___Профессор Шустер посмотрел на куб с подозрением.
___- Эта вещь из свинца? - удивленно проговорил он.
___- Да. Ящик из почти чистого свинца. В его середине находятся шесть граммов чистого плутония. Но в нем есть еще кое-что. Об это не знает никто, кроме меня, а теперь еще и тебя, Генри. Я обогатил эти шесть граммов чистого плутония. Я соединил его с элементом, для которого еще не придумал название. Путем двойного расщепления этих шести грамм я могу превратить в энергию 32,5 процента и пять тысячных его материи. Это будет расщепление, о котором Эйнштейн мог только мечтать. - Паэрсон облокотился на свинцовый куб и посмотрел на профессора Шустера широко раскрытыми глазами. - Этих шести грамм достаточно, чтобы вернуть нашу Землю в жидкое состояние.
___- Уильям! - Шустер вскочил со своего кресла и с ужасом отпрянул в сторону от свинцового куба. - И это ты хранишь в своем книжном шкафу?
___- Неужели я должен держать его в лаборатории, где он может сработать в результате какой-нибудь глупости? У меня он хранится надежнее... Надежнее во всех отношениях, Генри.
___- Ты не хочешь никому говорить об этом открытии?
___- Не хочу.
___- Уильям... - Профессор Шустер вздохнул. Он произнес имя друга с нежностью. - Спасибо тебе.
___- За то, что я сам себя выдал?
___- За то, что ты себя спасаешь, Уильям!
___Когда профессор доктор Шустер вышел из дома, Паэрсон проводил его до входных дверей. Он крепко пожал ему руку - так, будто они надолго расставались. Доктор Шустер заподозрил плохое и страшное, но промолчал. Он не мог повлиять на Паэрсона. Шустер просто обнял его и прижал к себе.
___- Уильям, - сказал он срывающимся голосом. - Ты был моим лучшим и единственным другом.
___Паэрсон кивнул. Он стоял на лестнице, когда Шустер отпустил его и быстрыми шагами, почти бегом пошел по плато прочь от дома. Паэрсон провожал друга взглядом, пока тот не вышел из света уличного фонаря и не растворился в ночи.
___Затем Паэрсон спокойно отвернулся и снова пошел к себе. Он закрыл двери и сел за стол в своем кабинете. Перед ним стоял маленький, серый куб из свинца.
___Так он просидел около часа. Один, молча, мрачно глядя перед собой. Время от времени он брал стакан и делал маленькие, быстрые глотки, как будто его мучила боль в горле.
___Когда зазвонил телефон, он спокойно взял трубку и поднес ее к уху. Звонили издалека, из Эвансона. Мэйбл и доктор Паэрсон найдены. Сейчас они находятся на ферме у реки Бэр-Ривер, два врача уже в дороге. Доктор Бёсс тяжело ранен, но надежды на выздоровление остаются. С мисс Паэрсон все хорошо, за исключением сильной усталости. Профессор доктор Паэрсон слушал, но лицо его не озарялось радостью. Его захлестнул поток счастья.
___- Спасибо - сказал он и положил трубку.
___Мэйбл была свободна. Доктор Бёсс спасен. Жизнь может продолжаться. Но орудие ненависти создано и предъявляет свои права.
___Права на разрушение.
___Мэйбл жива. И она должна жить дальше. Спокойно, без страха. Все люди должны жить дальше, дети должны продолжать игры, матери - кормить детей, отцы - зарабатывать на жизнь... Все должно быть как всегда, как уже тысячи лет... Великий ритм жизни, вечная песнь природы... Должны остаться Солнце и Луна, и небо, полное звезд... Звезды должны продолжать светить, пока их не погасит бог, а не человек.
___Профессор Паэрсон приподнялся и взял лист бумаги. Он писал письмо своим прямым почерком, и чем дальше, тем глубже он уходил в себя. Профессор чувствовал прилив огромных сил, в последний раз приходивших к нему.
___Наконец, он закончил письмо. Оно было совсем коротким. Написал он гораздо меньше того, что хотел бы сообщить. Паэрсон пил вино и при этом перечитывал написанные им строки. Его взгляд спокойно скользил по письму:
___'Дорогие мои!
___Вы вернулись к жизни - двое молодых людей, которые еще должны завоевать мир. Я тоже возвращаюсь, но назад. Мое возвращение будет дорогой к тому, из чего мы были сделаны, - в пыль.
___Другого пути у меня не осталось. Куда бы я ни взглянул, по обе стороны этой дороги бушует огонь, который я разжег сам. Свободна только одна тропинка, ведущая в темноту, и я рад, что Бог оказал милость и позволил мне полностью познать самого себя - мне, человеку, который Его искушал, и который хотел низвергнуть Его, благодаря дарованному ему духу.
