаю себя удовлетворенной и, наконец-то, чувствую долгожданное спокойствие. Я ненормальная.
— Поставишь чайник? — как ни в чем не бывало спросила я.
— Сначала промой рану. — Посмотрев в зеркало, я увидела словно разгрызенную хищником шею, из которой сочилась струйка крови и стекала между грудей. Множество сетчатых царапин и порезов остались на коже. Не страшно. Не пугает.
Выходя из комнаты, он произнес чуть тише:
— Умеешь отдаваться.
Это был комплимент?
После горячего душа я наложила повязку на шею. Надев белый махровый халат и пушистые розовые тапочки в виде кроликов, я прошла на кухню, где действительно меня уже ждал остывший чай.
— Спасибо за чай, — сказала я, не притронувшись к нему.
— Спасибо за чай?
— Да, вкусный чай, — я говорила не о чае, и он понял это.
Я села на стул, подтянула ноги к груди, отпила из чашки — пить хотелось безумно.
— И снова она — порядочная девушка.
— Почти, — уточнила я и прицельно посмотрела ему в глаза.
Было уютно и комфортно, свет светильника слабо очерчивал силуэты кухонной мебели. Я чувствовала себя в безопасности, от этого теплое спокойствие мягко заструилось во мне.
Неожиданно раздался звонок в дверь. Противной трелью заскрежетал по ушам.
Это, скорее всего, был Дэйв. Мое сердце пропустило удар.
— Откроешь?
— Мне страшно, — честно, без утайки поделилась я.
— О, женщины, странные существа! — вздохнул Скил, и с сарказмом закончил: — В квартире с монстром вам не страшно. А вот принцев на белых конях вы боитесь.
— Ты не монстр тогда, а дракон, — усмехнулась я в ответ.
Раздался очередной звонок.
— Я открою. Только не оставляй нас наедине, но и не вмешивайся. Я сама разберусь.
— Я в тебе не сомневаюсь.
Как только я медленно, словно не решаясь, открыла дверь, Дэйв сразу обнял меня, словно поймал, схватил в железные удушающие объятья. Сжал в тиски, пытаясь раздавить.
— Моя девочка, что случилось, ты почему убежала? — сейчас мне опять хочется убежать. — Что у тебя с шеей?
— Большой, огромный пёс, — сказала я на автомате, первое что пришло в голову.
Белый окрас, желтые глаза, смотрит сейчас телевизор.
— Я, наверное, перешел черту, верно? Я не хотел, больше так не играем, — прошептал он мне на ухо.
Я немного отступила, задыхаясь, прошла в зал, он следом за мной. Я так хочу быть с тем Дэйвом и снова в нем растворяться, но не могу, как только я его вижу, вижу в нём и Эмму. Я пугаюсь. Но я его люблю! Раньше думала, что это так. Не хочу его терять. Любовь же все побеждает? Или нет. Или это не любовь?
«Ты его предала, как ты можешь даже думать о слове „любовь“, шлюха? Уже забыла, перед кем ноги раздвигала полчаса назад?»
«Совесть, спасибо, что проснулась так поздно, самое время. Спасибо еще раз, как всегда не опоздала». За мной наблюдал Скил — та, кем он совсем недавно обладал, сейчас в руках другого. Возможно, сработали инстинкты хищника, который, завладев жертвой, не хочет ее отдавать. Не так сразу. Чувствую это по его пристальному взгляду. Все мужчины по натуре хищники.
— Может, потом поговорим? — Дэйв увидел Скила и кивнул ему, тот сделал такой же жест в ответ. Он знал о якобы кузене, приехавшем в город по делам и остановившемся у меня на выходные.
— Собирайся, я тебя отвезу обратно, — властные нотки, точно, как у неё. Я застыла на месте.
«Принцесса хочет Happy End». Но мне до ужаса страшно.
— Нет, я останусь дома. Уже поздно.
