— Ты как?
— Нашел пару зацепок. Думаю, вечером пройдусь. Как у тебя уикенд?
— Здорово! Просто чудесно! — слишком оживленно произнесла я.
— Что ты натворила, мне приехать? — по-своему понял мои слова вампир, однажды с легкостью свернувший шею Эммы, чтобы защитить меня.
— Я в порядке. Просто позвонила, — и повесила трубку.
Кстати вовремя. Вошел Дэйв, обаятельно улыбаясь.
— Прекрасно выглядишь. Кэт, если неприятно, сразу говори.
— Я помню.
— И я купил несколько игрушек, но они больше пугают внешне, чем смогут причинить вред.
— Это радует, — улыбнулась я.
За время, которое я провела в душе, комната изменилась. Коробки были сложены у двери, большие свечи расставлены вдоль стен комнаты, и только высокая балка осталась в центре бывшей детской Дэйва. Комната с бетонными стенами, свечи и холодный пол застеленный бордовым атласным покрывалом — идеально. В духе наших общих эротических фантазий.
Прошептав комплимент, Дэйв коснулся моих губ в нежном поцелуе, слегка уколов щетиной. Связал мне руки красной лентой. Небольшая шелковая подушка, на которую я встала на колени, была приятным дополнением. Всегда внимательный и предусмотрительный, он позаботился о моём комфорте, больше даруя ощущения страха боли, а не ее саму. Что усиливало эмоции от секса.
— Твои шрамы на спине очень сексуальны, хотя, больше не стоит тебе заниматься альпинизмом и падать на острые камни.
Скажи «спасибо» маме.
Я чувствовала — игра началась. В новом месте, но по старым, нам обоим приятным правилам.
— Ты провинилась, ты знаешь это?
— Да.
Не все как всегда.
Я закрыла глаза и увидела огромные камни того мира, грубые веревки больно стягивали запястья, оставляя кровавые следы, а позади меня стояла с кнутом Эмма. Открыв глаза, я оглянулась, глаза — серо-голубые глаза Эммы на лице Дэйва. Нет. Дэйв.
— Ты будешь наказана.
«За то что, почти нашла выход из этого мира, выход, который был все время у тебя под рукой. Эмма, ты больная сука!»
Но произношу другое:
— Как скажешь, господин.
Комната словно растворила свои стены. Я снова оказалась в другом мире, среди груд камней, за пределами Забвенного города. Чувствовала кислый запах пота Эммы, ощущала свою беспомощность перед ней и слышала довольные, едкие нотки в её голосе. Стоя привязанная на коленях, на шелковых подушках, услышала характерный свист кнута. Былые шрамы словно раскрываются, снова наполняясь забытой болью, кожа раздиралась, лопалась, обнажая мою плоть. Слышался смех и звуки ударов.
Красная атласная подушка.
Игры разума.
Я снова в комнате.
— Один.
Свист и слабый щелчок, следом небольшое жжение, но не больно. Наигранно простонала, призывно прогнулась в спине, наблюдая за светом свечей. Свет яркий и ослепительный. Кровавая вспышка пронзила болью. Помню, как кричала, задыхаясь от бессилия. Вновь чувствую кровь, тягуче льющуюся из рваной раны на спине.
— Два, считай сама.
— Два, — снова в комнате, боли нет, только новый свист и небольшое жжение от игрушки. — Хочу тебя.
Хочу, чтобы это закончилось.
Еще один щелчок оглушил. Я кричала, скорее от восторга, и снова алые разрастающиеся узоры по всему небу. Задыхалась от навалившихся воспоминаний. В глазах мужчины читалась алчность, жажда, похоть. И нет, это не Дэйв. Рядом с ним - силуэт его матери, которая смеялась и издевалась надо мной даже с того света. Смотрела на меня с неестественно вывернутой шеей. И как я раньше не замечала — у них один разрез и цвет глаз, форма носа и вот этот взгляд, стремящийся подчинить и превратить тебя в другого человека, в марионетку. И я делаю все по сценарию, как угодно им двоим.
— Девять, — я пришла в чувство, дыша глубоко, так громко, что это прекрасно слышно в пустой комнате.
— Котенок, когда ты так дышишь, я не могу устоять, — произнес Дэйв, мой Дэйв, путая стоны вожделения и всхлипы паники.
