Регина пронзила молодого человека убийственным взором и резким жестом указала на золотисто-жёлтую дверь.
Зелёный мягкий ковёр душистых трав простирался до самого горизонта, где в дымке охры утопало огромное солнце.
— И где здесь искать противоядие?– изумлённо поинтересовалась Королева, пристально рассматривая однотипный пейзаж.
Шляпник развязал узел галстука и расстегнул верхние пуговицы рубашки, поскольку температура в этом волшебном Мире была значительно выше, чем в предыдущем.
— Во дворце Солнцеяра,– отозвался Джефферсон, указывая вперёд.– Только пешком будет далековато. Лучше бы, конечно…
Не дожидаясь окончания фразы, Регина сделала пас руками, и перед ней тут же появились два буланых единорога.
— Не поняла,– женщина перевела удивлённый взгляд на Шляпника.
— В Солнцедалье нет лошадей,– улыбнулся тот.
— А почему на них только уздечки? О сёдлах в этом Мире тоже не знают?
— Это скорее связано с некоторыми нюансами использования магии. Вы скоро привыкните. Кстати, вам не помешало бы сменить наряд на более подходящий для верховой езды.
Королева взмахнула рукой, и вместо платья на ней появился топ и шаровары из тонкой серебристой ткани, украшенные монистами.
— А это ещё что?!– возмутилась Регина, ошарашенно глядя на свой наряд.
Джефферсон с трудом оторвал взор от стройной фигуры женщины и как можно невозмутимее сказал:
— Для здешних мест - более чем скромно.
Не желая ничего слушать, Королева с помощью магии попыталась переделать свой наряд - раз, другой, третий… но ничего не происходило.
— Солнце заходит,– указал на горизонт Шляпник.– В этом Мире магия напрямую зависит от Солнца. Вы только что растратили всю магию, теперь придётся подождать до утра. Если, конечно, завтра небо не закроют тучи.
— Что?! И ты только сейчас об этом говоришь?!
Гнев Регины был почти осязаем. Если бы у неё осталась хоть капля волшебства, Джефферсон сейчас превратился бы в букашку.
— Ну-у… Вы же не спрашивали меня об этом?
— О чём ещё я не спрашивала, но должна знать?– ледяным тоном поинтересовалась Королева.
— Ммм… царь Солнцеяр - большой сластолюбец. У него сорок жён… По крайней мере, было сорок, когда я последний раз посещал Солнцедалье. Полагаю, за противоядие он запросит с вас вполне определённую плату…
— Какую это?– нахмурилась Регина.
Шляпник расплылся в мечтательной улыбке:
— Если бы я был на месте царя…
— Ты на своём месте! Так что не забывайся.
— Простите, ваше величество. Тогда - не знаю.
— Хватит предположений. Поехали.
Королева подошла к одному из единорогов и нежно потрепала его по загривку, после чего бросила суровый взгляд на мужчину.
Два всадника на лёгконогих длинногривых единорогах неслись по бесконечной зелёной равнине в закат. Мужчина был чуть позади, чтобы иметь возможность любоваться спутницей. Даже без седла Регина держалась по-королевски: безупречная осанка, балансировка, гибкость. О мышцах её ног при такой скачке Джефферсон вообще старался не думать, дабы не лишиться рассудка. Но искушение было так велико… Теперь, с лёгкой подачи Румпельштильцхена, Шляпник мог грезить о том, что раньше казалось запредельным.
Через пару часов пейзаж сменился лиственным лесом с огромными деревьями.
— На ночь остановимся здесь!– окликнул Регину Джефферсон.
Женщина осадила единорога и недоумённо уставилась на поравнявшегося с ней Шляпника.
— Где - здесь?
— В лесу.
— Это неуместная шутка,– строго повела бровью Королева.
— До дворца Солнцеяра всё равно не будет никаких селений,– спешиваясь, объявил мужчина.– А без отдыха мы вообще никуда не доберёмся. К тому же лучшего места для ночлега не найти. Посмотрите внимательно.
Регина перевела взгляд на лес, но ничего особенного не обнаружила. Разве что многовато было деревьев-исполинов, чьи корни выступали из земли аж на несколько футов.
— И что я должна узреть?– скептически поинтересовалась Королева, всё ещё не покидая спины единорога.