___Мэйбл, ты поймешь меня, потому что я помню твои слова, которые ты произнесла после приезда в Лос-Аламос. Ты сказала: 'Неужели мир не был достаточно прекрасен до того, как вы начали свои исследования?' До чего же хорошо я запомнил твои слова! 'Солнце тогда еще было просто Солнцем!' - как прекрасно ты это сказала, Мэйбл! Учись любить это Солнце, будь счастлива с Ральфом - не правда ли, мой мальчик, ты хочешь сделать ее счастливой? Учи своих детей любить жизнь, людей и божью природу, и радуйся, не думая обо мне.
___Я говорю вам только одно: будьте счастливы, счастливы, счастливы. Я клянусь вам перед Богом: Солнце и звезды должны светить дальше. Я целую вас - и не плачьте, но живите.
___Ваш отец'.
___Он отложил письмо и спокойно допил свое вино. Затем вложил письмо в большой конверт и написал на нем: 'Для Мэйбл и доктора Бёсса'. Конверт он положил на стол.
___Он надел пальто, взял свинцовый куб и медленно вышел из дома. Затем Паэсон выключил свет на лестнице, тщательно закрыл дверь снаружи и сел в свою машину.
___Включив подфарники, он поехал в каньон по единственной дороге, которая связывала Лос-Аламос с внешним миром, и свернул в ущелье, которое врезалось в скалы к северу от атомного завода и со стороны могло показаться естественной частью каньона где-то в округе Колорадо.
___Здесь, в стороне от циклотрона и хэнфордского реактора, крупной лаборатории и самого завода, стояла маленькая лаборатория, которую несколько лет назад построили по просьбе профессора доктора Паэрсона, чтобы так в полном покое и в одиночку он мог проводить свои исследования. В этой лаборатории стояли маленький циклотрон, миниатюрный атомный реактор, небольшой электронный микроскоп и вообще все те агрегаты, которые снаружи, в горах Лос-Аламоса, были сделаны гигантскими.
___Профессор доктор Паэрсон спокойно открыл дверь, скрипнувшую ржавыми петлями, и повесил шляпу на запылившуюся вешалку. Затем он вошел в лабораторию и осмотрелся.
___Всё предметы лежали на своих местах так, как он оставил их несколько лет назад. Даже образец урана все еще лежал под стеклом - первый уран, с которым он имел дело в 1939 году.
___1939... Сколько же лет прошло с тех пор? Тринадцать лет... За это время он стал одним из самых одиноких людей на Земле, потому что перешел грань человечности.
___Он прошел вдоль стола и провел указательным пальцем по толстому слою пыли. Он щелкнул тумблером реле на контрольном приборе и увидел, что поток продолжал бежать, как прежде. Приборная доска маленького циклотрона была затянута густой паутиной... Он не стал ее смахивать и, прильнув к глазку и толстого слоя кварца, заглянул внутрь реактора. Там еще лежали графитовые блоки - первые, экспериментальные блоки Лос-Аламоса.
___Профессора охватило странное чувство, похожее на грусть. Он сел на запылившийся стул и представил самого себя, отброшенного на тринадцать лет назад. Доктор Ферми, доктор Уилер и профессор Оппенгеймер тогда стояли за его спиной и наблюдали за осциллографом, на котором отражался первый, еще совсем небольшой поток. Тогда они были счастливы, тогда они бросались обнимать друг друга... А сегодня?
___Он подошел туда, где между магнитами циклотрона вставлялась вакуумная труба. Паэрсон извлек ее и осмотрел. Металл был еще вполне пригоден.
___Профессор медленно пересек комнату, вернулся к своей машине и принес из нее маленький свинцовый куб. Он поставил его на стол и бросился обратно. Вернувшись в лабораторию с кипой папок, содержавший бумаги с формулами, рисунками, чертежами и расчетами, он положил ее на скамейку рядом с циклотроном. Затем он перенес свой куб за толстый свинцовый щит, натянул толстые резиновые перчатки и открыл крышку. Достав из куба крошечную массу металла, он вложил его в свинцовую капсулу и перенес ее в вакуумную трубу циклотрона.
___Все эти движения он выполнял машинально, так, как привык это делать годами. Для его образа жизни они стали такими же естественными, как поглощение завтрака и сон. Это была его работа, которую он мог проделать с закрытыми глазами... Заполнение циклотрона.
___Затем он сел перед осциллографом и стал ждать. Он включил поток, источник высокого напряжения загудел, на приборах по обе стороны агрегата закачались стрелки.