Он подошел ко мне со спины, приподнял бедра, отчего я прогнулась в пояснице, опираясь о шест, чтобы ему было удобней. У меня все внутри дрожит от нахлынувших воспоминаний — страха и ужаса, а сознание твердит, что надо играть — не сопротивляться. Завтра пикник, и потом мой Happy end.
«Принцесса хочет Happy end», — слова Эммы сказанные с издевкой.
«Твоя мать умерла сумасшедшей сукой, и я причастна к её смерти».
Он резким толчком вошел в меня, ненасытно и яростно. Не испытывая возбуждения, я была сухая, отчего больно резануло между ног, но и это казалось несущественным. Нельзя, сейчас нельзя останавливаться. Принцесса хочет Happy end. Резко, он врывался в меня, будто изголодавшись. Мне никак — немного больно, но терпимо. Несравнимо с той болью. Сдерживаюсь. Не важно. Продолжаю игру.
«Не забывай стонать», — подсказал внутренний голос, намекая на плохо исполняемую роль.
— Ты такая узкая, — с придыханием прошептал Дэйв. Алая лента, соскользнув с запястий, упала на пол, словно кровь, капнувшая с моих рук.
Я схватилась за шест, сильнее прогибаясь в пояснице. Тень его матери стояла рядом, она смеялась, говоря, что будет еще хуже, что я плохая актриса.
Я его тоже боюсь?
Да.
Он провел ладонью по лобку, немного сжал клитор. Дэйв знал мое тело, выучил его наизусть и смело управлял им. Неправильное удовольствие обволокло меня. Только не это. Не так. Не надо мной управлять. Он стимулировал клитор, менял угол проникновения члена. Как музыкант, нажимая на нужные клавиши, ловко подчиняет инструмент себе.
Вздох проигравшей. Опять я побеждена. Опять делаю то, что они хотели, и кончаю с мучительной, приятной болью, разрастающейся следом. А он продолжал грубо брать меня. Когда же все закончится?
Наконец по внутренней стороне бедра потекла сперма. Надо собраться и улыбнуться. Что обычно я говорю? Говорю ли что-нибудь?
— Это было интересно.
«До дрожи интересно».
— Пойдешь со мной в душ? Обещаю массаж, — улыбнулся он. Это улыбка моего Дэйва.
— Ты иди, я забыла выпить противозачаточные таблетки, схожу на кухню за водой.
— Я принесу, — произнес он с готовностью.
— Иди, расслабься, я приду и сделаю тебе массаж, — вру, чтобы отвязаться от него.
— Ты меня балуешь, — он подмигнул и вышел из комнаты.
Единственное, чего я желала, оставшись в одиночестве, — убраться из этого дома, как можно скорее, убежать и скрыться. Сумев взять себя в руки, я остановила подступающую истерику: сильные удары сердца, отдающие шумом в ушах; глубокое рваное дыхание; ощущение, словно в мои жилы вонзились сотни кинжалов, острой болью напоминая о страшных событиях.
Пройдя тенью за Дэйвом в комнату, и сделав вид, что ищу таблетки в дорожной сумке, внимательно проследила, когда дверь в ванную захлопнется. Натянула комбинацию — она алая, как кровь, опять кровь. Ботинки, пальто, сумочка - я схватила только необходимое и бросилась прочь.
Пробежала несколько кварталов — мне инстинктивно хотелось двигаться адреналин бурлил в крови, долбил в темечко, сдавливал горло. Запыхавшись, я остановилась на перекрестке, решая как добраться до дома. Придумаю оправдания для Дэйва позже. Все позже, сейчас только свалить подальше, оказаться в безопасности.
На я заметила такси. Водитель, наверное, сначала подумал, что я хочу попасть под его машину, так резко я выскочила на дорогу. Раздался пронзительный визг шин, машина остановилась в нескольких метрах от меня.
Только домой.
Комментарий к Глава 1. Вспомнить, узнать и прочувствовать
Да-да “Чудненько” - стырила из словарного запаса Винчестера. Вот такая отсылка к любимому сериалу.
========== Глава 2. Ошибочно, притягательно и опасно ==========
Когда я зашла в знакомый лифт, чувство защищенности овладело мной. Напряжение сменилось слабостью, которая заставила меня медленно осесть на пол. Ни одной мысли — я застыла, слушая мерное движение кабины лифта.
Я кукла в руках кукловода, и неважно кто им был — судьба, Эмма или Дэйв. Меня опять ломают, пуская в жестокие игры, даже если они происходят только у меня в голове. Дэйв не виноват.