— Деревья. Под их корнями огромное пространство! Где-то можно даже в полный рост встать. Это лучшая защита от дождя, хищников и посторонних глаз.
— Чьих глаз?– насторожилась женщина.
— Ну, это я образно,– улыбнулся Джефферсон, приближаясь к Регине и протягивая руку, чтобы помочь спуститься.– Идёмте, ваше величество.
Королева приняла помощь и очень вовремя. Ноги от постоянно напряжения так онемели, что предательски дрогнули, едва коснулись земли. Джефферсон поймал Регину в объятья, не дав упасть. Его рука оказалась на пояснице женщины как раз там, где заканчивался топ. Королева почувствовала приятное тепло и непроизвольно подняла глаза на мужчину. Родное, любимое лицо было так близко, горячее дыхание обожгло губы, и томительная, пьянящая дрожь прокатилась по всему телу.
— Дэниел,– беззвучно прошептала Регина, приподнимаясь на носочки.
Её губы почти коснулись губ Джефферсона, но в последнее мгновение рассудок взял верх над искушением. Королева так резко отпрянула назад, что мужчина едва не потерял равновесие.
— Отпусти меня,– сухо приказала Регина.
Шляпник встряхнул головой, отгоняя прочь наваждение и пытаясь совладать с эмоциями. Он не понял, что случилось? Ведь Королева хотела поцеловать его! Он видел! Видел в её глазах такое желание, что готов был поверить в его истинную природу, а не волшебную! Что же такое сотворил Румпель? Как действует его «магия грёз»? Сколько ещё понадобится времени, чтобы Королева сдалась?
— Я сказала: отпусти,– уже совсем недружелюбным тоном повторила женщина.
— Прости…те,– размыкая объятья, выдавил Джефферсон.
В течение получаса Регина молча наблюдала, как Шляпник оборудует их ночлежку: огромными листьями папоротникообразного кустарника мужчина заплёл дыры в «стенах» и настелил пол. А ещё принёс светящихся пауков и рассадил их на потолке вместо светильников.
— Если эта гадость упадёт мне ночью на лицо…– грозно начала Королева, но Джефферсон её поспешно перебил.
— Не упадёт. Они в спячке. Идёмте.
Шляпник протиснулся между корней дерева, снял с себя сюртук и расстелил на полу.
— Конечно, не королевское ложе…
— Конечно,– скептически подтвердила женщина, опускаясь на свою «походную кровать».
Джефферсон прилёг в паре футов от Регины, закинув руки за голову и разглядывая светящийся потолок. Однако, несмотря на внешнюю безмятежность, желания обуревали Шляпника как никогда. До Королевы можно было дотянуться рукой, но сейчас это расстояние казалось бесконечно непреодолимым.
— Не понимаю мотивов Румпельштильцхена,– вдруг прервала тишину женщина.– Зачем он отправил меня сюда? Показать ценность магии? Научить бережно относиться к ней?.. Это отвратительно, я даже не могу наколдовать себе кровать!
Джефферсон перевернулся на бок, подперев голову рукой:
— Румпель любит повторять, что его мотивы - это только его мотивы. Я давно перестал пытаться понять их. А если Тёмный всё-таки открывает кому-то свои мотивы, то тоже с определённой целью. Поэтому лучшее вообще не задумываться над такими вопросами.
— О, боги… И чем я так провинилась, чтобы лежать под деревом в компании пауков и слушать умозаключения Сумасшедшего Шляпника?!
Королева отвернулась от мужчины и закрыла глаза.
========== «Время масок». ==========
Регина стояла на опушке леса и смотрела на небо, радуясь всходящему солнцу. Где-то неподалёку Шляпник надевал уздечки на единорогов (без волшебства делать это было трудновато).
Королева ударила в ладоши, призывая магию:
— Хочу быть в обычном костюме, накрашенная и умытая. Быстро!
Пространство вокруг женщины задрожало, искрясь оранжевыми бликами. Строгий брючный костюм сел точно по фигуре, на лицо лёг красивый макияж и… небеса Солнцедалья померкли, закрываясь чёрными тучами и извергаясь проливным дождём.
— Надо быть осторожнее в своих желаниях - их могут понять буквально,– скептически заметил Джефферсон, ведя под уздцы единорогов.