___Между магнитами через электрическое поле проходили ядра атома. Показатель атомного термометра медленно пополз вверх. 500 тысяч... миллион... семь миллионов вольт! Профессор доктор Паэрсон взглянул на свои часы. Они показывали 23.32.
___Он чуть ограничил поток и переложил лежавшие рядом с ним бумаги к основанию циклотрона. Перед ним лежал труд всей его жизни... Стопка бумаги, на которой была записана технология нового способа расщепления, была не более десяти сантиметров толщиной. Это был единственный экземпляр.
___Десять сантиметров бумаги... А внутри - тринадцать лет научной работы. Всего десять сантиметров... Если бы кому-то вздумалось погубить Землю, его от этого поступка отделяли бы всего десять сантиметров.
___Источник высокого напряжения гудел. Осциллограф показывал уже около 10 миллионов вольт. Между двумя магнитами на невообразимой скорости 10 миллиардов оборотов в секунду мчались атомы.
___Профессор доктор Паэрсон спокойно сидел на стуле. Он сложил ладони и молился. Тихо, сомкнув губы. Его глаза были закрыты... На его бледное, впавшее лицо снисходил покой.
___Молитва профессора длилась недолго. В эту минуту, когда Паэрсон уже окончательно переступил грань, сказать он мог совсем мало. Он выяснил отношения со своими детьми... Он разобрался также со своим богом, которого вызвал на поединок, и который оказался сильнее.
___Паэрсон наклонился к реактору. Он прикоснулся к тумблеру, который направлял в силовое поле самый полный поток и расщеплял атом, переводя массу в энергию.
___Пальцы сжались, и рука опустила вниз маленький металлический стержень.
___В Лос-Аламосе, во всем каньоне, даже в Санта-Фе люди выскакивали из постелей, выбегали из заводских помещений на улицу. Рабочие и техники подземных сооружений бросились наверх, когда колоссальный взрыв сотряс воздух, а земля приподнялась подобно кораблю в штормящем море. Чудовищный столб огня выбился из скал и поднялся в ночное небо. Ослепительный свет вырвался из белого грибовидного облака дыма.
___Доктор Ферми, стоявший перед своим домом, закричал:
___- Атомный взрыв! Тревога! Тревога!
___Завыли сирены. Военные мчались по каньону, на дороге возникли заторы... Повсюду передавалась команда номер четыре: Лос-Аламос в опасности!
___Десятки тысяч людей метались среди скал и искали убежища, заранее приготовленные в бетонных камерах под землей. Доктор Оппенгеймер с растрепанными седыми волосами бежал по заводу и искал Паэрсона. Доктор Ферми и доктор Больц руководили эвакуацией.
___'Диверсия! Саботаж' - разносилось по атомному городу. Шпионы! Русские! Они пытались взорвать атомную бомбу!
___Из Санта-Фе прибыла специальная группа. В Вашингтоне телефоны будили членов правительства. Маккини с всклокоченной шевелюрой и бледным как смерть лицом стоял у себя дома перед аппаратом и докладывал о взрыве. Военные и полиция перекрывали дороги. В поисках источников радиации дома обходили со счетчиками Гейгера, люди в защитных костюмах обшаривали ущелья.
___Счетчики молчали.
___- Это был эксперимент! - крикнул доктор Ферми, блуждавший среди скал. - Я видел Паэрсона, когда он туда поехал! Боже мой, если Паэрсон...
___А затем наступила тишина. Скалы, среди которых стояла лаборатория, были разрушены и превратились в груды обломков... Но кроме них, там уже ничего не было. Ни автомобиля, ни дома, вообще ни единого признака того, что здесь был человек.
___Природа вернулась в первобытное состояние.
___Доктор Ферми посмотрел на Маккини, профессора Оппенгеймера и профессора Шустера, которые вместе с ним прибыли на место катастрофы.
___- Паэрсон - тихо сказал Шустер. - Кто б мог подумать? Я разговаривал с ним еще несколько часов назад.
___Маккини поднял голову. Ветер гнал дальше облака дыма и пыли.
___- А свои расчеты он держал при себе. Все расчеты...
___Доктор Ферми покачал головой.
___- Это невозможно... - пробормотал он. Это было бы просто ужасно... Мы вернулись к тому, с чего начали.
___Маккини взглянул на него.
___- Несомненно, он пытался опробовать что-то новое. Его постигла неудача, господа. Научный эксперимент провалился.
___Профессор Оппенгеймер с удивлением взглянул на генерала. Он догадывался, что имеет в виду Маккини.
___- И что... Что же вы доложите в Вашингтоне?
___Маккини пожал плечами.
___- Это был просто несчастный случай - медленно сказал он. - Господа, наша страна ждет от вас немедленного продолжения исследований.