— Моя крошка, все хорошо. — Он погладил меня по спине. И снова эти покровительственные, едкие нотки, в которых ясно слышится, что он все решил. И которым хочется подчиниться, пусть даже против воли. — Мы все обсудим, иди в комнату переодевайся.
«Эй, мои демоны, куда вы, черти, уползли, когда вы так нужны?»
— Может, убить и его тоже? — произнес Скил с усмешкой.
«Скил, ты умеешь „поддержать“».
— Дэйв, милый. Я сейчас очень устала, на меня напала собака. «Ага, более получаса терпела нападение и громко, лицемерно стонала», — совесть шипит, давит. Прогоняю. — Поезжай домой, пожалуйста, в понедельник мы все обговорим, — я нашла силы взять себя в руки, и мне стало легче. А еще мне нужно было время.
— Ты собираешься, сейчас же, — безапелляционно, тихо, едва скрывая раздражение, произнес Дейв. Его скулы дернулись, губы плотно сжались в две тонкие очерченные линии.
— Нет, — улыбнулась, я. — Просто, нет. — Второй и третий раз говорить проще.
Он сорвался — разгневан и зол. Крепко сжал мою руку, я охнула от неожиданности. Неосторожные прикосновения к раздраженной от ремня коже, скрытой рукавами халата, ощущались вдвойне болезненнее.
— Быстро в машину! — такое чувство, что он сейчас готов вытащить меня из дома, прямо в халате, и увести обратно.
— А иначе что? — я спросила, стараясь сохранять спокойствие, придать голосу ледяные нотки. И только сейчас приходит простое понимание — я не в его власти.
— Ты пожалеешь, — он грубо дернул меня к выходу, но я не сопротивлялась.
«Удиви нас», — спасибо, демоны, что проснулись. Что совесть заткнулась? Вот так тебе.
— Хорошо, я пожалею. Свободен, — взглянув ему прямо в глаза, как можно спокойнее произнесла я. От бессилия передо мной на него накатил гнев. Впервые я не делаю того, что он хочет. Таким я еще его не видела. Крепкой хваткой он сдавил мою шею и прижал меня к стене. В его глазах застыла злоба.
— Задушишь меня? — надменно произнесла я, словно вопрос был задан из любопытства. Он злился, потому что слаб, потому что не мог заставить меня.
Воздуха переставало хватать. Как говорил Скил: «Кэт, беги, но если попалась, отбивайся до конца». Интересно, насколько Дейв сможет перейти черту? Я с трудом пыталась глотать спасительный воздух, легкие начало жечь огнем.
На его пальцы просочилась кровь через повязку — я почувствовала ее запах. Его застывший взгляд со злостью буравил меня — в ответ я не отводила глаза. Минуты растянулись сладкой, тягучей патокой. Не вырывалась. Была уверена, что мне ничего не угрожает. Но еще пару минут, если не отпустит, он у меня согнется пополам — удар в пах не требует особого умения. Дэйв сейчас пытается меня напугать? Показать свою силу? Нет, этот номер не пройдет. Я слишком хорошо знаю монстров, и это сейчас о людях.
— Второй сезон или “Яблочко от яблоньки” снова в эфире, хорошее шоу по телеку, рекомендую посмотреть на досуге! — прокомментировал Скил. А может таким образом решил напомнить о себе Дэйву.
— Прости, — отпустил меня бывший парень.
— Просто уходи, Дэйв, — обессилено произнесла я, облокотившись об стену.
Когда дверь за ним закрылась, я с облегчением вздохнула.
— Как ты умудрилась среди большого города встретить именно сына Эммы с такими же замашками? — произнес удивленно Скил.
— Вот то-то и оно, я не верю в совпадения. И у меня есть версия.
— Кэт, милая, все после. Иди, тебе надо отдохнуть, — с заботой сказал Скил.
— Ты прав, мне нужен сон, — и я иду, запираясь в своей комнате.
Я выясню это, но уже завтра. Если я буду думать еще и об этом сегодня, то сойду с ума.