Пришла пустота, и в этой пустоте вновь возрождались позабытые мной демоны. Они действовали по своим законам, заставляя делать неправильные вещи. Конечно, все это я. Они давали силы бороться, ставя мои приоритеты выше других, и не думали ни о ком, кроме меня. Мои демоны меня любили и делали так, чтобы я становилась сильней.
Пройдя в холл, я громко хлопнула входной дверью. В гостиной Скил пил виски. Рейд по злачным местам неважно сказался на нем — синяк под глазом, ссадина на скуле. Он развалился в кресле и смотрел ночное шоу по кабельному. Увидев меня, хотел что-то сказать, но я жестом, приложив палец к губам, показала «ни слова». Прошла в свою комнату с огромным блядским зеркалом над кроватью. Затем в ванную. Увидела себя в отражении — растрепанные волосы, потекшая тушь — разве я плакала? В такси, возможно. Но не это пугало, а глаза — как у загнанного зверя, напуганные и злые. Девушка в отражении испугала меня своим взглядом, в котором смешались ненависть и страх. Она что-то хотела мне сказать, чего-то добиться. Приказать мне? Я приблизилась к зеркалу, рассматривая глаза незнакомки — темно-серую с крапинками зелени радужку, черные зрачки, в которых образы прошлого, словно кадры воспоминаний перематывались в них.
Чтобы прогнать наваждение, я открыла кран и умылась холодной водой. Потом держала руки под ледяной водой до тех пор, пока они не онемели и их не начало сводить болезненной судорогой.
Встав в дверном проеме гостиной, я рассматривала темные силуэты мебели. Излучающий синеву экран освещал Скила, а через открытые окна виднелись знакомые огни большого города. Тишину комнаты нарушал голос ведущего очередного ток-шоу, слышался закадровый смех.
— Я знаю этот взгляд, — тихо проговорил Скил. Чертово вампирское зрение, которое позволяло ему рассмотреть намного больше. Но и не только оно. Он знал этот взгляд.
Ты видишь моих демонов?
Я подошла и присела около его ног на пол, оперевшись на колени. Он с интересом наблюдал за мной. Заметив рану в боку, я аккуратно приподняла его майку. Это сделали мои демоны, не я. Увидела кровь, аккуратно провела вдоль линии раны, изучая.
Красная кровь загустела. Рана быстро затягивалась, хорошая регенерация делала свое дело.
— Где Дэйв? — задал Скил неправильный вопрос.
Вместо ответа я провела по ране, надавливая, разрывая её, проникая ногтем ему почти под кожу. От неожиданности он вздрогнул, но не оттолкнул, а замер, позволяя мне делать ему больно. Испачканный в его крови палец я несмело приблизила ко рту, пробуя, не отводя взгляда от Скила. Словно это не я. Окрасив его кровью нижнюю губу, облизнулась.
— Кэт, что случилось? Что ты делаешь? — сильно схватил он меня за плечи, видимо, желая вывести меня из моего состояния.
Понял, что мне плохо, но не понял почему.
— Пробую тебя, — проговорила я тихо, кинув на него пронзительный взгляд.
Он был в замешательстве. И его знакомая до боли манера немного склонять голову, когда хочет понять меня. Знакомая. Но не он мне сейчас нужен.
— Угостишь? — спросила я, взглянув на полупустую бутылку.
Я не пила с того момента, как вернулась.
— Насколько дела плохи?
Вместо ответа взяла бутылку виски и стала осушать её большими глотками, прямо из горла.
Крепкий алкоголь не приносил ни спасительного опьянения, ни чувства жжения в глотке, ни тепла в груди — вообще ничего. Мне надо нечто большее.
Скил выключил телевизор. Теперь тишина проникала во все углы комнаты, разливалась тягучей кислотной жижей, заполняла легкие, требуя, чтобы не смели её нарушать.
Мне нужна была поддержка, нечеловеческая. Нечеловеческая помощь — поддержка вампира. Забавная игра слов?
Он, коснувшись моего подбородка, мягко поцеловал меня. Я позволила ему углубить поцелуй.
Мои демоны хитро переглянулись — им удалось. Они шептали ему: «Девушке плохо. Она расстроена. Надо поддержать девочку». Скил месяцами гонялся за Рикотом, так, что раны не успевали зажить. Пьяный сейчас, он хотел спокойствия, женского тела, тепла. И вот оно перед ним — ведь принцессу надо поддержать. Но сегодня ему не будет покоя, мои демоны не позволят этого.