— Ты… это всё из-за тебя,– выдавила Регина и ткнула указательным пальцем в грудь мужчины.– Какого чёрта ты явился к Румпельштильцхену?!
Королева убрала с лица мокрые волосы и выхватила из руки Шляпника поводья своего единорога. Джефферсон промолчал, во-первых, потому что не знал, что ответить, во-вторых, потому что Регина в ответе не нуждалась. Она вообще не нуждалась ни в чём и ни в ком! И это заставляло желать её ещё больше.
Крепко ухватившись за холку животного (как учил когда-то Дэниел), Регина посильней оттолкнулась от земли и лихо скользнула на спину единорога.
Глядя на такую картину, Джефферсон тихо прошептал:
— Я съём собственный цилиндр, если в Солнцедалье упущу свой шанс соблазнить эту женщину.
— Ты остаёшься здесь?– недовольно спросила Королева, грозно посмотрев на застывшего Шляпника.
К полудню промокшие до нитки Регина и Джефферсон прибыли к огромному городу. Дождь уже кончился, но тучи по-прежнему закрывали небо. Высокие строения с песочно-оранжевыми куполообразными крышами возвышались над каменными городскими стенами. У центральных ворот почему-то образовалась очередь из людей, повозок, единорогов и даже слонов.
— Хм… странно,– спешиваясь, пробормотал Шляпник,– пойду, взгляну, в чём дело…
Он вернулся довольно скоро и, развязав свой пышный галстук, быстро распорол его, превращая в платок.
— Хорошо, что дождь смыл макияж,– заметил мужчина.– Уберите волосы и повяжите платок, как бандану. Женщин в город не пускают… И оденьте мой сюртук, чтобы скрыть грудь.
Регина бросила испепеляющий взгляд на Шляпника.
— Ну, извините,– развёл руками Джефферсон,– что я могу поделать, если у вас есть грудь? Стража на воротах её тоже заметит, если не прикрыть декольте.
Въехав в город, Шляпник первым делом завернул к гостинице - двухэтажному домику с вывеской «Пыль дорог».
— Почему мы не едем к царю?– нахмурилась Регина.
— Потому что в таком виде не стоит этого делать. В своём мире вы может быть и королева…
— Что значит, может быть?!– возмущённо перебила женщина.
— Ну, королева,– поправился Джефферсон, спрыгивая с единорога.– А в Солнцедалье вы - никто. Здесь есть только царь и… все остальные. К тому же в столице творится что-то странное: на улицах почти нет женщин. А те, что есть - в паранджах. И это в городе Солнцеяра - сластолюбца и любодея!
Регина безразлично пожала плечами и, спешившись, направилась вслед за Шляпником. В холле гостиницы за стойкой дремала дородная женщина, видимо, хозяйка. Едва она узрела посетителей, тут же скрыла лицо, прицепив на место длинный конец паранджи. Джефферсон вопросительно посмотрел на даму, но та, похоже, не собиралась расспрашивать, чего желают гости.
— Есть номер с двумя комнатами?– поинтересовался Шляпник.– Для меня и… брата.
— Сколько угодно,– недоверчиво буркнула хозяйка.– Но меньше чем на сутки не даю.
Мужчина покопался в дорожной сумке и извлёк из неё кусок золотой нити Румпельщтильцхена.
— Мы берём!
— На сутки?
— Как получится. А почему вы спрашиваете?
— Потому что никто не задерживается теперь в столице,– вздохнула хозяйка.– Даже купцы. Скидывают товары местным дельцам и уезжают подальше.
Шляпник бросил озадаченный взгляд на Регину и снова посмотрел на даму:
— А что их не устраивает?
— Новые законы в связи с трауром царя.
— Он в трауре? Что случилось?
— Вы, видать, совсем издалека, если не знаете,– удивилась и несколько оживилась хозяйка.– Он казнил своих жён! Всех!.. Приказал убрать из развлекательных заведений женщин. А по городу нам теперь разрешено ходить только в парандже.
Регина изумлённо посмотрела на даму и, понизив голос, спросила:
— Он казнил сразу сорок жён?
— Сорок одну.
Королева вошла в номер, придирчиво разглядывая мягкую мебель, узорчатые ковры, раздражающе светлые обои. Пока Регина выбирала себе комнату (а разница была не велика), Шляпник ушёл в ванную.