Комментарий к Глава 2. Ошибочно, притягательно и опасно
*придерживаюсь теории, что вампиры не отражаются только в старых зеркалах, в составе которых было серебро.
========== Глава 3. Откровенная, злая и решительная ==========
Every night in my dreams I see you, I feel you,
That is how I know you go on
Far across the distance and spaces between us
You have come to show you go on
Near, far, wherever you are
I believe that the heart does go on
Once more you open the door
And you’re here in my heart
And my heart will go on and on
Знаменитая песня Celine Dion третьи сутки раздавалась из колонок. Эти дни превратились в карнавал плача, рыданий и поглощения конфет. Разбавлялось все это периодическим завыванием на самых душераздирающих моментах песни. На ноутбуке был открыт facebook на страничке Дейва. Я скучала по своему Дейву. Не тому — сыну Эммы, а своему — знакомой улыбке, запаху, доверию и чувству защищенности. Как же обманчиво это было! Понимание ситуации не убивает эмоции. Не так быстро, не так сразу.
Ко всему прочему два великих любимых инквизитора — «совесть» и «стыд» с удвоенным рвением терзали меня. Я переспала со Скилом! Как мне в глаза-то ему смотреть? Накручивать себя я могла вечно.
Потерялась, запуталась, или в меня вселилась тринадцатилетняя девочка? Возможно, это порча или сглаз? Но на эти дня три логика и здравый смысл отправились в отпуск, а я вдоволь выпускала эмоции и переваривала прошедшие события.
Когда курьер с заказанной мной пиццей позвонил в дверь, мне пришлось выйти из своего уютного укрытия. Уже возвращаясь с пакетами, я наткнулась в коридоре на Скила, выходящего из ванны. Внутри словно что-то оборвалось, ледяная хватка так сжала горло, что и произнести даже несколько фраз стало невозможно. Затем мне удалось сделать глубокий вдох, и холод сменился обжигающим кровь жаром, сердце забилось сильнее, а я, следуя неосознанному желанию, бегом бросилась в свое спасительное убежище розовых девичьих соплей. Где-то на краю сознания я понимала всю абсурдность и комичность своего поведения, но все равно менять его не собиралась. Пока.
Опухшая, зареванная, с конфетой в запутанных волосах, я тихо ныла, глядя на совместные фотографии с Дейвом, оставшиеся у меня в телефоне. Дальше у меня по плану шел очередной слезливый мелодраматический фильм и еще одна, сотая по счету, коробочка конфет. Но внезапно дверь открылась — замок никогда не считался хорошим препятствием для вампиров.
— А я любил этот фильм. И мне нравилась эта песня! — видимо, терпение Скила иссякло, и ему надоело без остановки слушать одну и ту же композицию. — У нас есть дело, — с этими словами он кинул мне пакет на кровать и вышел.
Я отстраненно вытянула из запутавшихся волос конфету и съела её.
Пакет, лежащий рядом, не давал мне снова погрузиться в чарующие нотки страданий, повествующие о великой погибшей любви. Инородный предмет, появившийся в комнате, нарушал мою печальную гармонию, и в итоге заставил меня переключить внимание с фотографий. Когда-нибудь наблюдали за кошкой, которой предложили новую игрушку? Она сначала отбегает, а потом медленно приближается на полусогнутых ногах, аккуратно обнюхивая новую вещь — у меня была такая же реакция.
Я встала с кровати, бросив настороженный взгляд на пакет, немного отступила и, сделав глубокий вздох, приблизилась к нему снова. Наконец запустив в него руку, я вытащила ошейник - черный, кожаный и украшенный металлическими шипами, с цепочкой, которая явно должна крепиться к чему-либо. Ошейник для ролевых игр невозмутимо лежал у меня в руке. Секундой позже мое возмущение достигло предельной точки, и я вылетела из комнаты. Поскользнулась на остатках пиццы и пролетела как ласточка прямо в гостиную. Быстро поднявшись, я тяжело вздохнула и, отстранив подальше от себя эту вещь, пошла разбираться.