Я доступна, ласкаюсь, привстала, чтобы забраться к нему на колени. Я опять играю, но на этот раз игра идет по моим правилам. Может, ему нравится, когда с ним играют?
Сняла пальто, чтобы обнажиться и оказаться перед ним в кровавой комбинации. И точно знаю, что от меня пахнет Дэйвом, и его хищник чувствует это, но не останавливается, ведь ему нужно расслабиться, найти логово. Не сегодня. Мои демоны шепчутся. Ждут подходящего часа. Я выгибаюсь, трусь о его выпирающий сквозь джинсы член.
Я не хочу секса, хочу другого, а секс как дополнение к действию.
Дэйв показался мне монстром, может быть хуже? Чтобы перебить ужас и страх, мне нужно почувствовать, что есть монстры и похуже. Есть настоящие монстры?
Мы всегда боремся только сами с собой.
Скил обнял меня за талию, присваивая, изучая. Сжал ягодицы. У него появилось ненужное ему дыхание.
Не поцелуи, скорее ласка. Нежные. Утешающие? Успокаивающие? Извиняющиеся? «Да, брось, парень, мы слишком близки. Мы делали вещи, по сравнению с которыми твой член внутри меня — мелочь. Понимаю — устал, чувствую — устал. Но я тебе не помогу».
Мои демоны зашептали: — «Самое время».
— Дай мне монстра, вампира. Спрячь свое лицо, — настойчиво прошептала я, прося, чтобы Скил принял свой истинный облик.
Он понял, поэтому больно сдавил мои ягодицы — злится. То, что надо. Изгибаюсь, трусь о грубую ткань штанин, лишь бы не прекратил. Собираюсь расстегнуть ремень, с трудом выдергивая язычок из петли. Он сжал мою руку, останавливая. Я подняла взгляд на него — теперь передо мной вампир: желтые радужки — глаза хищника, надбровные дуги, острые клыки — все как надо. И еще злость. И все равно мне не страшно. Смотрю на него, а затем жадно целую, искренне, не боясь пораниться о клыки, глажу надбровные дуги, словно долгожданный подарок. Стону от удовольствия — получила, что хотела. Внутри теплеет, приятно. Я чуть ли не урчу, кончиком языка касаясь острых клыков, играясь.
Демоны довольны, но хотят большего, им всегда мало.
— Дура, — со злостью то ли прорычал, то ли сказал Скил.
«Я предпочла только монстра, обидно?». Он расстегнул ремень сам, быстро стянул его с джинсов. Следом заведя мне руки за спину, больно перетянул, связывая, словно намекая, что я пожалею. Чуть нагнувшись, поднял бутылку виски и с жадностью сделал большой глоток.
— Ты сама не знаешь, какую игру затеяла. Я не Дэйв, это не тебе модные бдсм-штучки из магазинчика напротив. Переиграла, захотела что-то покруче? — он злился, цедил слова, но я чувствовала между ног его член, которому мешала только ткань. — Не будет стоп-слов.
В нем проснулся хищник и, ему тоже, видимо, требовалось выплеснуть накопившиеся эмоции за месяцы погони. Скил был еще пьян, и адреналин после недавней драки заставлял его действовать не обдуманно.
— Будем болтать о том, кто круче, или будешь трахать меня? — опошляю момент и злю его еще больше. Последний толчок — мои слова. А дальше я уже в руках хищника.
Жертва, которая сама захотела стать жертвой. Он с противным треском разорвал на мне сорочку, красная ткань упала на пол. Схватил меня за волосы и впился жестким поцелуем в мои губы. Мстит? Наверное. Он был прав — он не Дэйв. Действительно, он монстр, он явно не нежен, но все равно мне не страшно. Все равно доверяю. Даже чувствую, что он может быть не таким опасным любовником, но сейчас он такой. И мне нужно это, возможно не секс? А чтобы прогнать то чувство страха, которое я испытала. Или заменить его новым, но не таким болезненным, давно терзающим и мучившим меня.
Попросить заняться сексом логичней, чем попросить истязать меня. А я прошу, тело просит этого.
Скил крепко схватил меня за бедра, точно останутся синяки, и вошел в меня. От грубых, размашистых, бьющих движений я всхлипнула. Он внезапно резко отстранился.