— Н-да, Румпельштильцхен, угостил чайком…– мрачно процедила женщина, брезгливо оценивая вид за окном.
— Ваше величество, я приготовил вам ванную,– входя в комнату, объявил Джефферсон.– Коль скоро вам предстоит играть роль моего брата вне стен этого номера, то здесь я буду играть роль вашей горничной. Думаю, это будет справедливо.
— Думаю, это минимум, что ты должен сделать.
Ледяной тон Регины заставил мужчину вспомнить своё место - где-то очень далеко от трона неприступной Королевы. Однако отчаиваться Джефферсон не собирался. Приблизившись к женщине, он быстро расстегнул и снял с неё свой сюртук, после чего взялся за жакет Регины.
— А вот разденусь я как-нибудь сама,– строго остановила Королева.
— Я не собирался вас раздевать. Только жакет. Мне надо снять с вас мерки,– Шляпник достал из кармана жилета тонкую ленточку с полосками.– Пока вы греетесь в ванной, я схожу на местный базар и куплю вам мужскую одежду. А заодно порасспрашиваю про Солнцеяра.
Стянув с Регины мокрый жакет, Джефферсон измерил лентой окружность её головы, длину руки и спины, обхват талии, бёдер. Когда Шляпник дошёл до обхвата груди, Королева неуютно поёжилась. Рубашка ещё не успела просохнуть и предательски липла к телу, а Джефферсон явно не торопился с измерениями.
— Я вас смущаю?– с видом искренней предупредительности поинтересовался он, зафиксировав ленту на груди, но так и не взглянув на мерку.– Не смотрите на меня, как на мужчину. Относитесь, как к своей горничной.
— Смотреть на тебя, как на мужчину?– холодно усмехнулась Королева.– Ты себе польстил.
— Да, виноват, извините,– согласился Шляпник, присев на корточки и измеряя внешнюю и внутреннюю длину ноги.– Для вас ведь не существует мужчин, кроме его величества… молодого… красивого… сильного… любящего… заботливого… интересного…
Джефферсон умышленно растягивал слова, украдкой наблюдая, как каменеет лицо Регины. На последнем слове рука мужчины, скользившая по внутренней стороне ноги Королевы, остановилась в наивысшей точке. Женщина вздрогнула и поспешно сделала шаг назад.
— Для горничной ты слишком много болтаешь,– сквозь зубы процедила Регина, глядя на Шляпника сверху вниз.
— Всё. Мерки снял. Пошёл на базар.
Прежде чем Королева успела что-то ответить, Джефферсон ретировался.
«…кроме его величества… молодого… красивого… сильного… любящего… заботливого… интересного…»– без конца вспоминала Регина слова Шляпника.
Даже тёплая пенная ванна с травами и цветами не могла сейчас успокоить её. Каждое слово вонзалось иглой в растревоженную душу. Нет, её нынешний супруг не обладал ни одним из перечисленных качеств. Её, Регину, привезли в замок, как понравившуюся вещицу из далёких стран, а ещё - как мать для обожаемой избалованной дочурки.
Королева передёрнулась, вспомнив прикосновения и поцелуи супруга. Терпеть это с каждым разом становилось всё труднее. Конечно, возраст уже не позволял королю часто посещать спальню жены, но Регине от этого легче не становилось. По ночам предоставленная себе Королева предавалась воспоминаниям о Дэниеле. Память о его поцелуях до сих пор жгла губы, любящий взгляд преследовал и сводил с ума. И почему Регина не настояла на близости тогда… когда всё ещё было возможным? Нет, Дэниел был слишком порядочным, слишком заботливым. Он и бежать-то не хотел, думал всё сделать по правилам… Какая глупость! Правила… Кому они нужны?! Теперь у Регины нет даже воспоминаний о ночах с любимым! Нет ничего, кроме несбывшихся надежд!
Странная мысль пронеслась в голове женщины: а может «магия грёз» - её шанс получить эти воспоминания? И что, что на самом деле это будет Джефферсон? Для неё же это будет Дэниел!.. Молодой! Красивый! Сильный!.. Она не станет контролировать «зрение», она увидит то, что хочет… Того, КОГО хочет!